ГЛАВА IV. ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ЖИЗНИ СТЕФЕНСОНА И ЕГО ХАРАКТЕРИСТИКА

ГЛАВА IV. ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ЖИЗНИ СТЕФЕНСОНА И ЕГО ХАРАКТЕРИСТИКА

Жизнь на отдыхе. – Занятия. – Последняя оппозиция локомотиву. – Смерть. – Памятник. – Характеристика Стефенсона. – Заключение

Удалившись “на отдых”, Стефенсон, однако, продолжал вести весьма деятельную жизнь. Он оставил за собой непосредственное распоряжение известковым заводом и угольными копями. Эти предприятия он, как сказано, даже значительно расширил во время пребывания “на отдыхе”. Здесь уместно заметить, что в противоположность обычному типу выскочки, вышедшего из низших классов и не только забывающего о своей прежней близости к этим классам, но и проявляющего даже бессердечное отношение к ним, Стефенсон относился всегда с особенной заботливостью к рабочим, занятым на предприятиях, во главе которых он стоял. Теперь, имея возможность уделить больше внимания этим заботам, Стефенсон старался делать все, что только было возможно, для рабочих, занятых в принадлежавших ему копях. Зная по личному опыту, как много теряет всякий от недостатка знаний и как трудно человеку, лишенному возможности получить образование в детстве, пополнить этот недостаток в зрелых летах, Стефенсон особенно хлопотал об организации образовательных учреждений для детей рабочего класса. Крупным делом Стефенсона в этом направлении было учреждение школы механиков в Лидсе, президентом которой он оставался до самой смерти. Здесь он любил рассказывать ученикам и их родителям, приходившим во время его приездов в школу посмотреть на столь близкого им “нашего Джорджа”, о том, каких усилий стоило ему выбраться из состояния чернорабочего и достигнуть того положения, которое он занимал теперь. Во время этих бесед Стефенсон отмечал наиболее даровитых из учеников школы и давал им возможность продолжать свое образование, – и Англия обязана Стефенсону многими талантливыми техниками и инженерами.

Поместье, в котором жил в этот период своей жизни Стефенсон, – Тантон-Хауз, – постоянно видело многочисленных посетителей, инженеров, изобретателей. Общительность и доступность Стефенсона были хорошо известны всем, – и к нему шел всякий, кто нуждался в той или другой помощи. И Стефенсон делал для всякого что мог. Инженерам он давал советы и указания во встретившихся им затруднительных случаях; изобретателям оказывал материальную помощь для производства работ; рабочие встречали в нем друга, внимательного к их нуждам, советчика, входящего в мельчайшие подробности их положения, и наконец, человека, на материальную помощь которого они всегда могли рассчитывать.

Свободное время Стефенсон употреблял на благотворительность и занятия сельским хозяйством. Он устроил целый ряд сберегательных касс для рабочих, начальных школ, читален, приютов для престарелых и для сирот. Особенно много сделал Стефенсон для бывших своих товарищей, с которыми ему пришлось работать вместе в копях. Сверстникам своим он обеспечил покойную старость, а их детям дал возможность подняться по общественной лестнице. Огромное богатство, которое Стефенсон приобрел честным трудом и своими талантами, нашло самое благое применение.

Хозяйство своего имения Стефенсон вел с особой любовью. Он очень гордился своими цветами и овощами. Его гигантская капуста, громадные дыни и великолепные ананасы славились во всем округе. Его пасека считалась образцовой. На скотном дворе стояли выдающиеся экземпляры рогатого скота. Но особенным вниманием Стефенсона пользовался птичий двор. Птицы всегда пользовались особенной его любовью. Еще в детстве лучшим наслаждением для Стефенсона было наблюдать за жизнью птиц. В молодости он любил забираться в лес и здесь кормить хлебными крошками дроздов, реполовов и других диких птиц, которые настолько привыкали к нему и его спутнику, большой собаке, что доверчиво садились на них и делили с ними их обед. Когда Стефенсон обзавелся собственным домом, тот всегда был переполнен птицами. Имение его представляло собой настоящее птичье царство: в доме летали ручные птицы, двор был полон домашней, а поля и рощи оглашались множеством голосов певчих птиц, которые особенно охотно устраивали здесь свои гнезда, так как тут их никто не разорял.

