Ветерану место только в охране

Ветерану место только в охране

День Воздушно-десантных войск в этом году выдался на славу, небо голубое, ни одной тучки. Да и сам город как будто бы преобразился и выглядел празднично. Скорее всего, мне так показалось, но тем не менее настроение было приподнятое, и решил до метро пройтись пешком. Не спеша прогуливаюсь, прошел мимо торгового центра с каким-то замысловатым названием и даже удивился, живу недалеко, часто прохожу мимо, а на название торгового центра впервые обратил внимание. В глаза бросилось, что около каждой входной двери стоят охранники, чего раньше не было. Охранники все одеты в черную форму, словно солдаты СС, правда, два или три в ядовито-зеленую с немыслимыми нашивками «ягуар», «аллигатор». Понятное дело, в День десантника надоедливые гости из Кавказа страхуются, основная масса закрывает свои торговые места и предпочитает отсиживаться на съемных или уже давно купленных квартирах, чтобы не быть битыми сегодня. Второе августа для их бизнеса черный день. В этот день спрос на услуги частных охранных фирм велик. Вошел в метро на станции «Тимирязевская», и вот уже начинают встречаться младшие братья по службе, кто в берете, кто в тельняшке и, пока не навеселе, о чем-то мирно беседуют между собой. Обратил внимание на то, что через одного у них в руках пакет. Доехал до метро «Тушинская» и поднялся на поверхность. Народ валом валит в сторону аэродрома. По пути встречаются знакомые ветераны, с которыми долгие годы вместе служил, а также офицеры, которые еще продолжают тянуть лямку военной службы. Им выпала нелегкая доля двух чеченских кампаний, и как принадлежность к этой войне у каждого на груди красуется по несколько орденов.

Вдоль тротуара до самого входа на аэродром оцепление из солдат милиции. Тушинский рынок закрыт, ни души, оно и понятно: это первый рынок, который наводнен выходцами из южных районов, и он же — первый объект для разгрома подвыпившими десантниками. Эти парни не так давно уволились из десантных войск, но своим традициям в этот день верны. Перед входом на аэродром встретил Сафонова, мы вместе с ним служили в Фергане, где он был начальником физической подготовки и спорта полка, а затем и дивизии. В Фергане спортом можно было заниматься круглый год, климатические условия позволяли. Поэтому спортивная подготовка в дивизии была на высоте, а спортивная слава десантников гремела далеко за ее пределами и дошла до Москвы. А солдат-десантник Шпелев стал чемпионом Европы по боксу в своей категории. Сафонов позднее руководил физической подготовкой и спортом всего ВДВ. «Привет, Миша». — «Привет, Владимир Георгиевич. Наших видел?» Под нашими он имел в виду боевую подготовку и своих спортсменов. «Нет, я только зашел». — «Ладно, пойдем к трибуне!» Около трибуны народу полно и знакомых тоже. Приветствия, поздравления с праздником. Ко мне подошел Гущин, мы и с ним служили в Фергане, он был замполитом разведывательной роты дивизии. В настоящее время руководит частным охранным предприятием. Разговорились о том времени, когда вместе служили, вспомнили однополчан, не обошли стороной и Афганистан. Рассказал ему о своих заморочках в Таможенном комитете. «Слушай, тебе еще не надоело служить при погонах? На кой хрен тебе эта государева служба. У меня есть предложение, иди ко мне в охранную структуру на должность руководителя кадровой службы. Наше предприятие живет не первый год и самое главное, имеет перспективу, у нас под охраной солидные объекты. В деньгах ты ничего не потеряешь, наоборот, будешь в выигрыше. Если надумаешь, звони, но долго не затягивай». — «Спасибо за предложение, подумаю, а сейчас давай посмотрим, что нам в этом году молодежь будет показывать».

Праздник действительно был хорошо подготовлен во всех отношениях, включая показательные выступления десантников по рукопашному бою, парашютные прыжки и пролет боевой авиации. Под занавес нас всех пригласили в огромные палатки, а там уже заранее были накрыты столы за спонсорские деньги. Тосты, крики «ура!», воспоминания. В палатках стало душно, вышли на перекур, народ уже к этому времени был немного навеселе, стали друг с другом обниматься, вспоминать, кто в каком году и с кем служил, кто был командиром. Это продолжалось до тех пор, пока солдаты не приступили к сворачиванию палаточного городка. Дома сыну рассказал, что сегодня нам показывали демонстрационный полет нового боевого вертолета «Черная акула», и я его сфотографировал. Сын давно мечтал воочию увидеть этот широко разрекламированный вертолет в единственном исполнении. На фотографии вертолет получился маленьким и невыразительным.

Дня через два вспомнил о разговоре с Гущиным. Позвонил, он оказался в офисе. «Давай приезжай, жду». Быстро, ноги в руки и поехал. В жилом районе Сокол с трудом отыскал нужный дом. Спускаюсь в полуподвальное помещение. Встречает меня молодой усатый охранник, он же и оперативный дежурный. Называю свою фамилию. «Проходите», — и указывает дверь. В кабинете Гущин мне подробно растолковал, что входит в круг моих обязанностей. Я раскинул мозгами, особых проблем не вижу. «Ну как ты?» — спросил Гущин. «Знаешь, я согласен. Слушай, а почему твоя контора в подвале?» Он мне популярно объяснил, что за такие помещения арендная плата значительно ниже, чем за особняки или детские садики, которые в то непонятное время почти все перешли в частные руки. «Ну раз ты согласен, завтра и приступай к работе».

