ИОАНН КРОНШТАДТСКИЙ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ИОАНН КРОНШТАДТСКИЙ

Настоящее имя – Сергиев Иван Ильич

(род. в 1829 г. – ум. в 1908 г.)

Один из величайших православных святых, чудотворец, недавно канонизированный Церковью. Известен исцелениями безнадежных больных, а также многочисленными пророчествами.

19 октября (1 ноября) 1829 года в селе Сура Пинежского уезда Архангельской губернии в семье бедного сельского дьяка Ильи Сергиева и его жены Феодоры родился мальчик. Младенец появился на свет очень слабеньким, и родители поспешили окрестить его; дьяк боялся, что новорожденный – не жилец на этом свете, и не хотел, чтобы сын умер некрещеным. С именем для ребенка родители особо не мудрствовали: 19 октября Церковь отмечала праздник в честь преподобного Иоанна Рыльского, поэтому малыш получил имя Иоанн.

Сергиевы беспокоились зря. Вскоре после крещения мальчик стал быстро поправляться. Илья и Феодора, известные своим благочестием, приписали это чуду и потому с раннего детства стали особо ревностно направлять мысли сына к Богу, приучать его к усердной молитве. Отец начал брать Иоанна с собой в церковь едва ли не с того момента, как малыш научился самостоятельно держаться на ногах. Видимо, поэтому мальчик испытывал особенную любовь к богослужению, чувствовал тонкую, величественную красоту этого действа.

А жизнь тем временем не особенно баловала Иоанна своими благами. Будущий чудотворец жил в условиях крайней материальной нужды и рано столкнулся с картинами горя, слез, страданий и вопиющей нищеты. Это сильно повлияло на формирование характера ребенка. Он рос замкнутым, вдумчивым и сосредоточенным. Интересно, что сам Иоанн не сетовал на судьбу. Напротив, он, как никто другой, научился сочувствовать людям и испытывал сострадательную любовь к тем, кто жил особенно тяжело. Стоит ли говорить, что мальчик не увлекался, в отличие от своих сверстников, детскими играми? Его чаще можно было застать в раздумье, чем в веселье. Он постепенно проникался преклонением перед величием Бога и всего живого, созданного им.

Когда Иоанну было немногим более пяти лет, отец начал учить его читать. Но грамота давалась мальчику поначалу тяжело; он очень переживал из-за этого и просил помощи у Бога. Наконец, дело сдвинулось с мертвой точки. А в 1839 году, когда будущему чудотворцу шел десятый год, дьякон, собрав необходимые средства (при его нищенском положении сделать это было невероятно трудно), отвез сына в Архангельское приходское училище. Иоанн чувствовал себя там очень одиноко и беспомощно; занятия превратились для него в кошмар. Мальчик плохо усваивал материал, едва мог читать, да и память у него оказалась плохой. Естественно, над таким учеником его сверстники вскоре стали весьма зло подтрунивать. Иоанн искал утешение в молитве. Обращаясь к Творцу, он с особым жаром и настойчивостью просил дать ему разум. Однажды ночью случилось невероятное: мальчик ощутил, будто его что-то встряхнуло, а на душе вдруг стало очень легко и радостно. Складывалось впечатление, будто «завеса спала с глаз, как будто раскрылся ум в голове». Иоанн ясно представил себе учителя, последний урок, словно заново услышал каждое слово педагога и учеников. Едва стало светать, мальчик вскочил с постели и кинулся к книгам. А дальше… Что ж, оставалось лишь – в который раз! – списывать все на чудо. Сергиев вдруг стал хорошо читать, прекрасно понимать прочитанное, легко усваивать преподаваемые в училище предметы. О проблемах с памятью он забыл раз и навсегда. С той невероятной ночи мальчик, которого считали едва ли не отстающим в развитии, начал учиться исключительно на «отлично». Он сумел стать одним из лучших выпускников училища, затем, в 1851 году, – лучшим выпускником Архангельской семинарии. Успехи молодого человека оказались настолько велики, что его приняли на казенный счет в Санкт-Петербургскую Духовную академию и назначили стипендию.

