Глава 4 Вторая попытка счастья

Глава 4

Вторая попытка счастья

С Натальей Фатеевой Басов познакомился в период работы над фильмом «Случай на шахте № 8» в конце 1956 года. Студентку четвертого курса ВГИКа из мастерской Сергея Герасимова и Тамары Макаровой в съемочную группу картины привела ассистент режиссера Фаина Львовна Левшина. Для Фатеевой это были первые пробы на «Мосфильме» и первая встреча с уже известным режиссером, о котором она слышала только то, что он считается серьезным мастером. И вдруг совершенно незнакомый ей до этого человек, режиссер фильма, где Фатеева должна была играть одну из главных ролей, сказал Наташе буквально при первой же встрече: «Выходите за меня замуж». Фатеева поначалу приняла это предложение за шутку и отшутилась сама: «Вот сыграю у вас в фильме, тогда и посмотрим».

Молодая и талантливая студентка ВГИКа в конце 50-х – в 60-х годах считалась одной из самых заметных актрис нового поколения в советском кинематографе. Ее ставили в один ряд с первыми красавицами отечественного киноэкрана. Коллеги даже говорили, что Фатеева была, особенно в те годы, в расцвете молодости непозволительнокрасива. Критики наперебой, порою незаметно для самих себя, отступали от общепринятых канонов профессионального письма и посвящали Фатеевой во внешне традиционных рецензиях строки, полные искреннего восхищения ее внешностью.

Вот что было написано о Наталье Фатеевой в популярном в прошлом сборнике творческих портретов «Актеры советского кино»: «У нас не принято говорить о киноактрисе – красивая. Считается, вроде бы неудобно: а вдруг кто-нибудь, не дай бог, подумает, что ее взяли в кино за красоту. А Наталья Фатеева красивая. Впрочем, в ее облике нет ничего экстраординарного – есть лица и поярче. А в этом – просто мягкость, доброта, спокойствие, незамутненность… славянство… женственность… одно прикосновение к которой осмысливает жизнь мужчины…»

Ее сравнивали с Джиной Лоллобриджидой – сравнивали осторожно, с одной стороны, опасаясь перебора в похвалах, с другой – определяя для Фатеевой ее законное место в иерархии современного советского кино. Это сравнение стало позволительным после одного из первых заграничных гастрольных турне актрисы с киногруппой фильма «Битва в пути». Со звездой мирового экрана молодую советскую звездочку сравнили сразу несколько известных зарубежных кинокритиков. Лоллобриджида была в Союзе признана и одобрена свыше, и поэтому такая аналогия считалась вполне уместной и даже повышала престиж отечественного кинематографа.

Но головокружение от успехов Фатеевой свойственно не было. Еще в юности она поняла смысл древней как мир пословицы: «Не родись красивой, а родись счастливой».

Ее появление в кинематографе объясняется не случайностью или счастливым стечением обстоятельств. Фатеева с детства хотела стать актрисой, в равной степени мечтая о театре и кино. Она еще юной школьницей собрала большой альбом с фотографиями любимых актрис и храбро и вполне осознанно следующей в одном ряду с Любовью Орловой, Валентиной Серовой, Мариной Ладыниной, Тамарой Макаровой вклеила свои фотографии. И смело под ними написала: «Великое будущее!»

Целеустремленность и работоспособность отличали ее характер с ранних лет. Она прекрасно закончила среднюю школу, стала чемпионкой города по нескольким видам спорта – прыжкам в высоту, в длину и даже в толкании ядра. Готовясь к поступлению в театральный институт родного Харькова, Наташа много занималась с педагогом по вокалу, обнаружив незаурядные данные оперной певицы. «По материнской линии род у нас был домовитый, зажиточный, крестьянский. А вот по линии отца у всех была склонность к творчеству, лицедейству. Папа мог подобрать любую мелодию на фортепиано, вообще был натурой артистической, сестры его пели в церковном хоре. Меня тоже Бог слухом не обидел. В детстве и юности я не вылезала из оперного театра, все арии знала наизусть. Помню, за две пары сапог выменял для меня отец пианино, и я стала заниматься музыкой, вокалом», – вспоминала Наталья Фатеева. А вот в школьный драмкружок ее в свое время не приняли – она оказалась слишком высокой для окружавших ее школьников.

