2. Из записей Старшого

2. Из записей Старшого

«Был момент, когда начальство не знало, на чем остановить выбор: на „Фау-1“ или на „Фау-2“, но потом все обошлось, работа продолжалась параллельно над ракетами и над самолетами-снарядами. А 7 июля 1943 года Гитлер решил наконец всячески форсировать ракетостроение. Поражение на Курской дуге лишь укрепило его веру в спасительную силу „чудо-оружия“. Седьмого июля Дорнбергер, Браун, Штейнер и я вылетели на бомбардировщике „Хейнкель-111“ в Растенбург, в „волчье логово“ — главную ставку Гитлера. В подземном кинозале недалеко от бункера самого фюрера продемонстрировали Гитлеру фильм об испытании „Фау-2“. Кроме Гитлера, на этом сверхзакрытом просмотре присутствовали Кейтель, Йодль, Шпеер. Гитлер пришел в своей обычной форме — сером походном френче и черных брюках. Но сверху он накинул черный плащ с большим капюшоном. Он близорук, но стесняется пользоваться очками, поэтому сидел в первом ряду. Я едва узнал его: постаревший, сгорбленный, как старик. Комментарии к фильму давал языкастый фон Браун, который и тут, увиваясь мелким бесом, постарался быть на виду у фюрера. Когда фильм окончился и зажегся свет, все мы молча, затаив дыхание, уставились на фюрера. Он сидел развалясь, вперив взгляд в ничто, но, несмотря на всегдашний его сумрачный вид, было видно, что он необычайно заинтересован. С заметным волнением осмотрел он затем и настольную модель ракетных установок. Синие глаза его загорелись сатанинским огнем. Мне было страшно смотреть на него… Гитлер понял наконец, что получил в свои руки адское оружие огромной разрушительной силы. Он с жаром пожал руку генералу Дорнбергеру. Всех нас удивили его слова: „Теперь Европа да и весь мир станут слишком маленькими для войны. С таким оружием человечество не выдержит войны!“ И тут же спросил, нельзя ли вдесятеро увеличить взрывную силу ракет и увеличить их производство с девятисот до двух тысяч в месяц. Уж не собирался ли он уничтожить человечество?

— Что ответил Дорнбергер?

— Что для этого потребуется не меньше четырех-пяти лет. Мне кажется, что в тот день наш недоверчивый фюрер поверил в „чудо-оружие“, бесповоротно уверовал, что сможет благодаря этому оружию разгромить всех своих врагов, сорвать открытие второго фронта и добиться победы в войне. Случилось невероятное: он даже извинился перед генералом Дорнбергером за прежнее недоверие. „За всю свою жизнь, — сказал ему Гитлер, — я извинялся только дважды. Первый раз — перед фельдмаршалом фон Браухичем. Прежде я не слушал фельдмаршала, когда он вновь и вновь говорил мне о важности вашего поиска. Теперь я извиняюсь перед вторым человеком — перед вами. Я никогда не верил, что ваша работа увенчается успехом“. Я часто думал потом, что Гитлер потому и не развязал газовую войну, что возлагал с того дня все надежды на ракетное оружие.

Перед уходом фюрер поздравил фон Брауна как технического директора проектного бюро в Пенемюнде с присвоением ему звания профессора. Утром на обратном пути в Пенемюнде Дорнбергер вслух раздумывал над словами фюрера о повышении убойной силы наших ракет: „Чтобы наши ракеты стали всеуничтожающими, нужны новые виды энергии. Возможно, атомной энергии? Увы, это невозможно. Успехи, достигнутые в этом направлении научно-исследовательским отделом армейского управления вооружений, слишком мизерны. Вся эта работа сильно пострадала из-за разрушения норвежскими партизанами завода тяжелой воды в Норвегии. Понадобятся годы, чтобы сделать первые шаги, даже если бросить на это все силы…“».