Так случилось, что, еще будучи студентом семинарии, Иоанн потерял отца, которого очень любил. Удар, испытанный при получении известия о смерти родителя, был страшным. Едва оправившись от горя, будущий чудотворец решил отказаться от дальнейшей учебы, чтобы иметь возможность содержать оставшуюся без средств к существованию старушку-мать. Иоанн собирался найти себе место диакона или псаломщика, а учеба… Что ж! Значит, это – не его стезя… Однако Феодора не желала лишать единственного сына возможности получить высшее духовное образование. Эта больная, старая, нищая, но удивительно сильная духом женщина сумела настоять на том, чтобы Иоанн все же поступил в академию.

Тем не менее, студент нашел возможность поддерживать мать. Он обратился в академическое правление, и там, узнав о бедственном положении талантливого слушателя академии, предоставили ему канцелярскую работу. Весь свой скудный заработок Сергиев полностью отсылал матери.

Поступив в академию, будущий чудотворец поначалу решил посвятить себя миссионерской работе среди дикарей Севера или Северной Америки. Однако семнадцатилетнего юношу, мечтавшего постричься в монахи, ждала совсем иная судьба… Однажды не в меру серьезный студент в одиночестве бродил по академическому саду, продумывая предстоящее ему служение. Вернувшись домой, он заснул и увидел странный и на удивление яркий сон. Иоанн видел себя самого, ведущего службу в Андреевском соборе Кронштадта. Интересно, что Иоанн точно знал, какой храм ему привиделся, хотя в этом соборе он ранее не был ни разу в жизни.

В 1855 году Иван Сергиев закончил академию, получив степень кандидата богословия. Тогда же ему было предложено вступить в брак с дочерью протоиерея кронштадтского собора св. Андрея Первозванного Елизаветой Несвитской и… принять сан священника для служения в этом храме! И хотя сам выпускник академии иначе представлял свою будущую стезю, вспомнив вещий сон, он принял это предложение.

12 декабря 1855 года Сергиев был посвящен в сан священника. А затем… Впервые переступив порог собора, отец Иоанн на мгновение лишился дара речи: храм предстал перед ним именно в том виде, в каком когда-то привиделся во сне.

С того момента и до конца жизни деятельность Ивана Сергиева оказалась связанной с Кронштадтом. Неудивительно, что вскоре настоящая фамилия священника как-то забылась, и его стали называть Иоанном Кронштадттским. К слову, и сам батюшка часто подписывался именно так…

Обычаи церкви требовали, чтобы иерей, проходящий свое служение в миру, обязательно имел семью. Тем не менее, брак чудотворца и его супруги Елизаветы был… фиктивным! Дело в том, что коллеги отца Иоанна вряд ли бы поняли его, заяви тот, что хочет идти иной дорогой. Так что венчаться Иоанну пришлось, но затем, в первый день своей семейной жизни, он сказал жене: «Счастливых семей, Лиза, и без нас много. А мы с тобою давай посвятим себя служению Богу». Девушка не стала противиться такому необычному решению своей «половины»; так и прожили супруги всю жизнь как брат и сестра, оставаясь девственниками.

Сам Иоанн Кронштадтский однажды сетовал, что не может вести аскетичную жизнь, хотя на самом деле он являлся именно величайшим аскетом, основой жизни которого являлись непрестанные молитвы и строжайший пост – как душевный, так и телесный. Кстати, за правило себе батюшка положил и ежедневное совершение Божественной литургии. При этом от окружающих подвижничество свое священник скрывал. Лишь в дневнике отца Иоанна «Моя жизнь во Христе» обнаружились позднее свидетельства его аскетической борьбы с «греховными помыслами».

Надо сказать, что при первом же знакомстве со своей паствой Кронштадтский чудотворец перестал переживать по поводу того, что не уехал к дикарям; работы предстояло сделать не меньше, чем если бы речь шла об отпетых язычниках. Ведь Кронштадт являлся местом административной высылки из столицы самых порочных и психически непредсказуемых лиц. Так что в городе буйным цветом процветало безверие, иноверие, сектантство и полная религиозная индифферентность. Кроме того, в Кронштадте было много чернорабочих, которые трудились, в основном, в местном порту. Они ютились в ветхих лачугах, а то и вообще в землянках, беспробудно пьянствовали и в свободное время если и не валялись где-нибудь под забором в алкогольном угаре, то попрошайничали на улицах. Понятно, что городские жители постоянно жаловались на морально опустившихся «посадских», и по ночам мало кто из горожан отваживался выйти из дома, поскольку риск попасть в руки грабителей был слишком велик.