Это «слишком», правда, теперь уже с дополнением «красивая», стало главной причиной сомнений членов приемной комиссии в ее актерских способностях на вступительных экзаменах в театральный институт. Но Фатеева прошла их первой по конкурсу, блестяще сдав все экзамены – и общие, и творческие. Училась она тоже прекрасно, получая именную стипендию, и еще задолго до окончания института начала сниматься в кино. Ее первые роли – Таня Оленина в фильме «Есть такой парень», снятой на Киевской киностудии им. А. Довженко режиссером В. Ивченко, и Катя в картине Одесской киностудии «Капитан «Старой черепахи», поставленной режиссерами В. Ворониным и Г. Габаем. Обе героини Фатеевой – ее ровесницы, девушки с обычными и вместе с тем романтическими судьбами: Таня – своего рода прообраз будущей звездной роли Фатеевой Тины Карамыш из легендарной басовской «Битвы в пути», Катя – «одесситка, рабфаковка, коммунарка, морячка, подруга чекиста».

Роль Кати Фатеева получила, уже будучи студенткой объединенной мастерской Сергея Герасимова и Тамары Макаровой во ВГИКе. В Москву Фатеева перебралась и потому, что после удачного дебюта ее стали регулярно вызывать на пробы в столицу. И потому, что ее успехи стали вызывать в родном институте довольно неожиданные для нее реакции со стороны однокурсников и педагогов.

В годы учебы в Харькове Фатеева не только снималась в кино – она работала диктором на местной студии телевидения и в очень короткое время стала популярной. Ее буквально переполняла энергия и жажда творчества, Фатеева была заметной и яркой фигурой среди студентов, человеком бескомпромиссным, свободомыслящим, цельным. И наверное, именно поэтому вокруг нее начали происходить обычные в подобных ситуациях вещи – «предательства, несправедливости, мелкие уколы», как впоследствии отзывалась сама Фатеева о причинах, побудивших ее бросить институт и родной Харьков и перебраться в Москву. Во время очередного приезда на пробы в столицу Фатееву познакомили с Сергеем Герасимовым, и после импровизированного прослушивания ее сразу же зачислили на четвертый, выпускной курс его мастерской.

Там, в коридорах ВГИКа, ее и увидел Владимир Басов, искавший исполнительницу на роль Аллы в своем фильме «Случай на шахте № 8». Увидел пришедшую на пробы студентку и во второй раз потерял голову.

Их стремительный роман развивался на съемочной площадке кинокартины, которую тогда снимал Басов. В экспедиции в районе Печорского угольного бассейна, что располагался вблизи от полярного круга, в реальной обстановке шахтерских городов и поселков, жители которых стали первыми благодарными зрителями новой картины молодого, но уже известного кинорежиссера.

Сценарий, который написали кинодраматурги Юлий Дунский и Валерий Фрид, был основан на событиях, не понаслышке знакомых авторам. Осужденные по навету, они, не успев в свое время закончить ВГИК, оказались в далеком заполярном поселении Инта, где «доживали» свои сроки политические заключенные и отбывали наказание уголовники. В Инте все они работали на шахтах Печорского угольного бассейна, добывая во время войны «черное золото» для осудившей их родины, а потом жили, как тогда говорилось, «на поселении». Именно в этих местах и провели лучшие годы своей молодости Дунский и Фрид, «ледяной» атмосферой тех мест пронизан и их сценарий, и фильм Владимира Басова.

«Случай на шахте № 8» снимался зимой, которая в тот год выдалась особенно студеной и суровой – на морозе даже кинокамера замерзала. Но для молодой актрисы было интересно открывать для себя совершенно незнакомые места, так разительно отличавшиеся от того, к чему она привыкла с детства. В этой экспедиции было много новых знакомств: среди ссыльных политических оказались удивительные люди – умные, образованные, встречи с которыми порою переворачивали душу и трогали за живое. Живой была и атмосфера на съемках – Басов умел превращать работу в радость, но скучно не было и после репетиций и съемок. Участники киноэкспедиции часто собирались вечерами вместе, шутили, смеялись, пели под гитару. С удовольствием пела и Наташа Фатеева, и смущалась и даже иногда всем существом напрягалась, когда к ней подсаживался режиссер Басов и в антрактах между байками, травить которые он был мастер, снова и снова возвращался к теме «выходите за меня замуж». Фатеева еще долго стеснялась внимания к себе со стороны этого яркого, эффектного человека, потрясающего рассказчика, обаятельного лидера любой компании. Но Басов не отступал – он уговаривал, убеждал, очаровывал. И одновременно без устали «лепил» из молодой актрисы свою героиню.

