ФИАСКО НА КАНАРАХ И ПОД СТЕНАМИ САН-ХУАНА
ФИАСКО НА КАНАРАХ И ПОД СТЕНАМИ САН-ХУАНА
19 сентября, двигаясь на юг вдоль побережья Марокко, экспедиция повстречалась с приватирским фрегатом графа Камберланда. Капитан фрегата поделился с Дрейком последними новостями, после чего флот направился к северо-восточным островам Канарского архипелага.
В среду 24 сентября на горизонте показались острова Лансароте и Фуэртевентура, а 25-го — остров Гран-Канария. На следующий день флот появился в виду Лас-Пальмаса.
Возле оконечности длинного полуострова, ограждавшего гавань с севера, находился островок, на котором испанцы возвели форт Санта-Каталина. От него до города было примерно пол-лиги. Осмотрев вражеские фортификации, Дрейк велел кораблям стать на якорь к северо-западу от гавани, на расстоянии пушечного выстрела от испанских батарей. В рапорте Просперо Касолы (от 8 октября 1585 года по григорианскому календарю) читаем: «Сначала они отправили шлюпку всего лишь с восемью солдатами, чтобы разведать гавань. Она вернулась затем к флоту, и другая шлюпка, с Фрэнсисом Дрейком, отправилась вместе с каравеллой (пинасом. — В. Г.). Они прибыли в бухту Санта-Каталина, где оставили буй в качестве сигнального знака, и после этого Фрэнсис Дрейк вернулся к флоту, а каравелла пошла разведать берег вплоть до бухты Сан-Педро (к востоку от города. — В. Г.). Они взяли 500 человек с шести галеонов и некоторых других больших кораблей и разместили их в 27 шлюпках с 27 штандартами. 15 военных кораблей отправились вместе с ними (чтобы прикрывать их огнем из пушек. — В. Г.), и они достигли бухты Санта-Каталина примерно в двенадцать часов. Три корабля пошли перед шлюпками и, став на якорь в двадцати шагах от берега, открыли орудийный огонь по людям, выполнявшим фортификационные работы. Немного погодя были доставлены два полевых орудия, и с их помощью они (защитники острова. — В. Г.) задержали врага. Пока они сражались, форт произвел залп, поразивший один из трех кораблей, разбив на нем нактоуз и убив пять человек. Понеся такой урон, они переместились примерно на 300 шагов в сторону — туда, где находился губернатор Алонсо де Альварадо с четырьмя другими полевыми орудиями, каковые выпустили более восьмидесяти ядер. Первый залп из 36 выстрелов поразил шлюпку, убив английского капитана и четырех других [моряков]. Они переместились немного далее, к ручью Орнильо, где три выстрела было произведено в тот самый корабль, что уже был поражен огнем из форта. Один из кораблей получил пробоину в районе ватерлинии и стал тонуть, как было ясно видно по их попыткам остановить течь и отправке людей на помпу. 14 англичан спустились в лодку с канатом, и с его помощью, а также благодаря отливу им удалось спасти корабль. После этого они оставили указанную позицию, и шлюпки пошли в море со многими ранеными и вернулись к своим кораблям. 15 кораблей пошли в бухту Санта-Ана, где форт (находившийся под командованием Фернандо Лескано де Мухика. — В. Г.) выпустил в них множество ядер, и четверо из них получили повреждения. Они, со своей стороны, стреляли по форту Санта-Ана и по городу… Той же ночью они ушли…»
Испанский хронист Луис Кабрера де Кордова, восхищаясь мужеством защитников острова, отмечал, что многие из них, преследуя англичан, «вошли в море по грудь, чтобы поразить своих врагов».
Итак, захватить Лас-Пальмас с первой попытки не удалось. Зато у испанцев появилась возможность как можно лучше подготовиться к защите. Стоило ли при создавшихся обстоятельствах рисковать людьми и пытаться во что бы то ни стало захватить столицу Канарских островов? Дрейк решил, что овчинка выделки не стоит. И когда Баскервиль попросил у него четыре дня на осуществление штурма Лас-Пальмаса, адмирал ответил ему отказом.
— Нашей главной целью является захват сокровищ на Пуэрто-Рико, — заявил он, поддержав тем самым первоначальный план Хокинса. — Поэтому не будем терять драгоценное время.