Нравственно опустившиеся, презираемые всеми, «посадские» казались кронштадтцам каким-то бедствием. Единственным, кто сумел увидеть в опустившихся пьяницах и попрошайках несчастных людей, оказался новый священник Андреевского собора… Он ежедневно стал появляться в убогих лачугах этих изгоев, беседовать с ними, утешать отчаявшихся. Отец Иоанн брался ухаживать за больными, а особенно нуждающимся помогал материально, раздавая все, что имел. Неоднократно он после таких походов появлялся на пороге своего дома раздетым и даже без сапог! Вот эти кронштадтские «босяки», «подонки общества», которым священник мало-помалу возвращал утраченный человеческий облик, как раз и были первыми, кто заговорил о святости отца Иоанна. Среди беспробудных пьяниц, которых спас священник, было немало хороших ремесленников. Постепенно они налаживали свою жизнь. Так, один из ремесленников вспоминал: «Мне было тогда годов 22–23. Теперь я старик, а помню хорошо, как видел в первый раз батюшку. У меня была семья, двое детишек. Я работал и пьянствовал. Семья голодала. Жена потихоньку по миру ходила. Жили в дрянной конурке. Прихожу раз не очень пьяный. Вижу, какой-то молодой батюшка сидит, на руках сынишку держит и что-то ему говорит ласково. Ребенок серьезно слушает. Мне все кажется, батюшка был, как Христос на картинке «Благословение детей». Я было ругаться хотел: вот, мол, шляются… да глаза батюшки ласковые и серьезные меня остановили: стыдно стало… Опустил я глаза, а он смотрит – прямо в душу смотрит. Начал говорить. Не смею передать все, что он говорил. Говорил про то, что у меня в каморке рай, потому что где дети, там всегда и тепло, и хорошо, и о том, что не нужно этот рай менять на чад кабацкий. Не винил он меня, нет, все оправдывал, только мне было не до оправдания. Ушел он, я сижу и молчу… Не плачу, хотя на душе так, как перед слезами. Жена смотрит… И вот с тех пор я человеком стал…»

Удивительный дар убеждения, которым владел Иоанн Кронштадтский, позволил ему вытащить из грязи и безнадежности множество людей. Но, как говорится, нет пророка в своем отечестве! Необычное поведение молодого пастыря стало вызывать не восхищение, а… нарекания и даже откровенные нападки. Немало находилось лиц, сомневавшихся в искренности священника, распускавших о нем злые сплетни, поливавших его грязью на страницах печатных изданий. Многие вообще называли отца Иоанна юродивым! Одно время начальство необычного иерея также ополчилось на него и даже перестало выдавать священнику жалование – мол, все равно он тут же раздаст все деньги… Наконец чудотворца вызвали «на ковер» к епархиальному начальству для объяснений. Но батюшка продемонстрировал, что не склонен обращать внимания на гонения и нападки и тем более менять свой образ жизни.

Время шло. И если в первые годы пастырства над Иоанном Кронштадтским потешались, подвергали его гонениям и осмеянию, то теперь священника стали прославлять, называя его «истинным последователем Христовым», «подлинным пастырем, полагающим душу свою за овцы своя». Сам же чудотворец спокойно отвечал, что лишь старается любить каждого человека «и в грехе его, и в позоре его», не смешивать «человека – этот образ Божий – со злом, которое в нем».

