Михаил Евдокимов
Михаил Евдокимов
«Сам не красный, а морда красная» – эта цитата из сочинённого самим Евдокимовым монолога «Баня» – стала «несмываемой» визиткой Михаила Сергеевича. Не Горбачёва, конечно.
В нашей памяти попавший в милицию Серёга Бугаенко до сих пор даёт показания: «Не знаю, чо рассказывать… дын-дын-дын… иду, никого не трогаю. у меня башка после бани сама сохнет.».
Вот ведь вроде и юморист, и киноактёр, и певец, а по сути – заложник одного образа, одного монолога даже.
Анатолий Трушкин, Александр Масляков, Владимир Данилец, Михаил Евдокимов, Владимир Винокур в жюри «MORE SMEHA»
Когда в августе 2005 года Михаил Сергеевич Евдокимов, тогдашний глава администрации Алтайского края, погиб в результате автомобильной аварии, поговаривали, что катастрофа была подстроена, что неуживчивый Евдокимов пал жертвой политической борьбы за власть в крае.
Думаю, это вполне могло быть и так. Что сходит с рук звезде эстрады за кулисами сцены, в политическом закулисье не проходит.
Я никогда не видел Евдокимова трезвым. «Морда – красная такая» была не только у его славного персонажа после бани, но и у самого Миши – почти всегда, и не из-за бани.
Михаил Евдокимов селится в Дом А. Райкина
Однажды мы заседали в жюри «Кубка юмора» в Москве. Все уже сидели за столом, когда по залу неуверенной походкой прошёл Евдокимов, плюхнулся в кресло рядом со мной, выдохнул и минут через десять задремал. И не увидел, как выступали с пародиями Чванов и Касилов, тогда ещё не ставшие «Новыми русскими бабками».
Михаил Евдокимов в «MORE SMEHA-1996»
Театр Евдокимова – единственный коллектив на моей гастрольной памяти, который выступал нетрезвым практически в полном составе. Однажды в Риге бедные зрители прождали минут сорок, пока Миша не соизволил выйти на сцену, причём даже не извинившись.
Марк Дубовский и Михаил Евдокимов за кулисами «MORE SMEHA-1996»
Было это в 1992 году, во время гастролей «Театра пародий Евдокимова». Миша пародировал известных киноартистов, певцов; монологи тогда не были его сильной стороной. К концу сценического творчества он перешёл исключительно на монологи, последние из которых щемили душу – столько грустной иронии звучало в них благодаря текстам Анатолия Трушкина.
Миша всегда был немногословен, смотрел на мир сквозь узкие щёлочки для глаз, а если смеялся, то словно пытался смех во рту удержать, похоже, сдерживал эмоции.
Геннадий Хазанов, прочувствовав падение жанра, который он много лет возглавлял после ухода Аркадия Райкина, «переквалифицировался в управдомы» – после ухода Бориса Брунова возглавил Театр эстрады.
Подозреваю, и уход Миши Евдокимова в политику во многом связан с мучительными раздумьями о судьбе своего жанра.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.