Вот так я и стал трудиться в частном охранном предприятии. На первых порах многое было непонятно, но постепенно разобрался, сколько всего объектов, какова важность этих объектов, кто над нами хозяин и кто нам платит деньги. Перво-наперво в офисе сделали косметический ремонт, чтобы он стал похож на офис. Затем оборудовали рабочее место оперативного дежурного, чтобы ему было удобно работать. Наладили одноразовое питание, то есть обед за небольшую плату. В офисе тогда народа было не так уж и много, но праздники встречали и отмечали все вместе дружно и весело. Поначалу мне работа, прямо скажем, не очень нравилась. Всю жизнь служил Отечеству, а здесь надо служить хозяину. Решил позвонить в предвыборный штаб Маргелову, тем более он мне обещал помочь с трудоустройством. Позвонил, его секретарши меня еще помнили и без всяких расспросов соединили. Я высказал свою точку зрения на дальнейшую работу. «Михаил Федорович, вот закончится предвыборная кампания, займусь вашим трудоустройством». — «Спасибо, Михаил Витальевич, после позвоню». И продолжаю работать на Гущина, вернее будет сказано, на его хозяев, это они его наняли, а он нанял меня, вот такая рыночная пирамидка получается. Я уже в офисе со всеми перезнакомился, подружился, втянулся в работу, и, как мне показалось, вроде бы другой и не надо, да и деньги пока такие же, как в Таможенном комитете. В конце декабря, оказывается, нашему предприятию исполняется пять лет, своеобразный маленький юбилей. Гущин сказал, будем праздновать, а на юбилее будут присутствовать наши учредители. К концу рабочего дня накрыли хороший стол. Ждем учредителей. Через какое-то время приехали Максимов, Черномаз и Булгаков. Небольшое выступление Максимова, затем раздача конвертов сотрудникам офиса, но поскольку я был новым человеком, мне конверта не дали. Накануне Нового года вспомнил про звонок Маргелову, да и выборы прошли. Народ выбрал того, кто предвыборному штабу нужен был, Ельцина. Звоню, как подхалим, поздравляю с победой. «Михаил Федорович, ваш вопрос находится в проработке». Прошло еще пару недель. Звоню, ответ практически тот же самый. «Не волнуйтесь, вы у меня на контроле». Больше ему не звонил. Встретились мы с ним позже, на могиле его деда, главного десантника Маргелова. Каждый год в декабре десантники собираются около могилы Маргелова. Поздоровались, и больше ни слова. Михаила десантники уважают не как политика, а как внука великого Маргелова. Вот с его дядей Александром, Героем России, у меня и по сей день хорошие, дружеские отношения, он остался нормальным человеком, потому что вне политики. Мы часто встречаемся на мероприятиях, связанных с Воздушно-десантными войсками, а вот Михаила не приходилось встречать, хотя его физиономия часто мелькает на голубом экране. Не смог Михаил помочь с работой, вернее, со службой, а скорее всего, не захотел свое время на меня тратить, ну и ладно, мне в офисе к этому времени было неплохо.

Как-то утром зашел в бухгалтерию, а Надежда Петровна Есауленко с нашими женщинами планируют, как в офисе будем Новый год встречать. Она главная среди женщин, правда, к тому времени в офисе и женщин было раз-два и обчелся. Пришла наша повариха, Наталья Сергеевна, вчетвером они и соображали, как лучше и богаче накрыть праздничный стол.

У каждого человека своя история от рождения до зрелого возраста. Есть она и у Есауленко, началась она, когда ее отец был на выпускном курсе Академии им. Куйбышева. Вот тогда на свет и появилась девочка Надя, а назвали ее так с надеждой на лучшее будущее. После академии уехал отец служить в город-герой Севастополь. Там Надежда окончила школу. Да вот что-то здоровье стало подводить отца, пришлось уволиться из армии и снова вернуться в Москву. Надежда выучилась на инженера-строителя, но не смогла себя реализовать как профессиональный строитель. Появились семья, дети, а раз дети, значит, проблемы с работой. А здесь произошел развал Советского Союза. К этому времени охранные предприятия стали расти, как грибы после дождя. Кто-то из знакомых предложил ей поработать в охранном предприятии. Пришла, переговорила и получилось, да так что и по сегодняшний день в одном и том же офисе трудится.

