Умный и добрый
Умный и добрый
Таким, конечно, надо родиться…
Как писал поэт, друзья познаются бедой. Тяжело заболела дочь и мы с женой Гаянэ Давидовной были в отчаянии. И тут впервые услышал я о Бадаляне. «Как, вы не знаете, кто такой Бадалян? – недоумевали друзья. – Обязательно посоветуйтесь с ним».
Подкараулил я Левона Оганесовича на лестнице в Мединституте (после лекции). Увы – он не пожелал обсуждать уже объявленное заключение врачей. Но вот удача – приехал из Еревана мой аспирант Петрос Кялян. «Да мы с Левоном в одной школе учились, он только классом старше»…
И вот мы с Петей у Бадалянов дома – Левой Оганесович Петросу отказать не мог. Врач Бадалян понял все с полуслова. Решение было мгновенным – операцию отменил и спокойно все обосновал. Мы подружились, хотя встречались не очень часто. Общительному Бадаляну мало подходил замкнутый собеседник, да еще со склонностью к пуританству.
К жизни Левой относился эпически. Как-то сам врач стал пациентом и попал в клинику. Навестил я его – лечение было нелегким, но Бадалян рассказывал о болезни с удивительным бесстрастием, как будто был болен кто-то другой… Так мог действовать настоящий исследователь. Вообще я никогда не слышал от Левона Оганесовича каких-либо жалоб.
К друзьям Бадалян относился трогательно. Когда узнавал, что они нуждаются в его совете или помощи – действовал спокойно и быстро. Посещал больных друзей и дома, и в больнице…
Однажды я обратил внимание Бадаляна, что после его диагноза сразу становится как-то легче, спокойнее. Он засмеялся: «Да, врач не только должен лечить, он должен быть еще и священником».
Любил он поэзию, и любимых поэтов декламировал, получая явное удовольствие. И часто цитировал Булата Окуджаву: «Давайте говорить друг другу комплименты»… Да, Бадалян был человеком проницательным, но избегал говорить окружающим что-либо неприятное.
Юмора – хоть отбавляй. Как-то возил меня в своей «Волге» – ехал очень медленно (водитель был неопытный) и подшучивал: «Я иначе не могу!»
Последний раз говорили по телефону осенью 1993 г. Пожаловался я – давление повышается, сплю плохо. Ответ был краток: принимать адельфан не тогда, когда давление высокое – предупреждать повышение давления легче, чем снижать. Снотворное принимать обязательно – спать надо! Все стало ясно… Исполнять предписания такого медика необходимо, и кризис миновал.
Этого удивительного, жизнерадостного, энергичного человека теперь нет, но принять это трудно.