У Аллы в картине роль значимая. Дочь одного из главных героев, строителя и начальника заполярного угольного комбината Краева, и любимая девушка другого главного героя, молодого геолога Володи Батанина, ставшая в финале фильма его женой, – она была тем камертоном, который выявлял лучшие стороны человеческого характера каждого из них, и в то же время становилась своеобразной точкой отсчета на весах их конфликта, своего рода внутренним судьей в производственном столкновении Краева и Батанина.

Алла—Фатеева была воплощением судьбы и характера современницы – девушка из маленького северного городка, после школы не добрала баллов на экзаменах в столичный институт и теперь работала рядом с отцом, не пользуясь никакими привилегиями его начальственного положения. Фатеева создавала образ правильной, доброй, милой, немного «ершистой» Аллы, наделенной сложно сочетающимися и порою противоречивыми чертами в характере, но этим характером обладающей, – принимая сторону Батанина, Алла смогла найти в себе силы для самого серьезного в ее жизни поступка – ушла от отца.

Рядом с женственной, но не «одомашненной» до мещанства Аллой смягчался внешне суровый и жесткий отец-руководитель, а ее решительность и преданность еще более подчеркивали внутреннюю теплоту и благородство любимого ею человека. И хотя многие критики тех лет считали «любовную линию» в фильме недостаточно проработанной, все самые красивые эпизоды фильма связаны с появлением на экране Аллы Краевой. И поэтому для Басова логичным финалом картины стал элегический пробег Володи и Аллы по мосту, снятый одним из лучших мастеров операторского искусства в советском кино – Тимофеем Лебешевым.

К моменту завершения работы над фильмом Басов и Фатеева уже были женаты.

Басов умел обаять и ухаживал виртуозно, он обладал поистине гипнотической силой воздействия на женщин. Особенно когда был в них влюблен. Басов был талантлив во всем и в сотворении мифа любви тоже. «Может, он и не красавец, но он – красивый человек. Когда мы познакомились, мне исполнился 21 год, а ему 33. Мужчина в самом расцвете, блистательная, яркая личность, Басов обладал талантами на десятерых, и мне он казался самым красивым, потому что был интересен, как человек. Люди с приятной внешностью иногда воспринимаются уродами, потому что негармоничны, пусты и бездарны. А те, что с Богом в душе, как правило, всегда красивы», – вспоминала позднее сама Наталья Фатеева.

Их брак был браком по любви. Любви самозабвенной, страстной. Фатеева с головой окунулась в новую жизнь. Она искренне восхищалась мужем-режиссером, «носила ему еду и термос на съемки». Ее восхищала его одержимость, ей была близка его целеустремленность. Она принимала главенство работы в его жизни, его самоотдачу любимому делу, потому что всегда считала это качеством настоящего мужчины. Наталья словно растворилась в своем чувстве, в муже, который, как она сама не раз впоследствии говорила, «душу мою привязал к себе».

Внешне все выглядело прекрасно: яркая семейная пара, оба – талантливые, успешные в творчестве, счастливые в браке. Умная Фатеева сразу разделила для себя семью и профессию – она больше не снималась в фильмах мужа и сама решала, где она будет работать. Это было принципиально важным: Фатеева считала профессиональной небрежностью выходить на съемочную площадку или сцену вместе с человеком, с которым спишь, завтракаешь. «Работать с родственниками невозможно, – позже говорила Фатеева, – потому что они не умеют держать дистанцию». Она была уверена (и жизнь не раз подтверждала это) – быт из-за кадра или из-за кулис все равно прорвется наружу и скажется на работе. По ее словам, Фатеева никогда не ставила мужу условий: «Ты будешь снимать только меня!» Она не хотела заставлять или давить на Басова, потому что не принадлежала к людям, изо всех сил делающих карьеру, и всегда гордилась тем, «что в обойме никогда не была». Она, как и прежде, стремилась сохранить независимость и многого добивалась сама. Позднее Фатеева рассказывала, что не раз на торжественных приемах, танцуя с тем или иным чиновником, слышала не только лестные отзывы о своей внешности и таланте, но и вполне недвусмысленные предложения и всегда оставалась холодна и даже брезглива к подобным разговорам и возможностям устроить свою творческую судьбу.

