Юрий Каморный

Юрий Каморный

Юрий Юрьевич Каморный родился 8 августа 1944 года. После окончания средней школы в 1962 году поступил в Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии (ЛГИТМиК).

По словам своих сокурсников, Каморный был одним из самых талантливых и дисциплинированных студентов. Его общительный характер позволял ему быть везде и всюду заводилой и душой любой компании. Он был удивительно музыкален и играл самых различных инструментах: начиная от гитары и заканчивая гармошкой. Поэтому не случайно, что, ещё будучи студентом, он обратил на себя внимание кинематографистов. Первым его заметил режиссёр Юлиан Панич, который в 1965 году пригласил молодого актёра на главную роль в картине «Проводы белых ночей». Каморный играл журналиста Валерия, в меру циничного, в меру совестливого плейбоя. К сожалению, этой картине выпала трудная судьба: из-за отъезда на Запад режиссёра её положили на полку и показали лишь два десятилетия спустя. Поэтому фильм мало кто видел, и дебют Каморного в кино оказался скомкан. Но вскоре актёру вновь улыбнулась удача. В 1966 году режиссёр Михаил Богин пригласил его на одну из центральных ролей в советско-польскую картину «Зося». В прокате фильм имел большой успех у зрителей (22,8 млн.), а исполнительница главной роли польская актриса Пола Ракса (это она играла Марусю в «Четырёх танкистах…»), по опросу читателей журнала «Советский экран», будет названа лучшей иностранной актрисой 1967 года.

Закончив институт в 1967 году, Каморный попал в труппу ленинградского ТЮЗа имени Брянцева, которым руководил его преподаватель по ЛГИТМиКу З. Корогодский. К Юрию он относился с большой симпатией, многие даже считали Каморного его любимчиком. Правда это или нет, судить трудно, но одно несомненно: на то, что Каморный активно совмещает игру в театре со съёмками в кино, Корогодский смотрел сквозь пальцы. А снимался он тогда весьма активно. Вот неполный список его картин: «Освобождение» (1968–1971), «Карантин» (1969), «Кремлёвские куранты» (1970).

В те же годы он женился на молодой актрисе Ирине Петровской. В 1967 году у них родилась дочь Полина.

Стоит отметить, что в 70-е годы творческая судьба Каморного складывалась гораздо успешнее в театре, чем в кино. На театральной сцене ему посчастливилось играть самые разные роли в таких спектаклях, как: «Хозяин», «Наш цирк», «Глоток свободы». Лучшей же его ролью в ТЮЗе станет Ризположенский в спектакле «Свои люди, сочтёмся».

В кино же ролей масштабных, достойных его таланта у него практически не было. В основном режиссёры приглашали его играть красивых и удачливых молодых людей, эдаких суперменов и покорителей женских сердец. Назову лишь несколько картин, в которых он тогда снялся: «Рудобельская республика», «Люди на Ниле» (оба — 1972), «Дверь без замка», «Будни уголовного розыска», телефильм «Быть человеком» (все — 1973), «Стрелы Робин Гуда» (1976).

В начале 70-х распался первый брак артиста, и он какое-то время жил один в тесной гримуборной ТЮЗа (квартиру на Суворовском, как и положено настоящему мужчине, он оставил бывшей жене и дочери). В 1972 году в его жизнь вошла новая женщина — студентка юридического факультета ЛГУ, с которой он познакомился на съёмках фильма «Дверь без замка». После знакомства с ней актёр впервые всерьёз задумался о собственном здоровье, перестал пить (до этого он уже перенёс две полостные операции: у него было ущемление грыжи и спаечная болезнь). Она устроилась администратором на «Ленфильм» и в течение нескольких лет сопровождала Юрия во всех его киноэкспедициях.

Несмотря на то что кинематограф не раскрывал полностью его возможностей, Каморный всё-таки выбрал его, а не театр, — в 1976 году он ушёл из ТЮЗа. К тому времени у него уже была дача в Соснове, собственный катер (его он купил у режиссёра БДТ Г. Товстоногова), богатая коллекция холодного оружия. Собирать её он начал ещё в пору своего студенчества (он тогда даже подрабатывал в милиции оружейным мастером), и к описываемому периоду она насчитывала порядка трёх десятков единиц, среди которых были и довольно редкие экземпляры. Отмечу, что, как и положено супермену, актёр прекрасно владел этим оружием и мог запросто метким броском пронзить ножом цель, находящуюся в нескольких метрах от него.

