Перспективы отношений с СССР в оценках администрации

Перспективы отношений с СССР в оценках администрации

К концу года у меня состоялось несколько бесед с руководящими деятелями администрации о перспективах наших отношений на.1978 год.

Бжезинский заявил, что президент Картер по-прежнему придает большое значение встрече с Брежневым. Президент готов хоть сейчас пойти на такую встречу, сказал он. Реально говоря, срок такой встречи мог бы быть где-то в середине или в конце весны следующего года. К этому времени администрация рассчитывает на достижение договоренности по трем важнейшим соглашениям: об ограничении стратегических вооружений, о полном запрещении ядерных испытаний и о взаимном ограничении военной активности в Индийском океане.

По мнению Бжезинского, потенциальную опасность заключению соглашения по ОСВ и организации встречи на высшем уровне могли бы создать события на Ближнем Востоке и в районе Африканского Рога (военный конфликт между Эфиопией и Сомали не должен вовлечь СССР и США), а также судебный процесс над Щаранским.

Беседа прошла в деловом ключе, без свойственных подчас моему собеседнику эмоций. Он с заметным удовольствием показывал фотографии, на которых он был снят с президентом на борту атомной подводной лодки, на самолете — воздушном командном пункте ВВС. Показал он и художественно выполненный ящик с кубинскими сигарами и курительную трубку — личный подарок от Фиделя Кастро.

Беседовал я и с Вэнсом. Он сказал, что недавно в порядке подведения итогов первого года они с Картером подробно обсуждали проблему советско-американских отношений и перспективы на будущее. Несмотря на трудности, они все-таки оптимистично оценивают развитие этих отношений, считая, что в следующем году может быть дан значительный импульс их улучшению.

Объективные предпосылки этому есть, продолжал госсекретарь. Мы исходим из того, что соглашение по ОСВ вполне может быть закончено к марту или в марте. К этому же сроку, как мы полагаем, завершится работа над договором о полном запрещении ядерных испытаний. Возможно и соглашение по взаимному сокращению военно-морской активности в Индийском океане.

Администрация предполагает внести вопрос о ратификации соглашения по ОСВ в сенат с таким расчетом, чтобы оно обсуждалось там в течение апреля-мая. Сроки эти важны и с внутриполитической точки зрения, ибо с лета будущего года уже начнется кампания по выборам в конгресс США.

Заключение соглашения по ОСВ, а возможно, и договоренность по ядерным испытаниям и Индийскому океану явились бы хорошей базой для советско-американской встречи на высшем уровне, что должно явиться главным событием будущего года в советско-американских отношениях.

Картер и я, подчеркнул госсекретарь, также очень надеемся на то, что в случае положительного сдвига в деле ближневосточного урегулирования СССР решит восстановить дипломатические отношения с Израилем. В Москве, наверное, даже не представляют себе, заметил он, какое глубокое воздействие имел бы такой шаг на общественное мнение в США, особенно на еврейские круги. Последние сейчас, к сожалению, выступают в роли застрельщиков или активных сторонников любых антисоветских акций, вплоть до оппозиции ОСВ и в поддержку гонки вооружений. И все это в основном потому, что они считают СССР непримиримым врагом Израиля, выживаемость которого в немалой степени зависит от поддержания определенного уровня напряженности между СССР и США. Ведь только тогда американский народ будет готов идти на дальнейшие финансовые и материальные жертвы в пользу Израиля.

Без преувеличения можно сказать, заявил госсекретарь, что такой шаг радикальным образом изменил бы настрой этих влиятельных кругов в отношении СССР и позволил бы самой администрации более энергично и более предметно проводить курс на улучшение отношений с СССР. При таком ходе дел вопрос об отмене поправки Джексона-Вэника был бы быстро и позитивно решен самим конгрессом, а это позволило бы снова вернуться к действительному расширению советско-американских торгово-экономических отношений на длительной и прочной базе.

В душе я был согласен с этой оценкой. Между прочим, в своих телеграммах в Москву я старался исподволь проводить такую же мысль. Однако из личных бесед с членами советского руководства я знал, что этот вопрос пока „непроходим". Наиболее упрямыми противниками восстановления дипломатических отношений с Израилем в советском руководстве были Громыко и Суслов, которые упорно отстаивали точку зрения, что на этот шаг можно будет пойти только после официального соглашения о полном освобождении Израилем всех оккупированных им арабских земель. Брежнев занимал среднюю позицию. В разговорах со мной он вроде был готов пойти на какие-то шаги в этом направлении ради улучшения отношений с Америкой, но, считаясь с оппозицией в Политбюро, он их так и не сделал.

Оглядываясь мысленно назад, думаю, что в первый год президентства Картера было немало упущенных возможностей. Обе стороны в течение 1977 года не смогли наладить конструктивного и доверительного диалога. В результате не был подписан договор об ОСВ-2, не состоялась встреча на высшем уровне, не были установлены личные отношения между лидерами обеих стран. Такие предпосылки и возможности были, но они не были использованы. Мешали этому не столько международные события, сколько новые сложные подходы администрации Картера к договору об ОСВ-2 и ее упорное увлечение пропагандой вокруг вопроса о правах человека в СССР при растущем нежелании Москвы обсуждать этот вопрос. Сыграло свою роль также нежелание советского руководства идти на встречу с Картером, пока не будет подписан договор об ОСВ-2. Такой путь оказался малопродуктивным.