БИЦИЛЛИН КАК КАРА БОЖЬЯ

БИЦИЛЛИН КАК КАРА БОЖЬЯ

Вроде бы без серьёзных последствий прошла пьянка с Ксюженой. Да хорошо то, что хорошо кончается. На третий день по утру залетает в комнату Сив с воплем "триппа-а-ак!" Был у нас свой местный урологог - Женька Велиев, был местный микробиолог - Поль. Один клиническое течение мужской гонореи на Кафедре Урологии углублённо изучал, другой ту же гонорею на Кафедере Микробиологии в микроскоп разглядывал, да на питальные среды сеял. Собрали мы неотложный консилиум. Ну еще психиатра, Шурку Журкина позвали, потому что Сив грозился совершить зверское убийство с расчленением. Шура Сива успокоил - может Ксюжена сама о таком казусе не знает, женская гонорея часто молчком протекает, это у мужиков - как в туалет, так в крик. Сив чуть отошёл, клянётся благородство проявить - и себя и Глыбу от триппера вылечить. Главврачём и начмедом такого мероприятия едингласно избрали Хута, самого большого знатока и практика в области "гуссарского насморка" в полевых условиях, Женька пошел профессор-консульатантом, а Поля поставили на лабораторное обеспечение.

Хут злорадничал - вначале предлагал Сиву "сдаться" в поликлинику Академии или прямиком на Кафедру Урологии. По советским правилам, предназначенным для борьбы с кожвензаболеваниями, в подобном случае назначалось настоящее расследование - с кем, когда и как? При этом Хут делал невинную морду и с глубоким вздохом сообщал, что тогда уж точно дежурный врач стукнет на Факультет, и Сива выпрут за аморалку. Мы все гневно набросились на Хутиева - чего же ты, гад такой, говоришь!? Тебе же радоваться надо, что что тебе самому Глыба не дала, а не над горем сослуживца измываться. Хут еще морды покорчил, а через день принёс здоровую упаковку бициллина. Это такое лекарство, которым самый неосложненный, самый простецкий триппер в наши юные годы лечили. Мы об этом весьма хорошо, хотя и чисто теоретически, знали. Однако никто из нас собственноручно бициллин никогда в жизни не колол. Даже Женька, который уже назначал бициллин десятки раз, сам его ни разу не вводил - в клиниках это был исключительно удел медсестёр.

Первым делом мы попросили Поля сделать посев, выделить культуру и проверить её на чувствительность к пенициллину. Дело в том, что бициллин, это такая разновидность обычного пенициллина. Только пенициллин надо шесть раз в сутки колоть, а бициллин всего раз, ну от силы два - он очень долго из мышцы в кровь всасывается. В этом и есть его главное достоинство - колоть меньше, лечение проще. Поль принёс с "Микробов" чашки Петри с какой-то жутко дефицитной и мудрённой средой, взял у Сива мазок на стекло, а потом посеял культуру. Чашку ту он словно градусник засунул подмышку - гонококк животное очень нежное и даже от малейшего переохлаждения может погибнуть. Потом он бегом побежал на кафедру, где и положил посев в термостат. Вскоре на агаре выросли колонии гонококков. Тогда Поль их пересеял в другую чашку, а по верху накидал маленькие кружочки бумаги, пропитанные разными антибиотиками. Вот и этот результат готов - вокруг бумажки с пенициллином самая большая чистая зона. Порядок, ребята, смело колите бициллин, научно доказано, что поможет. Сив, тебе крупно повезло - против твоего доисторического штамма это самый сильный препарат!

Тогда Хут притащил виды видавший стеклянный шприц и пару тупых иголок. По белесому налету на стенках и игольным кончикам, загнутым крючками, было видно, что пользовалось этим инструментом уже не одно поколение курсантов. Стерилизатора у нас не было, и инструментарий мы проварили в обычной банке, где заваривали чай. Потом Хут изрек банальные слова, про то "иголочка тоненькая - как комарик укусит", насосал полный шпиц бициллина, протер Сивову задницу одеколоном (спирт мы уже весь попили) и с размаху всадил туда иглу. Сив дернулся, как в кино, когда убивают. Хут скривил губы и стал со всех сил вгонять бициллин. Поршень шприца застыл на месте, а Сив тихо засковчал.

Хут вытащил иглу, насосал в шприц водуха, потом выдавил, пока из иглы не брызнула тонкая струйка, и опять вогнал в Сивову ягодицу. Теперь Сив взвыл уже в голос, а поршень как назло не с места. Хут опять вытащил шприц, опять прокачал иглу и засадил уже в другую ягодицу. Результат тотже. Разгневаный Сив вскочил с кровати и побежал к книжному шкафу, где у него стоял справочник лекарственных препаратов. Сдиться на стул он не стал, а просто опустился у стола на колени. Минуты три он озабочено листал справочник, а потом как заорёт: "А еще он на доске почёта висел! Элементарных вещей не знает - бициллин это суспензия, он же забивает тонкие иглы! Живодёры, садисты, двоечники!" Потом мы коллективно протирали окровавленную Сивову задницу одеколоном, бормоча извинения и оправдания. И правда - иголки у нас были тонкие, такими бициллин вводить нельзя. На следующий день Женя притащил с Урологии нормальные толстые иглы, а Сива мы стали колоть в положении на боку. Порой "пробки" бывали, но в общем лечение пошло без проблем. А потом остатками бициллина и тем же инструментарием Сив еще Ксюжену пролечил. Та ему еще больше была благодарна, хоть Сив признался, что над её роскошной задницей он поздевался куда значительней, чем мы над ним.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.