Люди, знавшие Иоанна Кронштадтского, не были особенно удивлены, когда в священнике открылся дар чудотворца. Со временем батюшка-аскет стал знаменит не только в России, но и далеко за ее пределами. И хотя к проявлению необъяснимого многие соотечественники отца Иоанна относились настороженно, с изрядной долей скептицизма, но свидетельств совершенных им чудес сохранилось немало. О первом таком событии в своей жизни Иоанн Кронштадтский сделал запись в своем дневнике. Тогда ему сообщили, что в городе кто-то сильно болен и просит молитвенной помощи священника. Батюшка, поставивший себе за правило никому не отказывать в просьбе, стал молиться; он передавал страдальца в руки Господа и просил исполнения над больным Его воли. Неожиданно священника прервали. К нему подошла старушка, давняя знакомая батюшки, глубоко верующая, богобоязненная женщина, проведшая свою жизнь по-христиански и в страхе Божием закончившая свое земное существование. Старуха настойчиво и сурово стала требовать от священника, чтобы тот молился о больном не иначе, как прося о его выздоровлении. Иоанн тогда даже испугался: разве можно быть настолько самоуверенным. Но женщина упорно настаивала, говоря, что верит в силу молитвы батюшки. Чудотворец и вправду попробовал вымолить для несчастного именно исцеление – и тот вернулся к жизни и еще много лет пребывал в добром здравии! Впоследствии исцеления по молитве Иоанна Кронштадтского стали явлением столь частым, что не верить в способности священника стало просто невозможно. А сам батюшка усмотрел в этом новое послушание от Бога и стал молиться за всех, кто об этом просил. В итоге, после молитвы чудотворца и возложения его рук на голову страждущего бесследно исчезали такие болезни, перед которыми оказывалась беспомощной традиционная медицина. Лечил батюшка как при личной встрече с просителем, так и при большом скоплении народа или вообще заочно. Подтвержденный факт: часто для отчаявшейся жертвы недуга оказывалось достаточным отправить письмо или телеграмму Иоанну Кронштадтскому – и тяжелая болезнь отступала…

Свидетелями необъяснимых чудес, совершаемых священником Андреевского собора, нередко становились медицинские светила разных специальностей. Так, например, в 1901 году суворовская комиссия военной академии констатировала следующий факт: в селе Кончанском (Суворовском) на глазах почти у всех жителей и приезжих отец Иоанн за несколько мгновений полностью исцелил женщину, много лет страдавшую бесноватостью, приведя несчастную в нормальное состояние. А как объяснить то, что чудотворец сумел спасти женщину, которой врачи собирались делать кесарево сечение, поскольку плод погиб и у нее началось заражение крови? После вмешательства Иоанна Кронштадтского младенец, смерть которого в утробе констатировали специалисты, непонятным образом ожил перед самой операцией! А ночью того же дня женщина, всего несколько часов назад находившаяся едва ли не при смерти, благополучно и быстро родила совершенно здорового мальчика. Зафиксированы случаи исцеления чудотворцем слепых, вызова им дождя в местности, страдавшей от засухи. Интересно, что Иоанн Кронштадтский с равным успехом брался лечить как православных, так и мусульман, католиков, евреев… Он никому не отказывал, ставя на ноги больных любого вероисповедания. Неудивительно, что вскоре к чудотворцу со всей России и из-за рубежа стали стекаться толпы народа.

Теперь в Кронштадт за помощью к удивительному священнику ежедневно приезжали тысячи людей, а местная почта оказалась завалена таким количеством писем и телеграмм, что при ней было открыто особое отделение. Вместе с письмами к отцу Иоанну стали поступать огромные суммы денег на благотворительность. Правда, о размерах пожертвований можно судить лишь приблизительно, поскольку батюшка сразу же раздавал все средства, полученные от просителей. Однако, по минимальному подсчету, через руки священника Андреевского собора за год проходило не менее одного миллиона рублей! Следует напомнить, что дело было в конце XIX века, а тогда эта сумма являлась просто фантастической.

На пожертвования отец Иоанн ежедневно обеспечивал пищей 1 000 нищих, которые не могли самостоятельно заработать себе на жизнь; открыл в Кронштадте «Дом Трудолюбия», при котором имелись церковь, мастерские и приют; в родном своем селе основал женский монастырь и выстроил большой каменный храм. Кроме того, на поступавшие деньги Кронштадтский чудотворец построил женский монастырь в Санкт-Петербурге, на Карповке. Кстати, именно там отца Иоанна и погребли после смерти. Часто передаваемые ему средства батюшка отдавал, что называется, не сходя с места. Так, однажды, получив из рук купца объемистый пакет, он тут же сунул его в руки бедняка. Когда купец сказал, что в нем находилось 1 000 рублей, чудотворец лишь спокойно ответил: «Его счастье».