Встретили мы Новый год на «хорошо», всем было весело, а больше всех веселилась Марина, дочь генерального директора, и инспектор Ботьев, они самые молодые в нашей компании. У нас так здорово не получалось. После праздника снова рутинная однотонная работа, этого уволить, этого оформить на работу, и так практически каждый день. Как-то ближе к весне нагрянуло в офис все наше высшее руководство. Что это могло быть, недоумевали мы, переглядываясь друг с другом. Пригласили в кабинет генерального всех сотрудников офиса. Максимов нам объявил, что руководство больше не нуждается в услугах Гущина, и тут же нам представили нового генерального директора, Захарова. Затем нас вежливо выпроводили из кабинета. Какая здесь к черту работа, мы дружно обсуждали, почему и за что сняли Гущина? Конечно, наши разговоры были бытового уровня и ничем не подтверждены, просто мы к тому времени еще не владели политической информацией охранного бизнеса, по крайней мере я. Вслед за Гущиным от нас ушел Водолазов, заместитель генерального по вооружению. Я тоже прикинул, что к чему, и думаю, следующим на вылет надо готовиться товарищу Скрынникову. Поделился своими мыслями со Славским, исполнительным директором, к тому времени мы уже с ним дружили, а тот наш разговор передал Захарову. Генеральный меня вызвал и говорит: «Михаил Федорович, выбросьте из головы ненужные мысли и продолжайте работать». — «Спасибо», — сказал командиру и тружусь по сей день.

Как-то в день заработной платы мне Лукьянова тихонько шепнула на ухо: «Виктор Владимирович повысил сотрудникам офиса заработную плату». На радостях бегом в магазин и всем сотрудникам офиса купил мороженое. Захаров сам по себе был хозяйственным человеком. Требовал, чтобы на объектах и в офисе был порядок, на ремонт офиса денег не жалел, но на этом его забота о подчиненных не закончилась. У нас появилась столовая с хорошей мебелью и, самое главное, своя кормилица, а если быть более точным, из его же батальона, да и цена за питание просто смешная, считай бесплатно. В деловитости ему тоже не откажешь, в фирме стало больше объектов. Конечно, работы прибавилось, но и заработная плата потихоньку вверх ползла, что радовало сотрудников. Захаров, как и подобает в то время мужчине, являлся участником боевых действий на Северном Кавказе, а это кое-что значит в наших мужских кругах. Само собой разумеется, он был авторитетным человеком в нашем офисе. Хотя у него, как и у каждого из нас, были свои недостатки, но в целом положительного было намного больше, и он успешно руководил большим коллективом. На объектах порой возникали неприятности у наших охранников с милицией, и он их легко разруливал, но к пьяницам был беспощаден, и в этом мы его поддерживали. Одним словом, Захаров в охранном бизнесе стал неслучайным человеком, ему удалось значительно расширить географию влияния нашей фирмы не только в Москве и области, но и далеко за их пределами. Объекты появились в Рязани, Воронеже, Липецке и в ряде других регионов России. Не без его неуемной энергии и связям в госструктурах мы переехали в новый офис, на ремонт которого ушла прорва денег. Возможно, из-за этого нам от Деда Мороза на Новый год достались очень слабенькие подарки в виде конверта, по крайней мере, мне. Зато все службы располагались в отдельных кабинетах. В связи с переездом я лишился своих помощников, оперативных дежурных Степаненко и Обручникова, которые были мастерами на все руки, они остались в старом офисе.

Объектов в новом офисе, конечно же, появилось много, и за таким большим хозяйством одному директору уследить практически невозможно. На работу устраиваются разные люди, за ними нужен глаз да глаз, вот и мотался Захаров of объекта к объекту и редко надолго задерживался в офисе. На фирме у нас в рабочее время, как правило, всегда тихо, только слышно шуршание бумаги да щелканье ксерокса.

Время шло, в офисе стали появляться новые люди. Знакомимся — Михайлов, командир конвойного полка. Служба сама по себе, говорит, так, терпимо, можно было и дальше служить, но осточертела сама система беззакония, в которой ты, как командир, служишь и не видишь просвета. «В конце концов решил уволиться и в поисках работы заглянул в ваш офис по рекомендации». Ему Захаров определил контролировать рестораны, а их под нашей крышей к тому времени было много. Ресторан ресторану рознь. Неурядицы там тоже случались, но чаще по вине туповатых охранников, а где лучших взять? Бывало, и хозяин закапризничает. Иногда вечерами в ресторан братки нагрянут, погулять захотелось, опять же хозяин охрану винит, почему не досмотрели, а за кем следить, здесь бы самим целым остаться. Надо подход к хозяину наладить, а иногда и умаслить неплохо, ведь он нам деньги платит. Бывало, из-за капризов этих самых хозяев объекты теряли.

Работы старшему хватало с утра до обеда, мотаться от одного хозяина к другому и шляпу перед каждым ломать. В одном из подконтрольных ему ресторанов кулинар готовил очень вкусные торты, и мы часто обращались к нему с просьбой: «Алексей Геннадьевич, а можно один или два тортика к такому-то числу доставить в офис?» — «Нет проблем», — и торт всегда был своевременно к столу доставлен.

Март в новом тысячелетии был солнечным и теплым, своеобразный подарок для женщин к празднику. Стол накрыли, конечно, женщины, но поздравляли, ухаживали, вино в бокалы наливали мужчины, да и комплиментами одаривали тоже. Даже всей компанией сфотографировались на добрую память.

