Послесловие КИМИРСЕНОВСКОЕ ГОСУДАРСТВО В XXI ВЕКЕ

Послесловие

КИМИРСЕНОВСКОЕ ГОСУДАРСТВО В XXI ВЕКЕ

К началу XXI века КНДР удалось преодолеть самый глубокий со времен Корейской войны кризис. Хотя положение страны оставалось крайне тяжелым, международная обстановка начала меняться в лучшую сторону. В межкорейских отношениях началась «перестройка», связанная с приходом к власти в Сеуле лидера «Демократической партии нового тысячелетия», патриарха корейской политики Ким Дэ Чжуна.

Ким Дэ Чжун (1925–2009) родился на крайнем юго-западе Кореи, в провинции Южная Чолла, в семье сельского старосты. Его предки происходили из древнего и знатного рода. После освобождения страны от японцев молодой человек занялся предпринимательской деятельностью, и весьма успешно: он стал собственником компании морских перевозок и издательской группы. При этом Ким Дэ Чжун придерживался левых взглядов, активно участвовал в деятельности местных народных комитетов. Во время Корейской войны поступил в университет, однако вскоре бросил учебу, чтобы заняться профессиональной политикой. В1954 году он впервые баллотировался в парламент, с 1961-го регулярно избирался депутатом, а в 1971 году выдвинулся на пост президента от Новой демократической партии и проиграл Пак Чон Хи с незначительным отрывом.

Быть оппозиционным политиком при Пак Чон Хи было опасно, а популярным оппозиционным политиком — смертельно опасно. Ким Дэ Чжун эмигрировал в Японию, откуда в 1973 году его выкрали сеульские спецслужбы, собираясь утопить в море. Однако разразился скандал. Инцидент вызвал резкий протест Севера и стал поводом для прекращения переговоров с Югом. За Ким Дэ Чжуна вступились и США, после чего планы по умерщвлению оппозиционера пришлось скорректировать. Однако за антиправительственную деятельность его посадили в тюрьму на пять лет.

Во время восстания в Кванчжу Ким Дэ Чжун вновь был схвачен сеульскими силовиками, обвинен в организации антигосударственного заговора, подстрекательстве к мятежу, получении денег от Северной Кореи и передаче их повстанцам города и приговорен к смертной казни. И вновь негодование внутри и вне страны заставило власти смягчить приговор и заменить его пожизненным заключением, а затем — высылкой в США.

В 1987 году он возвращается в Корею и участвует в нескольких президентских выборах. Однако успех улыбается ему только с третьего раза, когда в 1998 году бывший диссидент и политзэк в возрасте 72 лет, наконец, становится лидером страны.

Он правил до 2003 года, так как в Республике Корея президент может занимать свой пост лишь в течение одного срока. Правление Ким Дэ Чжуна его соотечественники оценивают в целом позитивно и связывают с выходом из экономического кризиса, демократизацией страны и началом больших перемен в отношениях с Севером.

Ким Дэ Чжун радикально изменил курс в отношении КНДР и провозгласил политику «солнечного тепла». Он уважительно именовал Ким Чен Ира «прагматиком» и «человеком, умеющим видеть суть вещей» и заявлял, что Юг не собирается идти на конфронтацию с Севером и тем более поглощать его, но настроен на нормализацию отношений и тесное сотрудничество.

Первым проводником новой политики стал Чон Чжу Ён — глава крупнейшей корпорации «Hyundai» («Хёндэ»). Если Ким Дэ Чжуна называют корейским Нельсоном Манделой, то Чон Чжу Ён по праву может носить титул местного Билла Гейтса — столь велика его роль в становлении экономической системы Юга.

Чон Чжу Ён родился в деревне Асан, которая после войны оказалась на территории КНДР. В далеком 1933 году он сбежал из отцовского дома в Сеул учиться, прихватив с собой 70 вон, которые родители выручили от продажи коровы. Через 65 лет бизнесмен решил вернуть долг и отправился со стадом в 500 коров в родную деревню. Он перешел демаркационную линию, перегнал на Север животных и вскоре был удостоен аудиенции Ким Чен Ира. С этого момента «Хёндэ» стала работать в нескольких специально определенных экономических зонах КНДР. Был основан Кэсонский индустриальный комплекс неподалеку от 38-й параллели, где на предприятиях с участием южнокорейского капитала стали работать местные жители. Кроме того, корпорация взяла в аренду курорт в горах Кымган на восточном побережье страны, выстроила там инфраструктуру, где начали принимать туристов с Юга.

Летом 2000 года состоялась первая в истории встреча руководителей корейских государств в Пхеньяне, по итогам которой между двумя Кореями были подписаны Соглашение о перемирии и Совместная декларация. А на годовщину освобождения Кореи от японцев прошла первая массовая встреча родственников из разделенных почти полвека семей с Севера и Юга. Кроме того, были символически состыкованы железнодорожные ветки КНДР и PK. (Правда, регулярное движение по ним так и не началось.)

Вторую встречу Ким Чен Ир предложил провести в России, однако южнокорейцы на это не пошли. «Когда мы встретились с Ким Чен Иром в 2000 году в Пхеньяне и затронули вопрос об ответном визите, который должен был бы наносить уже лидер КНДР, Ким Чен Ир поддержал предложение России, которая была готова организовать саммит в Иркутске, — вспоминал позже Ким Дэ Чжун. — "Мы можем при этом в России встретиться и с президентом Путиным", — отметил лидер Севера, но я отказался… Такой вариант вряд ли поняла бы и поддержала южнокорейская общественность»¹.

И хотя вторая встреча не состоялась, за первый межкорейский саммит и улучшение отношений с Севером Ким Дэ Чжун вполне заслуженно получил Нобелевскую премию мира. При этом он заявил о том, что хотел бы разделить ее с Ким Чен Иром.

