Глава 10 Доказательства исцеления
Глава 10 Доказательства исцеления
Спустя несколько дней после того, как меня выписали из реанимации, мне назначили курс физио-терапии для укрепления мышц. В первый же день, когда я достаточно окрепла для того, чтобы начать ходить, медсестра отвела меня в ванную комнату, где я могла посмотреть на себя в зеркало. Мое сердце сжалось в груди, когда я увидела свое скелетоподобное отражение.
Я попросила медсестру оставить меня одну, чтобы я могла побыть немного наедине с собой. Я так и стояла, уставившись на свое отражение в зеркале. Кто этот человек, смотрящий на меня из зазеркалья? Мне с трудом удавалось распознать в нем свои собственные черты. Большая часть моих волос выпала огромными клочьями; глаза казались слишком большими по сравнению со своими впадинами; скулы на моем тощем лице заметно выпирали; а шея со стороны левого уха была перемотана бинтовой повязкой, скрывающей огромную открытую язву на коже. Я стояла как вкопанная, глядя на свое отражение, и горько плакала.
Но я рыдала не из-за того, что выглядела настолько жалкой. В этот момент мне было наплевать на свой внешний вид. Нет, я просто испытывала какое-то грустное чувство, которое бы ощутил каждый, увидев человека в подобном состоянии. Этакая смесь сожаления и глубокого сочувствия. Я увидела, как отчетливо в отражении в зеркале человеке проступают следы всех мук и страданий, испытанных мною за последние годы.
Как я могла довести себя до такого? Как я могла доставить себе столько боли?
Да, именно так. Мне казалось, что я сама сделала это со своим телом. Я поднесла к зеркалу руку и прикоснулась к отражению своего заплаканного лица, по-обещав никогда больше не приносить себе подобных страданий.
Врачи продолжали беспокоиться о состоянии моего здоровья, что неудивительно, если вспомнить, в каком виде меня доставили в больницу несколькими днями ранее. Они собирались подобрать необходимую дозировку назначенных мне препаратов для проведения химиотерапии, которой я так страшно боялась в свое время.
В палату вошли медсестры, готовые начать процедуру химиотерапии. Они повесили пластиковые пакеты с препаратами на стойку капельницы. На каждом из пакетов, содержимое которых предназначалось для перекачивания по моей кровеносной системе, огромными буквами была выведена надпись «ЯД». Все медсестры были в специальных масках, а на руках у них были надеты защитные перчатки, чтобы они ни в коем случае случайно не прикоснулись к одному из этих опасных химикатов. Однако пускать их по моим венам почему-то им казалось совершенно нормальным.
Я знала, что в химии нет абсолютно никакой необходимости. Врачи назначили мне ее по собственному решению, а не по моему, ведь я-то была уверена, что здорова и неуязвима. Ничто не могло мне теперь навредить, даже яд, струящийся в моей крови, тот самый яд, который столько лет вызывал у меня панический ужас при одной только мысли о нем! Забавно, но я не испытывала практически никаких стандартных побочных эффектов химиотерапии. Медики были чрезвычайно удивлены, что меня даже не мучит тошнота вкупе со рвотой – обычная реакция любого человеческого организма на подобное лечение.Данный текст является ознакомительным фрагментом.