Глава 7 Леонид Тавровский

Глава 7

Леонид Тавровский

Я с Володей знаком целую вечность, столько не живут. У него есть одно замечательное качество, помимо всех остальных, не менее замечательных, это то, что он очень стабилен и очень честен в своих взаимоотношениях с людьми.

Я не могу вспомнить какого-либо момента, который у нас вызвал бы антагонизм по отношению к нашему прошлому. Как вы понимаете, в любых отношениях людей, и прежде всего среди мужчин, возникают различные жизненные коллизии, где сталкиваются те или иные интересы. При всем при том Володя в этом отношении безупречен. Например, жена друга – это только жена друга.

Я никогда не видел его грустным. Вот задумчивым видел. Он с детства был очень активным и очень шустрым, и я понять не могу, каким образом при его темпе жизни он еще умудряется сохранять и приумножать свой вес. С его жизненным укладом, с его фонтаном энергии это для меня остается загадкой.

Мы дружим уже около пятидесяти лет и стали практически близкими родственниками. Когда Володя познакомился со своей будущей женой Тамарой, он в первую очередь привел ее ко мне. К нам. И моя жена дала добро. С нашей легкой руки они вместе живут много лет. Конечно, он неоднозначный человек, но это, видимо, свойственно всем людям творческого склада. Потому что не может актер не влюбляться в свою роль, в сцену, в параллельную реальность.

Он был и до сих пор остается веселым мальчишкой. Очень шустрым, верным в плане выбора жизненного пути, хотя на него давили очень сильно. Отец, Натан Львович, которого Володя просто боготворил, довольно настойчиво предлагал сыновьям настоящую мужскую профессию строителя. Но мама, Анна Юльевна, которая замечательно поет в узких застольях, была на Володиной стороне.

Первоначально никто и не думал об актерском будущем для Володи, поскольку в семье был еще старший сын Борис, тоже человек творческий. Боря все-таки стал строителем, хотя поверить в это тогда было сложно, ведь количество его шуток, юморесок, анекдотов и всего остального было соизмеримо лишь с его желанием покорять женщин. Бурно кипящая энергия переполняла его через край.

Но так случилось, что Боря стал строителем и остался в Курске, а Володя как решил «обязательно петь и стать актером», так и воплотил мечту в жизнь. В увлечении его театром с малолетства большая заслуга мамы, которую мы всегда считали несостоявшейся актрисой.

А в остальном мы были обыкновенными мальчишками, убегали с уроков, проказничали. И всегда все сходило с рук. Нам было по пятнадцать-шестнадцать лет, а ему – четырнадцать, так он за нами везде как хвостик бегал. В компании были девочки, и Володька постоянно пытался отбить у нас этих девочек. И, что самое смешное, у него это отлично получалось. Никто не обижался, потому что он очень корректно себя вел. У него такой характер, что никто не мог на него обижаться. Я звал его Морковкой. Не знаю почему.

Володя знает, как подружиться с мужчинами и как понравиться женскому полу, и научиться этому нельзя, это от бога. Вспоминаю, как он ходил со мной в институт, пел там, меня позорил. В кулуарах девчат собирал, проходящих мимо. Он моложе меня, и, когда я уже учился в Гнесинке, Володя только готовился поступать. Он очень хотел петь. Отец был против, но, когда Володька поступил, стал помогать ему во всем.

Самым ярким и запоминающимся был период Володиной учебы в институте. Эти его шутки в метро я помню как сейчас. Им на занятиях задавали актерские этюды, отрабатывать которые ребята шли в метро. Это было что-то немыслимое, такое хулиганство непередаваемое. Сережа Мороз, однокурсник Володи, я и Вовка спускались в подземку, и начиналось шоу!

Я садился подальше, потому что мне было дико стыдно. Я сидел весь красный от стыда и от смеха, а они такое творили, словами не опишешь. Эти двое начинали изображать братьев, будто бы нормальный брат везет брата-дурачка. В одну сторону нормальный Володька, а в другую – Сережка.

«Дурачок» приставал ко всем, а нормальный извинялся за него, оттаскивал, старался сгладить неловкую ситуацию. Это надо было видеть! Люди открывали сумки, протягивали им булочки и батоны, кормили «несчастного больного ребенка». А «дурачок» все норовил как бы случайно подсесть к девушкам посимпатичнее. Я просто валялся от смеха, клянусь!

Но были и похуже случаи, когда они начинали к милиции приставать. И милиционер не знал, как от них отвязаться, потому как если их в отделение забрать, то они там мозг вынесут. Приставали с совершенной крамолой, мол, что кругом беспорядок и беспредел, а милиция бездействует, и вообще:

– Объясните общественности, почему вы не работаете!

Ну и, конечно, не оставляли в покое девушек. Володька очень нравился девчонкам, потому что был душой любой компании. С ним надо побывать в застолье, чтобы понять, какой он на самом деле. Я считаю, что на сцене он так не раскрывается. Может, пора и на сцене поляну накрывать? В любом коллективе он моментально перетягивает на себя одеяло тамады, помогает врожденное остроумие и острота реакции.

Я Вовку очень люблю. Он был на моей свадьбе, я был на его свадьбе. Причем тамадой. Мы родные люди. Человек он добрый и очень отзывчивый. Хороший, веселый парень, и, когда с ним встречаешься, точно знаешь, что у тебя будет хорошее настроение. В любой ситуации. Он очень любит семью. Боготворит маму.

А дочка Настенька у него чудо. Я считаю, что характер у нее такой, лучше которого в природе быть не может. И добрая, и душевная, а как она к нам относится… Чудная девчонка, Володе повезло с ней. И с Тамарой повезло. Мудрая красивая женщина. Быть женой артиста нелегко. Но я знаю, что она не жалеет. Хотя всепоглощающая любовь женского пола к Володе причиняла ей немало неудобств.

Тут большую роль сыграла супруга Иосифа Кобзона. Она все учила Тамарочку правильно относиться к популярности мужа. У Нелечки проблем было не меньше, а скорее больше. Но она стоически это вынесла. Мы дружим семьями, я иногда попадаю к Володе на концерты. Последние годы мы не так тесно общаемся, потому что я много времени провожу в Америке, но, когда прилетаю в Россию, мы с Вовкой обязательно встречаемся.

Отношения практически родственные, и Анна Юльевна, которая хорошо знала и моих родителей, у нас теперь как общая мама. Так получилось, что Володя стал артистом, а я пошел в науку, в бизнес. Володька прирожденный артист, и, если его недели две на сцену не выпускать, он зачахнет. Он просто не может не выступать. Как и Иосиф Кобзон. Как и Люда Гурченко. Я в этом абсолютно убежден. Это от бога.

А еще Володя абсолютно не завистлив. Я знаю массу популярнейших артистов, которые от творческой зависти просто задыхаются. Однажды мне пришлось из-за него сцепиться с одним очень известным человеком, который понес на Володю, стал его унижать. Понимаю, что так сказать мог человек только от зависти и злости. Было дело в Таллине, я зашел в ресторан, в котором уже сидел один очень известный у нас юморист. Поздоровались, разговорились, и тот стал выдавать, что Вова пошлятину несет со сцены и так далее… Разве я мог это стерпеть? Ведь дело в том, что сам Володя никогда никого не осуждает и не обвиняет в творческих неудачах. По-доброму, вскользь, очень по-человечески он может посмеяться, но не более. А чтобы унизить или оскорбить, я такого не слышал.

А все потому, что молодых и талантливых много, а вот равнозначных ему нет. Самое главное, что хочу сказать: Володьку очень люблю, так ему при случае и передайте!