Преемником Ким Дэ Чжуна на посту президента стал его однопартиец Но My Хен, продолживший политику «солнечного тепла». В 2007 году он проехал с Юга на Север на своем автомобиле, публично переступив через черту на 38-й параллели. «Вы говорили, что надо регулярно встречаться, так? Ну, так давайте же правда видеться почаще», — обратился к нему в Пхеньяне Ким Чен Ир².

Атмосфера переговоров была весьма дружелюбной. Но My Хен, зная любовь Ким Чен Ира к кино, подарил ему домашний кинотеатр и 150 dvd-дисков с фильмами и популярными сериалами. А Ким Чен Ир в ответ преподнес гостю четыре тонны грибов рядовка, считающихся деликатесом в обеих Кореях. Их называют лесными бриллиантами, и растут они только на Севере.

Политика «солнечного тепла» была выгодна обеим Кореям. Пхеньян получил экономическую помощь, значительные субсидии и выгодные контракты. (По данным южнокорейской стороны, им приходилось платить северянам за каждую встречу в верхах, что также служило важным источником пополнения казны КНДР.) Сеул же получил снижение напряженности на полуострове и качественно новый уровень безопасности. И хотя инвестиции в экономику Севера не принесли корпорациям Юга доход, на который те рассчитывали, вопрос прибыли здесь вовсе не был главным.

Вслед за прорывом в межкорейских отношениях прошла вторая волна (после 1970-х) признания КНДР странами Запада. В 2000–2001 годах свои дипмиссии в Пхеньяне открыли многие европейские государства, в том числе Германия, Великобритания, Испания и др.

Начали оживать после провала 1990-х годов и российско-северокорейские отношения. В феврале 2000 года был подписан договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве между РФ и КНДР взамен утратившего силу договора 1961 года. А в июле в Пхеньян приехал Владимир Путин. До миллиона горожан, выстроившись вдоль улиц, приветствовали российского президента. По этому случаю в КНДР даже был написан и исполнен специальный марш «Путин — Ким Чен Ир». Восстановление традиционных контактов между соседними странами пошло на пользу обеим сторонам.

Ответный визит Кима в Россию в 2001 году протекал по тому же маршруту, что и у его отца в 1984-м. На спецпоезде он проехал от станции Хасан в Приморье до Москвы и Санкт-Петербурга и обратно. Как и Ким Ир Сен, он интересовался повседневной жизнью, посещал фабрики, воинские части и торговые центры, словом, изучал российский опыт. Сопровождавший его полпред президента на Дальнем Востоке Константин Пуликовский был настолько вдохновлен общением с корейским лидером, что написал о поездке книгу «Восточный экспресс: По России с Ким Чен Иром».

Пуликовский отмечает, что Ким хорошо знает русский язык и культуру, а также ценит русскую кухню: «Как-то Ким Чен Ир сказал, что ему нравится сало, упомянул про соленые огурцы, пельмени, черный хлеб. Когда мы ехали по Сибири, я позвонил губернатору Омской области, посоветовал включить все это в меню. В Омске во время приема среди прочего принесли полукопченую корейку. Ким Чен Ир попробовал: "Не то, — говорит, — это же не настоящее сало". Огурцы были маринованные, болгарские. Он снова заметил: мол, настоящие — засоленные в бочке, они аж почернеть должны от соли. А хлеб ему понравился. Омскую водку пригубил, одобрил — хорошая, но пить не стал. Подали пельмени, малюсенькие, размером с копеечную монету, в небольшой сковородке, запеченные с сыром и майонезом. Ким Чен Ир поковырял вилкой и сказал: "Что это за пельмени? Они должны быть большие, отварные, с бульоном"»³.

Спустя год Ким вновь приехал в Россию, на сей раз ограничившись посещением трех городов Дальнего Востока — Хабаровска, Владивостока и Комсомольска-на-Амуре. На даче Брежнева под Владивостоком прошла встреча Ким Чен Ира и Путина, на которой обсуждался проект соединения Транскорейской железной дороги с российским Транссибом.

В Хабаровске северокорейский лидер зашел в храм святителя Иннокентия Иркутского. «Ким Чен Ир… стал задавать вопросы. Они носили практический характер, словно руководитель Корейской Народно-Демократической Республики сам готовился к таинству принятия православия. "Где проходит исповедь и причастие? Что такое клирос и алтарь? В чем отличие православия от католицизма? С кого пишутся иконы?"», — вспоминает присутствовавшая при этом журналистка Ольга Мальцева⁴.

Вернувшись в Пхеньян, Ким распорядился построить в городе православную церковь. Несколько северокорейских граждан отправились на обучение в Московскую семинарию и стали впоследствии клириками. Через три года храм Святой Троицы был освящен митрополитом Смоленским и Калининградским Кириллом — будущим патриархом всея Руси. Кима же РПЦ наградила орденом Святого Даниила Московского.

Ким Чен Ир нередко делает и другие пророссийские жесты. К примеру, в последние годы в пхеньянских театрах регулярно осуществляются постановки русской классики — опер «Жизнь за царя», «Евгений Онегин» и других, премьеры которых он посещает лично.

Однако все это скорее символические шаги. Влияние России на КНДР несопоставимо с временами СССР и остается крайне слабым. Основным союзником и партнером Северной Кореи — экономическим и политическим — остается Китай, как и в течение многих столетий в истории. Китайский бизнес активно инвестирует в северокорейскую экономику. Ким Чен Ир регулярно бывает в Китае и внедряет у себя некоторые инновации на основе китайского опыта. Именно из Китая попадает в КНДР основная часть бытовой техники, одежды и предметов быта. А приграничные районы Маньчжурии, где проживает множество этнических корейцев (иногда их даже называют «Третьей Кореей»), остаются своеобразным мостом между двумя странами: многие северокорейские граждане тут работают или приезжают за покупками и развлечениями.