Где-то в конце месяца в офисе появилась парочка интересных дам. Одна постарше, а другая — совсем молоденькая, на модель похожа. Старшая из них спросила у оперативного дежурного: «Виктор Владимирович у себя?» — «Да, у себя, — ответил Степаненко, — но минуту подождите я доложу». Прошло какое-то время, они вышли из кабинета в сопровождении Захарова. Генеральный проводил женщин до самого выхода. Через несколько дней в бухгалтерии снова увидел эту самую «модель». Маргарита, студентка-заочница, чтобы водились свои деньги, решила пойти работать. Ее тетя с Захаровым по службе были знакомы, вот она и привела ее к генеральному на смотрины. Смотрины прошли успешно, и девушка стала выполнять в офисе обязанности курьера. Послушная, исполнительная сотрудница и легка на подъем. О ней все отзывались с восхищением и часто в шутку говорили: «Нашу Маргариту ноги кормят». Через два года она получила диплом преподавателя английского языка, но не зазналась и оставалась такой же скромной и послушной девушкой. Только повзрослела. Иногда мы к ней обращались не иначе как Маргарита Викторовна. В своем кругу, естественно, в ее отсутствие, вели разговор, что негоже девушке со знанием английского быть на побегушках в офисе. Позже я понял: она в офисе была удобна для всех. За годы работы стала профессионалом своего дела, решала вопросы, которые не входили в ее компетенцию, и решала оперативно. Поэтому с ее заменой и не спешили. Я всячески старался ей помочь, даже в Государственную Думу анкетные данные по факсу отправил депутату Климову, который был вместе со мной в Афганистане, и просил его помочь девушке с трудоустройством. Позже эти данные были направлены руководителю аппарата фракции «Единая Россия» Кудинову, с которым мы тоже были в Афгане.

Прошло не так уж и много времени, нам был представлен еще один сотрудник Сирица. Небольшого роста, крепкий и подвижный. Воевал в Чечне, был ранен. К моменту чеченской войны в армии уже царил полный бардак. По-настоящему, как в Афгане, воевать было некому, да и нечем. Единых сплоченных армейских коллективов не было, для войны собирали людей отовсюду, и назывались они сводные отряды. Трудная победа, если ее можно назвать победой, в силу нестабильности и политического предательства досталась русскому солдату на Северном Кавказе. Отвоевал танкист в Чечне положенный срок, подлечился в госпитале, и оказалось, что ему в армии достойной должности нет. Подфартило ему встретиться с высшими офицерами МВД, разговорились, Игорь посетовал на службу. Ему предложили должность, достойную будущего полковника, может, вполне приемлемую для фронтового офицера. И он без колебаний, но, правда, с небольшой оговоркой принимает их предложение. МВД свое обещание перед танкистом практически выполнило, Игорю присвоили воинское звание «полковник», дали квартиру, пусть даже и в военном городке, но все же свою. Подошло время увольнения. Уволился, но на скудную пенсию с семьей жить тяжело. Порекомендовали наше охранное предприятие, вот так и он оказался в нашем офисе. Мы предложили ему взять под контроль несколько кафе, разбросанных по Москве. За небольшой срок он выгнал всех охранников-пьяниц, наладил контакт с хозяевами заведений, потихоньку обстановка внутри и вокруг них стала стабилизироваться, уменьшилось количество звонков с жалобами на организацию охраны. Подошло время еще одного тендера, Захаров влегкую его выиграл, но сам по себе объект нам тяжело давался: холодно, не обустроен, нет народа. Руководство думало, на кого из сотрудников этот тяжелый объект повесить. Закрепили за Сирицей, но Захаров предварительно с ним обговорил все вопросы и повысил Игоря до генерального директора. Вот так в нашем полку еще одним генеральным директором стало больше. Позднее оказалось, что не он один стал директором. К примеру, Прибылева тоже назначили генеральным директором. Правда, его послужной список в офисе несколько отличается от списков других генеральных директоров. Он у нас службу начинал рядовым охранником в магазине и продержался около года, затем подыскал себе более денежную работу и ушел от нас. Помыкался и через два года вернулся. Дашкин, начальник кадровой службы, определил его на стажировку в оперативно-дежурную службу, а через несколько дней он уже самостоятельно собирал и обобщал информацию на объектах для доклада генеральному. Однако, если рыба ищет, где глубже, то человек, где лучше, иными словами, где больше платят. Случайно Александр встретился с одним знакомым, завернули в ближайшее кафе, разговорились, и товарищ предложил место, где платят больше, чем он получал. На следующий день он зашел в кадровую службу и рассказал о встрече со знакомым. Дашкин сразу к Захарову, мол, нельзя допускать оттока кадров, тем более совсем недавно Александр освоил новую должность. Захаров по своей натуре не тот человек, чтобы легко расставаться с сотрудниками, пригласил Прибылева для беседы и предложил ему должность инспектора, очертил ему круг обязанностей и объектов. Александр остался доволен и продолжил работу. Трудился инспектором около года. Всякое бывало в его хозяйстве, случались и неприятности на объектах, приходилось выслушивать иногда и нарекания в свой адрес со стороны генерального. Тем не менее ему заблаговременно удавалось налаживать отношения с хозяевами на объектах. За это и многое другое его повысили до должности генерального директора.

