КОГДА ТВОРЧЕСКИЕ ФАНТАЗИИ СТАНОВЯТСЯ ЯВЬЮ

КОГДА ТВОРЧЕСКИЕ ФАНТАЗИИ СТАНОВЯТСЯ ЯВЬЮ

Была нелегкая весна 1919 года. Эрик Мендельсон только что вернулся с войны и сразу принялся за любимое занятие – архитектуру. Он создает проекты, рисунки зданий, которые до него никто не видел, делает большие плакаты на черном фоне, готовит собственную архитектурную выставку, название которой весьма красноречиво: «Архитектура в стали и бетоне».

Перед открытием выставки в известной художественной галерее современного искусства в Берлине его жена в тишине залов сосредоточенно монтировала экспозицию. К ней подошел хозяин галереи, известный искусствовед Поль Касьер и сказал: «Посоветуйте вашему мужу идти другой дорогой. Он никогда не сможет реализовать свои архитектурные фантазии». Жена архитектора выслушала эту тираду и сдержанно ответила: «Он сможет». И он смог.

Выставка не имела успеха. Но уже на следующий год великолепное новое здание, которое вознеслось недалеко от Потсдама, со скоростью ракеты прославило дотоле никому не известного молодого архитектора. Это была уже ставшая классикой башня Эйнштейна, обсерватория и астрофизическая лаборатория. Фантазии Эрика Мендельсона стали явью.

В том же году Мендельсон проектирует в стекле и бетоне огромный холл для фабрики шляп недалеко от Берлина, это произведение стало образцом ранней функциональной архитектуры.

Позднее, когда архитектурные критики и искусствоведы, изучая творчество Эрика Мендельсона, спрашивали его об истоках создания этих двух шедевров архитектуры, Мастер сказал: «Прошло вот уже тридцать лет, а я не могу это объяснить. Башня Эйнштейна была создана благодаря моему отношению к гению ученого, а холл фабрики – это была работа над чистой конструкцией, желание выделить функциональное назначение здания. Моя жизнь, мое творчество всегда находились между этими полюсами».

Творческая искра Мендельсона-архитектора разгорелась в годы первой мировой войны так же, как и талант его сверстников – представителей новой волны в архитектуре. Им было предназначено судьбой сказать новое слово, начать новую эпоху. Среди них – Пере, Баранье, Ван де Вельде, ранний Фрэнк Ллойд Райт. Они были первыми. Но различие между ними состоит в том, что все они руководствовались в своем творчестве нуждами времени, рационально интерпретировали свои идеи, а Эрик Мендельсон всегда был ведом интуицией художника.

Если мы посмотрим на его эскизы, они поразят нас краткостью и в то же время безудержным полетом фантазии. Он немногословен. Его архитектурный язык скуп, это мысль, прилетевшая на бумагу. Позднее он сам скажет о своих эскизах: «Они – ключ ко всему последующему. Достоточно первой идеи, она должна быть глубокой. Жизнь слишком коротка, чтобы объяснять все подробно».

Его эскизы действительно были ключом к последующему творчеству. Он развивал первоначальные идеи, делал несколько вариаций на ту же тему и тщательно их разрабатывал. «Смотрите на мои эскизы, – говорил он, – в них все!».

Он обладал удивительным чутьем, с которым предугадывал будущее архитектуры. Как органично с сегодняшними творениями смотрятся дома, магазины, офисы, спроектированные Эриком Мендельсоном в далекие 20-е годы. Непрерывная линия стеклянных витрин, первые этажи, отданные под ряд магазинов.

Простор, широта, лаконичность и удобство – не это ли отличает современные требования к архитектуре. А ведь все это было спроектировано и построено в тридцатых годах прошлого столетия!

Его произведения Колумбус-хауз, Шокенстор, Бексхил-павильон, отличаются яркой индивидуальностью, творческим поиском, самовыражением. Творческие принципы Эрика Мендельсона нашли выражение и продолжение в работах архитекторов последующих поколений – Сааринена, Поля Рудольфа, Минору Ямасаки.

Секрет яркой, неповторимой индивидуальности Мендельсона, его таланта, прежде всего в обостренном чувстве времени, желании создать для человека лучшую среду обитания. Жизнь его, как и жизнь каждого талантливого человека, была нелегка. Он испытывал муки и радости, взлеты и падения. Он потерял глаз, заболел неизлечимой формой рака, потерял родину, когда к власти пришел Гитлер. Он трижды начинал жизнь с нуля в новой для себя стране – Англии, Израиле и, наконец, в Соединенных Штатах. Но он всегда смотрел вперед, неустанно работая, создавая произведения, отмеченные высоким талантом. У него было много учеников, последователей. И он всегда предрекал широкую дорогу современной архитектуре, верным рыцарем которой он был.