Интересно, что иногда священник отказывался принимать деньги от некоторых лиц. Как становилось известно со временем, эти средства наживались нечестным путем… Да и помогал Иоанн Кронштадтский далеко не всем, безошибочно определяя, нуждающийся человек перед ним или обычный «профессиональный» попрошайка.

Жители Кронштадта были недовольны только одним: в связи с наплывом страждущих и хронической нехваткой времени отец Иоанн вынужден был отказаться от преподавания в местном городском училище и классической гимназии, где в течение более двадцати пяти лет вел Закон Божий. Дело в том, что лучшего педагога-законоучителя отыскать было невозможным. Иоанн Кронштадтский никогда не прибегал к стандартным методам учителей: он не проявлял чрезмерной строгости, не поощрял оценками и не устрашал наказаниями. И уж, понятно, отец Иоанн ни разу в жизни не унизил неспособных к учебе… Тем не менее успехи учеников чудотворца впечатляли. Видимо, секрет заключался в том, что этот педагог очень тепло, душевно относился к своему делу и к слушателям. Так что уроков Иоанна Кронштадтского ждали, считали их удовольствием, отдыхом, а не тяжкой повинностью или скучной работой. Присутствующие обычно ловили каждое слово учителя, воспринимали его пояснения как живую беседу, увлекательный рассказ, запечатлевавшийся в памяти на всю жизнь. Неоднократно случалось, что отец Иоанн вступался за ленивого ученика, которого собирались исключить, и сам принимался за его обучение.

Но, даже отказавшись от работы педагога, Иоанн Кронштадтский не имел времени на отдых. Вставал он ежедневно в три часа ночи и начинал готовиться к литургии. Служил Сергиев, кстати, как никто из священников, становясь во время молитвы истинным посредником между людьми и Богом. Говорил он практически всегда экспромтом, избегая красивых слов и оригинальных выражений; тем не менее, его проповеди отличались необыкновенной силой и глубиной мысли, оставаясь доступными пониманию любого слушателя. Может, поэтому недоверчивые или просто любопытные посетители собора, побывав на службе Иоанна Кронштадтского, поистине перерождались. В четыре часа Сергиев уже отправлялся в собор к заутрене, где встречался с толпами паломников, пришедших за благословением. Там же батюшку ожидали и нищие, которым он раздавал милостыню. На заутрене священник всегда сам читал канон, а перед началом литургии проводил исповедь. Правда, из-за громадного числа желавших исповедаться именно у чудотворца он был вынужден ввести общую исповедь. Она, к слову, производила на всех присутствовавших совершенно необычное впечатление.

Андреевский собор мог вместить до пяти тысяч человек. В то время, когда в храме служил отец Иоанн, в нем всегда собиралось столько народу, что яблоку упасть было негде, так что причащение шло долго и литургия раньше двенадцати часов дня не оканчивалась. Обычно на престоле ставилось несколько больших чаш, из которых несколько священников одновременно причащали присутствующих. И все равно только на это уходило более двух часов!

После службы батюшка отправлялся в Петербург – по вызовам к больным. Редко когда он возвращался домой раньше полуночи. Часто священник вообще не успевал выделить ночью хоть немного времени для сна. Кроме того, чудотворцу по просьбе верующих приходилось предпринимать поездки и в другие города России. В местах, куда прибывал Иоанн Кронштадтский, собирались десятки тысяч людей. Например, в имении Рыжковка под Харьковом, где во время посещения города разместили батюшку, толпа… вытоптала все клумбы и газоны; тысячи людей разбили лагерь у Рыжковки и проводили в нем дни и ночи. А 15 июля 1890 года Харьковский собор, в котором Иоанн Кронштадтский вел службу, не смог вместить всех желающих. И не только храм, вся площадь около собора и прилегающие к нему улицы оказались забиты людьми! А певчих прихожане вообще оттеснили в алтарь… В тот день все железные решетки оказались сломанными – металл не выдержал создавшейся давки. Двадцатого июня чудотворец совершил молебен прямо на Соборной площади, в присутствии более чем 60 000 человек. Такие же картины можно было наблюдать и в поволжских городах – Самаре, Казани, Нижнем Новгороде, Саратове.

