Непревзойденный мастер флирта и парадоксов
Непревзойденный мастер флирта и парадоксов
Кто такой Бернард Шоу? Это — великий ирландец (как Свифт, Уайльд и Джойс). Знаменитый английский писатель. Потрясающий драматург. Сатирик и парадоксалист. Настоящий «Ученик дьявола» (так называется одна из его пьес) и неисправимый шутник. «Серьезность, — говорил Шоу, — это потуги маленького человека на величие». Но это не все. Еще Шоу — великолепный мастер флирта. Но данную грань его таланта оставим напоследок рассказа, на десерт, а вначале набросаем несколько штрихов из его общественной и литературной жизни.
Джордж Бернард Шоу родился 26 июля 1856 года в Дублине. По гороскопу он Лев. Лев и по жизни. Самое удивительное, что первые самостоятельные шаги Шоу сделал в качестве клерка, рядового конторского клерка, хотя, с другой стороны, что в этом удивительного? Ведь надо как-то зарабатывать себе на хлеб. «Подсознательно я никогда не сомневался в том, что займу свое место среди гениев», — скажет он позднее.
В 1876 году 20-летний юноша приезжает в Лондон и вступает на стезю журналистики и литературы, а начинает он всего лишь с музыкальных рецензий. Его первые романы («Неразумный брак», «Любовь артиста» и другие) были отвергнуты издателями из-за вызывающей антибуржуазной тенденциозности и печатались в социалистической периодике.
Тут следует сразу отметить, что Бернард Шоу был всю жизнь увлечен социалистическими идеями и даже участвовал в создании Фабианского общества. Он неустанно пропагандировал идеи социализма, но, как заметил величайший знаток этого дела Фридрих Энгельс, Шоу ничего не стоит как экономист и политик, хотя он и честен и не карьерист. Так и тянет сказать: спасибо, классик!..
Бернарда Шоу возмущало современное ему общество, в котором процветали жестокая конкурентная борьба и неравенство (увы, оно было, есть и будет еще долго). Шоу говорил: «Если выживает сильнейший и процветает вреднейший, значит, природа — бог негодяев». Конечно, парадокс, но с изрядной долей истины, что мы и видим с вами в современной России.
Бернарду Шоу, как и многим интеллектуалам Запада, мерещилось, что в СССР строится справедливый общественный строй. Он безмерно восхищался советским лидером Иосифом Сталиным — при всей своей прозорливости. Гостей Советского Союза всегда поражало в Сталине сознание огромной власти при показной скромности и простоте. Совершая кругосветное путешествие, Шоу посетил СССР и вечером 29 июня 1934 года его принял в Кремле Сталин. «Я ожидал увидеть русского труженика, — вспоминал Шоу несколько месяцев спустя, — а вместо этого передо мною предстал грузинский джентльмен с романтическим коварным взглядом. В моих глазах он казался незаконным сыном какого-нибудь кардинала-аристократа».
Любопытная характеристика, не правда ли?
Идиллия встречи кумиров и идолов была нарушена Нэнси Астор, приятельницей Шоу, приехавшей с ним в Москву.
— Когда вы перестанете, — спросила она, обращаясь к Сталину, — убивать людей, как в царской России?
Сталин не счел нужным отвечать английской леди. Он ограничился загадочной улыбкой.
Удивительно, что Бернард Шоу не изменил своих взглядов на советскую систему перед лицом нарастающего вала сталинских приговоров и ссылок, предшествующих великим чисткам 1934–1938 годов, он сохранял привычную невозмутимость. «Преступления, — так комментировал Шоу происходящее, — это лишь нечто вроде текущего ремонта, к которому прибегает Россия для защиты коммунизма». Оправдывал Шоу и действия советской тайной полиции, то есть НКВД.
Ну что ж, как гласит русская поговорка: и на старуху бывает проруха. И на Шоу нашло политическое затмение. Он, надо сказать, вообще все видел по-своему, у него был свой Шоу-ракурс. Так, Надежду Крупскую он назвал «ангелом революции» и заявил, что вдова Ленина очаровала его своей «подкупающей некрасивостью». Так что лучше всего оставить эту тему, хотя, конечно, вдогонку ей все же следует заметить, что Шоу был наивным человеком, скорее даже трезвым до цинизма, ибо ему принадлежат необычайно меткие высказывания о таких краеугольных понятиях, как революция и демократия. Вот они:
«Революции еще никогда не облегчали бремени тирании: они только перекладывали его с одних плеч на другие».
