Часть 1 Я открываю Америку

Часть 1

Я открываю Америку

Глава 1

Джек так и не понял, зачем нам нужны погреба

или как это все начиналось

Когда моя личная жизнь в очередной раз зашла в тупик, я решила идти в международное брачное агентство. Через знакомых узнала, что хорошие результаты имеет фирма «Стефания». Туда и подалась. О том, какую сделать фотографию для заброса в Интернет и какой написать текст о себе, я уже знала. Общеизвестно, что почти все мужчины на свете, независимо от возраста, статуса и места проживания, помешаны на сексе. В этой связи мой фотоснимок и рассказ о себе были соответственными. Естественно, в рамках приличия.

Результаты не замедлили сказаться уже на следующий день. На меня обрушился шквал писем от жаждущих большой и светлой любви мужчин. Мною заинтересовались скандинавы и французы, арабы и австралийцы, итальянцы и англичане… Но самый, я бы сказала, чудовищный интерес был у американцев.

Понятное дело, что даже прочитать, а не то чтобы ответить на все послания я просто физически не могла. Тем более, что английский я знала на уровне «КИСС — ПЛИС». Действовала методом «тыка». «Натыканных» было вначале 18, потом их осталось 5. С ними я и вела горячую переписку в течение полугода. Ах, какое это было золотое время! Я купалась в комплиментах каждый день! У меня поднялась самооценка! И, наконец, появилась уверенность в том, что я, действительно, умница и красавица…

Я ходила в «Стефанию», как на работу. Я извела горы бумаги и исчерпала весь запас самых бредовых мыслей. Ведь для того, чтобы удержать внимание предполагаемых женихов, нужно писать ежедневно всякую ахинею. Например: «Мой дорогой, сегодня ночью ты приходил ко мне во сне. Я чувствовала твое прикосновение. Ты — мужчина моей мечты. Это судьба!» Или: «Каждый день без тебя — это пытка. Я думаю о тебе каждую секунду. Мне хочется раствориться в тебе…» И это совершенно незнакомым людям из другой цивилизации!

Что интересно, весь этот бред воспринимался на полном серьезе. И я уже стала подумывать, что это мы, русские, какие-то неправильные: боимся нежных слов и выражения чувств… И я, ей-богу, стала очень тепло относиться к моим избранникам.

Моей самой большой симпатией был красавец Лэси из Лос-Анджелеса. Он заваливал меня письмами, особенно после того, как по почте я отправила ему несколько красивых фотографий. Непосредственный, эмоциональный, с хорошим чувством юмора, он долго владел моим сердцем. Он требовал, чтобы я немедленно бросила все и прилетела к нему. Он рассказывал, как каждую ночь он мечтает обо мне. Но когда я написала, что для леди неприлично первой наносить визит, он заметно приуныл. Дескать, да, я могу приехать к тебе. Но я промотаю кучу денег, а вдруг ты окажешься… толстой. Я поняла, что этот претендент бесперспективный и перестала ему писать.

Вторая моя неспетая песня — Джон из Хьюстона. Очень состоятельный и респектабельный мужчина. Письма писал нежные, утонченные и обстоятельные. Хотя тайный эротоман в нем прослеживался с самого начала. Наша любовь закончилась, когда он захотел позвонить мне и узнал, что я не владею английским. «Значит, мои письма тебе переводили и их читал кто-то третий?» — в ужасе написал он. Увы, увы… Больше я ему не отвечала.

Еще у меня были престарелый, но очень симпатичный полковник в отставке Сэм из Сан-Антонио, немногословный, но напористый, как танк, Пат из Сиэтла и непонятный Джек из Остина.

С Патом и Сэмом мы расстались на финансовой почве. В одном из писем я написала, что у меня тяжелое положение и я была бы не против получить небольшую материальную поддержку. Пат сделал вид, что не прочитал эти строчки, а Сэм надолго пропал. Написала я про деньги и Джеку. У меня в тот момент было, действительно, катастрофическое положение — в троллейбусе вытащили зарплату. Милый Джек ответил: «Да, дорогая, я помогу тебе». Когда я получила первые деньги от него, думала умру от счастья. Мой сын сказал: «Мама, как хорошо, что на свете есть сумасшедшие американцы!», то есть он тебя никогда не видел, но помог.

Он писал мне по электронке каждый день, по обычной почте — раз в неделю и звонил также еженедельно. О чем мы говорили? Ни о чем. Просто слушали голоса друг друга. Наконец, Джек сообщил, что имеет намерение со мной встретиться. Я отправила ему приглашение и стала ждать.

За три дня до его приезда у меня начали трястись поджилки. Я в ужасе смотрела на свою крохотную квартирку, на обшарпанный подъезд моего дома, на мою немудреную мебелишку… Но отступать было поздно. Накануне я накупила себе кучу новых трусиков, сделала генеральную уборку и приготовила борщ и плов. На следующее утро я с цветами была уже в аэропорту. Вся такая воздушная, к поцелуям зовущая!

Сказать, что я испытала разочарование, когда впервые увидела его, значит не сказать ничего. В этой палитре чувств было все: горечь, жалость, какая-то опустошенность… Он был похож на Сальвадора Дали, Дон Кихота и кота Базилио одновременно. Длинный, с косичкой, в кургузой нелепой курточке, он катил за собой маленький чемоданчик. «Правильно, — попыталась убедить я себя, — раз есть колеса, значит надо катить». Боже, какое это счастье, что я смогла подавить в себе весь этот нахлынувший негатив и искренне обнять его. Потому что этот смешной Джек оказался таким душкой, что я потом сама себе завидовала.

Он гостил у меня шесть дней. С удовольствием уплетал вареники и галушки, с интересом глазел на нашу экзотику и, конечно, восторгался мной. Мне он тоже ужасно нравился. Он был очень ручной и доверчивый.

Я никак не могла поверить в реальность происходящего. Казалось, что этого не может быть, потому что не может быть никогда… Но это было. Но вот он уже улетает, и вот я уже вижу в его прозрачно-голубых глазах слезы: «Ты будешь моей женой? Ты приедешь ко мне в Техас?» Я утвердительно киваю и сглатываю подступивший к горлу комок…

Бедный Джек. Он так и улетел, не узнав одной непостижимой для его американских мозгов вещи. В Запорожье очень модно возле домов выкапывать погреба для хранения картошки. (Только ленивый у нас погреба не имеет). Джек меня все время спрашивал: что это такое? Но я так и не смогла популярно объяснить…

Четыре месяца, пока оформлялась виза невесты, тянулись очень долго. Но он звонил мне по два раза в день, и это скрашивало ожидание. Дальше все происходило, как во сне: Киев-Варшава-Амстердам-Хьюстон… Когда я увидела Джека снова, он был такой же слегка смешной. Но такой родной. А за его спиной была прекрасная страна Америка, на земле которой я уже стояла.