24 Ренье о почтовых марках, русских, тюрьме, изгнании и деньгах в его кармане

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

24

Ренье о почтовых марках, русских, тюрьме, изгнании и деньгах в его кармане

С почтовой маркой можно сделать две вещи. Можно ее наклеить на письмо, а письмо кому-то послать либо положить в альбом вместе с другими марками и время от времени рассматривать.

Но любая марка, которую вы купили и положили в альбом, — это услуга, за которую вы заплатили, но не воспользовались. Именно по этой причине почтовые отделения во всем мире, включая Монако, желают, чтобы вы собирали марки.

Почтовые марки Монако появились на свет благодаря князю Шарлю III, который поместил на них свой портрет. Было это в 1885 году. Сегодня марки не только летопись истории Монако, но и своего рода «памятники» поездам, самолетам, рыбам, флоре и фауне, гоночным автомобилям и судам, местным церквам и святым, произведениям искусства, радио, телевидению и цирку. Короче, всему, что может представлять интерес для филателии.

Ренье очень интересовался марками и одобрял каждый новый выпуск, не потому что сам их собирал (хотя в княжеском дворце выставлены все серии местных марок), а потому что для «корпорации Гримальди» это был прекрасный бизнес.

— Мы прежде всего работаем для филателистов, — пояснял он. — Хотя большинство современных стран печатают марки офсетным способом, мы свои гравируем. Тем самым мы повышаем их ценность, в том числе в глазах коллекционеров. С другой стороны, это очень сложный бизнес. Если напечатать слишком много марок, никто не захочет их покупать, и они утратят часть своей рыночной стоимости. Если тираж будет слишком маленьким, то вы ничего не заработаете, потому что проданное количество не покроет затрат.

Лицо Грейс появилось на монакских марках сразу после замужества, и филателисты с удовольствием покупали их. Марки с портретом княгини Грейс приносили хорошую прибыль.

В 1993 году Американская почтовая служба также решила увековечить память о Грейс на своей марке. Но поскольку американское законодательство запрещает помещать на знаках почтовой оплаты портреты глав иностранных государств, в качестве образа была выбрана ее героиня из фильма «Деревенская девушка», который в 1954 году принес ей «Оскар».

Ренье согласился выпустить марку с тем же образом.

Так 24 марта 1993 года одновременно вышли две марки. Одна в Монако, достоинством в 5 франков, — «Княгиня Грейс», другая в США, достоинством в 29 центов, — «Грейс Келли».

Выпустив эту марку, Монако впервые официально признало карьеру Грейс в кино, а США впервые посвятили марку киноактрисе.

— Вам известно, — спросил Ренье, — что в годы холодной войны в Монако регулярно бывали русские? Да-да. Советские гидрографические суда заходили сюда, потому что здесь находится Международное гидрографическое бюро. Это тем более примечательно, что они пускали на свои суда школьников, туристов и вообще всех, кому было интересно.

Останавливались у нас и русские рыболовные суда. Вот они никого не пускали к себе на борт. Я часто спрашивал себя: какую рыбу они там ловят? Все они были сплошь утыканы антеннами. А еще меня забавляло, что, когда они останавливались у нас, русским морякам было разрешено спускаться на берег и даже выходить в город. И они бродили по нашему «капиталистическому аду». Мне почему-то кажется, что большинству он нравился.

В. А что могло не понравиться?

О. Есть вещи, которые лично мне не нравятся.

В. Например?

О. Например, светские сплетни. Я уже говорил вам, что Монако — рассадник сплетен. Лично мне они неинтересны. Если кто-то с кем-то спит и им это нравится, кому какое дело?

В. А азартные игры?

О. Мне они тоже неинтересны. Во всяком случае, ни один представитель правящего дома не имеет права переступать порог казино. Как и никто из наших подданных. Князь Шарль это хитро придумал. Он не хотел, чтобы монегаски проигрывали деньги и превращались в обузу для государства.

В. Лошадиные скачки?

О. Вот это развлечение я люблю. Люди приходят, чтобы проверить, правда ли у лошади голубые глаза, какого цвета костюм у жокея. Они ставят на лошадок. Мой тесть Джек Келли каждый год приглашал своих знакомых и партнеров по бизнесу на скачки в Кентукки. Я трижды бывал там. Джек арендовал целый поезд, чтобы довезти нас из Филадельфии в Кентукки. Мы приезжали в пятницу и оставались в поезде до субботы. Виски лилось рекой. Кутить так кутить. Хорошее было время.