Функционируют свободные экономические зоны на границе двух государств — в Синыйчжу и Расоне (на стыке китайской, корейской и российской границ). В конце 2010 года было подписано совместное соглашение, согласно которому Китай планирует вложить 2 миллиарда долларов в развитие территории и в течение двух лет создать здесь крупнейшую промышленную зону Северо-Восточной Азии.

В целом принцип времен войны «Корея, как губы, Китай, как зубы», по сути, остается в силе и сейчас, когда Поднебесная стала одной из двух мировых сверхдержав, а КНДР превратилась в страну-изгоя. Несмотря на некоторые противоречия и временами раздражающую китайских товарищей неуступчивость и агрессивность корейского руководства, Пекин по-прежнему прикрывает Пхеньян на международной арене, даже несмотря на критическое отношение к северокорейской ядерной проблеме.

КНДР в 2005 году официально заявила об обладании ядерной бомбой, что подверглось осуждению со стороны не только США, Японии и Южной Кореи, но также России и Китая. Против Пхеньяна решением Совета Безопасности ООН были введены санкции. Однако мало кто пытается понять логику Северной Кореи, ее упорство в отстаивании своего права иметь ядерное оружие.

После избрания президентом США Джорджа Буша-младше-го риторика Белого дома в отношении КНДР стала откровенно агрессивной: новая американская администрация причислила ее к «оси зла», наряду с Ираком и Ираном. В 2003 году Буш начал войну в Ираке под предлогом якобы ведущихся там ядерных разработок. И хотя впоследствии выяснилось, что ничего подобного там не было, режим Саддама Хусейна был свергнут, а сам он — повешен. Подобная перспектива отнюдь не радовала Ким Чен Ира сотоварищи. А на фоне проведения в Южной Корее собственной законспирированной ядерной программы, а также наличия в стране мощной американской армейской группировки и американского же ядерного оружия, нацеленного на объекты на Севере, выглядела особенно угрожающей. Кроме того, США так и не выполнили своих обязательств по договору 1994 года, согласно которому они обязались в обмен на замораживание ядерных разработок построить в Северной Корее два легководородных реактора. В силу проблем с энергообеспечением для КНДР это было весьма важное условие.

В Пхеньяне настаивали на прямых переговорах с США, требуя признания суверенитета страны и заключения пакта о ненападении. Однако Вашингтон на это не пошел, предпочтя стратегию «жесткого сдерживания» — оказания политического и экономического давления на КНДР и ограничения любых связей с ней. Фактически предполагалось постепенно душить изолированное государство, ожидая, пока падет существующий режим. Северокорейское руководство в этих условиях сделало вывод: только обладание ядерным оружием может служить гарантией безопасности и независимости страны. Более того, оно необходимо просто для того, чтобы его воспринимали как серьезного собеседника и равного партнера в международных делах. И это — единственный козырь, имеющийся у Ким Чен Ира на руках в игре на выживание его режима.

Пхеньян вышел из договора о нераспространении ядерного оружия, а 9 октября 2006 года ЦТАК сообщил о его успешных испытаниях, которые «принесли счастье нашим военным и народу». Подземный взрыв был произведен в провинции Северная Хамгён неподалеку от границ с Россией и Китаем. В том же 2006 году Северная Корея осуществила серию запусков ракет, которые упали в море в международных водах.

В 2009 году в космос была отправлена ракета «Ынха-2» со спутником «Кванменсон-2». Согласно официальному сообщению, он был введен на орбиту, с которой транслировал песни о Ким Ир Сене и Ким Чен Ире. В мае того же года прошло второе испытание ядерного оружия с зарядом большей мощности, что вызвало новый виток напряжения. Долгие переговоры по ядерной проблеме в шестистороннем формате (КНДР — PK — КНР — США — Япония — Россия) в итоге так и не принесли ощутимых результатов.

Все это происходило на фоне изменившейся обстановки на Корейском полуострове. В конце 2007 года президентом Республики Корея был избран представитель правоконсервативной партии великой страны Ли Мён Бак.

Ли Мён Бак родился в 1941 году в японском городе Осака. Он был пятым ребенком в семье бедных корейских эмигрантов. Его имя означает — «освещающая горизонт луна» и связано с тем, что во время беременности его матери приснился сон о том, как луна заходит к ней под юбку. В 1945 году его семья вернулась в Корею. Ли брался за самую тяжелую и черную работу, копя деньги на учебу В итоге ему удалось поступить в Сеульский университет. Там он стал председателем студенческого профкома и в 1964 году принимал самое активное участие в демонстрациях за демократизацию и против заключения договора с Японией. Вскоре Ли арестовала полиция, полгода он провел в тюрьме.

Выйдя из застенков, молодой радикал не может никуда устроиться на работу и идет на необычный шаг — пишет письмо самому Пак Чон Хи. По указанию президента Ли Мён Бака берут клерком в компанию «Хёндэ». Тут прослеживается любопытная параллель с судьбой самого Пак Чон Хи, также увлекавшегося демократическими идеями, арестованного, а затем помилованного лично Ли Сын Маном. Правда, у Пака все это подкреплялось не только деятельным раскаянием, но и активным сотрудничеством со следствием — сдачей других активистов и прочей ценной информации. Предавал ли своих товарищей-студентов Ли, неизвестно. Возможно, Пак просто увидел в молодом парне себя и проявил к нему сочувствие.

