«Александр Хауз» – кайф

«Александр Хауз» – кайф

«Александр Хауз» – красивое офисное здание, расположенное на берегу Водоотводного канала в Москве, в самом начале улицы под названием Якиманка. В этом здании примерно около полугода мне довелось «наслаждаться успокоением». Именно такое толкование слова «кайф» я обнаружил в одном из словарей.

Как и положено, кайф появился не сразу.

Весной 1999 года, выйдя в отставку, я все же соблазнился предложением Андрея Кузяева побороться за мандат депутата Государственной думы. К этому времени политиком я был тертым и битым, понимал, что шансов на победу мало, но идея «если не догоню, то хоть согреюсь» одержала верх.

Выборы благополучно были проиграны[33].

Свернув свои боевые знамена, в декабре 1999 года я окончательно решил перебраться в Москву.

Явных признаков склероза и тем более маразма пока не наблюдалось, так что на повестку дня встал вопрос: чем заняться?

Заместитель руководителя аппарата правительства Сергей Павленко не только подсказал, что недавно начала свою работу интересная аналитическая структура «Центр стратегических разработок» (ЦСР), но и связался с вице-президентом фонда Эльвирой Набиуллиной, порекомендовав ей «молодого» эксперта Е. Сапиро.

Рекомендация была принята, и через день «Александр Хауз», в котором располагался (и располагается) ЦСР, принял меня в качестве эксперта в свои объятья. Через пару лет у его парадного подъезда появится мемориальная доска, напоминающая, что в 1999–2000 гг. здесь был предвыборный штаб кандидата в президенты Владимира Путина. В какой-то мере ЦСР был одним из идеологических центров этого штаба. Председателем Попечительского Совета ЦСР был Дмитрий Козак (в то время руководитель аппарата правительства), председателем Совета – Герман Греф (тогда – первый заместитель министра государственного имущества).

Формально первым лицом ЦСР был Герман Греф. Не случайно уже скоро ЦСР стали называть Центром (или фондом) Грефа. Он позиционировал себя в качестве «большого начальника»: появлялся в ЦСР эпизодически, с экспертами почти не общался. Текущую руководящую лямку тащили два «бурлака»: президент фонда Дмитрий Мезенцев и его заместитель по науке Эльвира Набиуллина.

С декабря 1999 года Центр стратегических разработок начал активную деятельность. Вплоть до мая 2000 года в ЦСР в ежедневном режиме проводились экспертные совещания по всем вопросам развития экономики, социальной сферы, государственного управления и т. д. В этих совещаниях приняли участие более 500 ведущих российских экспертов, ученых, представителей органов государственной власти.

Задачей ЦСР была разработка Стратегии социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2010 года – стратегии действий будущего президента.

Под эту задачу Д. Мезенцев и Э. Набиуллина собрали более 400 экспертов. Штатных, вроде меня, было не более двадцати. Народ собрался разнообразный – по школам, идеологии, политическим пристрастиям, темпераменту. Примерно поровну было соотношение теоретиков и практиков. Общее у всех было одно: высокий профессионализм, знание своего дела.

В первые же дни разработали принципиальную структуру доклада, определили руководителей рабочих групп. Меня вместе с экс-помощником Б. Ельцина Михаилом Красновым назначили руководителями группы по федеративным отношениям и национальной политике.

А затем в ежедневном режиме пошли рабочие семинары. Как просто эксперт, я принимал участие в работе других групп: по экономике, финансам, банкам. Когда на семинарах обсуждалась «межотраслевая» тематика: правовые аспекты, СМИ, то в обсуждении принимали участие эксперты из самых различных рабочих групп…

Например, в работе нашей группы активное участие принимали: экс-премьер С. Шахрай; экс-министры В. Михайлов, В. Кирпичников, В. Тишков; начальник управления администрации президента С. Самойлов; экс-советник президента Э. Паин; известные ученые-региональщики С. Артоболевский, А. Гранберг, В. Лексин, А. Швецов; действующие заместители министров, депутаты, сенаторы… У экономистов скрещивали шпаги «государственники» С. Глазьев, Д. Львов, Б. Шмелев с «либералами» О. Вьюгиным, А. Илларионовым, А. Кудриным, Я. Кузминовым, Э. Набиуллиной, А. Улюкаевым, Е. Ясиным…

Достойно был представлен журналистский и писательский «цехи»: Е. Альбац, Д. Гранин, Д. Драгунский, С. Пархоменко…

Пару раз я встречал в ЦСР вернувшегося из Франции А. Собчака. Источником «кайфа» были два момента.