В. Вы разбираетесь в лошадях?

О. Я могу отличить голову от хвоста, не больше. Но однажды в пятницу, кажется, это был последний забег, мне приглянулась лошадка по кличке Каин, и я решил на нее поставить. Джек Келли и кто-то из его знакомых пытались отговорить меня от этой авантюры. По их мнению, шансы у этого несчастного Каина были невелики. Я подумал, должен же хоть кто-то на эту лошадку поставить, и уговорил их разделить риск. Мы скинулись по 5 долларов и поставили на этого Каина. И представляете, он пришел первым. Мои друзья были готовы носить меня на руках.

В. Вы до сих пор посещаете скачки?

О. Иногда, когда бываю в Париже. Там все разворачивается на ваших глазах. Но я бы никогда не усидел за столом, глядя, как шарик скачет по крутящемуся колесу. Впрочем, блек-джек не так уж и плох. Когда-то я даже играл в джин-рамми, но, если карточная игра затягивается, мне становится скучно. Покер — слишком медленная игра. Что касается настольных игр, вроде монополии, то я никогда не получал от них удовольствия. Такое впечатление, что они тянутся бесконечно.

В. А другие игры, например бридж?

О. Мой дед никогда не играл в карты, а вот моя мать бридж просто обожала. Но я вечно слышал, как за игрой вспыхивали споры. «Почему ты не предложил пику?» «Почему ты пошел с червей?» И так целыми днями. Люди начинали третировать друг друга. Я решил держаться от карт как можно дальше.

Несмотря на всю разницу между большими и маленькими странами и их весом на международной арене, у Монако есть свои преимущества.

— Начать с того, — отмечал Ренье, — что мы не собираемся ничего отнимать у наших соседей. Наши скромные размеры делают нас уязвимыми. А уязвимость делает из нас борцов за мир. Наше выживание целиком от него зависит. Трудность в том, что голоса маленьких стран, как правило, едва слышны.

Именно при Ренье Монако получило полноценный статус в ООН. Кроме того, к нему прислушиваются, когда речь идет о загрязнении океанов.

Его возмущает, что «моря превратились в свалки мусора, что в них сбрасывают канализационные стоки, причем большинство людей готовы с этим мириться. Наша жизнь зависит от круговорота воды в природе, так что опасность грозит самой жизни. И не надо говорить, что загрязнение неизбежно. Оно — следствие деятельности людей. И его можно предотвратить. Нужны лишь воля и средства».

И это самое сложное.

— Несложно найти ученых и подвигнуть их к действию, потому что они все понимают. Но как сдвинуть с места бюрократов? Они не желают сдвинуться с места, ибо это противоречит их природе. Они сразу начинают всех в чем-то подозревать. Наша самая большая проблема — французы. Вместо того чтобы беспокоиться о загрязнении океана, они сразу интересуются тем, кто в этом деле будет командовать парадом.

По словам Ренье, так и поступают правительства крупных стран.

— Они увязли в бюрократической трясине и не могут сдвинуться с места. Наше преимущество в том, что, в отличие от них, мы умеем действовать быстро. Мы не плодим горы бумаг.

Монако — одна из немногих стран в мире, где нет тюрьмы. Правда, во внешней стене Ле-Роше, обращенной к морю, устроены 37 камер, где держат людей, находящихся под следствием.

Однако все эти слухи про «темницу с видом на море» не совсем верны. Из камеры видно только небо. По словам Ренье, следственный изолятор Монако отличается от других исправительных учреждений тем, что еду обитателям камер готовит жена надзирателя. Смею предположить, что местные заключенные самые сытые в мире.

Законность и правопорядок в княжестве поддерживаются именем князя. Он наделен правом помилования, а также может смягчать наказание. Но поскольку Национальный совет давно отменил смертную казнь, князь не может ее потребовать.

Даже если бы и мог, здесь Ренье морщится, вряд ли он когда-нибудь воспользовался этой прерогативой.

— Слишком неприятное дело.

Тем не менее при необходимости он может выдворить персону нон грата за пределы княжества и по договору с Францией за пределы трех французских департаментов: Приморские Альпы, Вар и Нижние Альпы.

Правда, такое случается крайне редко, скажем с мошенниками, осужденными за жульничество в казино.