«Демократия не может подняться над уровнем того человеческого материала, из которого сделаны избиратели».
Согласитесь, что эти высказывания Шоу прямо про нас, про нашу многострадальную страну. А еще, как справедливо говорил Шоу, и это мы наблюдаем с вами, «искусство управления заключается в организации идолопоклонства». Мы в книге разбираем в основном идолов от культуры и искусства, а ведь есть идолы посерьезнее — идолы политические, которые вершат судьбы стран и народов.
Однако пора переходить к литературе. Бернард Шоу один из создателей современной драмы идей. Он утвердил тип пьесы-дискуссии. Излюбленные его персонажи — реалисты, трезво, без иллюзий принимающие жизнь. Среди драматических произведений Шоу есть «Пьесы неприятные» («Plays unpleasant») и «Пьесы приятные» («Plays pleasant») Однако как те, так и другие остроумны и наполнены парадоксами. Поздние пьесы напоминают даже эксцентриады. Основной пафос пьес: цивилизация зашла в тупик, нужны новые подходы организации жизни, но, увы, «единственный урок, который можно извлечь из истории, состоит в том, что люди не извлекают из истории никаких уроков».
Вот вкратце и все о Шоу — литераторе и мыслителе. Еще одна грань (и одна из многих) — Шоу-фотограф. Он любил фотографировать знаменитых людей и прежде всего себя. Шоу создал необычайную галерею шутливо-хвастливых автопортретов, либо в экстравагантных одеждах, либо совсем нагишом. «Камера способна так великолепно передавать тело, — писал он, — что, если бы смел я никогда бы не фотографировал, не попросив свою модель раздеться».
Однажды, когда Шоу сломал ногу и ходил на костылях, он сфотографировал себя и опубликовал снимок в журнале «Академия», назвав его «Умирающий вегетарианец».
Да, он был вегетарианцем и прожил аж 94 года (скончался 2 ноября 1950 года). Когда его кто-то спросил: «В чем секрет вашего долголетия?», он ответил: «Мне по вкусу вегетарианский образ жизни. Вот уже полвека он — источник моей молодости. Но этим я не хочу сказать, что каждый, кто ест свеклу и капусту, может сравняться с неким Джорджем Бернардом Шоу. Это было бы чересчур оптимистично».
В 1925 году этот вечный шутник получил Нобелевскую премию. Разумеется, не за шутки, а за литературу, которая, правда, донельзя нашпигована парадоксами и остротами. Ну, а теперь наступил тот момент, когда можно поговорить на заветную тему: Бернард Шоу и женщины.
«Настоящий художник для женщины — наполовину вивисектор, наполовину вампир. Он изучает ее, как изучают насекомое на булавке, и этот процесс он называет вдохновением» — это слова из пьесы Бернарда Шоу «Человек и сверхчеловек», поставленной в Лондоне в 1905 году, но их можно с успехом отнести ко всей его жизни. Писатель всю жизнь бился над тайной отношений между мужчиной и женщиной, но так ее и не открыл. То, что легко расшифровал Казанова, ему не удавалось никак. Механизм женских поступков и чувств для него оставался непостижимым, закрытым за семью печатями. И это тоже своеобразная загадка: как человек столь умный и проницательный не мог проникнуть в суть женской души. Возможно, он инстинктивно этого боялся. Вероятно, все дело в каком-то вялом физиологическом темпераменте.
Свои отношения с женщинами писатель строил весьма оригинально. «Женщины не занимали в его жизни важного места, зато в искусстве он отдавал им первые роли, и объясняется это тем, что по женщине сильнее изнемогает его воображение, нежели плоть», — так утверждал английский биограф Шоу — Хескет Пирсон.
На вопрос Сесиля Честертона, является ли он пуританином в жизни, Шоу как-то признался, что половой акт представляется ему занятием чудовищным и низким, и он не в силах понять, как могут уважающие себя мужчины и женщины лицезреть друг друга, проведя вместе ночь. До 29 лет Шоу продержался в «незапятнанной чистоте». Его «чистоту» нарушила одна вдовушка, миссис Дженни Петерсон, которая буквально овладела сопротивляющимся Шоу. Впрочем, сам писатель лукаво заметил по этому поводу: «Я не устоял: — слишком велико было любопытство».