В тот же вечер корабли пошли в подветренную сторону острова, чтобы там пополнить запасы питьевой воды. 27 сентября Дрейк и Хокинс вместе со своими людьми высадились на южном побережье Гран-Канарии, в бухте Аргинегуин. Небольшая группа из девяти человек, включая капитана Гримстона, его лейтенанта и сержанта, случайно наткнулась на дюжину испанцев. В стычке капитан Гримстон был убит, а двое его спутников, включая хирурга-цирюльника с «Соломона», захвачены в плен. Пленные рассказали испанским властям о целях, численном составе и вооружении экспедиции, и те немедленно снарядили два авизо: один был отправлен с предупреждением об опасности в Вест-Индию, а второй — в Испанию.
В создавшейся ситуации командование экспедиции должно было действовать быстро. Воскресным вечером 28 сентября, примерно в десятом часу, флот покинул воды Гран-Канарии, взяв курс на Вест-Индию. Две недели корабли шли на зюйд-вест, а 13 октября, достигнув 16° северной широты, повернули на запад.
25 октября разразился шторм, и в десять часов вечера произошло столкновение кораблей «Хоуп» и «Эдвенчур»; на последнем треснула бизань-мачта, которую пришлось срочно срубить и отправить за борт. Ночью 26-го Дрейк с пятью или шестью кораблями отделился от флота. 27-го на западе был замечен остров Мартиника, но англичане решили не высаживаться на нем, поскольку «этот остров населяют варвары, именуемые каннибалами». Дрейк повернул к острову Мари-Галант, тогда как эскадра Хокинса стала огибать с юга остров Доминику.
Ночью 28 октября корабли Дрейка бросили якорь у северо-восточного побережья Мари-Галанта. Адмирал пересел в пинас и направился к берегу. Карибы, которые прибыли сюда с Доминики, снабдили англичан табаком и свежими фруктами, получив за это «желтый фланелевый жилет и носовой платок».
29 октября суда Дрейка снялись с якоря и отправились на поиски эскадры Хокинса. Пройдя мимо небольших островов Тодос-Сантос (ныне Ле-Сент), они подошли к южному побережью Гваделупы, где 30 октября объединились с кораблями сэра Джона. «Здесь мы запаслись водой, выдраили наши корабли, собрали наши пинасы и освежили на берегу наших солдат», — записал один из участников экспедиции.
В составе эскадры Хокинса были два небольших барка — «Фрэнсис» (капитан Вигнол) и «Дилайт» (капитан Джосия). Во время шторма они отбились от других судов и, разыскивая их, эскадра неожиданно наткнулась на пять новых быстроходных испанских фрегатов, находившихся под командованием генерал-капитана Педро Тельо де Гусмана и адмирала Гонсало Мендеса де Кансо. Эти фрегаты, или сабры, отправленные в Сан-Хуан из Испании, должны были забрать с поврежденного галеона драгоценный груз. На борту судов помимо моряков находились 250 солдат под командованием Марко Антонио Бессера. По удивительному стечению обстоятельств они достигли Гваделупы за день до прихода туда английских кораблей. Заметив отбившиеся от эскадры Хокинса суда, испанцы начали преследовать их. 30 октября в три часа пополудни альмиранта Гонсало Мендеса настигла «Фрэнсиса» и после короткой стычки взяла его на абордаж. Две дюжины пленных англичан победители тут же забрали к себе на борт и допросили, а приз отправили на дно. Тем временем капитана и остальные испанские фрегаты преследовали «Дилайт».
Примерно в четвертом часу адмирал тремя пушечными выстрелами предупредил генерал-капитана об опасности, поскольку его дозорные заметили у берегов Гваделупы девять неизвестных судов. Отказавшись от преследования «Дилайта», дон Педро Тельо вернулся к адмиралу Мендесу и узнал от него свежие новости, полученные в результате допроса пленных англичан. Из допроса испанцам стало известно не только о планах Дрейка и Хокинса, но и о силах, которыми они располагали. Фрегаты Тельо и Мендеса немедленно устремились к Пуэрто-Рико, чтобы поднять там тревогу.