Уйдя из театра, Каморный устроился в штат Театра-студии киноактёра при «Ленфильме» и вскоре получил новую жилплощадь: ему дали 12-метровую комнату в коммуналке в доме на улице Салтыкова-Щедрина. Рядом располагался знаменитый в те годы пивной бар «Прибой», и Юрий стал его завсегдатаем. Пивная тусовка любила Каморного за его весёлый нрав и сочные байки из киношной жизни. Даже местная милиция почти вся ходила у него в друзьях.

Тем временем, несмотря на свои периодические загулы, Каморный продолжал весьма активно сниматься, и почти ежегодно на экраны страны выходили фильмы с его участием. Назову лишь некоторые из них: «Птицы наших надежд» (1977), «„Посейдон“ спешит на помощь» (1978), «Голубые молнии», телефильм «Звон уходящего лета» (оба — 1979).

К началу 80-х годов как творческая, так и личная жизнь Каморного складывалась вполне благополучно. Во всяком случае, внешне всё выглядело именно так. В 1980 году он наконец получил звание заслуженного артиста РСФСР. Несмотря на то что близкие отношения со студенткой ЛГУ прекратились в 1979 году, она продолжала поддерживать с ним деловые отношения и вела его финансовые дела. Мытарства в коммуналке подходили к концу: ему твёрдо обещали выделить отдельную квартиру (ордер на неё появится 15 ноября 1981 года). Режиссёры, желающие снимать его, не переводились. В период 1980–1981 годов он снялся сразу в двух главных ролях: в художественном фильме «Правда лейтенанта Климова» и телефильме «Игра без козырей». Роли были прекрасные: в первом он сыграл морского офицера, во втором — главаря банды. Последняя роль ему особенно удалась: в ней он выглядел настоящим суперменом со всем набором необходимых атрибутов: владение карате, везение в картах, любовь женщин и т.д.

Именно во время работы в последней картине (съёмки проходили в Литве) Каморный познакомился с молодой гримёршей местной киностудии и привёз её к себе в Ленинград. В последний день его жизни именно она была с ним, и именно она стала главным участником разыгравшейся трагедии. Но расскажем обо всём по порядку.

В полдень 27 ноября 1981 года соседи Каморного по коммунальной квартире внезапно услышали истошные женские крики. Когда же они распахнули дверь и заглянули внутрь, то увидели жуткую картину: девушка, обхватив голову руками, сидела в углу, а их сосед стоял на тахте и держал в обеих руках по кинжалу. Его лицо было обезображено страшной гримасой, губы шептали какие-то дикие слова: «…они убьют тебя… ты не должна выходить… лучше я убью тебя сам…» Решив, что актёр впал в белую горячку, соседи тут же вызвали по телефону врача-нарколога. Тот, в свою очередь, прихватил с собой и нескольких милиционеров из Дзержинского РОВДа. Когда они прибыли к месту происшествия, Каморный продолжал буйствовать и, размахивая кинжалами, никого к себе не подпускал. Сегодня уже невозможно определить точно, какую реальную опасность он тогда представлял и можно ли было нейтрализовать его без применения огнестрельного оружия, но милиционеры решили не рисковать и оружие применили. Причём сначала, как и положено, сделали два предупредительных выстрела вверх. Одна из пуль срикошетила и попала девушке в руку. Она истошно закричала, и это, наверное, вывело милиционеров из себя. Третий выстрел они сделали по актёру. Правда, метили по ногам, а попали в бедренную артерию. Из раны фонтаном хлынула кровь. Буквально через несколько секунд Каморный скончался.

Как установила затем экспертиза, в крови у погибшего не было ни грамма алкоголя. Не нашли у него и никаких изменений в мозгу. Тогда что же произошло? Об этом теперь можно только догадываться. То ли действительно внезапно аукнулась в нём прошлая загульная жизнь, то ли рассудок на некоторое время помутился по какой-то неведомой причине. Тайна сия покрыта мраком.

Как это ни странно, но гибель Каморного прошла практически не замеченной для ленинградцев, а в Москве многие и вовсе не знали, что в городе на Неве погиб известный актёр. Отчасти виноваты в этом были власти, которые запретили публиковать в печати некрологи. В морг Боткинской больницы, где лежало тело артиста, проститься с ним пришли всего лишь несколько человек. Среди них была и мать актёра, которая затем увезла тело сына на родину в Старую Руссу. Там его и похоронили. Говорят, что сегодня эту могилу найти очень трудно: нет на ней ни плиты, ни креста.