7. Делегат рабочих России

7. Делегат рабочих России

Весной 1896 года рабочие Петербурга, Москвы и Минска собрали деньги для покупки венка на могилы коммунаров на кладбище Пер-Лашез в связи с 25-летней годовщиной Парижской коммуны. Петербургские рабочие прислали деньги в адрес Плеханова с сопроводительным письмом: «Мосье Жоржу для П. Лафарга. Петербургский союз посылает вам сто рублей на венок, о назначении которого вам уже было сообщено». Исполняя их пожелание, Плеханов написал 15 мая Полю Лафаргу: «Дорогой Лафарг! Посылаю вам 60 франков на венок, который нужно положить на Pere Lachaise от имени рабочих С.-Петербурга. На ленте венка вы дадите написать: «Петербургские рабочие — коммунарам 1871 г.», или что-нибудь в этом роде… Простите, дорогой Лафарг, что мы этими поручениями отнимаем у вас время. Но вы известны в России как один из вождей французского движения и один из учителей международного социализма» (3—IV, 297).

В мае — июне 1896 года в Петербурге начались стачки на текстильных, бумагопрядильных и механических фабриках и заводах, охватившие 30 тысяч человек. Руководил этими стачками петербургский «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». 24 июня Плеханов обратился за помощью к Вильгельму Либкнехту: «Мой дорогой друг, один из наших товарищей должен поехать повидаться с Вами, чтобы переговорить о стачках в России. Дело становится все более и более серьезным; стачка растет, как снежный ком. Сегодняшние швейцарские газеты сообщают о количестве бастующих в 170 000(!) человек. При таких условиях хорошо было бы устроить подписку за границей в пользу русских бастующих. Тем более что, как сообщают английские газеты («Daily News» в том числе), правительство запретило фабрикантам пойти на уступки рабочим, чтобы путем лишений заставить их сдаться. Правда, полиция может вызвать бастующих на бой и потопить движение в крови. Но покамест все протекает в образцовом порядке. Надо надеяться, что благоразумие рабочих превзойдет рвение провокаторов. Пока стачки продолжаются, мы должны поддерживать стачечников и просим Вас нам помочь. Я уже написал Лафаргу. Воззвание о помощи, сделанное «Vorwarts» следовало бы перепечатать во французских и английских социалистических газетах. Что Вы думаете по этому поводу? Прошу Вас, во всяком случае, ответить мне по возможности скорее. Если Вы скажете — «да», то наш товарищ протелеграфирует нам и мы известим Лафарга и англичан. Что касается собранных денег, то мы сумеем отправить их в Россию» (4—II, 125–126).

А в Англии Вера Засулич развернула кампанию по сбору средств в поддержку русских рабочих. Моральная и материальная помощь была с радостью принята петербургскими стачечниками.

Еще в Петербурге продолжались стачки, а в Лондоне собрался очередной, четвертый конгресс II Интернационала. Плеханов получил от петербургского «Союза борьбы» мандат и деньги на расходы, связанные с поездкой на конгресс.

Он вместе с Потресовым составил доклад об успехах рабочего движения в России. Доклад был отпечатан на английском и немецком языках и распространен среди делегатов.

На конгрессе был дан бой анархистам. Выступления Плеханова, автора переведенной к тому времени на английский и французский языки брошюры «Анархизм и социализм», немало способствовали укреплению позиции марксистов.

Плеханов оставался на конгрессе до конца. Он рад был вновь видеть Веру Засулич. Она ему рассказала о последних месяцах жизни Энгельса. Плеханову казалось, что Лондон опустел без Энгельса. Он много раз встречался с Элеонорой Маркс-Эвелинг. Она недавно перевела его брошюру «Анархизм и социализм» и говорила Плеханову, что его манера писать напоминает ей стиль отца. После недавней смерти Энгельса она еще не оправилась, была как никогда грустная и молчаливая.

В последний день конгресса был организован грандиозный митинг в Гайд-парке. Во время митинга пошел дождь — Плеханов сильно простудился. И опять Вера Ивановна ухаживала за ним. Через несколько дней он почувствовал себя легче и вернулся в Женеву.