Брежнев-Андропов-Черненко

Брежнев-Андропов-Черненко

Брежнев умер в ноябре 1982 года. Мы настолько привыкли к тому, что он есть, вот такой, еле говорящий, но говорящий тем не менее часами невразумительные речи, что не поверили сообщению о его смерти. Когда я пришла на работу и мне сообщили о случившемся, первая реакция была смех.

— Это что? Самый короткий анекдот?

Самое интересное: так же реагировал каждый вновь прибывший.

Потом начался театр скорби.

В школе отменили занятия, но всех педагогов обязали явиться в день похорон, чтобы ВМЕСТЕ смотреть церемонию.

Но больше всего меня поразило, что творилось в городе. В каждой витрине магазина появился портрет Брежнева в траурной черной рамке. У портретов возлежали цветы. Мы жили рядом с вокзалом и ходили туда в ларек за хлебом, если не успевали купить в магазине. Так вот — на вокзале соорудили что-то невообразимое. Портрет Брежнева занимал пространство от пола до высоченного вокзального потолка. Где скорбящие граждане Чехословакии достали портрет такого размера, причем в считаные минуты? Весь пол у картины уставили корзинами с цветами. Но больше всего меня поразила трагическая надпись во всю стену: «Земжел велкий чловек» (Умер великий человек.) (Привела надпись киррилицей, так как в моей клавиатуре отсутствуют чешские обозначения некоторых букв.) Вот это и было тем, что называлось издавна «быть католиком большим, чем Папа Римский». В СССР такой безграничной горести не проявляли. Когда сейчас во всем, что происходило в странах Восточной Европы, винят русских, я тут же вспоминаю этот гигантский портрет. Кто-то же его создал? Кто-то ставил корзины цветов? А надпись?

Сами старались, ребята, сами…

На коллективный просмотр похорон я не пошла. Беременным вообще ни к чему печальные картины. Потом директор школы со всех, кто отсутствовал на коллективном зрелищном мероприятии, потребовал объяснительные. Я положила перед ним пустой лист.

Пришел новый руководитель. Мы его деяния практически не застали, но с родины долетали вести, как днем на улице останавливают людей, проверяют, почему в рабочее время не на работе. Дичь! Впрочем, работал Андропов Ю. В. до этого в КГБ. Других методов, видимо, не представлял. Только напугать, посадить, выгнать…

Умер он 9 февраля 1984 года. Мы все еще находились в Чехословакии. Скорбь на этот раз проявлялась умеренно. Правда, тоже был объявлен день траура, можно было не ходить на работу… Даже похороны смотреть разрешили дома.

На место Андропова взошел (из последних сил) Константин Устинович Черненко. Он выглядел настолько слабым и больным, что сомнений не оставалось: в скором времени нас ждет очередная скорбь.

Мартовские праздники 1985 года. Мы уже в Москве. Ко мне зашла моя дорогая подружка Танечка. Сидим, болтаем о том о сем. У меня в семье уже два школьника, я и говорю:

— Самое лучшее время моей жизни всегда и теперь — школьные каникулы.

У нее ребенок еще маленький, но она меня понимает.

— И праздники, — продолжаю я. — И похороны вождей. Повезло нам — раз в год лишний выходной. Хоть выспаться можно.

На следующий день, 10 марта, нам объявили о смерти Черненко. Танечка в ужасе звонит:

— Ты пророк!

Ну, положим, пророками были все мы… Да и не нужно быть пророком…

…Недавно смотрела в хронике, как идет за гробом Черненко Горбачев. Весь в счастливом ожидании.

…Его ждали великие дела.