Любопытство и только?!.
Бернард Шоу так построил свою жизнь, что на первом месте в иерархии ценностей у него была работа. Ну а женщины?.. Близкие отношения, возникшие на сексуальной почве, — такой любви Шоу не знал и не хотел знать. Он обожал любовные приключения. То есть любил не столько женщин, сколько адюльтер и прежде всего ценил в нем красивое обрамление, внешний «интерьер» любви.
«Лишь почта может обеспечить идеальное любовное приключение, — признавался он своему биогоафу. — Моя переписка с Эллен Терри была вполне удавшимся романом… Ей успели надоесть пять мужей, со мной она не соскучилась, отношения с миссис Патрик Кэмпбелл у меня были самые невинные… Она свела в могилу двух мужей, но ее последнее письмо ко мне, написанное перед смертью, начиналось словами: „Милый, милый Джой!“»
Шоу влюбился в актрису Эллен Терри, а не в женщину по имени Эллен. «Увидев ее на сцене, я врезался по уши, а, сойдясь лицом к лицу, — не знал, что мне с нею делать…» — откровенно признавался драматург в одном из писем. Лучший способ очистить любовь от бытовых наслоений по методу Шоу — это заняться перепиской, строить отношения с женщиной посредством писем и записок, перевести любовь в эпистолярный регистр.
Практически все любовные приключения Бернарда Шоу сублимировались лишь в красноречии. А в нем он знал толк! Недаром ему принадлежит афоризм: «Существует 50 способов сказать слова „да“ и „нет“, и только один способ написать это слово». Но тем не менее и в разговоре и в письмах он умело жонглировал словами на натянутом канате чувств и ни разу не свалился в бездну.
Шоу флиртовал чуть не с каждой понравившейся ему женщиной. А, как известно, женщины любят ушами, поэтому не одна попадалась на удочку такой лести. Его победам не было числа. Среди «побежденных женщин» — Анни Безант, активная деятельница фабианского движения, лучший митинговый оратор, издательница журнала «Наш уголок». Помните романс: «Наш уголок нам никогда не тесен. Когда ты в нем, то в нем цветет весна…»? Вот такой уголок, любовное гнездышко, хотела соорудить Анни Безант. Однако Шоу никак не ловился на все ее ухищрения, он категорически не хотел попасть в семейное гнездышко. Анни лишь измучилась в своих бесплодных попытках, поседела и даже подумывала о самоубийстве. Но «милый лжец» так и остался неуловим.
Также не получилось, не вышло опутать нашего героя семейными сетями и у миссис Блэнд. «Женщины многое теряют на мне… — хитро прищурившись, говорил Шоу. — Я их надуваю по крупной. В моих карманах полным-полно разменной монеты любви, но это не обычные деньги, а фальшивые… У большинства женщин на уме одно: заполучить своего мужчину и скоротать с ним свой век…»
Ну а что же в конце концов искал Шоу в словесных любовных турнирах и в своевременном бегстве с поля сражения? «Любовь доставляет мне развлечение, восстанавливает силы…»
Ответ прост и ясен, выдает с головой. Шоу предстает в отношениях с женщинами как чистейший эгоист и себялюбец. «О, не надо, не надо, не надо влюбляться в него, но не надо и отказывать ему в радости, которую он черпает в том, что любит вас», — говорит автор пьесы «Дом, где разбиваются сердца», в которой выведена как персонаж одна из возлюбленных Шоу актриса Патрик Кэмпбелл.
Еще в жизни Шоу была Флоренс Фарр, актриса, игравшая в пьесах Шоу, «милая женщина с бровями полумесяцем», Эрика Коттерилл и другие. И только одной женщине удалось набросить уздечку на сноровистого эгоиста-скакуна. Этой женщиной была Шарлотта Пейн Таузенд, ирландка. В своих воспоминаниях Галина Серебрякова пишет:
«Жена Шарлотта была ему самым близким и верным другом. Была на два года старше мужа. Вышла замуж за Бернарда Шоу, когда обоим было уже за сорок, и брак их остался счастливым до конца. Она стала его помощником в любом начинании».
