Россия и борьба за монополию

Россия и борьба за монополию

С помощью соперничества между старой и новой элитами можно не только свергнуть демократический режим или подавить его; это соперничество можно использовать также и как средство борьбы с Советским Союзом. Непохоже, чтобы Гитлер отказался от своего секретного оружия в отношениях с Россией и ограничил себя военными мерами, даже если бы определенные детали его политических приготовлений и стали известны. Политическое воздействие на Россию невозможно проводить на том же уровне, который гарантировал успех в случае с западноевропейскими нациями. Ничего не добиться, используя недовольные элементы в Советской России. Поддержка националистических амбиций, которую Германия предоставила агитационным центрам на Украине, совершенно не соответствует главной цели — оказать губительное воздействие. Совершенно ничего не получить от работы с классами, лишенными собственности. Есть только две возможности обрести влияние — расположить к себе советские вооруженные силы и завоевать доверие молодого поколения советской интеллигенции.

Не очень важно, была ли нацистами на самом деле предпринята попытка в первом из направлений и как долго она продолжалась. В любом случае, даже если бы она и была предпринята, то не имела бы успеха и непохоже, чтобы она повторилась. Остается другой путь, и наверняка, Гитлер последует им.

Казалось бы, безнадежное дело — пытаться склонить на свою сторону часть большевистской элиты, но это не совсем так. Все станет понятно, если рассмотреть интеллектуальное развитие молодого поколения интеллигентных советских служащих, особенно в области техники. Эти молодые люди не знакомы с дореволюционным временем. Единственное, во что они верят, так это в силу техники, а большевистские доктрины имеют для них второстепенную важность, если вообще не устарели. Из молодых представителей технократии и бюрократии вырос класс, который верит только в рациональное планирование и в порядок, в котором все, по своей природе иррациональное, все, что попахивает историческим и идеологическим, было бы сметено. Среди этих молодых людей идеи национализма, идеи индивидуальной общественной морали или духа коллективизма считаются одинаково избитыми.

Возможно, что в результате усилий Гитлера, направленных на то, чтобы войти в контакт с этой элитой, Россия постепенно будет втянута в сотрудничество с Германией, и, таким образом, попадет под германское влияние. Конечно, это будет длительный процесс, но он может привести к успеху. Большой трудностью для Гитлера является то, что он не может позволить себе ждать. Но, может быть, и хорошо, что перед войной он предпочел этот метод, направленный на включение обширных русских территорий в сферу своих интересов и ассимилирование молодых советских лидеров или использование их как орудие в своих целях.

В любом случае, ему придется решить, какой будет будущая позиция России. Его великое Европейское государство не может быть создано, если продолжает существовать Славянский союз как независимая политическая система.

Сегодня Россию относят к задворкам Европы. И это не только вопрос об Украине. Взглянув на карту, становится ясно, что географические изменения между центральной и восточной Европой такие же медленные и неощутимые, как и этнографические. Нынешняя ситуация не позволяет существовать долгому равновесию сил, когда часть славянских народов находится в гитлеровской Европе, а часть — в Советском Союзе. Контроль над Балтикой и, что не менее важно, над Балканами — будет оставаться яблоком раздора до тех пор, пока будет существовать независимый Советский Союз. Где бы Германия не предъявляла свои права на нефтяные месторождения, Россия будет в опасности, поскольку у Германии нет реальных гарантий своего влияния над ними, пока они не окажутся постоянно и безусловно в ее владении. Избыточное население восточной Европы, превосходящее по уровню рождаемости западную и центральную Европу, также очень важный фактор. В военном отношении Гитлер — сторонник Людендорфа, для которого уничтожение русской всесокрушающей силы было величайшим немецким достижением в первой мировой войне. И если бы из этого был сделан соответствующий вывод, то это освободило бы не только Германию, но и весь мир от ужасного кошмара. Опасность, известную Западу как пангерманская угроза, затмила неотвратимо надвигающаяся панславянская и паназиатская. Подобные опасения высказывались немецкими публицистами и генералами, которые, подобно генералу Гофману, после поражения Германии в 1918 году, продолжали придерживаться мнения, что Германии необходимо отыскать возможность разрушить поднимающийся Советский Союз ради европейской безопасности и прочного продолжительного мира.

Россия принадлежит Европе, а ее азиатские отдаленные регионы — обширная новая территория для расселения всех народов Европы. Какие превосходные перспективы предлагает этот план всем неугомонным авантюристам различных наций континента, людям, которые не хотят вступать в англосаксонский мир или же не имеют возможности для этого! Какие неограниченные возможности предоставят эти азиатские территории, когда они перестанут находиться в ведении России, а будут отданы в распоряжение всех наций центральной и восточной Европы и станут доступны для крупномасштабных переселений!