Для англичан такой поворот событий был равнозначен катастрофе. С исчезновением фактора внезапности шансы захватить Сан-Хуан сводились к минимуму. Выступая на военном совете, Дрейк предложил пуститься в погоню за фрегатами, чтобы не дать им возможности предупредить об опасности власти Пуэрто-Рико. Однако Хокинс воспротивился этому. Он полагал, что сначала необходимо завершить сборку семи пинасов, ремонт кораблей, установку дополнительных пушек и снабжение экипажей свежей провизией и только после этого приступить к реализации задуманной акции. Поскольку сэр Джон был к тому времени очень болен, Дрейк не стал настаивать на своем предложении, что и предопределило дальнейшее развитие событий в неблагоприятном для участников экспедиции направлении.
4 ноября флот поднял паруса. Перед этим провиант, находившийся на борту транспорта «Ричард», Дрейк велел распределить среди экипажей других кораблей, после чего указанное судно затопили.
От Гваделупы флот двинулся на норд-норд-вест, на следующий день прошел мимо островов Монтсеррат, Редонда, Невис, Сент-Кристофер, Синт-Эстатиус и Саба, потом повернул на норд-вест и 7 ноября достиг Виргинских островов. Дрейк, по всей видимости, хотел выдержать паузу, чтобы дать испанцам время успокоиться и ослабить бдительность. 8 ноября Баскервиль и его офицеры снова провели на берегу военные учения, тогда как часть моряков занялась рыбной ловлей и охотой на птиц.
На пятый день, после рекогносцировки, Дрейк перевел весь флот в более безопасное место, где его не могла обнаружить испанская разведка. Оттуда англичане ушли с попутным бризом в среду утром 12 ноября, взяв курс на северо-восточную оконечность Пуэрто-Рико. Впереди двигались пинас с опытным пилотом-мулатом — уроженцем Вест-Индии — и несколько шлюпок, которые показывали остальным двадцати трем кораблям, куда держать курс.
Вопреки расчетам Дрейка, испанцы не утратили бдительности. Отказавшись от первоначального плана отправить сокровища в метрополию на быстроходных фрегатах, они решили использовать указанные суда для укрепления обороны Сан-Хуана. Педро Тельо де Гусман и Гонсало Мендес высадили полсотни своих людей на берег, чтобы усилить ими гарнизон крепости Сан-Фелипе-дель-Морро. Эта крепость была построена на скалистом выступе полуострова, прикрывая собой город и контролируя узкий вход во внутреннюю гавань. Причалы в гавани охранялись батареей Санта-Элена. На восточной окраине города находились батареи бухты Моррильо и залива Каброн (что между мысами Эскамброн и Эль-Бокерон), а перешеек, связывавший полуостров с «большой землей», защищали батарея Сан-Херонимо-дель-Бокерон и укрепление у моста Сан-Антонио. Все пушки, снятые с фрегатов, были установлены на береговых батареях и в крепости. Их общее количество доходило до семидесяти. Город должны были оборонять более 1500 солдат, моряков и ополченцев, включая 400 солдат гарнизона, 300 моряков и солдат с галеона «Нуэстра Сеньора де Бегония», 500 моряков и солдат с фрегатов Тельо и Мендеса, а также 300 пуэрто-риканских ополченцев; кроме того, власти рассчитывали на помощь восьми или девяти тысяч ополченцев-колонистов из провинции. Между крепостью Сан-Фелипе-дель-Морро и островом Кабрас была натянута деревянная цепь, преграждавшая главный вход в гавань. За ней поставили галеон и фрегаты, которые в случае необходимости можно было затопить, чтобы заблокировать фарватер.
Таким образом, испанцы весьма основательно подготовились к встрече с врагом, и боевой дух защитников Сан-Хуана был довольно высок.
Утром 12 ноября, когда английский флот появился у северо-восточной оконечности Пуэрто-Рико, болезнь Хокинса резко обострилась. Он вызвал к себе в каюту капитана Труфтона. В прощальной речи сэр Джон выразил сомнение в успешном исходе экспедиции и просил передать из своих сбережений две тысячи фунтов стерлингов королеве Елизавете в качестве компенсации ее возможных потерь. Кроме того, он завещал «дорогому кузену сэру Фрэнсису Дрейку… лучший бриллиант и крест с изумрудом».
Хокинс прожил еще полдня, а вечером, когда флот лег в дрейф у берегов Пуэрто-Рико, испустил дух. Его место на борту «Гарленда» занял сэр Томас Баскервиль.