На новом рабочем месте Ли Мён Бак проявляет чудеса энергии и изобретательности. Как утверждает его официальная биография, за 30 дней он полностью разобрал бульдозер, выявив причину его частых поломок, за что и получил кличку Бульдозер. Существует аналогичная история о Ким Чен Ире — рассказ «Неутомимый практик» — как в школьные годы он научился собирать и разбирать автомобильные механизмы, устраняя неполадки. Так что не исключено, что южнокорейские биографы Ли Мён Бака списывали апологетику своего лидера с классических чучхейских образцов.

Еще одна показательная история случилась с Ли Мён Баком в Таиланде, куда он был направлен руководством «Хёндэ» прокладывать шоссейную дорогу. Через год строительства произошло выступление возмущенных условиями труда рабочих. Когда они пошли громить офис фирмы, Ли заперся в комнате с сейфом с деньгами и документацией и стоически пережидал погром, рискуя быть покалеченным и убитым. После этого его карьера быстро пошла в гору. Вероятно, с точки зрения корпоративной корейской бизнес-культуры это действительно идеальное поведение. Однако, с другой стороны, возникает вопрос: насколько же жестоко Ли и другим менеджерам «Хёндэ» надо было эксплуатировать несчастных тайцев, чтобы те подняли восстание против своих работодателей? И не был ли в таком случае их гнев вполне справедливым?

Ли Мён Бак окончил свою карьеру в должности председателя совета директоров компании «Хёндэ Контракшн» в 1992 году и решил заняться политикой. «Я увидел, как изменился мир из-за одного человека — Горбачева, и подумал, что и я должен что-то сделать», — заявил он, выдвигая свою кандидатуру в депутаты.

В 2002 году Ли Мён Бак становится мэром Сеула. В этой должности он запомнился двумя деяниями — перестройкой русла реки Чхонгечхон и оптимизацией автомобильного и автобусного движения в городе. А в конце 2007 года он выигрывает президентские выборы (48 процентов голосов) и становится лидером Южной Кореи.

По иронии судьбы, с политикой солнечного тепла покончил «крестный сын» бизнесмена, который ее начал. Именно глава «Хёндэ» Чон Чжу Ен заметил талантливого менеджера Ли Мён Бака и начал продвигать его по служебной лестнице. Оказавшись в президентском кресле, Ли поменял курс по отношению к Северу на 180 градусов.

Новый президент стал выстраивать отношения с Пхеньяном в рамках «прагматичной политики», целью которой было заставить КНДР отказаться от ядерной программы и нарушений прав человека, а затем уже продолжать политическое и экономическое сотрудничество. Прекращалась всякая помощь Северу, кроме гуманитарной, сворачивалась большая часть совместных проектов. Правда, в случае принятия его условий Ли обещал северокорейцам процветание и доход по 3 тысячи долларов в год на душу населения. Но о том, как это будет обеспечено, он скромно умолчал.

Впрочем, Справедливое солнце (Чен Ир) обещаниям Освещающей горизонт луны (Мён Бак) не поверил. Север отреагировал на прагматичную политику с предсказуемым раздражением. СМИ стали именовать Ли Мён Бака «так называемым президентом», клеймить «фашистом» и главой «предательской клики». В конце 2008 года Пхеньян объявил о раскрытии покушения на Ким Чен Ира, которое готовили спецслужбы Юга. Якобы они завербовали гражданина КНДР по фамилии Ри с заданием отравить северокорейского лидера⁵. А когда, не выдержав обвинений в коррупции, покончил с собой бывший президент Но My Хен, Север не только выразил его семье официальные соболезнования, но и обвинил Ли в доведении его до самоубийства.

К 65-летию освобождения Кореи Ли Мён Бак выступил со своим планом объединения Кореи из трех пунктов:

1) ядерное разоружение КНДР;

2) экономическая интеграция и развитие сотрудничества для подъема экономики Севера;

3) создание единого государства.

Для приведения плана в действие он предложил ввести специальный налог на объединение страны. Северокорейский комитет по мирному объединению Родины в ответ назвал эти инициативы смехотворными, идею объединительного налога — оскорбительной, а все инициативы Ли Мён Бака — полной чушью.

Напряжение в межкорейских отношениях едва не вылилось в военный конфликт после гибели корвета «Чхонан» и обстрела острова Ёнпхён. Обращает на себя внимание, что оба инцидента происходили в одном и том же районе — части Желтого моря неподалеку от 38-й параллели с островками Пенан и Ёнпхён. Она контролируется PK, при этом КНДР также считает ее своей со времен Корейской войны.

В марте 2010 года в спорном районе затонул корабль ВМФ PK «Чхонан», погибли 46 моряков. Комиссия, созданная сеульскими властями, объявила, что корвет был потоплен северокорейской торпедой, остатки которой были продемонстрированы публике. Пхеньян свою причастность категорически отрицал и назвал инцидент провокацией Юга.

С момента гибели «Чхонана» в Желтом море не прекращались американо-южнокорейские военные учения. Все это крайне нервировало КНДР, которая не раз заявляла, что нанесет в ответ «сокрушающий удар». 23 ноября 2010 года северокорейская артиллерия обстреляла остров Ёнпхён. Погибли два военнослужащих, было ранено 13 мирных жителей. В ответ PK нанесла удары по территории КНДР. Это была первая артиллерийская дуэль между Севером и Югом со времен Корейской войны. Так администрация Ли Мён Бака за два года отбросила отношения между странами на 60 лет назад.