Увы, все не было таким идиллическим, как представлялось Серебряковой. Во-первых, брак был чисто платоническим: супруги не спали вместе. Во-вторых, в быту, в совместной жизни Шоу никак нельзя назвать «подарком», хотя, конечно, жить с великим человеком рядом иногда и доставляет удовольствие. В устах Шарлотты постоянно звучали полярные оценки Бернарда Шоу, от «Вы очень любопытная личность» до «Какое вы чудовище!»
1 июня 1898 года был официально зарегистрирован их брак. В тот день Шоу был в старой куртке, растянутой костылями, на которых он ковылял. Сначала новобрачная возилась с его ногой, через несколько дней он сломал руку у запястья…. Но в целом брак как содружество двух людей состоялся. Этому в немалой степени способствовало то, что Шарлотта была секретарем Шоу и помогала ему во всех писательских и общественных делах. Умерла она в сентябре 1943 года. Бернард Шоу пережил ее на 7 лет. Детей у них не было.
«Дети? — удивился Бернард Шоу, когда его об этом спросили. — Конечно, их у меня нет. Иметь идиотов или посредственные натуры? Видите ли, — продолжал он с философской рассудительностью, — когда природа дошла до предела, дальше она может начать сначала…»
Сказав это, он по-детски весело рассмеялся. Бернард Шоу всегда оставался Бернардом Шоу, человеком с парадоксальным взглядом на любые вещи и явления и с иронической улыбкой на губах.
Вы думаете, что это конец рассказа? Нет. Есть еще пикантное продолжение, еще одна «лав стори» из жизни Бернарда Шоу. Самый, конечно, громкий его роман со знаменитой английской актрисой Стеллой Патрик Кэмпбелл, которую публика любовно звала миссис Пат, широко известен, хотя бы благодаря пьесе американского драматурга Джерома Килти «Милый лжец». Написанная в 1959 году на основе подлинной переписки этой пары, она триумфально прошла по всему миру. Переписку, кстати, обнаружили случайно после смерти актрисы, она хранилась в корзине из-под шляпы.
Патрик Кэмпбелл умерла 9 апреля 1940 года, в возрасте 75 лет. Узнав об этом, 83-летний Шоу написал в одном из своих писем: «Да, она умерла, и все ощутили большое облегчение; а сама она, пожалуй, в первую очередь; ибо на последних своих фотографиях она отнюдь не выглядит счастливой. Она… была великой чаровницей; каким образом удавалось ей производить на людей столь сильное впечатление, не знаю; но уж если она хотела покорить вас, то вы могли бы ждать этого совершенно спокойно; потому что она была неотразима… Ориентия в „Тележке с яблоками“ — это ее портрет в драме».
Наверное, к месту привести авторскую ремарку из драмы «Тележка с яблоками»:
«Ориентия обхватывает его обеими руками за шею и держит, злорадно усмехаясь. В дверь стучат, но ни он, ни она не слышат стука. Ему удается оторвать ее руки, но в ту же минуту она обхватывает его снова, поперек туловища. Оба сваливаются с тахты и катаются по полу».
Идет увлекательная борьба за обладание, но кем — Стеллой Патрик Кэмпбелл или Бернардом Шоу? Ведь пьеса весьма и весьма автобиографична.
Еще одну борьбу за Шоу предприняла другая актриса, американка Мэри Артур (сценический псевдоним, придуманный ей Шоу, — Молли Томпкинс). В 1921 году, когда писателю было 65 лет, но выглядел он на удивление бодрым, к нему в Лондоне прямо на улице подошла Мэри Артур (тогда ей было 24 года) и без обиняков изложила ему идею: в Джорджии, городе своего мужа, известного скульптора, создать театр Бернарда Шоу и играть там исключительно его пьесы. Разумеется, ведущей актрисой должна быть она, Мэри Артур.
Несмотря на бодрость, Шоу все же был уже старым человеком, а Мэри, сменившая имя на Молли, — молоденькой и привлекательной актрисой, короче, Шоу не устоял и решил стать для нее профессором Хиггинсом из своей же знаменитой комедии «Пигмалион». Драматург обучал Молли секретам театральной славы. Потом они расстались и встретились уже в Италии, в маленьком городке на берегу Лаго Маджоре. Закрутился роман в обычном для Шоу стиле: водопад слов, фейерверк красноречия (златоуст есть златоуст) и минимум эротики. Молли это надоело, и она предпочла гения заурядному итальянцу, который говорил меньше, но действовал значительно больше. С ним она укатила в Париж. Раздосадованный Шоу засыпал ее письмами, в одном из которых написал, что она проклятая душа и в ней сидят 77 бесов. Великий человек любил побеждать, но совсем не умел проигрывать.