Первый: экспертам давался карт-бланш на вносимые предложения, проекты – лишь бы по теме и конструктивно.

Второй: тесное общение не только со специалистами высокого уровня, но и интересными людьми. С многими из них я был знаком еще по своему научному прошлому, по работе в Совете Федерации и министерстве. С некоторыми познакомился за круглым столом ЦСР.

Без тени сомнений заявляю, что столько интересных людей на один квадратный метр площади мне ни до этого, ни после встречать не приходилось.

В свое время я, как экономист, входил в число ведущих советских специалистов по экономике научно-технического прогресса, как заведующий кафедрой учета и финансов был активным членом всесоюзного «клуба» учетчиков, аналитиков и финансистов.

Без преувеличения – это была интеллектуальная элита соответствующего «цеха», имена которых были известны в стране и за рубежом, по учебникам которых постигали свое ремесло десятки, а, может быть, и сотни тысяч студентов, аспирантов, практиков.

И все же это был всесоюзный, но лишь «цех».

В здании Совета Федерации два года мне посчастливилось общаться с лидерами российских регионов. Каждый из них – своеобразная, яркая личность, у каждого есть чему поучиться. И все же это был только цех. Крупный, авторитетный, но «цех».

А вот за круглым столом ЦСР, за чашечкой кофе в перерывах можно было встретиться, обсудить, поспорить с лучшими представителями практически всех «цехов» российского общества.

Если добавить несколько слов в известную поговорку, то и получится точное определение «кайфа», который я испытывал в стенах «Александр Хауз»: «таких людей посмотреть и в их компании, в деле себя показать».

К концу мая была написана и представлена в правительство Стратегия развития России. В Стратегии были сформулированы меры не только по реформе экономической и социальной политики, но и по реформе государственной власти. На основе Стратегии летом 2000 года были разработаны и одобрены на заседании правительства Основные направления социально-экономической политики правительства Российской Федерации на долгосрочную перспективу (до 2010 года), ставшие идеологической основой всех последующих концептуальных документов правительства – планов действий и среднесрочных программ.

В этот период Центр стал одной из основных площадок для обсуждения с экспертным и научным сообществом правительственных инициатив. И не только. На эту площадку все чаще стали напрашиваться зарубежные эксперты, обозреватели и даже официальные делегации. Содержательный двухдневный экономический семинар был организован совместно с посольством США. Делегацию Республики Беларусь на подобном же семинаре возглавлял первый вице-премьер правительства…

Однажды в конце недели мы засиделись с Д. Мезенцевым, обсуждая итоги последних семинаров. У него накопились дела, требующие выезда из Москвы, в связи с чем семинары на следующей неделе решили не проводить. Наш разговор прервал телефонный звонок председателя исполкома партии «Единство»[34] С. Попова: «В порядке межпартийного обмена на следующей неделе в Москве будет официальная делегация компартии Китая. Наши гости высказали пожелание провести беседу с руководством ЦСР. Прошу назначить время».

Командировку Дмитрий Федорович отменить не мог. Эльвира Набиуллина только что была назначена первым заместителем Г. Грефа в Минэкономразвития и была задействована в других мероприятиях. После двух-трех телефонных переговоров Д. Мезенцев попросил меня провести эту встречу. Для обеспечения статуса срочно был подготовлен приказ о назначении меня и. о. вице-президента ЦСР, и машина закрутилась. До сих пор на сайте ЦСР висит информация об этом событии:

…«23 августа в Фонде «Центр стратегических разработок» состоялась беседа с делегацией Коммунистической партии Китая. Китайскую делегацию возглавлял заведующий международным отделом ЦК КПК Дай Бинго. С российской стороны в беседе участвовали: и. о. вице-президента Фонда ЦСР Е. С. Сапиро, заместитель министра экономического развития и торговли РФ М. М. Циканов, руководитель группы советников министра экономического развития и торговли РФ А. В. Дворкович».