Правление Ли Мён Бака ознаменовалось волной преследований активистов левых и пропхеньянских организаций, вплоть до любителей северокорейской музыки и посетителей чучхейских сайтов. Они подвергаются репрессиям по «Закону о национальной безопасности PK», согласно которому КНДР определяется не как страна, а как «антигосударственная организация». В соответствии с этим законом пять лет тюрьмы получил пастор Хан Сан Pep. Во время посещения Северной Кореи летом 2010 года он объявил, что «страдающий закоренелой концептуальной болезнью, имя которой — раскол и противоборство, безмозглый "ктитор" Ли Мён Бак, плывя против течения истории, стремится по сатанинскому пути несправедливости и войны». Пастор попытался вернуться домой через Панмунчжон, однако прямо на границе был арестован за несанкционированные контакты с Севером и оскорбления южнокорейского президента. А в январе 2011 года был арестован twitter-пользователь по фамилии Чо за отзыв в своем микроблоге: «Да здравствует Ким Ир Сен, могучее солнце человеческой жизни!», «Да здравствует Ким Ир Сен, знаменосец, установивший правильные основы!»

Конечно, Юг в этом отношении не идет ни в какое сравнение с Севером, где вообще невозможно себе представить находящегося в здравом уме человека, публично восхваляющего Ли Мён Бака. КНДР при Ким Чен Ире сохраняет одну из самых жестких репрессивных систем в мире со смертной казнью, лагерями для политзаключенных и сегрегацией в обществе. (Однако за последнее десятилетие повседневный контроль над населением несколько ослаб: уже нет показательных расстрелов, не применяются санкции за самовольное передвижение внутри страны и даже нелегальное пересечение границы с Китаем не считается серьезным преступлением.)

Агрессивная активность Ли Мён Бака кажется совсем не случайной. Дело не только в откровенно проамериканской политике: периметр безопасности вокруг Голубого дома в Сеуле оппозиция называет «Штатом Южная Корея». Вполне вероятно, что полный амбиций президент-бизнесмен уже видит себя лидером объединенного государства. Отсюда и жесткий прессинг в отношении Севера, и усиление пропагандистской работы против Пхеньяна (заброс листовок через 38-ю параллель на воздушных шарах и т. п.), и попытки введения налога на объединение, и инициатива о возможности главе государства занимать свой пост два срока подряд. Впрочем, вряд ли мечтам Ли суждено сбыться. Не стоит забывать, что северокорейский режим пережил уже множество южнокорейских президентов.

Секрет уникальной выживаемости КНДР в столь трудных условиях состоит в следовании «матрице Ким Ир Сена»: строго дозированные перемены при сохранении идеологических основ, государственной модели и механизмов контроля над обществом.

Что касается идеологии, культ Ким Чен Ира в нулевые годы стал менее заметным, но все ритуалы, связанные с персоной Ким Ир Сена, остаются неизменными. Так, было отменено ношение значков с профилем Кима-младшего, в университете закрылся музей, посвященный его студенческим годам, а на этом месте оборудованы компьютерные классы. Обычно это объясняют скромностью Ким Чен Ира. На самом деле он, во-первых, демонстрирует свой прагматизм, а во-вторых, подчеркивает исключительную роль Вечного Президента.

С этим же связана еще одна любопытная тенденция: удревнение политики приоритета армии (сонгун). Если раньше считалось, что сонгунское руководство начал Ким Чен Ир в 1995 году, то с конца 2000-х было объявлено, что оно имеет свои истоки аж в выступлении Ким Ир Сена на Калунском совещании в 1930 году. Таким образом, выходит, что военно-ориентированная политика проводилась на протяжении всей истории КНДР, и даже до ее начала.

Наиболее успешным пропагандистским продуктом эпохи Ким Чен Ира стал «Ариран». Такое название носит самая популярная и в Северной, и в Южной Корее песня, рассказывающая о судьбе влюбленного юноши, вынужденного покинуть родную страну. С 2002 года в Пхеньяне проходят массовые спортивно-художественные выступления «Арирана», объединяющие в себе элементы парада, цирка, гимнастики и театра по мотивам национального эпоса, истории корейской революции и ее современных достижений.

В шоу, проходящем на стадионе имени Первого мая, задействовано более ста тысяч человек. В 2007 году оно было внесено в Книгу рекордов Гиннесса по этому показателю. Порядка 20 тысяч подростков-школьников располагаются на трибуне со специальными дощечками в руках, с помощью которых по команде создают сложнейшие живые картины. (Примерно как с олимпийским медведем в Москве-1980, но на гораздо более высоком уровне.) Остальные участники — бесконечные волны людей, сменяющие друг друга на поле стадиона в различных номерах и сценах.

Первая часть «Арирана» состоит из исторических номеров: японская оккупация, восход солнца над горой Пэкту, весна в партизанском отряде, освобождение страны, Корейская война и т. д. Вторая включает в себя картины процветания корейского народа. В одной из них поют и пляшут дети в костюмах коров и поросят. Не обходится без демонстрации приемов тэквондо (раньше в этой сцене солдаты в форме КНА били империалистических марионеток с Юга, а теперь воины Когурё в латах сражаются с иноземными захватчиками), полетов воздушных гимнастов (тела артистов в буквальном смысле слова «выстреливают» высоко в небо над стадионом, а затем они падают в натянутую над ним сетку). Заканчивается все самыми пафосными и многолюдными сценами, изображающими встречу разделенных семей и объединение Кореи.

«Ариран» не имеет аналогов в других странах мира. Даже тоталитарные режимы XX века, вроде советского или германского, исповедовавшие «большую эстетику», не смогли создать ничего подобного.

Другим креативным ходом 2000-х годов стало появление так называемых «десяти видов эпохи сонгун». Согласно корейской традиции, каждый город или местность в стране имеет ряд собственных классических видов. Вот что вошло в топ-десятку сонгунской Кореи:

1. Восход солнца над горой Пэкту.

2. Вид заснеженной заставы в сосновом бору. Эта та самая воинская часть, куда Ким Чен Ир приехал 1 января 1995 года, чтобы произнести речь о «военно-ориентированной политике». Эту картину часто воспроизводят корейские художники: считается, что любимый руководитель питает слабость именно к зимним пейзажам.