Император Александр III, проводивший последние дни своей жизни в Ливадийском дворце, после очередного ухудшения своего состояния 12 октября 1894 года вдруг увидел в своих покоях Иоанна Кронштадтского; сам царь… не смел приглашать этого священника! Тем не менее, появлению чудотворца самодержец очень обрадовался и попросил молиться за него.

Александр III и его гость отправили из комнаты всех и наедине совершили совместную коленопреклоненную молитву. После этого состояние больного значительно улучшилось, и врачи заговорили о возможности его полного выздоровления. Однако спустя пять дней, 17 октября, государю снова стало плохо. Он просил, чтобы отец Иоанн не покидал его, а в последние часы жизни сказал: «Вы – святой человек. Вы – праведник. Вот почему вас любит русский народ». Иоанн Кронштадтский совершил все необходимые таинства, подготавливая Александра к уходу из мира. А затем умирающий попросил, чтобы священник не снимал своих рук с его головы: когда руки чудотворца касались царя, боль отступала. Батюшка не оставлял его до того момента, пока Александр не испустил последний вздох.

За свою жизнь Иоанн Кронштадтский сделал множество предостережений относительно будущего своей страны и ее населения. Насколько чудотворец оказался прав в своих грозных пророчествах, стало понятно только со временем… Но в конце XIX – начале XX века в то, что страну ждет ад мировой войны и революция, что великое государство будет разрушено, миллионы людей погибнут, а сотни тысяч окажутся оторванными от родины, верили лишь немногие простые крестьяне.

В последние годы жизни священнику приходилось бороться не только с хронической нехваткой времени, но и с мучительной болезнью. Однако, несмотря на боли, батюшка старался никому не жаловаться. А когда знаменитые врачи предписали ему отказаться от изнуряющего поста и поддержать свой организм скоромной пищей, он отверг этот совет.

10 декабря 1908 года Иоанн Кронштадтский, чудовищным усилием воли собрав остаток сил, в последний раз лично отслужил литургию в Андреевском соборе. Затем он, сообщив, что уйдет из жизни 20 декабря (2 января), покинул храм. В указанный день в 7 часов 40 минут утра отца Иоанна не стало… В последний путь священника провожали десятки тысяч людей. Плачущие толпы запрудили пространство от Кронштадта до Ораниенбаума и от петербургского Балтийского вокзала до Иоанновского монастыря на Карповке. А по дороге следствия печального кортежа шпалерами выстроились войска. Отпевал чудотворца санкт-петербургский митрополит Антоний во главе большого числа епископов и духовенства. Тогда было отмечено, что рука покойного почему-то оставалась теплой и избежала окоченения, а у гроба Иоанна Кронштадтского ощущалось присутствие необъяснимой силы.

В усыпальнице священника, в подвальном этаже монастыря до сих пор фиксируются необъяснимые случаи исцеления людей… Так, известна история Валентины Николаевны Красавцевой. Пятого декабря 1990 года ее доставили в больницу с приступом желчнокаменной болезни. Однако при операции в печени пациентки обнаружили раковую опухоль в очень запущенном состоянии. Предварительный диагноз звучал страшно – цирроз печени и аденома поджелудочной железы 4-й степени. После обследования женщины в НИИ онкологии, 16 апреля 1991 года, врачи вынесли окончательный вердикт – раковая опухоль забрюшинного пространства, множественные метастазы печени. И далее, с пометкой «на руки больной не давать!», – заключение: «Размеры и распространение опухоли не позволяют выполнить радикальное оперативное вмешательство, по своей гистологической структуре опухоль не может быть подвергнута лучевой терапии. Больная выписана под наблюдение онколога». Это значит, что Валентину Николаевну отпустили домой умирать… Женщине было всего сорок шесть лет, она воспитывала двоих детей, младшему из которых исполнилось только восемь. У больной на момент выписки был сильный токсикоз, головокружение, она не могла передвигаться самостоятельно, ее донимали сильные боли. Получив назначение на курс химиотерапии, Красавина все же выпытала все у врачей, и те сказали, что ей осталось жить не более полугода… Это известие поразило женщину, и она, вернувшись в палату, не удержалась от рыданий. И тут соседка по палате сказала ей: «Что кричишь? У вас же на Карповке монастырь Иоанна Кронштадтского. Сходи туда!»