После окончания работы над Стратегией многие ведущие эксперты ЦСР перешли во властные структуры. Советником президента стал Андрей Илларионов, председатель совета Фонда Герман Греф был назначен министром экономического развития и торговли, первыми заместителями министров стали Михаил Дмитриев, Эльвира Набиуллина, Алексей Улюкаев, заместителем министра – Аркадий Дворкович.

До назначения Г. Грефа министром экономического развития и торговли тематика ЦСР была подчеркнуто межведомственная (точнее, всеведомственная). Став министром, председатель совета ЦСР решил ограничить тематику кругом интересов своего ведомства. Как-то незаметно из здания на Якиманке стал выветриваться дух независимости и плюрализма. Уходило то, благодаря чему за семь – восемь месяцев ЦСР и заработал свой немалый на то время авторитет. Пару раз я сам слышал, как его называли «Ренд Корпорейшн на Якиманке».

Элитный экспертный клуб превращался в подведомственное учреждение, в котором кайф не ловится по определению. Меня очень огорчало, что стремительно теряет с таким трудом заработанную капитализацию бренд «ЦСР». До сих пор убежден, что наличие солидного «творческого оффшора» могло принести большую пользу администрации президента, экспертам правительства.

Убеждать в этом Г. Грефа было бесполезно: как руководителю ведомства ему нужен был свой собственный ЦСР. Я написал краткую записку, в которой обосновывал сохранение ЦСР в первоначальном виде:

…ЦСР за короткий срок функционирования приобрел солидную репутацию и эксклюзивный имидж:

– стратегического интеллектуального центра глобального масштаба;

– структуры, патронируемой В. Путиным;

– творческой структуры, объединившей авторитетных специалистов по широкому спектру дисциплин;

– структуры, ориентированной на идеологию, воспринимающую «инакомыслие»;

– структуры с солидной ресурсной базой.

Создан и раскручен на мировом уровне бренд, имидж организации, позволяющий, кроме выполнения уставных функций:

– канализировать необходимую информацию от имени интеллектуальной элиты;

– привлекать ресурсы местного бизнеса, зарубежных фондов.

В мае – июне 2000 года содержание и формы работы ЦСР претерпели принципиальные изменения:

– публичная форма работы была свернута и сведена к кулуарной;

– тематика ограничена практически одним – экономическим – направлением.

Внимание «внешней сферы» (в том числе международных организаций и СМИ) к ЦСР продолжает сохраняться благодаря интересу к экономической программе ЦСР, трансформации ее в правительственную. Однако заявленные открыто или «между строк» такие достоинства ЦСР, как стратегическая, глобальная (межотраслевая), плюралистическая структура, неформальный канал сближения власти с интеллектуалами, стремительно исчезают.

Среди большинства из 500 специалистов (экспертов), привлекавшихся до сих пор к работе в ЦСР, формируется негативное мнение о Фонде, вызванное контрастом масштабного «замаха» и «одноразового использования». Если в ближайшее время не произойдет восстановления востребованности экспертов, их разочарование достигнет СМИ, и преимущественно позитивный имидж ЦСР изменится на негативный.

Отраслевой (экономический) ЦСР – повторение пройденного, дублирование имеющихся структур.

Вывод: необходимо сохранить ЦСР в «домайском» виде, сохранив статус федеральной независимой экспертной площадки, к мнению которой прислушивается власть.

С этой запиской я направился к С. Павленко, который теперь был руководителем аппарата А. Кудрина. Сергей Юрьевич со мной согласился, обещал поговорить на эту тему «с кем надо», но рекомендовал параллельно использовать и другие каналы доступа «к кому надо».

После этого я напросился на встречу к ранее активнейшему эксперту ЦСР, а в тот момент советнику президента А. Илларионову. Принял он меня очень хорошо, доводы воспринял и забрал Записку «для дальнейшей работы».

Спрашивать моих союзников, как продвигаются дела, я счел не этичным, но, учитывая, что никаких изменений не произошло, получается, что аргументы Г. Грефа оказались весомее.

Все складывалось так, что или надо было искать «кайф» в другом месте, или, как выражаются специалисты в этой области, просто «завязать».

К концу 2000 года я мирно «съехал» из уютного здания на другую «квартиру»…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.