3. Море картофельных цветов в Тэхондане. Ким Чен Ир начал пропагандировать потребление картофеля во время голода середины 1990-х годов. Он обозначил курс на прорыв в его производстве, с тем чтобы КНДР стала «королевой картофелеводства в Азии». И хотя традиционной пищей корейцев остается рис, в меню жителей горных районов картошка заняла существенное место. Особенно активно ее стали выращивать в горном уезде Тэхондан провинции Рянган (неподалеку от горы Пэкту). Рянганская картошка несет с собой и глубокую идейно-патриотическую нагрузку, ведь это любимое блюдо партизан Ким Ир Сена. Символически это отражено на монументе, воздвигнутом на месте Тэхонданского сражения, где с одной стороны изображен бой партизан с японцами, а на обратной — современные счастливые крестьяне с гигантскими клубнями картофеля.

4. Рододендроны на перевале Чхоль. Цветы, которыми Ким Чен Ир любовался на высокогорном перевале, связывающем восточную и западную части страны. Они символизируют его волю подготовить весну сонгунской Кореи.

5. Море огней на реке Чанцза. Эта река протекает в провинции Чаган. Пейзаж посвящен строительству малых и средних гидроэлектростанций жителями провинции своими силами во время Трудного похода 1990-х годов.

6. Феерия в селе Пуман. Рыбопитомники и рисовые плантации, плодоводческие хозяйства в горах показывают, какой будет корейская деревня в будущем.

7. Эхо водопада Уллим. Водопад нашли солдаты в труднодоступной местности в горах. По указанию Ким Чен Ира он был благоустроен и превращен в место отдыха.

8. Горизонт поля Хандре. Этот пейзаж отражает перепланировку сельхозугодий, проводившуюся по указанию Кима-младшего, в ходе которой была преодолена нехватка воды на полях и стала возможна комплексная механизация.

9. Забитые соей армейские склады. Пейзаж появился во исполнение указания любимого руководителя, чтобы военные «стояли в авангарде соеводства». Когда Киму показали склад с мешками готовой продукции, он определил его как особый вид эпохи сонгун.

10. Концерт государственного симфонического оркестра КНДР.

«Сельскохозяйственные феерии», «забитые соей склады», моря картошки и электрических огней, разумеется, мало связаны с реальной экономической ситуацией. Впрочем, не менее далеки от нее и прижившиеся в общественном сознании России и других стран мифы о том, что в КНДР население вымирает от голода, а страна живет исключительно за счет гуманитарной помощи.

Достаточно привести хотя бы тот факт, что в Северной Корее — высокая продолжительность жизни, а численность населения медленно растет. По данным самой КНДР, в 1980-е годы прошлого века продолжительность жизни составляла 71,37 года, в том числе 68,65 года для мужчин и 74,22 года для женщин. После относительно благополучных восьмидесятых пришли суперлихие северокорейские девяностые. Однако и сегодня, как утверждает А. Ланьков, продолжительность жизни «неожиданно велика. До голода — около 67–68 лет, после голода это существенно сократилось, но все равно — больше 60 лет. Это одна из интересных особенностей. При всех своих недостатках северокорейский режим оказался в состоянии поддерживать очень низкий уровень смертности за счет диспансеризаций, массового медицинского обслуживания и т. д.»⁶.

В 2008 году в КНДР под патронатом ООН проводилась перепись, согласно которой численность населения с момента предыдущей переписи 1993 года возросла на 1,5 миллиона человек и составила 24052231 человек. Прирост тоже налицо, несмотря на то, что было в 1996–1998 годах⁷.

Массовых голодовок с конца 1990-х годов в КНДР нет, но досыта накормить людей так и не удается. Ким Ир Сен любил вспоминать о вековечной мечте корейского народа — «иметь каждый день на столе чашку белого риса с мясной похлебкой и жить в доме с черепичной крышей». Она до сих пор так и не реализована в буквальном смысле. Годовой сбор зерновых (риса и кукурузы), по данным А. Ланькова, составляет в последнее десятилетие в среднем 4 миллиона тонн в год, а потребности — чуть более 5 миллионов тонн. Северная Корея обеспечивает себя зерновыми на 80 процентов⁸. Остальное добирается за счет закупок и гуманитарной помощи.

При этом стоит напомнить, что Корея — горная страна. Площадь сельскохозяйственных угодий составляет не более 20 процентов всей территории, а пахотные земли — лишь 16 процентов. На одного жителя приходится только 0,12 гектара обрабатываемых земель. (В целом по миру — чуть менее 1 гектара.) Этим же обусловлены трудности в механизации сельского хозяйства: на небольших горных участках зачастую невозможно использовать тракторы, и там по-прежнему пашут на волах, как в Средневековье. Сегодня для расширения сельхозугодий земли отвоевывают у моря, осуществляется программа освоения солончаков (возле острова Тегэ на западном побережье и в других районах страны).

Промышленность КНДР в целом остается на уровне 1970-х годов, хотя есть и современные производства. На фоне других отраслей вполне прилично выглядит ВПК, активно работающий в том числе и на экспорт — на Африку и Ближний Восток. Есть ряд предприятий с участием иностранного капитала: на совместном с концерном «Фиат» («Fiat») заводе в Нампхо с 2006 года выпускается собственный модельный ряд легковых автомобилей.

Самой громкой трудовой победой последних лет был назван выпуск так называемого «чучхе-железа» на Сончжинском сталелитейном объединении. Корейская металлургическая промышленность наиболее сильно пострадала после развала соцлагеря. Коксующийся уголь для производства стали Северная Корея получала из СССР и Китая, а в последние десятилетия была вынуждена импортировать его. Однако в итоге ученые смогли перейти на отечественное сырье: при производстве чучхе-железа вместо кокса используется антрацит, запасами которого Корея обладает в неограниченном количестве.