По словам Ренье, «Франция, как и мы, заинтересована в том, чтобы здесь, на юге, было как можно меньше сомнительных личностей. Исключение сделано лишь для монегасков. Мы не можем лишить их права жить в Монако. Потому что в таком случае куда им деваться?»

Другое преимущество карликового государства состоит в том, что «здесь прямой контакт с народом. Например, если я как глава исполнительной власти потребую чего-то невозможного, Национальный совет не позволит мне это сделать. Но если я считаю, что для страны что-то важно, я могу включить этот пункт в число приоритетов, даже если правительство со мной несогласно. Такое возможно только в маленькой стране».

Его любимый пример — новое удостоверение личности. Когда Ренье впервые предложил его, то наткнулся на стену непонимания со стороны Национального совета. Там просто не видели смысла менять старые, неудобные, сложенные втрое картонные удостоверения на новые, пластиковые, размером с банковскую карточку.

— Вы только взгляните, — с этими словами Ренье вытащил из кармана небольшое портмоне и извлек из него удостоверение личности гражданина Монако. Карточку украшало его фото и регистрационный номер — 0001. — Красиво, не правда ли? Оно почти не занимает места. Даже не верится, что наши бюрократы пытались со мной препираться. «Нет, — говорили они, — эта идея не пройдет».

Ренье, торжествуя, помахал удостоверением личности.

— Теперь они оспаривают другу у друга лавры.

В эту минуту мне в голову пришел довольно странный вопрос:

— А что еще у вас в карманах?

Такой вопрос князю еще никто не задавал. Пожав плечами, Ренье порылся в карманах и извлек оттуда сигареты, зажигалку, ключи от кабинета и от письменного стола. Затем вынул из портмоне водительские права и стодолларовую купюру: «Храню ее на счастье».

В. Никаких ключей от дома?

О. Нет.

В. Никаких других денег?

О. Деньги есть. Но сумму я вам не назову.

В. Ну хоть примерно?

О. Ну, если у меня по дороге на работу кончится бензин, мне хватит, чтобы заправиться.

В. Вы работаете каждый день?

О. Работы всегда хватает. Даже если я не в Монако, я все равно вынужден брать с собой документы. У меня бывают назначены встречи.

В. Вы не думали о том, чтобы уйти на покой?

О. Разумеется, думал.

В. Правда?

О. Конечно, рано или поздно я сложу с себя обязанности, но, когда это произойдет, я вам сказать не могу, потому что не знаю. Наверное, когда мы оба — и я, и Альбер — поймем, что настал нужный момент. Когда он почувствует уверенность в своих силах и еще когда он женится.

В. Вы представляете себя в роли фермера?

О. Нет. Я ничего не смыслю в фермерстве.

В. А что здесь у вас растет?

О. Здесь у нас в основном камни и трудно что-то вырастить. Когда-то выращивали сахарную свеклу, но потом все поменялось, и теперь все выращивают кукурузу и немного пшеницы. Я не слишком интересуюсь сельским хозяйством.

В. Чем же именно вы бы занялись?

О. У меня немало интересов, так что я нашел бы себе занятие по душе. Когда-то я играл в теннис и ездил верхом, но с возрастом пристрастился к гольфу. Я до сих пор катаюсь на лыжах, а иногда ныряю с аквалангом. Когда у меня есть время, могу посидеть на берегу с удочкой. Это успокаивает нервы, хотя я не заядлый рыбак. Знаю только, что в шторм рыба клюет лучше.

В. У вас случались какие-нибудь интересные истории на рыбалке? Скажем, большая рыба сорвалась с крючка?

О. У меня они почти все срываются с крючка.

В. А что-то еще кроме рыбалки и гольфа?

О. Будь у меня время, я бы нашел чем заняться. Я бы путешествовал, посмотрел на людей, причем не только на тех, кого должен видеть. Мне нравится работать в мастерской и благоустраивать мои владения. Я бы проводил больше времени в Рок-Ажель и в Марше или даже на борту яхты. С удовольствием почитал бы дневники прадеда, рукописные отчеты о его экспедициях.

В. Отлично. Но неужели это все?

О. Может, и не все.

В. Что же еще?

О. Можно немного развлечься. Отыграться на обществе или наговорить дерзостей окружающим. — Ренье расплылся в хитрой улыбке и несколько раз кивнул. — Просто делать то, о чем сейчас я не могу даже мечтать.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.