Колины штучки

Колины штучки

Между тем Колины штучки бывали не просто экстравагантными.

В самом начале шестидесятых, в хрущевские времена, я вел большой поэтический вечер в Доме культуры завода «Калибр». Вообще-то я не любитель выступать — так получилось. Народу было полно не только в зале, но и на сцене. Заранее договорились: каждый читает не более трех стихотворений.

И вот выходит к трибуне Глазков и начинает будничным вялым голосом стихи о том, как было плохо при культе личности. И дальше:

Теперь все это позабыто,

К другому движется народ.

(Эти две строчки привожу по памяти, но следующие — с буквальной точностью.)

За что мне нравится Никита,

Что он ноздрею мух не бьет.

Я посмотрел в зал. Публика — вся сразу — откинулась назад, затылками на спинки стульев, — как в мужской парикмахерской. Потрясение было столь велико, что никто не засмеялся. Повисла общая тишина.

И почти мгновенно мне передали записку: как это вы допускаете такие политические демарши?.. От кого — не помню.

А Коля, пользуясь всеобщей ошеломленностью, продолжал своим скучным голосом читать дальше.

Я встал и, дождавшись конца очередного стихотворения, сказал:

— Коля, ну хватит, выступающих много, мы же договорились…

Он безропотно сошел с трибуны.

Любопытно, что никаких последствий данный казус не имел.