Вскоре лоцманский пинас и шлюпки англичан появились на траверзе четырехпушечной батареи Сан-Херонимо-дель-Бокерон, на которой нес боевое дежурство небольшой отряд прапорщика Педро Васкеса. Оттуда сразу же прогремели пушечные выстрелы. Тем временем основные силы экспедиции приблизились к батарее Каброн и, к немалому удивлению испанцев, стали на якорь в соседней с ней песчаной бухте. Никогда еще противник не пытался атаковать Сан-Хуан с восточной стороны, но тем не менее испанцы были начеку. В пять часов пополудни три пушки редута Моррильо и два орудия редута Каброн, которыми командовал капитан Алонсо де Варгас, открыли по вражеским судам прицельный огонь. Одно из ядер угодило в бизань-мачту «Дифайенса», другое пробило борт и влетело в кают-компанию, где в это время Дрейк ужинал вместе со своими офицерами. Ядро выбило из-под адмирала стул, смертельно ранило сэра Николаса Клиффорда и близкого друга Дрейка — Брута Брауна, а также задело капитана Стрэтфорда и еще одного или двух человек. Выбежав на палубу, сэр Фрэнсис приказал немедленно отвести корабли на безопасное расстояние от берега.
Смерть Хокинса и тяжелые ранения Клиффорда и Брауна повергли многих участников экспедиции в уныние. Слух о том, что сэр Джон, умирая, предрек им всем поражение, тоже негативно повлиял на моральный дух моряков и солдат. Однако Дрейк продолжал верить в свою счастливую звезду. В тот же вечер пинас и пять шлюпок были посланы ко входу в гавань Сан-Хуана для промера глубин.
Клиффорд скончался ночью. «Мой брат Браун, — сообщает Мейнард, — прожил еще пять или шесть дней и умер, горько оплакиваемый». Прощаясь с Брутом Брауном, Дрейк, согласно легенде, промолвил:
— Ах, дорогой Брут, я мог бы печалиться о тебе, но сейчас, увы, у меня нет времени разводить сантименты.
В четверг 13 ноября, примерно в восемь часов утра, испанцы увидели английский флот напротив входа в гавань. Корабли стали на якорь возле островов Кабрас и Каньюэло; между ними и «большой землей» проходил узкий канал, изобиловавший мелями. Пройти через него не рискнуло бы ни одно судно, поэтому жители города даже не позаботились о его защите.
С места стоянки английского флота были видны фрегаты, укрывшиеся под зашитой двадцати семи бронзовых орудий крепости Сан-Фелипе-дель-Морро и четырех пушек батареи Санта-Элена. Дрейк решил уничтожить их еще до начала штурма города, но сначала провел разведку побережья в западной части полуострова, подыскивая удобное место для высадки десанта. Этими действиями адмирал надеялся отвлечь внимание испанцев от фрегатов и перебросить часть сил к месту вероятной высадки английских войск. Дон Педро Тельо, которому была поручена охрана порта, послал к генералу Санчо Пардо-и-Осорио просьбу прислать в указанный район дополнительные силы, что и было сделано: вечером на берег прибыл капитан Аугустин де Кандечо с тридцатью солдатами. Ночью к ним должны были присоединиться еще 50 солдат под командованием суперкарго Мартина Вомеро де Кааманьо.
С наступлением темноты флот англичан по-прежнему бездействовал, однако около десяти часов вечера испанцы вдруг заметили две дюжины вражеских шлюпок и пинасов, которые проникли в гавань, обогнув острова Кабрас и Каньюэло с юга. Каждое судно вмещало от пятидесяти до шестидесяти солдат и матросов. Крепость и батарея Санта-Элена открыли по ним огонь, и в то же время зажигательные снаряды англичан полетели в сторону испанских фрегатов. Корсары начали брать на абордаж фрегаты «Санта-Исабель», «Санта-Магдалена» и «Санта-Клара» и поджигать их, но испанцы яростно отбивались, одновременно гася очаги пожаров. Спустя час один из фрегатов — «Санта-Магдалена» — взлетел на воздух, озарив окрестности ярким светом. При взрыве часть команды погибла; те, кто уцелел, очутились в воде, включая капитана Доминго де Инсауррага (он добрался вплавь до фрегата «Санта-Исабель», которым командовал капитан Хуан Флорес де Рабаналь). Англичанам удалось выловить и взять в плен лишь боцмана Лопе Санчеса и четырех матросов.