К тому времени, когда Басов приступил к съемкам своего следующего фильма «Жизнь прошла мимо», Фатеева уже была беременна, а 9 февраля 1959 года у четы Басовых родился сын, которого конечно же назвали Владимиром.

И поэтому, пока Басов продолжал снимать кино, Фатеева растила сына, тянула на себе дом, получала многочисленные приглашения от разных известных кинорежиссеров и даже сыграла несколько заметных ролей в Театре им. М. Ермоловой.

Театр снова вошел в ее жизнь и во многом потому, что в кино ей стали предлагать роли, как тогда писали критики, «на амплуа милой девушки в пушистой шапочке». Образ, утвержденный на экране – «она почти совсем как настоящая, она знакомая нам девушка, как бывает знакома девушка из соседнего подъезда, приветствующая нас улыбкой при встрече» – и долгое время определявший характер предлагаемых ей впоследствии ролей, Фатееву уже не устраивал. Тоскуя по настоящей драматургии, она приходит в Театр им. М. Ермоловой, где ей удалось сыграть несколько главных, по-настоящему значительных и интересных ролей – Пат в инсценировке «Трех товарищей» по роману Ремарка и медсестру Дашу в пьесе Н. Хикмета и В. Поляковой «Два упрямца». Именно звонок знаменитого Хикмета и его приглашение на главную роль в своей пьесе, где партнером Фатеевой стал прославленный мастер сцены Всеволод Якут, вырвал ее на несколько лет из цепких лап кинематографа.

Около трех лет Фатеева работала на договоре в Театре им. Ермоловой, ее приглашали в штат, обещали серьезные роли, но Фатеевой было все труднее сочетать работу и семейные заботы. Все чаще стали возникать ситуации, когда актрисе оказывалось совсем не до репетиций – не на кого было оставить маленького Володю, потому что «большой» Владимир время от времени «болел».

Это была старая, запущенная «болезнь» Владимира Басова, о которой знали все его близкие друзья и с которой Фатеева столкнулась вскоре после свадьбы, после того, как семейная жизнь, казалось бы, вошла в свою колею. Болезнь, казавшаяся неизлечимой, была вызвана, по словам Фатеевой, пристрастием мужа к горячительным напиткам. Поначалу она считала это издержками профессии, последствием творческого горения, защитной реакцией организма на изматывающий процесс работы. В одном из своих недавних интервью Наталья Фатеева рассказывала, что «болезнь» съедала режиссерские гонорары Басова, и ей приходилось разрываться между заработками (театром, съемками и концертными поездками) и домом, где подрастал маленький Володя Басов, почти не получавший должного отцовского внимания и заботы.

По слова актрисы, между нею и мужем никогда не было обычной ревности. Басов, кажется, даже гордился тем, что рядом с ним – красивая и сильная молодая женщина. Правда, уже значительно позднее, в наши дни, Фатеева призналась, что чувствовала со стороны Басова ревность профессиональную. Красота и заметность супруги были не только гордостью, но и предметом нетипичной мужской, точнее, режиссерской ревности. В одном из своих последних по времени интервью Фатеева рассказала: «Басов ревновал меня к моей внешности, нервно реагировал на робкие успехи в кино и театре. Вы не поверите, но он любил мрачно приговаривать: «Когда же ты постареешь, когда тебе будет наконец тридцать лет…»

Но Фатеева никак не хотела стареть, она – человек не меньшего по энергетике, чем у Басова, творческого начала – жаждала работать и всеми силами старалась сохранить свою актерскую привлекательность. Она должна была заботиться о том, чтобы «руки не страшные были, чтобы лицо не старело». Фатеева была не готова похоронить свои молодость и талант под гнетом басовской «болезни», прогрессировавшей у нее на глазах. И наверное, негативную роль в окончательном решении Фатеевой уйти от мужа сыграло и то, что между супругами, по ее словам, так и не родилось дружбы. Любовь, увлечение, пылкость страсти – все это было, но режиссеру и актрисе так и не удалось стать настоящими друзьями. Такоговзаимопонимания между ними, по собственному признанию Натальи Фатеевой, не состоялось, не случилось.