У него и военная биография не такая, как у всех. Окончил училище, по специальности: защита воздушного пространства над Сухопутными войсками. После училища контролировал небо над побережьем Баренцева и Северного морей. Позднее его постигла та же участь, что и товарищей по офису. После развала Союза часть, в которой служил Александр, перебросили для охраны базы атомных подводных лодок. На флоте офицеры видели, как чиновники грабят богатства России и вывозят за границу все, в том числе и сталь, из которой строили подводные крейсера. Иногда флотские на бытовом уровне говорили, а мы что, хуже чиновников, и нам бы не мешало угнать подводную лодку за территориальные воды и продать или сдать на металлолом. Вот, чтобы избежать подобного, и усилили контроль за базой. А дальше Александр начал служить на атомной подводной лодке и выходить вместе с экипажем в открытое море и выполнять боевые стрельбы. Правда, чтобы отправить один крейсер в море, надо было играть большой сбор и набирать экипаж из многих подлодок. Вот такие хреновые на флоте времена наступили. Надоела флотскому человеку служба, которая была не в радость, а в тягость, плюнул на все и уволился. Собрал немудреные пожитки, забрал семью и приехал к деду в Москву.

Почти каждое утро из глубины своего кабинета слышу голос Зябрева, который спрашивает про ночные дела на объектах у оперативного дежурного. Переживает, думаю про себя. Он тоже генеральный директор одного из нарисованных на бумаге охранных предприятий. Он у нас в офисе единственный человек, который может лицензировать охранника, а без лицензии охранник долго на объекте не продержится. Рано или поздно менты, а может, участковый проверят, и тогда жди скандала. Кроме всего прочего, он еще оказывает помощь в лицензировании и Славскому, который остался генеральным директором в старом офисе. У Сергея есть какой-то скрытый талант подхода к офицерам, которые занимаются лицензированием охранников. Позвонит, переговорит, а то и маленький презент преподнесет. И что очень важно, он это делает в короткие сроки. У нас положение с лицензированием охранников ничуть не хуже, чем у других известных по Москве охранных предприятий, и это благодаря его стараниям и умению. Мы долгое время в старом офисе работали в одном кабинете, и я часто слышал, как он рассказывает о своем внуке, о дочерях, и понял, что он еще и заботливый отец и дед. У нас с ним и по сегодняшний день очень добрые отношения. В просьбах ему никогда не отказывал. Других иногда зажимал, чтобы особо не разбазаривали имущество, а его никогда. Зябрев тоже военный пенсионер, он прошел все командные должности — от командира взвода до начальника оперативного отдела бригады. Окончил Академию им. Фрунзе. В начале смутного времени принимал активное участие со своим подразделением в наведении конституционного порядка в закавказских и азиатских республиках. Вообще он старался, и это было заметно. Приходилось даже ночью выезжать на объекты, если доходила информация о том, что что-то случилось.

Ботьев еще один генеральный, но у него богатый послужной список в охране. Он на целую голову по своим профессиональным качествам выше коллег. Сергей не пенсионер, он летчик-истребитель, летал на «МиГ-29». После развала Советского Союза уволился из армии. В поисках работы исколесил всю Украину, особенно Западную, где довелось служить. Кем он только не был! Одно время работал в ночном клубе барменом, но постоянную и прибыльную работу найти было тяжело. По подсказке товарищей перебрался в подмосковный Жуковский. Тоже поначалу скитался в поисках высокооплачиваемой работы. Стал работать охранником на объекте. Толкового парня приметил Гущин, перевел его с объекта в офис на инспекторскую должность. Позднее, когда офис стал объектами прирастать, Захаров его повысил в должности до исполнительного директора. После переезда в новый офис в целях упорядочения объектов и контроля за ними Сергея производят в должность генерального директора с соответствующим количеством объектов и человеческих душ. Контроль за несением службы на объектах он осуществляет жесткий, с пьяницами не разговаривает, а немедленно увольняет с работы.

Есть у нас в офисе и еще один генеральный директор — Кудров, выходец из полка Захарова, а точнее, его начальник штаба. После увольнения куда пойдешь в поисках работы, конечно же, в первую очередь к своему бывшему командиру. Получил Кудров под свое начало центральный офис газораспределительных станций в Москве и несколько станций в области. Наиболее уязвимым и капризным объектом был центральный офис в Немчиновке, хотя по комфортности для охранников был одним из лучших. Хозяином на объекте были созданы, прямо скажем, хорошие условия для несения службы, охранников кормили обедом, это многое значит, особенно для приезжих и холостяков. Но все равно порой поступали жалобы от службы безопасности к Захарову, тот, в свою очередь, делил этот пряник со своим бывшим начальником штаба полка поровну. Правда, надо отдать должное Кудрову, он критику в свой адрес воспринимал правильно и болезненно не реагировал. Собирался и отправлялся на объект и наводил порядок. Объекты были разбросаны на большом удалении друг от друга, и он не гнушался охранникам в зимнее время взять и отвезти валенки или в дождливую погоду плащ-накидки. И когда необходимо было усиление какого-то объекта, у него со своими подчиненными проблем практически никогда не возникало, они выполняли все его просьбы.

