Академик Тарле и другие
Академик Тарле и другие
«Наполеон» родился в Алма-Ате
Осенью 1929 — зимой 1931 года была арестована группа известных учёных-историков.
Более года шло следствие по делу 70-летнего академика С.Ф.Платонова и его сподвижников, в числе которых был и Е.В.Тарле (1875–1955). ОГПУ вменило им в вину намерение свергнуть Советскую власть, образовать Временное правительство с последующей реставрацией монархии в России во главе с С.Ф.Платоновым. Е.В.Тарле в этом Кабинете, как блестяще владеющему основными европейскими языками, предназначался пост министра иностранных дел.
Сам «премьер-министр» — истый монархист, проповедник «правых взглядов», директор Педагогического института, незадолго до этого был в командировке в Париже и встречался там с великим князем Константином Константиновичем. Великий князь, по версии ОГПУ, строил планы на реставрацию царизма в России и давал инструкции на этот счёт С.Ф. Платонову, у которого во время обыска был найден исчезнувший из Архива Академии наук в Ленинграде оригинал Акта об отречении от престола императора всея Руси Николая Второго Романова. Были найдены у С.Ф. Платонова также и другие важнейшие архивные документы, считавшиеся безвозвратно утерянными, которые попали в руки академика, когда он был в числе первых откликнувшихся на призыв В. И. Ленина в 1918 году «спасти от гибели наследие российской науки и культуры». Так он и «спасал» архивную документацию, беспардонно присваивая её себе.
По этому делу привлекались Ю.В. Готье, В.И. Пичета, С.Б. Веселовский, Е.В. Тарле, Б.А. Романов, Н.В. Измайлов, С. В. Бахрушин, А.И. Андреев и другие, всего 115 человек.
Чёрствость по отношению к арестованным проявил академик М.Н. Покровский, видный историк и политический деятель, директор Института красной профессуры, который вскоре умер в возрасте 64 лет: он не только не стал защищать своих коллег, но и аккуратно отсылал в ОГПУ поступавшие на его имя ходатайства содействовать освобождению учёных.
Хотя в духе того сурового времени Общее собрание Академии наук СССР приняло решение об исключении из своего состава арестованных «платоновцев», однако на этом собрании звучали и вполне независимые суждения, что никак не вяжется с нынешними обвинениями Советов в железобетонном тоталитаризме. Так, академик А.П. Карпинский (академик Петербургской АН с 1896 года, первый выборный президент Российской АН с 1917, президент АН СССР с 1925 — Л. Б.) заявил, что «критическое отношение к советской действительности, которое у нас существует, отнюдь не вызывает необходимости исключения из состава членов Академии Платонова и его коллег».
Надо сказать, что сам И.В. Сталин не принимал всерьёз угрозу «платоновского переворота», рассматривая «контрреволюционный заговор» историков скорее как достойную сожаления перестраховку карательных органов. Поэтому на открытое судебное разбирательство он не пошёл. Поэтому и приговор этим учёным оказался столь мягким вопреки ожиданиям общественности. Всем им по приговору суда предстояло провести несколько лет в ссылке в таких городах, как Самара, Уфа, Астрахань, Алма-Ата.
Как раз в Алма-Ату решением коллегии ОГПУ от 8 августа 1931 года был сослан Евгений Викторович Тарле, и именно здесь у него возник замысел, и он начал работать над своим блестящим «Наполеоном», отличавшимся раскованностью мысли, неординарным подходом к оценке фактов и событий, трактовке сложных исторических вопросов. Этот труд был впервые опубликован в 1937 году и сразу же приобрёл широкую популярность. Ещё до его издания И.В. Сталин лично в середине марта прочёл эту книгу и остался ею доволен. На судьбу «Наполеона» и его автора никак не отразилось то обстоятельство, что рекомендовал Сталину эту книгу Бухарин, а редактировал «Наполеона» осуждённый вскоре троцкист Радек.
Более того. Когда 10 июня 1937 года в двух ведущих центральных газетах — «Правде» и «Известиях» появились резко отрицательные рецензии на труд Тарле о Наполеоне (эта книга выдавалась за «яркий образец вражеской вылазки») и, казалось, над учёным нависла угроза расправы (как пишет профессор Ю.Чернецовский в газете «Советская культура» от 5 декабря 1989 года, «можно представить себе весь ужас ситуации, в которой оказался Евгений Викторович в тот день. Он мог ожидать ареста, суда, ссылки, тюрьмы. Расстрела…»).
Но ничего такого не произошло. Уже на следующий день те же газеты (по требованию И.В. Сталина — Л.Б.) опубликовали заметку «От редакции», в которой академик и его «Наполеон» были взяты под безусловную защиту.
Надо сказать, что после возвращения из алма-атинской ссылки, Тарле, исключённый из состава Академии, некоторое время именовался профессором. Однако именно то обстоятельство, что своей рукописью Тарле покорил самого Сталина, 17 марта 1937 года Постановлением Президиума ЦИК СССР с него была снята судимость, и маститый учёный вновь был объявлен академиком, а это сразу открыло перед ним двери издательств и позволило ему опубликовать в 1937–1939 годах блестящие труды «Жерминаль и прериаль», «Нашествие Наполеона на Россию» и «Талейран». В годы войны он продолжал плодотворно работать, что принесло ему три Сталинские премии (в 1942, 1943 и 1946 годах). Тарле награждён тремя орденами Ленина и другими орденами и медалями СССР.