Своих связей с железнодорожным делом Стефенсон не прекращал никогда и живо интересовался каждой новинкой, появившейся в нем. Между прочим он много работал над задачей, которая решена была через много лет после его смерти, – над устройством автоматически действующих тормозов и сигналов. В 1845 году его внимание было привлечено новыми опытами над применением к передвижению железнодорожных поездов аппарата, действующего при помощи воздуха. Эта странная система состояла из громадной трубы, в которой двигался поршень; пневматическая машина выкачивала воздух из нее, вследствие чего поршень двигался в ту сторону, где воздух разрежался, и тянул за собою вагоны. В жизни часто случается, что в то время как разумное, полезное начинание встречает вражду и препятствия, очевидная нелепость имеет успех. Так было и на этот раз: тот самый парламент, который чуть было не затормозил применение локомотивов к движению по железным дорогам, ассигновал 250 тысяч рублей для опытов с пневматической системой. Была устроена громадная пневматическая машина и поставлена на одной из железных дорог близ Лондона. Когда все было устроено, Стефенсон подверг внимательному осмотру гигантские аппараты и заявил: “Это не пойдет: в сущности, это не что иное, как та же старая неподвижная машина с канатом, только в новой форме. И признаться, канат мне кажется более верным средством перетаскивать тяжести с одного места на другое, чем воздух”. Слова Стефенсона были встречены с недоверием, так как в них видели проявление зависти к изобретателю нового двигателя. Однако первый же опыт с пневматической системой показал верность отзыва Стефенсона: система двигала поезда, но была применима лишь на самых коротких линиях, а устройство и эксплуатация ее обходились страшно дорого, так что далеко не окупались получающимся полезным действием. Локомотив победил последнюю оппозицию.

Вскоре после этого окончательного торжества детища Стефенсона, локомотива, знаменитый инженер-самоучка закончил земную жизнь, словно находя, что цель его существования достигнута. 26 июля 1848 года Стефенсон еще принимал участие в заседании Бирмингемского общества инженеров, перед которым подробно развивал свои мысли по некоторым вопросам механики, а уже через две недели, 12 августа, его не было в живых. Причиной его смерти была перемежающаяся лихорадка, которую он нажил при путешествии в Испанию и которая с тех пор не оставляла его, изнурив окончательно его сильный организм.

Смерть Стефенсона вызвала общее сожаление как в Англии, так и за границей. В особенности были огорчены рабочие, с которыми он построил столько железнодорожных линий, а также те, кто работал на его заводах и копях и к кому он относился всегда с величайшей заботливостью. “Мы не найдем больше такого хозяина”,– говорили они, и много слез было пролито в день погребения Стефенсона. День этот был днем печали для всего округа, где находилось имение Стефенсона, так как население теряло в нем лучшего друга и помощника во всех затруднительных случаях. Все население Честерфильда и его окрестностей собралось и шло густой толпой за гробом Стефенсона. В целом округе прекратились на этот день работы, мастерские были пусты, лавки закрыты. Так чествовало рабочее население того, кто сам вышел из среды рабочих и, несмотря на свою всемирную известность и нажитое честным трудом богатство, не прерывал самых близких отношений с этой средой.

Еще при жизни Стефенсона компании нескольких выстроенных им железных дорог хотели поставить ему памятник в Ливерпуле. Статуя, заказанная во Франции, уже находилась в пути, когда Стефенсон умер. Она была поставлена вскоре после его смерти, причем установке памятника был придан характер торжества, в котором приняли участие все выдающиеся люди Англии того времени. Позднее, в 1862 году, Стефенсону соорудили другой памятник, в Ньюкасле. Он воздвигнут на средства, собранные по подписке во всей Англии, и поставлен около локомотивного завода, основанного знаменитым изобретателем, и вблизи библиотеки, которая давала Джорджу Стефенсону и его сыну Роберту возможность развития их блестящих дарований. Памятник представляет собой статую Стефенсона, стоящего на пьедестале, на четырех углах которого изображены рабочие, окруженные различными эмблемами металлургического искусства.

Строго говоря, установка статуй и иных “мертвых” памятников недостаточна для чествования таких благодетелей человечества, как Стефенсон, так как она не вполне соответствует характеру их заслуг и стремлений. Параллельно с этим необходимо также устройство народно-образовательных и иных полезных для массы учреждений, посвященных памяти великих людей. В этом отношении Англия вполне достойно оценила Стефенсона, посвятив его имени целый ряд посол и филантропических учреждений. Такой вид чествования является наиболее соответствующим той скромности и отсутствию тщеславия, которые проявлял Стефенсон при жизни. Качества эти были развиты в Стефенсоне в изумительной степени. При громадной популярности, которой пользовался творец новых путей сообщения, ему было легко попасть в парламент, и друзья не раз убеждали его выступить кандидатом на выборах; но Стефенсон решительно уклонялся от этой чести. Точно так же он отказался от титула баронета, который предлагал ему тогдашний первый министр Англии Пиль. Иностранные государи готовы были охотно наградить Стефенсона разного рода орденами и другими отличиями, но Стефенсон твердо отклонял все подобные попытки, не придавая ни малейшего значения знакам отличия.