«В какой-то момент я поняла, что все держалось на мне. Я награждала своих мужей качествами, которые в них отсутствовали, но которые мне хотелось в них видеть, потому что эти мужчины были мне симпатичны. К каждому своему избраннику я относилась со всей привязанностью, на какую была способна. Предавала профессию из-за любви. А потом начиналась ежедневная жесткая жизнь, и они «раздевались». Это несчастье – приходить домой и видеть человека, который тебе не друг. Дальше продолжать такую жизнь глупо. Это невозможно. Я очень терпеливо доходила до сознания, что это невозможно. А потом все летело со страшной силой. И в этом было мое избавление, хотя и достававшееся с большой кровью», – говорила она.

И к моменту приглашения Владимира Басова в качестве режиссера ставшего знаменитым фильма «Битва в пути» в 1960 году брак Фатеевой и Басова переживал свой трагический финал.

Режиссером фильма «Битва в пути» изначально был Захар Аграненко, но он, к несчастью, умер во время съемок. И закончить картину пригласили Басова.

Басов, как и всегда, за работу взялся серьезно и круто. Первым делом он практически полностью сменил состав исполнителей. Под горячую руку попали в том числе и старый знакомый Басова, актер, с которым он не один раз работал, Михаил Названов, и, как уже позднее рассказали Фатеевой доброжелатели, она сама. Но в конце концов все разрешилось миром, и Басов взялся за работу, которую, по воспоминаниям Фатеевой, постоянно осложнял тот факт, что в дело вмешивалась всемогущая тогда в области культуры и искусства министр Екатерина Алексеевна Фурцева. Она лично контролировала все, что было связано с производством картины, – «Битва в пути» была фильмом идеологически значимым, ожидаемым социальным заказом.

Кураторство Фурцевой, с одной стороны, гарантировало «зеленый свет», тем более что нашумевший в свое время роман Галины Николаевой, давший название фильму и положенный в основу сценария, считался культовым для того периода советской эпохи. Фильм должен был стать достойным подарком деятелей киноискусства к очередному съезду КПСС и еще задолго до своего выхода на экраны кинотеатров числился в «программных».

С другой стороны, опекавшая картину министр культуры самым серьезным образом вмешивалась в процесс съемок и монтажа. По словам Фатеевой, после каждого просмотра Фурцевой отснятого материала – министр приезжала на студию регулярно каждый четверг – фильм подвергался переработке в соответствии с ее рекомендациями. В результате практически вся вторая часть книги, наиболее художественно цельная и значительно выписанная, осталась за кадром. Были сняты многие сцены с участием героини Фатеевой, их заменил один-единственный монолог, который актрисе пришлось четыре раза переозвучивать, и каждый раз – с новым текстом.

Ситуация вокруг фильма в те дни напоминала сцену перестройки мартеновского цеха, когда замещавший директора завода Вальгана Бахирев буквально разворотил по кирпичикам огромное здание. Басов, подобно Бахиреву, перекроил весь сценарий – оригинал был вдоль и поперек исчеркан и исправлен – и ходил с романом Николаевой под мышкой, и из книги, испещеренной режиссерскими пометками, во все стороны торчали закладки. Времени на переделки сценария уже не было, и многое решалось на ходу и тут же сверялось с первоисточником.

О том времени Наталья Фатеева вспоминала: «Роман Галины Николаевой был написан во время «оттепели», но, когда Владимир Павлович принял эту работу, в жизни нашей страны очень многое изменилось – началось время, как тогда говорили, «завинчивания гаек». И к моменту завершения съемок все стало по-другому. Помните, что у Бахирева были проблемы в личной жизни – у него была любовь не к жене или к работе, а к Тине. И нам было сказано – никаких намеков на отношения Тины и Бахирева. И все изменения в картине прошлись по мне – все, что было связано с душевными переживаниями главного героя, его чувствами в личной жизни, было сокращено до минимума. От этого я сама чувствовала такую боль, что фильм этот до сих пор не люблю».

«Битва в пути» стала своеобразной «лебединой песней» семейного дуэта Басов—Фатеева, и, несмотря на все превратности съемочного процесса и последующей редактуры, роль Тины Карамыш стала этапной, знаковой в творчестве актрисы. А сам фильм принес Басову уже всенародное признание.