И такая деталь. Академия Наук СССР после сталинской реабилитации Е.В. Тарле ещё целый год раскачивалась в вопросе восстановления учёного в звании академика, официально объявив его таковым лишь 29 сентября 1938 года. Этот факт стал известен И.В. Сталину, и он косвенно отреагировал на такую бесцеремонность одним предложением в опубликованном 14 ноября того же 1938 года Постановлении ЦК ВКП (б) «О постановке партийной пропаганды в связи с выпуском «Краткого курса истории ВКП (б)»: «Антибольшевистское отношение к советской интеллигенции является диким, хулиганским и опасным для Советского государства».
Кстати, ну никак не могло без личного указания товарища Сталина произойти то, что все проходившие по «делу историков» сравнительно мало отбывали срок в ссылке — вскоре их всех вернули и даже разрешили вести исследовательскую и преподавательскую работу. Так Сталин исправил ошибку, допущенную ОГПУ.
Ещё раз о «жертвах» «сталинских» репрессий
История с Тарле и другими учёными старой школы — не исключение.
И.В. Сталину приходилось порой буквально вытаскивать из тюрьмы немало представителей научно-технической интеллигенции — крупнейших авиаконструкторов — А.Туполева и Н. Поликарпова, одного из пионеров ракетостроения Ю. Кондратюка, будущего Главного конструктора ракетной техники С. Королёва, основоположника жидкостного ракетного двигателестроения В.Глушко, видного математика академика Н. Лузина, основателя советской научной школы в области катализа, всемирно известного учёного-химика, будущего академика А. Баландина. По ходатайству академика П. Капицы перед И.В. Сталиным им были вызволены из тюрьмы выдающиеся физики В. Фок и Л.Ландау.
В числе так называемых «жертв» «сталинских репрессий» в отдельных публикациях конца 80-х годов мелькают имена академиков В. Ипатьева, А.Чичибабина и других. На самом деле этих академиков лишали звания за деятельность, направленную во вред Союзу ССР, выразившуюся в отказе вернуться из загранкомандировки. То, что в настоящее время является бичом для новонезависимых государств на территории СССР— «утечка умов», при Сталине справедливо квалифицировалось как измена Родине.
Персональное дело химика-органика, основателя Института высоких давлений академика В.Ипатьева и крупного химика-фармацевта академика А. Чичибабина рассматривалось 29 декабря 1936 года на Общем собрании Академии наук СССР, которое своим решением исключило этих учёных из своего состава с обоснованием — «за действия, несовместимые с достоинством советского гражданина и со званием действительного члена АН СССР». Ипатьев в своём письме в адрес АН СССР писал, что частная фирма, с которой он заключил контракт, «категорически возражает против его возвращения в Советский Союз», а Чичибабин, который находился в течение шести (!) лет в служебной командировке во Франции сообщал, что не может вернуться на родину, поскольку ему «не предоставляется в СССР необходимых условий для дальнейшей работы».
Такими же невозвращенцами оказались историк-арабист Васильев, физик-теоретик, осуществивший первым расчёт генетического кода, Гамов, лингвист Кульбакин, историк-славист Францев, археограф Шмурло, математик Успенский, археолог Ростовцев и некоторые другие учёные.
Последней инстанцией, утверждавшей кандидатуру выезжавшего за рубеж крупного учёного, был лично Сталин. Поэтому каждый такой отказ от возвращения в Советский Союз он воспринимал очень болезненно, как личную обиду, и справедливо автоматически причислял невозвращенцев к антисоветчикам и изменникам Родины. Как-то в беседе с писателями Фадеевым, Горбатовым и Симоновым, по воспоминаниям Константина Симонова, И.В. Сталин произнёс такие слова: «Если взять нашу среднюю интеллигенцию, научную интеллигенцию, профессоров, врачей, у них недостаточно воспитано чувство советского патриотизма. Простой крестьянин не пойдёт из-за пустяков кланяться, не станет ломать шапку, а вот у таких людей не хватает достоинства. Патриотизма, понимания той роли, которую играет Россия».
Вот пример «американского физика-теоретика» Г. Гамова. Получив звание члена-корреспондента Академии Наук СССР в 1932 году, он уже на следующий год добивается загранкомандировки. Получает разрешение, и с 1934 года бывший советский учёный, ставший гражданином Соединённых Штатов Джордж Gamov, работает во славу американской науки: разрабатывает теорию альфа-распада, что в определённой мере способствовало первенству США в создании атомной бомбы, выдвигает гипотезу «горячей Вселенной»… А мотивы, которые Гамов выдвигал в оправдание своего поступка, сводились к тому, что, мол, условия работы, предложенные за границей позволят ему дать науке гораздо больше, чем в России.
Сегодня, когда «утечка умов» из России и других бывших советских республик стала повальным явлением, учёные мужи уже даже не предпринимают попыток оправдать своё предательство, скрыть приличия ради, что основным мотивом их измены является самая обыкновенная корысть, интересы собственной шкуры, отсутствие элементарной порядочности и долга перед своей страной, взрастившей их.
И огромную негативную роль в этом процессе сыграл Янош Киш, более известный миру, как Сорос. Успешно сыграв свою разрушительную роль в трагедии под названием «Ликвидация Советского Союза», он выделил сто миллионов долларов (!) на программу «поддержки научных исследований в бывшем СССР», целью которой было благополучно и окончательно их свернуть.
Было таким образом положено начало скупке мозгов и талантов, учёных и людей искусства, многие из которых, действительно, процветают сейчас «там», работая на чужого дядю.
Купились и предали.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.