О массовом собрании гитлерюгенда на берлинском стадионе "Олимпия" французский посланник вБерлине сообщал следующее: "Когда появляется Гитлер, толпу сотрясает мистическая судорога, и первые возгласы, раздающиеся перед тем. как она выразит ему свою веру, напоминают рыдания. Эта фанатическая молодежь способна форсировать Маас и атаковать нас".

Таковы были идеи политических генералов Великой войны, теперь они принадлежат нацистским лидерам. Россия, говорят они, не представляет собой этнографического целого. Она нуждается в европеизации путем разделения на этнографические компоненты, и управление ею должно основываться на новых принципах. Эти идеи были взяты Гитлером в модифицированной форме, но без существенного изменения. Есть книга, и не кого-нибудь, а самого Ф. Нансена, в которой речь идет о Сибири как о земле будущего. Гитлер использовал идеи из этой книги на свой манер. На его взгляд, европейский континент и равнины Северной Азии составляют одну крупную территориальную единицу. Пространство до Владивостока — это не только поле деятельности немецких националистических пропагандистов, но также и цель Гитлера, которая не так уж и далека от реальных возможностей, хотя и кажется невообразимой. Но почему бы и не навязать разумный порядок на обширной территории с помощью сильной воли и новыми методами организованного сотрудничества? Разве любая крупномасштабная систематизация европейской экономики не требует создания территориальной единицы подобного масштаба, которая полностью обеспечивала бы себя сырьем? Я слышал, как Гитлер рассуждал о том, что может произойти с территорией, подобной Сибири, если она будет находиться под властью Германии с ее дальновидной администрацией. Это будет новая Канада, новый вид Америки, с огромным пространством для поселений, с большим простором для деятельности, страна, в которой разумное планирование перекроет путь разрушительному действию капиталистической эксплуатации. Гитлер рассматривал Россию как искусственное образование, которое, не говоря уж о большевистской системе управления, больше не имеет какого-либо оправдания своего существования. Затрагивая подобные темы, Гитлеру нравилось наделять свои идеи примерами из истории или романтикой, вроде того, что Рюрик — норманский основатель Русского государства. Идея, что этой огромной стране могут придать новую политическую форму только нордические германцы, предназначена для оказания должного влияния на окружение Гитлера. Но сущность этих положений требует внимания, и их следует воспринимать серьезно. Идея создания гигантского государства не посредством войны, кладущей конец России, а с помощью альянса, симбиоза вполне вообразима. Почему бы двум союзам, германо-европейскому и Советской России не позволить себе создать великую федерацию, образовав общую централизованную власть с объединенными административными органами? Препятствием к этому является различие в социальном и культурном уровнях. Большевистские лидеры будут иметь основания для беспокойства, что их вытеснят со всех важных позиций и отведут им второстепенную роль. Но в этих различиях найдется большой соблазн для руководителей технических областей, которые, присоединясь к верховным властям, займут там место, когда наступит их черед. Часто утверждают — но есть ли для этого основания? — что Сталин хотел бы иметь возможность использовать немецкую интеллигенцию для достижения стабильности в развитии России. Случись это — ничто бы не мешало процессу унификации огромной континентальной территории Евразии. В любом случае, Гитлер вынужден попытаться уничтожить Россию как независимый центр власти, существующий наряду с его собственным Европейским Рейхом. Логика событий заставит его предпринять такую попытку. Но даже используя всю силу гестапо и оккупационных войск, он не сможет вечно держать завоеванные нации в подчинении. Если он желает установить нацистское владычество на ближайшую тысячу лет, ему необходимо сделать то, что он уже и начал делать — это сконцентрировать все средства власти, монополизировать все механизмы власти. Промышленность, включая производство оружия, занимает главенствующее положение в государстве. Она должна быть монополизирована. В Европе не должно быть другой промышленности, кроме германской. Это же относится и к сырьевым ресурсам, электроэнергии и средствам транспорта. Развиваются крупные монополии — орудия тотального владычества; только с их помощью нацизм может надеяться на долговременное господство на обширной территории империи, охватывающей всю Европу. Может ли существовать наряду с этой системой другая, основанная на такой же монопольной организации, и которая в значительной степени богаче людскими ресурсами, плодоносными землями и полезными ископаемыми, имеет большую территориальную протяженность? Говоря откровенно, в Евразии есть место только для одной монополистической империи. В результате, неизбежно наступит л ибо решительная борьба за абсолютную власть между двумя системами, либо тесный симбиоз. В рамках этой системы невозможно развернуться независимым силам и автономным органам. Только тирания центра единствен но обладает всеми ключевыми постами и всеми монополиями.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.