И – всемирную известность: на долгие годы «Битва в пути» стала «визитной карточкой» советского кинематографа – с этим фильмом творческая группа его создателей и исполнители главных ролей, в том числе и Наталья Фатеева, объездили практически весь мир, кроме разве что Австралии и Южной Америки. «Битву в пути» показывали и в Голливуде, и именно там о Фатеевой заговорили как о равной американским кинодивам первой величины.

В СССР о Наталье Фатеевой писали, что она рождена для роли Тины Карамыш. Один из самых значительных женских образов в отечественной литературе того времени, роль, о которой можно только мечтать, «Тинка, льдинка-холодинка» – совершенная женщина, идеал, гармоничная личность! – на редкость точное совпадение с обликом Фатеевой и тем душевным ладом, что заложен был в него актрисой и режиссером в их совместной работе над фильмом.

Фатеева получилась той особенной женщиной, что запомнилась и полюбилась читателям книги, – легкая походка, светлые глаза, внешняя сдержанность и потрясающее тепло, исходящее от всего ее существа, умница и праведница – настоящая женщина в каждом поступке, в каждом движении, слове. Женщина, даже в рамках жестко регламентированных производственных отношений сохранившая красоту и элегантность, чувственность и нежность. И даже ее несложившаяся женская судьба все равно казалась завидной – героиня Фатеевой оставалась одна, но она была любима и умела любить.

И даже несмотря на то, что героине Фатеевой остался минимум от возможного экранного времени, режиссер и актриса сделали все, чтобы этот образ вызывал всеобщие симпатии. ЭтаТина была необычной начальницей – она не стучала кулаком по столу, не повышала голос, не пробивала «всем корпусом» стены непонимания и души сомневающихся. Она излучала свет и притягивала к себе, как магнит.

И хотя Басова впоследствии не раз упрекали в том, что линия Тина—Бахирев очерчена в фильме более бегло и скупо, чем в романе, но, несмотря на лаконичность кинорассказа об их любви, эти отношения воплощали собой на экране красоту и глубину подлинных чувств. «Создатели фильма говорят о любви целомудренно, строго, но мы верим Тине и Бахиреву. Потому что не раз видели, как вспыхивала радость взаимного понимания в их глазах, как тянулись они друг к другу в минуты удач и огорчений», – писал один из рецензентов после выхода картины в большой прокат.

А какой поэтической силой были наполнены два главных по событийной значимости эпизода встреч Тины и Бахирева! Вот сцена безмолвного объяснения – поцелуй у березки в тихом и торжественном белом лесу: выражение глаз Тины—Фатеевой, лучащихся особо нежным, согревающим душу светом, говорит неизмеримо больше, чем любая реплика в диалоге. И финал – последнее прощание, тоже у березки: Бахирев на подножке попутной машины подъезжает, чтобы перехватить идущую с завода Тину, и у него не хватает сил и слов, чтобы сказать больше, чем чувствует он, и видят зрители. Как мимолетно это экранное мгновение последней встречи – ссутулившийся под гнетом обстоятельств Бахирев, вынужденный уехать от своей любви, и Тина – напряженная, словно струна, буквально слившаяся со стволом дерева, словно ища в его жизненных соках поддержку. Даже в этих, казалось бы, незамысловатых, знаковых мизансценах, графически выразительно выстроенных режиссером Басовым, Фатеева столь достоверна была в изображении счастья и драмы, что эпизоды приобретали еще большую многозначительность и весомость.

Одна из самых красивых сцен в фильме – утренняя встреча Тины и Бахирева—Ульянова в цехе: просидевшая всю ночь за чертежами Тина просыпается, услышав изумленный и обеспокоенный за нее родной голос: «Всю ночь работала?» И мы видим ее по-детски беззащитный взгляд лучащихся теплом прозрачных глаз, видим, как она откидывает волосы со лба, открывая волнующее, неправдоподобно прекрасное лицо, и попадаем – безнадежно, безвозвратно – под обаяние актерского, магически всесильного очарования. Кажется, и сам режиссер словно напоследок смотрел влюбленными глазами с помощью оператора через глазок кинокамеры на Фатееву и не мог налюбоваться на эту навсегда ускользающую из его жизни красоту.