Не хотелось бы делать рекламу одному человеку, но среди коллектива генеральных директоров в нашем офисе все же осталась еще одна инспекторская должность. Надолго ли? На сегодняшний день все инспекторы плавно переходят в категорию генеральных директоров. Единственный инспектор в офисе пока тоже представитель внутренних войск. Сироткин окончил Харьковское училище внутренних войск. За военную службу прошел многие командные должности. Уволился из армии в должности заместителя командира полка по технической части. Мизерная пенсия вынудила выйти на работу. А что умеет делать более или менее хорошо на гражданке военный человек? Ровным счетом ничего, кроме как защищать Родину. А поскольку сегодня Родина от военных отказалась, то они и потянулись в охрану, это все же чем-то напоминает недавнюю службу. Наделили и его объектами, правда, разными кафе, ресторанами и даже китайским объектом в аэропорту Шереметьево и Домом немецкой экономики около проспекта Вернадского, но был и суперобъект на Воздвиженке. К нему, конечно, повышенное внимание со стороны наших руководителей. Это было обычное офисное здание, которое сдавалось разным фирмам в аренду. На одном из этажей располагался ресторан. Но значимость этого объекта была в другом — на каком-то из этажей предположительно находится рабочий офис супруги нашего президента. Каждый день ближе к обеду она появляется в сопровождении службы охраны. Наши охранники этим гордятся и стараются выглядеть подобающим образом.

Все объекты Сергея курировал новый хозяин нашего офиса Радзивидло. Он в свое время тоже работал начальником штаба у Захарова, позднее командовал этим же полком. Когда уволился, пришел к Захарову, так, мол, и так, на пенсию жить тяжело, давай выручай, командир. Его сразу определили на должность заместителя охранного предприятия. А вот когда фирма переехала в новый офис, он стал генеральным директором и хозяином офиса, но Захаров был хозяином главной фирмы и как бы продолжал находиться на вершине нашего Олимпа. В офисе, кроме генеральных директоров, инспектора, были и другие не менее важные люди, от которых в какой-то степени тоже зависела жизнедеятельность нашего предприятия. Человеку свойственно к хорошему привыкать быстро. Вот и нас наш кашевар Паламар здорово разбаловала. Как только утром слышали ее голос: «Доброе утро, россияне», сразу хорошее настроение от того, что сейчас будем пить чай. За столом обсуждали и утренние свежие новости. Ближе к полудню по офису плывет аромат вкусного обеда. Надежда приглашает к столу. Обедаем в две смены, сначала женщины, а потом мужчины, но если в офисе к обеду появится Захаров, обед может на некоторое время и задержаться.

Или вот еще вспоминаю, в один из летних дней, выполнив в городе какое-то поручение генерального, возвращаюсь в офис, меня встречает оперативный дежурный Обручников и тихим голосом говорит: «У вас в кабинете прибавление». Зашел в кабинет, за столом увидел интересную женщину. «Здравствуйте, как ваше имя и отчество». — «Светлана Викторовна, но можно просто Светлана». На первых порах наши взаимоотношения были несколько настороженными. У меня, как у военного человека, об армии одно мнение, у неё, как у матери, у которой подрастает сын, совсем другое. «Ни за что не отдам сына в армию», — твердила она. Но скоро ее сын стал курсантом одного из институтов МВД в Воронеже, и наши отношения потеплели. Она нам с Сергеем рассказывала, как проходит учеба сына.

Однажды после обеда мне по просьбе бухгалтерии необходимо было проехать в МОСЭНЕРГО и провести сверку наших и их энергопоказателей. Народу было мало, и я быстро решил все вопросы. До конца рабочего дня времени оставалось совсем мало и, не заезжая на фирму, поехал домой. Около подъезда встретился с сыном, обычно он раньше меня приходил с работы, а вот сегодня встретились. Вместе заходим в подъезд, а там еще одна дверь с домофоном, которую пытается открыть подвыпивший сын соседа этажом ниже нашего. «Николай, ты что, с бодуна, забыл позвонить матери?» Он мне в ответ, мол, сам ты пьянь. Сын подошел к соседу вплотную и говорит: «Слушай, не знаю, как твой отец, а мой не пьет, понял», — и оттолкнул его от двери. И у меня вдруг появилась такая гордость за сына, что чуть слезы радости не навернулись на глазах. Наш парень рослый и крепкий, но чувствую, надо вмешаться, иначе добрососедские отношения могут испортиться. Сына успокоил, а сосед молча в углу стоит и в пол смотрит. Открыли дверь, зашли в лифт. Сосед не заходит. Громко зову: «Николай, ты едешь?» — «Спасибо, нет». Поднимаясь в лифте, говорю сыну: «Твои слова, Гена, словно бальзам на душу», а он мне в ответ: «Надо было его проучить». На следующее утро поехал на работу, в метро, как всегда, полно народа. Молодой мужчина, который стоял рядом со мной в вагоне, читал книгу. Вагон то и дело раскачивало, он задевал меня книгой. Пришлось сделать замечание, он отвернулся, и я увидел у него в руках мою книгу. Разговорились, оказывается, ему книгу вчера вечером подарил сослуживец по Афганистану. Вот было здорово, когда он мне рассказал, что служил в разведроте Литоша и был активным участником боевых действий. А было еще интереснее, когда попросил его открыть страницу с моей фотографией. На станции «Чеховская» вышли и долго еще в разговоре вспоминали службу. На клочке бумаги записал его фамилию и телефон, но, к сожалению, потерял. Придя в офис, поспешил с сотрудниками поделиться этой новостью.