Этой скромности и отсутствию тщеславия вполне соответствовал скромный образ жизни Стефенсона. Как в молодости, когда он не тратил никогда ни гроша на так называемые “удовольствия”, находя, что человек, занятый и имеющий те или иные идеальные стремления, может всегда обходиться без них, так и сделавшись знаменитым инженером и приобретя значительное состояние, Стефенсон по-прежнему тратил свое время и средства на труд и на удовлетворение благородных стремлений. Его жилище всегда оставалось скромным со скромной обстановкой, его пища была здорова и проста, он терпеть не мог целой толпы прислуги – непременной принадлежности “богатого дома” по английским, да и не по английским только понятиям, – предпочитая самому делать для себя все что можно. Трудолюбие Стефенсона было поистине феноменальным. В молодости, как мы видели, он после целого дня тяжелой работы на копях еще находил время бегать за несколько верст к учителю, проводить два-три часа у него, а вернувшись оттуда, еще читал или решал задачи, когда кругом давно уже все покоились в глубоком сне. Позднее, когда будущий отец железных дорог работал над своими изобретениями, он мог употреблять для этого лишь время, остающееся от тяжелого ежедневного труда, которым он зарабатывал средства к жизни для себя и семьи. Став строителем железных дорог, Стефенсон целые дни проводил на местах работ, принимая участие в самых черных и трудных из них, чтобы обучить технике дела неопытных рабочих, вникая лично во все мелочи и довольствуясь во время работ той же скромной пищей, какую употребляли рабочие. Неудивительно, что они любили и уважали Стефенсона, видя в нем не начальство и не хозяина, а просто товарища, который выдвинулся своим умом. И действительно, Стефенсон всегда относился к людям физического труда по-товарищески. В нем не было и тени заносчивости, столь обычной в выскочках. Для него рабочие оставались такими же людьми, как и все. Он по личному опыту знал, как тяжело существование рабочего и как трудно ему развить в себе высокие человеческие способности и свойства. Вот почему он делал все что мог для облегчения материального положения рабочих и старался давать возможность наиболее даровитым из них приобретать недостающие им знания.

Человек практического дела, вечно занятый чисто техническими вопросами, Стефенсон тем не менее питал глубокое уважение к чистой науке и любил в минуты досуга размышлять по поводу общих научных вопросов. Некоторые мысли, которые высказывались в подобных случаях Стефенсоном, свидетельствуют о его выдающейся способности к отвлеченному мышлению. Так, однажды, прогуливаясь с известным геологом Букландом и увидев поезд железной дороги, Стефенсон выразил мысль, что истинным двигателем поезда является солнце. “Как так?” – удивился Букланд. “А вот как, – отвечал Стефенсон. – Двигатель этот – свет, скопившийся в земле в продолжение тысячелетий. Ведь каменный уголь образовался из растении, а свет необходим был для того, чтобы сгустить в них углерод, находящийся в их тканях. Теперь этот свет, скрывавшийся от нас в виде каменного угля, снова возвращен нам; он работает теперь в этом локомотиве и служит орудием для исполнения громадных человеческих замыслов”. Таким образом Стефенсон развил перед своим другом Букландом теорию превращения разных проявлений силы, превращения света и тепла в механическую работу, – теорию, позднее получившую право гражданства в науке и в настоящее время составляющую одну из основ современного научного мировоззрения. При такой способности к обобщениям и выяснению причинной зависимости явлений Стефенсон, быть может, был бы выдающимся ученым-философом, если бы получил в свое время систематическое образование и не был увлечен вопросами техники.

Впрочем, оставляя в стороне вопрос, чем мог бы быть Стефенсон, нужно признать, что и того, чем он был, совершенно достаточно для признания его одним из величайших благодетелей человечества. В самом деле, всем и каждому понятно, какую громадную пользу принесли человечеству и какие неисчислимые изменения внесли в его жизнь железные дороги. В настоящее время длина железнодорожных путей на земном шаре определяется в миллионы верст, а количество перевозимых ими грузов и проезжающих по ним пассажиров – во многие миллиарды пудов и человек. Железные дороги ускорили сообщения и уничтожили расстояния, и неудивительно, что в настоящее время степень цивилизации, богатства и совершенства общественного устройства отдельных стран находится в прямом соотношении с развитием в них железнодорожного дела. Железные дороги явились одним из могущественнейших факторов человеческого прогресса во всех отношениях, и заслуга Стефенсона перед человечеством должна быть признана столь же великой, как, например, заслуга изобретателей паровой машины или книгопечатания.

Паровоз Стефенсона “Америка”

Паровоз “Планета”

Паровоз “Земной шар”

Паровоз “Атлант”

Данный текст является ознакомительным фрагментом.