Роль Тины стала этапной в киносудьбе Фатеевой, сам фильм – в дальнейшем творчестве Басова, но в их личной жизни успех «Битвы в пути» уже ничего не мог изменить. Они оба тяжелейшим образом переживали трагедию расставания, но если для Фатеевой это было ее собственное решение, то для Басова ситуация складывалась совершенно иначе – его бросила любимая жена. Еще одно крушение надежды на счастье, еще один «дантов» круг, в котором надо было пройти ад развода и очередного разочарования в сделанном когда-то выборе. Близкие друзья режиссера рассказывали, что отчаяние Басова было столь велико, что в какой-то момент он даже хотел покончить с собой.

Еще три года после официального развода Басов и Фатеева жили в одной квартире, и, когда пришло время разъехаться уже окончательно, Фатеева, по ее словам, «помогала мужу укладывать вещи и плакала – все так срослось за годы, проведенные ими вместе». Супруги не расстались друзьями, по крайней мере, первое после развода время. И хотя еще много лет они жили на одной улице, Басов почти не видел родного сына – Владимир-младший рос в Харькове, у бабушки.

От депрессии оба спасались в работе. Фатеева уехала к Черному морю, где снималась в очаровательной лирической комедии Г. Оганесяна по сценарию С. Михалкова «Три плюс два» вместе с Н. Кустинской, Е. Жариковым, Г. Ниловым и… Андреем Мироновым.

Именно Миронов, по словам актрисы, помог ей пережить то самое страшное, первое время после расставания с Басовым. Миронов влюбился в синеглазую красавицу стремительно, со всем пылом, на который был способен примерный мамин сын. Он не обращал внимания ни на разницу в возрасте (Фатеева была на несколько лет старше Андрея), ни на то, что у его любимой был ребенок, а сама она уже прошла суровую школу семейной жизни. Обаятельный и веселый Миронов преданно смотрел Фатеевой в глаза не только по роли, он, по ее собственному выражению, «отогрел душу», заледеневшую после недавней семейной трагедии.

Но интеллигентный, милый молодой человек не смог «соперничать» для Фатеевой с бывшим супругом ни в чем – она все время сравнивала Андрея с Басовым, и сравнение это было не в пользу первого. Басов по-прежнему оставался для нее символом настоящего мужчины. В их пусть нелегкой совместной семейной жизни присутствовали совсем другие масштабы человеческих страстей. Басов был человеком зрелым, прошедшим войну, опытным режиссером. Юный, трогательно влюбленный в нее Миронов был совершенно другим – мог что-то кричать, стоя под балконом, бросать камушки в окно, вызывая ее из дома, и романтически шептать слова любви в телефонную трубку. «Когда мы встречались после какого-то перерыва, Андрей в первый момент всегда жутко терялся, потом брал себя в руки, начинал говорить какие-то эпатажные тексты, чтобы скрыть волнение. Однажды мы ехали с ним вдвоем в купе, и он все время пытался меня поддеть, потому что я была единственной женщиной, которая отказалась стать его женой», – вспоминала то время Наталья Фатеева.

В общем-то рациональной, уравновешенной Фатеевой это все казалось «детскими радостями», которые, конечно, доставили ей много приятных минут, но не могли полностью компенсировать утраченное. И хотя Миронов даже представил Наталью матери как будущую жену, Фатеева не приняла его предложения. Она со свойственной ей бескомпромиссностью сделала то, что считала единственно правильным: однажды пригласила к себе на день рождения двух, как ей виделось, абсолютно подходящих друг другу людей – Андрея Миронова и Ларису Голубкину. Свела и благословила.

Фатеева еще не раз пыталась устроить свое счастье без Басова, но все неудачно – вскоре после развода с Басовым она вышла замуж за известного космонавта Бориса Егорова, и, увы, тоже ненадолго. Их – Фатеевой и Басова – общий сын вырос без отца и с детских лет был часто предоставлен самому себе. Сама Фатеева не раз впоследствии говорила, что в характере Владимира Басова-младшего черты и таланты отца и матери переплелись весьма причудливо и неповторимо. С пятого класса Володя начал курить тайно, с восьмого – открыто. В 1973-м и 1974-м сыграл в двух сериях одного из самых популярных в те годы детских «сериалов большого экрана» – фантастических фильмах «Москва – Кассиопея» и «Отроки во Вселенной». Родители видели в нем актера, и, хотя Владимир все время мечтал о профессии режиссера, матери в тот раз удалось настоять на своем – Владимир поступил во ВГИК на актерский факультет на курс Сергея Бондарчука. В 18 он решил жениться и привел невесту домой: его избранница – Ольга, дочь известного дипломата – была его одноклассницей. И это была та самая «школьная любовь», которая нередко заканчивается настоящим браком и серьезными отношениями на всю жизнь. Но Ольга – или этот поступок сына? – матери не понравилась, Фатеева посчитала их брак скоропалительным и преждевременным. Она полагала, что молодые еще должны проверить свои чувства, и вскоре Владимир и Ольга Басовы вынуждены были уехать из родного для Владимира дома – много лет скитались по съемным квартирам, но испытание выдержали и не расстались. Ольга закончила иняз, работала на престижном месте в Гостелерадио. Владимир учился во ВГИКе и продолжал сниматься в кино, но в начале 90-х он добился права на первую постановку и с тех пор стал кинорежиссером. В конце концов Владимиру удалось увлечь своей профессией и супругу, и теперь они вместе снимают фильмы. У них растет сын Иван, которому недавно исполнилось 14 лет, и он играет почти во всех «семейных» картинах.