Службу в охранном предприятии легкой признавать ни в коей мере нельзя, это похоже на длинную цепь. Если на каком-то объекте рвется, аукается в офисе. Стало аксиомой: те объекты, строительство которых начинается в самом конце лета или начале осени, а сдача и открытие планируются глубокой осенью, становятся для предприятия проблемными. Не потому что они лучше или хуже других объектов, просто начинает вмешиваться фактор погоды и бытовые условия. Строительная грязь, дождь и холод — вот главные виновники оттока людей с объектов, а если сюда добавить неумение начальников работать с людьми плюс не очень высокая заработная плата, тогда вообще труба.

Я умалчиваю в такой ситуации о роли наших учредителей. Нервозная обстановка на объекте постепенно перемещается в офис. Такими объектами у нас были магазины «Реал» и «Метро-19», а последний каждый день нам преподносил какой-нибудь сюрприз. Все генеральные директора, инспекторы каждое утро находились на этом объекте и все хватались за голову, где взять охранников и закрыть бреши этого проблемного монстра. Охранники из этого объекта с утра выстраивались в очередь, чтобы написать заявление на уход с работы. Тогда у Сокуры, начальника кадровой службы, начинала болеть голова, а где взять охранников вместо уволенных? Захаров свой рабочий день начинал с посещения объектов, затем перемещался в рабочий кабинет кадровой службы с одним вопросом: «Как у нас с людьми?» Иногда Сокура вместо ответа разводил руками, а в другой раз включался в разговор и докладывал, сколько человек убыли на объекты. В целом все же кадрам удавалось, хоть и с большим трудом, укомплектовывать охранниками объекты нашего предприятия. Беда была и в самих охранниках, уж очень разношерстная публика подбиралась. В свое время, когда я возглавлял кадровую службу, мне пришлось более пристально присматриваться к людям, которые изъявили желание работать, и разделить их на три группы. Первая — это люди, которые приезжают в Москву в поисках работы из Подмосковья и других регионов России. Они соглашаются практически на любые условия, но будут мечтать о более денежной работе и, если им таковая подвернется, сразу же увольняются. Есть группа людей, живущих для себя, они отработали положенное время и бегом домой, на подработку эти не задержатся, им лишний раз напрягаться не хочется. Хотя, прямо скажем, живут небогато, им просто нужен трудовой стаж. На уговоры остаться, чтобы подработать, соглашаются с трудом, и то не все. У них нет желания принести в дом лишнюю копейку.

Следующую категорию людей можно отнести к группе риска. Рисковать им есть чем — денежным штрафом или увольнением. Однако, по их понятиям, риск для них благородное дело. Воровали в одиночку, вступали в сговор с другими охранниками, а еще хуже — с сотрудниками магазина, чтобы воровать по-крупному.

Был случай, когда охранник в ночное время впустил в магазин ранее уволенного сотрудника, вместе инсценировали нападение и ограбление магазина. Есть казусы смешные. Охранник взял с полки лакомство, как малое дитя, а в это время за ним наблюдают камеры слежения. Однако он все равно никогда не признается, хоть кол на голове теши.

Все это мои личные наблюдения, возможно, кто-то более глубоко изучал и анализировал рынок охранников. У меня самого не лучшая доля, чем у охранников, единственная разница, что я пенсионер и живу в Москве. Конечно, пенсионеры находятся в ужасном состоянии, вот и приходится подрабатывать, в том числе и мне, на старости лет, полковнику, десантнику, участнику боевых действий в Афганистане и других горячих точках. Как говорил спикер верхней палаты Сергей Миронов: «Когда пенсионер заплатил квартплату, он автоматически переходит в разряд нищего». И далее: «Поэтому пенсионеры работают практически до конца своих дней». Работаю и я. Стараюсь работать хорошо и, самое главное, не ныть. В офисе я самый старый по возрасту. Коллектив ко мне относится с уважением, и я плачу взаимностью. Как-то Светлана Викторовна мне сказала: «Когда вы надумаете без нашего разрешения уволиться, я вам обходной лист не подпишу». Ну что же, буду работать до тех пор, пока мой добрый командир не скажет: «Михаил Федорович, бери шинель, иди домой». Поблагодарю Захарова, сотрудников и молча пойду домой. Конечно, я буду долго вспоминать коллектив, с которым столько лет бок о бок трудился.