Валентина Николаевна жила буквально рядом с обителью, но, будучи неверующей, ни разу в жизни там не была. В конце апреля женщина, поддерживаемая матерью, добралась до монастыря. Священник сделал ей замечание, мол, креститься не умеешь. На это Красавина ответила: «Я умираю» – и рассказала о своем горе. Батюшка посоветовал больной причаститься и покаяться. Затем в течение полутора месяцев Валентина Николаевна несколько раз приходила в усыпальницу чудотворца, просила и плакала… А 13 июня 1991 года в ее медицинской карточке появилась запись: «По данным УЗИ, объемных образований под печенью в настоящее время отчетливо не выявляется». Повторные исследования, проведенные 12 августа и 26 сентября, подтвердили: в печени злокачественные образования отсутствуют! Третьего октября того же года онколог сделал в карточке Красавиной необычно для такого рода документов эмоциональную запись: «На данный момент, если ориентироваться на УЗИ (а именно эхография объективировала опухолевое поражение), больная излечена от опухоли. От какой? За счет чего произошла регрессия опухоли?» Врач, добросовестно перебрав все возможные причины исцеления пациентки, так и не признал какую-либо из них удовлетворительной… Таким же непостижимым образом исчезла (без операции!) опухоль мозга у десятилетнего мальчика, сына военного музыканта.

Медикам известны случаи излечения людей, просивших помощи у Иоанна Кронштадтского, от рака, тяжелого артрита, астмы, экземы, страшных, не совместимых с жизнью ожогов и обморожений, паралича, заражения крови, язвенной болезни желудка, воспаления легких, бесплодия и других недугов. Да что там болезни! Иногда даже смерть отступала перед заступничеством святого. Так, 27 июня 1993 года во время операции на грудной клетке скончалась Наталия Макарова. Врач-реаниматолог оказался бессильным и констатировал смерть пациентки. И вдруг… женщина снова начала дышать! Оказалось, что в это время ее сестра отправилась к гробу Иоанна Кронштадтского, чтобы помолиться о здравии больной. All ноября 1996 года беда случилась с мальчиком, которому было всего два года и семь месяцев: ребенок добрался до аптечки и успел наглотаться сердечных средств… Доза, принятая малышом, оказалась смертельной, и реаниматологи не надеялись на спасение ребенка. И тогда мать мальчика отправилась на Карповку, к усыпальнице Иоанна Кронштадтского, поговорила со священником. Тот, узнав о состоянии малыша, отслужил молебен и сказал, что теперь можно надеяться на то, что все будет хорошо. И действительно, уже на следующий день Ваня бегал как ни в чем не бывало.

И еще одно чудо. Не так давно, в начале 90-х годов, в обители произошло необъяснимое обновление сильно потемневшего образа Богоматери, простирающей над землей свой Покров. Икона, требовавшая реставрации, непонятным образом обновилась. Тогда же на обороте холста обнаружилась надпись, согласно которой образ писался в 1901 году в Лесне. Тут следует сказать, что Леснянский монастырь, расположенный на территории Польши, находился под покровительством Иоанна Кронштадтского. А когда сооружался монастырь на Карповке, чудотворец вдруг сказал, что пристройку жилого корпуса следует сделать больше – мол, необходимы помещения для Леснянских монашек… Священника тогда не поняли, но пристройку увеличили. Во время же Первой мировой войны, когда Иоанна Кронштадтского уже не было в живых, западный край, где находился Леснянский монастырь, эвакуировали; сорок монашек тогда нашли приют именно в Карповке…

Святой Иоанн Кронштадтский был канонизирован совсем недавно, на Поместном Соборе Русской Православной церкви, состоявшемся 7 и 8 июня 1990 года. Его память отмечается дважды в году: в день рождения чудотворца и в день его кончины.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.