Бернард Шоу не оставлял попыток снова затянуть Молли в свои сети и довел ее до попытки самоубийства: она наглоталась снотворного, но ее спас муж Лоренс. В конце концов Молли разлюбила театр и полюбила живопись. Узнав об этом, Шоу нанял ей студию и оплачивал труд натурщиков.
Когда в 1943 году умерла жена Шоу Шарлотта, несколько женщин предлагали драматургу себя в супруги. Писатель был весьма привлекательным женихом: нобелевский лауреат, очень богат и очень стар (87 лет). Сначала в числе претенденток Молли не значилась, а потом вдруг решилась (она давно уже была в разводе с мужем) и написала ему в письме: «Я хочу выйти замуж за очень старого гениального богача — за тебя». Шоу посчитал это издевательской шуткой и запретил ей приезжать к нему и даже пригрозил, что застрелится, если она это сделает.
Молли мгновенно отреагировала из Нью-Йорка: «Ты чудовищно неверно понял меня. Неужели ты в самом деле думаешь, что я променяю безмятежность своей свободы на жизнь с кем бы то ни было, чтобы быть перед ним в ответе за свои слова и мысли: к черту, нет! Я не хочу больше слышать о тебе».
Для Шоу это было полное поражение. Взбунтовавшаяся Галатея оттолкнула своего Пигмалиона. Увы, старого. Очень старого. Незадолго до своей смерти драматург отослал Молли Томкинс свою фотографию, где он стоит у ворот дома, с надписью:
«И через тридцать лет,
Все так же любя,
Старик у калитки
Ждет новостей от тебя,
Молли».
Но новость пришла к самой Молли из Англии: на 95-м году жизни умер великий драматург и великий мастер флирта Джордж Бернард Шоу.
Трудно закончить рассказ о Шоу (все-таки удивительно симпатичный старец) и поэтому еще несколько любопытной информации о нем.
Подсчитано, что за свою жизнь Бернард Шоу написал по меньшей мере четверть миллиона писем и открыток. Сам драматург полагал, что вполне мог бы создать еще 20 новых пьес за то время, которое потратил, отвечая на письма… Больше шансов получить ответ от великого человека имели те авторы, чьи послания были неожиданными, дерзкими, занятными или же имели отношение к таким волнующим его вопросам, как вегетарианство, обязательная вакцинация, смертная казнь, проблема трезвости…
Одному человеку, желающему покончить жизнь самоубийством, Бернард Шоу ответил: «Убивать себя или нет — решать вам и только вам, никто не может остановить вас. Если вы уверены, что ни на что не годитесь и только мешаете всем жить, то самоубийство — выход, который заслуживает рассмотрения. Но всегда лучше отложить это решение на завтра — вдруг уже сегодня вечером произойдет что-то важное»…
Мудрец из мудрецов. Если у вас нет друга или советчика, то обращайтесь к книгам драматурга, к его статьям и афоризмам.
«Жизнь для меня не тающая свеча, — говорил Шоу. — Это что-то вроде чудесного факела, который попал мне в руки на мгновение, и я хочу заставить его пылать как можно ярче, прежде чем передать грядущим поколениям».
Очень выспренно — скажете вы. Тогда, пожалуйста, другое, но тоже из Бернарда Шоу:
«Если когда-нибудь, гоняясь за счастьем, вы найдете его, то, подобно старухе, искавшей свои очки, обнаружите, что счастье было все время у вас на носу».
Не ищите иллюзий. Осмотритесь вокруг. Вот в чем смысл советов Бернарда Шоу.
«Мы не имеем права потреблять счастье, не производя его». Разве это не правильно? И еще: «Счастье и красота — побочные продукты».
Великий парадоксалист Шоу! Ему многие пытались подражать, и в частности один советский писатель Михаил Левидов, — и у него, конечно, не получилось. Кто-то съязвил:
Левидов от ума большого
Стал сочинять подобно Шоу.
Но то, что хорошо у Шоу,
То у других нехорошо.
Бернард Шоу один. А мы все другие.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.