Среди самых известных из них – «Вместо меня» и телесериалы «Любовь.ru» и «Кобра. Черная кровь». От отца, по мнению ряда современных кинокритиков, Владимиру Басову-младшему достались экранное чувство стиля, сюжетной интриги, умение находить перспективный драматургический материал и неожиданные сценарные повороты. Его первый фильм «Бездна» был воспринят как «уникальный по своей беспримесной чистоте» образец жанрового кино, по форме – коммерческий триллер с элементами обязательного «моралите». От отца – чутье на оригинальное, и, может быть, именно поэтому одна из рецензий на фильм Владимира Басова-младшего «Одинокий игрок» так и называлась «Внимание: новый русский жанр». Новое на нашем экране – и его совсем недавно снятый фильм с рабочим названием «Чистые ключи», о котором говорят, как о «Твин Пикс» по-русски.

От матери Владимиру Басову-младшему достались упрямый характер и свободомыслие – Фатеева всегда воспитывала в сыне дух свободы, сомнения и независимости. Она никогда не принадлежала к числу горячих сторонников того образа жизни, который вела вся страна. Фатеева считала, что именно он – порождение всех тех бед, в результате которых складывались судьбы и характеры ее мужей. По ее твердому убеждению, они жили в такой стране, где мужчина не мог содержать семью, – женщина волокла на себе все, превращаясь в заложницу быта. В свое время попытка идеологического руководства труппой Театра им. М. Ермоловой заставить Фатееву окончить курсы марксизма-ленинизма стала одной из причин, побудивших актрису, по ее словам, оставить эту прославленную сцену. Фатеева давала сыну читать книги Солженицына и других авторов так называемой «диссидентской литературы», вместе они часто слушали Би-би-си и «Голос Америки». И Володя, по его собственному признанию, вырос чуть ли не ярым антисоветчиком – «хамил, лез на рожон, чуть ли не плевал на Мавзолей, и поэтому меня часто вызывали к директору школы».

С годами кинематограф и отец стали его idee fiхe. В 1981 году Владимир Басов-младший закончил ВГИК и даже дважды сыграл в фильмах Басова-старшего – «Время и семья Конвей» (1984) и «Семь криков в океане» (1986), говорить о которых не хочет из соображений этических: к тому времени Басов-старший уже перенес тяжелейший инсульт, был наполовину парализован, и поэтому близкие и друзья Басова-старшего снимали фильмы практически вместе с ним – прикованным к инвалидному креслу, с палкой в руке…

Наталья Фатеева и сегодня говорит о том, что Басов-старший был тем человеком, с которым она могла бы быть по-настоящему счастлива в жизни и творчестве. В одном из интервью она как-то сказала: «Я всю жизнь сожалела, что мы с ним расстались. Потому что это был мой человек. Мне с ним было интересно. Но он был невыносимым. Он перекрутил и переломал мою жизнь. В то же время благодаря этому я обрела себя и благодарна ему за пройденную мною школу жизни». Если бы, если бы…

По словам актрисы, свою жизнь с Басовым и его судьбу она провидчески предчувствовала еще в самом начале их семейных отношений – не предрекла, просто почувствовала будущее. И потом, когда все так и случилось, переживала. Со временем стерлись обиды и боль – и недавно сказанное ею о Басове звучит как стихи: «Спасала, когда он болел. И после – похоронила его».