Пожар на «Санта-Магдалене» озарил всю гавань ярким светом и позволил испанским канонирам и мушкетерам обрушить на шлюпки противника гораздо более прицельный огонь. Погибло полсотни английских солдат и матросов, еще 150 человек получили ранения разной степени тяжести; несколько шлюпок затонули, остальные отступили. Испанцы, преувеличивая свой успех, позже утверждали, что уничтожили девять или десять вражеских лодок и около четырехсот англичан, «не считая множества раненых». Свои потери они оценили в «сорок убитых или сгоревших, не считая небольшого количества раненых мушкетным огнем».
Это поражение, безусловно, нанесло ощутимый удар по боевому духу участников экспедиции, но Дрейк не хотел сдаваться. Утром 14 ноября, когда подул бриз с суши, флот снялся с якоря и начал двигаться в наветренную сторону от гавани. Испанцы, убежденные недавними маневрами Дрейка в том, что он собирается высадить на сушу десант, изо всех сил укрепляли береговые фортификации. Однако многоопытный Тельо заподозрил, что английский командующий готовится не к десантированию в западной части полуострова, а к тому, чтобы ввести весь свой флот в гавань. Поэтому он предложил немедленно затопить в проходе два лучших фрегата, чтобы перекрыть противнику доступ на внутренний рейд. Военный совет изучил предложение командующего эскадрой, но не захотел идти на предложенные жертвы. Тельо тем не менее продолжал настаивать на своем. В конце концов он убедил своих коллег пожертвовать двумя торговыми кораблями, нагруженными товарами, а затем, в случае крайней нужды, затопить и два лучших фрегата.
В четыре часа пополудни Тельо увидел, как флот Дрейка направился к входу в гавань. Больше медлить было нельзя, и испанцы спешно затопили в проходе большой торговый корабль шкипера Педро Седеньо с его драгоценным грузом и судно Хуана Диаса де Санта-Ана, после чего пустили ко дну капитану «Техеда» и еще один фрегат со всеми пушками и снаряжением. Жертва, безусловно, была тяжелой, но она дала положительный эффект. Английский флот вынужден был стать на якорь между островом Кабрас и «большой землей».
Дрейк собрал военный совет. Поскольку прорваться в гавань не удалось, он предложил своим офицерам высадить войска в наиболее незащищенных местах побережья и попытаться взять Сан-Хуан с суши. Против этого проекта решительно возразил Баскервиль, указавший на то, что город выглядит хорошо защищенным и его обороняет не толпа трусливых ополченцев, а хорошо обученные профессиональные солдаты. Некоторые молодые офицеры заявили, что не могут судить о прочности укреплений Сан-Хуана, пока не увидят их вблизи. Мейнард предположил, что в Вест-Индии нет городов, захват которых принес бы им столько славы и богатства, как столица Пуэрто-Рико. На это Дрейк ответил:
— Я приведу тебя к двадцати городам, которые более богаты и которые гораздо легче захватить!
Баскервиль, «очарованный» речами главнокомандующего, тут же пожелал отправиться на поиски этих городов. Но другие участники экспедиции были настроены менее оптимистично. Мейнард позже признался: «Здесь я оставил все свои надежды на успех».
Субботним утром 15 ноября семь или восемь шлюпок англичан прошли вдоль берега на восток до Бокерона, делая промеры глубин, но в десять часов вернулись к месту стоянки флота. В тот же день тела сэра Джона Хокинса и сэра Николаса Клиффорда были торжественно опушены на дно в соответствии с морской традицией.
В два часа пополудни недалеко от входа в гавань была замечена испанская каравелла. Несколько английских пинасов тут же погнались за ней. Предупрежденный об опасности пушечными выстрелами с батареи Сан-Херонимо-дель-Бокерон, капитан-пилот Франсиско Гонсалес выбросил свое судно на отмель в районе пляжа Кангрехос и скрылся вместе со своими людьми в зарослях на берегу.
Окончательно разуверившись в возможности захватить Сан-Хуан, Дрейк решил идти искать удачу в других местах и в ночь на воскресенье приказал своим капитанам сниматься с якоря.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.