Черчилль и мировой финансовый кризис

Черчилль и мировой финансовый кризис

24 октября 1929 года, в день краха нью-йоркской фондовой биржи, Черчилль, будучи министром финансов, как раз находился в Нью-Йорке. В честь Черчилля в доме Перси Рокфеллера был дан банкет, на котором Бернард Барух невесело пошутил, обращаясь к пятидесяти наиболее влиятельным членам биржи: «Друзья и бывшие миллионеры!» Черчилль тогда еще не понял масштаба свершившейся катастрофы. 30 октября, покидая Америку, Уинстон заявил журналистам: «Биржевой крах – лишь преходящее событие в жизни отважных и трудолюбивых людей, и он никак не скажется на их финансовом благополучии». Хотя, возможно, британский министр финансов хотел лишь успокоить американскую и мировую общественность, справедливо полагая, что паника только усугубит положение. Сам Черчилль в результате кризиса лишился всех своих сбережений, вложенных преимущественно в ценные бумаги. Но в 30-е годы он смог компенсировать потери за счет литературного труда, опубликовав мемуары «Мировой кризис», биографию первого герцога Мальборо и многочисленные публицистические работы и первые тома «Истории англосаксонских народов». По подсчетам его биографа Мартина Гилберта, только в 1929–1937 годах литературные доходы Черчилля составили свыше 100 тыс. фунтов стерлингов. Черчиллю помогло то, что он был настоящим трудоголиком. Один из его помощников вспоминал: «Я никогда не видел его усталым. Он всегда действовал точно, как часовой механизм. Он знал, как правильно распределять и расходовать жизненную энергию. Во время работы Уинстон превращался в настоящего диктатора. Он сам устанавливал для себя безжалостные временные рамки и выходил из себя, если кто-то ломал его график». О том же свидетельствовала и секретарша Черчилля Грейс Хемблин: «Уинстон строгий начальник. Он постоянно подгонял нас, редко балуя похвалой. Погружаясь в работу с головой, он требовал и от других такой же самоотдачи. С годами мы осознали, что нам, работающим с ним в условиях стресса и перегрузок, дается уникальная возможность наблюдать всю прелесть его динамичной натуры и испытывать на себе проявления его благородного характера». Но только-только литературные заработки поправили финансовое положение Черчилля, как произошел новый крах. В результате неудачных финансовых спекуляций в Америке Черчилль получил 18 тыс. фунтов стерлингов долга. Если бы не помощь друзей-банкиров, ему наверняка пришлось бы продать свое любимое поместье Чартвелл.