Северокорейская экономика создавалась по сталинским лекалам с преобладанием тяжелой промышленности. Попытки поменять ее характер результата не дали, хотя Ким Ир Сен незадолго до смерти и говорил о приоритете внешней торговли и легкой промышленности в новых условиях. Торговать оказалось нечем, создать современную легкую промышленность с нуля и без иностранных инвестиций — нереально. Зато трудности 1990-х годов привели к появлению довольно внушительного теневого сектора. Выросла роль рынков, где стали продавать и покупать все — от зерновых до привезенной из Китая бытовой электроники. (При этом значительная часть населения не имеет в домах ни телевизоров, ни холодильников, ни другой самой элементарной техники, что связано не только с бедностью, но и с постоянными перебоями в энергоснабжении.)

В целом руководство смотрит на подобную самостоятельную экономическую деятельность своих граждан достаточно спокойно. Хотя начиная с 2005 года был предпринят ряд попыток ограничить рыночную торговлю. А в 2009 году была проведена денежная реформа, направленная на изъятие скопившихся у воротил черного бизнеса излишков средств. Реформа сопровождалась стократным увеличением зарплат и привела в итоге к мощному витку инфляции. Так что власти в итоге вынуждены были официально принести населению извинения.

Не обошла стороной КНДР и мода на внедрение инноваций и модернизацию. Здесь она обозначается аббревиатурой CNC — computer numerically controlled. На практике это означает введение компьютерных систем управления. Ким Чен Ир высказался по этому поводу так: «В XXI веке существует три типа дураков: те, кто курят; те, кто не любят музыку; и те, кто не умеют работать на компьютерах». Любимый руководитель, который сам является активным интернет-пользователем, дал указание «создать систему на основе ядра "Linux" в нашем стиле». Вскоре его «компьютерные гении» разработали операционную систему «Пульгын Пель» («Красная звезда»), которая используется вместо западных аналогов. Свободного доступа в Интернет в стране нет. Зато существует внутренняя сеть «Кванмен» («Свет»). Число пользователей точно неизвестно, но в основном это студенты вузов, столичная интеллигенция и партийная верхушка.

Представляется, что стабильно тяжелая экономическая ситуация в КНДР имеет под собой объективные причины:

природные условия, не благоприятствующие автаркии. Северная Корея — небольшое горное государство с ограниченными пахотными площадями, отсутствием нефти и газа. Главным источником сил для развития в этих условиях стал человеческий фактор, который руководство страны и эксплуатирует постоянно с момента ее создания;

энергетический дефицит. Одна из ключевых проблем страны. На снимках из космоса Северная Корея представляет собой темное пятно по сравнению с залитыми светом окружающими регионами. Большую часть энергии страна получает от малых гидроэлектростанций, мощностей которых не хватает. Проблему могло бы решить использование атомной энергии. И именно этот вопрос был одним из ключевых в переговорах вокруг северокорейской ядерной программы, но так и не был решен. Из-за этого периодически происходят отключения электричества в городах, в провинции они являются регулярными. Мощностей не хватает даже для обеспечения бесперебойной работы предприятий. Не менее важен дефицит бензина, сдерживающий развитие автотранспорта, грузо- и пассажиропотоков. Поскольку все топливо закупается за границей на валюту, его мало и распределяется, оно исключительно централизованно;

внешнеполитическая изоляция. Южная Корея, а позже — Китай смогли стать «сборочными цехами» мировой экономики (на базе бытовой техники и дешевых товаров ширпотреба соответственно), поскольку для них были открыты рынки Запада и развивающихся стран. Северная Корея от такого пути оказалась отрезана;

военно-ориентированная экономика. Проведение независимой внешней политики заставляет вкладывать значительную часть средств в оборону, содержание третьей по численности в мире армии, разработку современных вооружений, в том числе ядерных. Считается, что милитаризация экономики в КНДР самая высокая в мире;

нахождение в самом динамично развивающемся регионе мира, в треугольнике Китай — Южная Корея — Япония. Это несет с собой как плюсы (извлекаемые из сотрудничества с этими странами), так и ощутимые имиджевые минусы. Именно из-за географии Северную Корею называют «одной из самых бедных стран мира», хотя это не так. Рядом с большей частью Африки или некоторыми государствами Юго-Восточной Азии (типа Бирмы, Лаоса или Бангладеш) Северная Корея выглядит вполне благополучной, развитой страной. Строго говоря, ее даже нельзя назвать государством третьего мира: где в развивающихся странах население поголовно получает качественное среднее, а пятая часть — еще и высшее образование?

Публицист Дмитрий Верхотуров отмечает, что «скорее всего, КНДР у нас неправильно воспринимают. Это вовсе не неудачный социалистический эксперимент, обреченный на поражение, как нередко считают. Напротив, это очень удачный социально-экономический эксперимент по формированию общества, живущего в условиях жесткого дефицита всех видов ресурсов… За счет централизованной системы правительство может направлять ресурсы в важнейшие отрасли экономики и создавать сложные технические комплексы, вроде атомной промышленности и ракетостроения. Как видим, несмотря на жесткий дефицит всех видов ресурсов, технический прогресс в КНДР не остановился. Думается, что такой строй в КНДР был создан в результате проб и ошибок, в результате движения на ощупь, но, в общем и целом, он показал, что даже в условиях крайнего дефицита ресурсов функционирование довольно сложно организованного общества вполне возможно»⁹.

Перед Ким Чен Иром, как и ранее перед Ким Ир Сеном, остро стоит вопрос об обеспечении преемственности власти. И, похоже, он стал решать его традиционным путем.