Увольнение из армии не сказал бы, что было болезненным для меня. Столько лет отдать служению ВДВ и в одночасье все забыть — это не в моих правилах. Продолжал интересоваться службой моих более молодых товарищей, поддерживал связь с теми, кто раньше ушел в запас. Встречались мы все вместе один раз в году, кто служил и кто уволился, на Тушинском аэродроме в день рождения наших славных Воздушно-десантных войск, в августе.

Иногда встречались по печальным поводам. В одну из таких горестных встреч предложил своим уволенным товарищам встречаться не только по черным дням, а по праздникам, где мы сможем разговаривать, пошутить, посмеяться.

Согласны были все, и на День Советской армии и Военно-Морского флота у нас состоялся первый сбор в штабе ВДВ. Кто-то из ветеранов боевой подготовки предложил избрать председателя Совета ветеранов для координации наших планов с руководством ВДВ. Единогласно выбрали меня, а я, в свою очередь, пригласил Шпака, командующего ВДВ, Стаськова, начальника штаба войск. Генералы нам рассказали, как живут войска, какие выполняют задачи. То время для десантников было очень трудное, они не выходили из боевых действий в Чечне. Обеспечение войск было слабое, но выстояли наши парни.

Собирались мы не менее двух раз в году. Это было интересно, а еще интереснее наблюдать за ветеранами со стороны. Обнимаются, вспоминают совместную службу, а за столом тосты за здоровье. Среди ветеранов боевой подготовки были участники Великой Отечественной войны: Атаманов, Кукушкин, Кононов, Примак и Родниковский. Все они у нас на особом счету, каждому отметили восьмидесятилетний юбилей.

Однажды вечером в квартире раздался телефонный звонок. «Михаил Федорович, здравствуйте». — «Здравствуйте». Голос вроде бы знакомый, а вот вспомнить никак не могу. «Александр Роме из ферганской разведроты, помните?» — «Конечно, помню. Александр, даже помню, вручал тебе погоны старшины». — «Так точно, было дело». Разговаривали долго, многое вспомнили. В конце разговора Саша высказал хорошую идею: «Давайте завтра соберем всех разведчиков, которые проживают в Москве. Место и время сбора уточню. Вы как старший воинский начальник не возражаете?» — «Ни в коей мере». — «Тогда до завтра». На следующий день недалеко от центрального офиса «ЛУКОЙЛа» в китайском ресторане собрались разведчики дивизионной разведроты бывшей 105-й десантной дивизии. Нас было человек двенадцать, кое-кто с женами. Мы встретились после стольких лет разлуки, легко узнавали друг друга. Парни возмужали, а у нас, командиров, добавилось седины. Как всегда, много было воспоминаний, тостов и фото на память.

В феврале в день вывода войск из Афганистана Комар, бывший командир дивизионных разведчиков, Климов, депутат Государственной Думы, тоже разведчик, около памятника Жукову собрали нас, ветеранов-разведчиков 103-й десантной дивизии. И собирали в этот день практически каждый год.

Затем был «Славянский базар» в Витебске. Делегация ветеранов дивизии из Москвы, во главе с командующим ВДВ Шпаком насчитывала около сотни человек, с трудом уместилась в двух «Икарусах». Славная состоялась встреча. Даже президент Лукашенко в приветственном слове к участникам этого мероприятия упомянул о прибытии ветеранов-десантников на праздник. Посетили музей воинов-интернационалистов, возложили цветы к памятнику погибшим десантникам в Афганистане, приняли участие и в других культурных мероприятиях.

Связующим звеном между штабом ВДВ и ветеранами был Комар. Мы с ним были на связи каждую неделю, даже чаше.

Подошел юбилейный год, шестьдесят лет Витебской дивизии, который совпал с двадцатилетием ввода войск в Афганистан. Ветеранов собралось море. Для нас белорусские десантники организовали широкомасштабное показательное занятие. Затем наша делегация возложила венки к памятникам воинов, погибших в годы Великой Отечественной и афганской войн. Вечером состоялся большой концерт и совместный ужин.

Мы, ветераны боевой подготовки, вместе со всеми десантниками переживали трагедию, которая разыгралась на высоте в горах Чечни, где бойцы шестой роты не пропустили крупную банду боевиков. Переживали мы и тогда, когда пьяный водитель совершил наезд на походный строй курсантов-десантников в Рязани.

Мы, ветераны, радуемся, что наши десантные войска благодаря настойчивости нынешнего командующего Колмакова сохранены в нынешнем виде. Радуемся, когда на вооружение войск поступает первоклассная боевая техника, не имеющая аналогов в мире. Радуемся тому, что наши десантники принимают участие на совместных учениях в зарубежных странах. Мы гордимся тем, что есть кому продолжать наши славные боевые традиции. В нынешнем году исполнится 100 лет со дня рождения легендарного командующего ВДВ, Героя Советского Союза, генерала армии Маргелова. В связи с этим, как сказал Колмаков, запланированы открытия памятников, присвоения улицам некоторых городов имени прославленного военачальника. Плюс к этому концерты, материалы в печати, на телевидении и радио. Мы, ветераны, примем самое активное участие в подготовке к юбилею.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.