28 сентября 2010 года в Пхеньяне прошла третья конференция Трудовой партии Кореи. Событие беспрецедентное, учитывая, что последний, VI съезд ТПК имел место в 1980 году, а конференция — и того раньше, в 1966-м. Экономические трудности последних 20 лет не располагали к проведению масштабных партийно-государственных мероприятий. К тому же сложившаяся система управления могла функционировать и без них. Но собравшаяся наконец конференция приняла ряд важных кадровых решений.

Ким Чен Ир был переизбран на пост генерального секретаря ЦК ТПК. Его сестра Ким Ген Хи получила генеральский титул и вошла в состав политбюро ЦК ТПК. А его младший сын Ким Чен Ын также стал генералом и заместителем председателя Центрального военного комитета ТПК. Таким образом, Ким Чен Ын, внешне удивительно похожий на своего деда, обозначен в качестве фигуры, которую будут готовить к принятию высшего поста в стране. С момента партконференции он постоянно сопровождает отца во время руководства на местах.

В 2012 году будет отмечаться столетие Ким Ир Сена. К этой дате ТПК пообещала «открыть двери в здание могучей и процветающей державы» и выдвинула следующие лозунги:

— На основе опыта лидирования в технологиях CNC за кратчайший срок перепрыгнуть достигнутый мировой рубеж развития науки и техники и встать в первые ряды в эпоху экономики знаний!

— Бороться и созидать как подобает потомкам великого Ким Ир Сена!

— В 2020 году с достоинством встать на ровном плато с развитыми странами!

«Дело нашей партии, из века в век, из поколения в поколение, прокладывавшей путь к победе, сегодня с возрастающей жизненной энергией и динамикой победоносно шествует, — гласит совместная передовица трех ведущих газет страны. — Да, не было такой поры, как сегодня, когда мы, окидывая мысленным взором путь столетней истории кимирсенской Кореи, всеми фибрами души ощущаем глубокое чувство национального достоинства и когда сердце у каждого из нас так горит пламенем святой веры в будущее»¹⁰.

В преддверии столетия Ким Ир Сена мы становимся свидетелями появления своеобразной моды на Северную Корею. Парадокс — маленькая и бедная КНДР стабильно находится в фокусе внимания мировых СМИ, является одним из ключевых ньюсмейкеров. И одновременно именно об этом государстве имеется меньше всего достоверной информации, недостаток которой обильно восполняется слухами и пропагандой. Общественность с жадностью глотает не только новости об очередном обострении отношений с Югом, витке напряженности вокруг ядерной программы или процесса транзита власти. Потребителей информации интересует все: от посещения Ким Чен Иром сельхозкооператива до проведения военного парада или новой оперной постановки в Пхеньяне.

В чем причина такого интереса к Стране утренней свежести? Только сейчас, когда глобализация в значительной степени стерла различия между государствами и народами, можно в полной мере почувствовать самобытность и уникальность Северной Кореи.

Такой интерес особенно характерен для России. Смена отношения к дальневосточному соседу прослеживается вполне отчетливо. Интеллигенция из поколения шестидесятников, да и многие функционеры КПСС еще в 1980-е годы издевались над журналом «Корея» и казавшимся им диким «заповедником сталинизма» на Дальнем Востоке. В 1986 году советский дипломат Таймураз Степанов с некоторой брезгливостью писал о своих впечатлениях от посещения Пхеньяна: «Едем возлагать венки на Тэсонсанское кладбище павших революционеров. Похоже на Вучетича. Церемония опереточна и грандиозна. И бронза циклопических памятников не похожа на нормальную бронзу — есть в ней нечто "бесчеловечное". Цвет яркий, никакой патины, главное назначение — ослепить, заставить отшатнуться, пасть на колени…»¹¹

В 1990-е это снисходительное отношение уступило место откровенной враждебности, издевательству в СМИ и фактическому разрыву контактов между двумя странами. Не было недостатка в предсказаниях скорого краха режима. Вышло немало работ под названиями типа «Естественная смерть северокорейского сталинизма», «Эпоха Ким Чен Ира на закате» и т. п.

В новом столетии ситуация поменялась кардинально. Выставки северокорейского искусства, еще недавно считавшегося примитивным и неинтересным, сегодня с успехом идут в самых модных галереях. «Представлено искусство национальное по форме и социалистическое по содержанию — героические будни непобежденного народа: воины, крестьяне, рабочие, живущие трудно, но счастливо, — пишет известный российский художник Алексей Беляев-Гинтовт об экспозиции художников КНДР в Москве. — Ритмическое великолепие парадов, люди в пейзаже. Картины иного мира, где означаемое и означающее не разошлись навсегда, есть воинский подвиг и вдохновенный труд, где утверждаются коллективизм и духовная мобилизация личности… "И подо льдом течёт вода" — невероятно глубокое и тонкое представление художниками группы "Мансудэ" своей и только своей таинственной страны, чьи границы священны, а реализация мечты неотменима»¹².

Но уникальная эстетика КНДР — не главное. Люди, родившиеся в Советском Союзе, анализируют и будут анализировать причины того, почему великой страны, в которой мы произошли на свет, больше нет. И при любых разговорах о том, что «СССР был обречен», перед глазами возникает пример Северной Кореи. «Даже на маленьком скалистом клочке земли всего с 20 миллионами человек можно создать развитую цивилизацию, почти полностью альтернативную существующей мировой, — пишет А. Волынец. — Именно за это любой способный мыслить и знающий предмет человек не может не уважать Северную Корею, как бы он ни относился к конкретной политической системе. Вспоминая ресурсы СССР, понятно, что мы имели все шансы создать свою цивилизацию в планетарном масштабе…»¹³

Данный текст является ознакомительным фрагментом.