«Не плачь — утешу. Я ведь жду тебя!»

«Не плачь — утешу. Я ведь жду тебя!»

— Поздравь, мы поженились на Багамских островах! — Лана, загоревшая, похудевшая, ворвалась в далеко не шикарное бунгало Микки, где теперь жила с мужем Ава.

— Папашка освоил кларнет, и это решило дело? — Ава резала овощи, на сковороде скворчало мясо.

Лана с удивлением уставилась на нее — никаких расспросов взахлеб, холодное равнодушие.

— Ты что, на Аляске была? В ледышку превратилась? Умотал тебя малыш.

— Такова семейная жизнь. Не торопи. Все расскажу. Но сначала порадуй ты.

— О! У меня пожар! — Лана открыла холодильник, достала почти пустую бутылку виски, с раздражением вытрясла в тарелку остатки льда из формочек. — Хозяйство у тебя запущено…

— Ему просто на все наплевать. На все, кроме работы. Ты только взгляни на этот холодильник. Со свалки он его достал, что ли?

— Еще печальней то, что в нем. Ты вроде снималась?

— Крошечные рольки, даже не упоминающиеся в титрах. Девушка в машине в фильме «В этот раз и навсегда» у Чарлза Райснера, девушка на танцевальной площадке в фильме «Мы танцевали» Уилла Гоулдбека, официантка, гардеробщица и другие безымянные девушки, едва мелькающие на экране. У меня ничего не получается! — Отбросив нож, Ава сжала виски. — Сейчас распущу нюни, так себя жалко! Живо рассказывай, что у тебя. Может, оттянет.

— В двух словах — полный атас! Но это надо видеть. Такая шикарная жизнь… Горничная: «Мадам, вам к которому часу готовить ванну?» «Да как только закончим трахаться», — отвечаю. Да перестань терзать эту капусту!.. Приглашаю тебя к себе на суаре. Роскошный дом, полный антиквариата и всего самого дорогого. Хочу похвастаться. Поваров пригласила из ресторана, платье доставили из Лондона. Такое простенькое — из райских перышек и брюликов. И к нему чалма вот с таким сапфиром — обалдеешь!

— Ну, нет! Никаких суаре без Микки. Я верная жена и домохозяйка. — Ава упорно продолжила шинковать овощи. — А его вечерами не дождешься. Частенько сижу всю ночь над остывшим ужином. То покер, то мальчишник, то скачки, то репетиции… Виновато сунет мне какую-нибудь побрякушку, и снова ищи-свищи.

— Хорошо хоть малыш не экономит на подарках любимой женушке.

— Не издевайся. Он совершенно равнодушен ко мне.

— Интересно! Микки трезвонит на каждом углу, какой тайфун страсти открыл в замороженной девственнице. А проведенный с тобой медовый месяц называет «сексуальной симфонией».

— Симфонией? — Ава покачала головой, но даже не улыбнулась. — Ты знаешь, я плохо разбираюсь в музыке. Но думала, когда кто-то делает тыр-пыр — это называется по-другому.

— А зачем ему трепаться?

— Хочешь, я скажу тебе: брак с Руни — это потрясающий секс в первую очередь!.. — Не удержавшись, Ава прыснула. — А также во вторую. И так до десяти. В сутки…

— Он импотент?

— Мне не с кем сравнивать, но секс — это вообще то еще удовольствие! Лишнее приключение на жопу. Только и дрожу, как бы не залететь. А знаешь, что он мне недавно сказал? «Давай заведем ребенка, любимая!» И физиономия такая идиотская. Меня аж в жар бросило: «Попробуй только! Если я забеременею, то сразу тебя убью!» — так прямо и сказала.

— В самом деле — какие дети? Тебе надо сниматься в серьезной роли.

— Где? Никаких предложений. Лев в злобе. Я серьезно разрушила его планы насчет Микки. Говорят, он озверел прямо, когда узнал о нашей свадьбе.

— Еще бы. Ему-то ты показала фигу! Право первой ночи принадлежит хозяину. Не в курсе, что ли? — Нарисованные брови Даны приподнялись. — Дев очень редко заключает контракт с крошками, которые ему самому не по вкусу. Уж поверь мне.

— Что же теперь делать?

— Встретиться с ним и хорошенько все обговорить.

Майер не безумствовал от страсти. Все произошло в ритме фокстрота — быстро и неутомительно. Отдышавшись, он встал, набросил бархатный халат, налил два бокала виски со льдом. Протянув один лежавшей в постели Две, опустился в кресло рядом.

— Я не слишком утомил тебя, детка? — усмехнулся он, глянув на скромно нырнувшую под атласную простыню женщину.

— Все прекрасно, — Ава благосклонно улыбнулась.

Майер громко рассмеялся и резко умолк.

— Было вполне сносно, но только до этого момента. Теперь держись, моя милая. Сейчас Дев начнет давать советы. Это великий момент, детка, потому что Майер редко дает советы бесплатно. Но получившие помнят их всю жизнь. А те, кто сумел ими разумно воспользоваться, живут вовсе не плохо. Ты слушаешь?

— Да, мистер Майер.

— Скажу тебе все, как есть. Ты плохая актриса. Да, я смотрел тебя на сцене «Витрины» и в пробах.

И без всякого сожаления помахал бы тебе ручкой: «Чао, крошка!» Но все это… — Майер осторожно потянул за край простыни, как бы снимая покров со статуи. — Все это — великолепно. Это дорогого стоит. И мы здесь будем последними олухами, если не сумеем продать такой товар. Тебе нужны хорошие роли — роли специально для тебя. У Греты Гарбо трудный характер. Она великая актриса и, боюсь, сумасшедшая. Ее карьера завершена, студии нужна новая икона. Ты могла бы занять ее место, если бы… Если б захотела воспользоваться моими советами.

— Я была бы очень благодарна, мистер Майер…

— Совет первый: тебе не нужен муж, тем более — такой. Его дело — смешить женщин, но не покорять.

— Я почти каждый день прошу Микки о разводе… — Ава опустила ресницы, чтобы не видеть, как Лев смотрит на ее нагое тело.

— Он даст тебе свободу. И тогда… Совет второй: если ты ложишься в постель с мужчиной, кем бы он ни был, ты должна доставить ему радость. — Майер сделал паузу. — Запоминаешь? Тогда последнее: если мужчина, каким бы он ни был, смотрит на твое обнаженное тело с вожделением, ты не имеешь права оставаться холодной. — Он поднялся, отошел к столу, занялся лежавшими на нем бумагами. Проговорил рассеянно: — Вот когда это до тебя дойдет, попробуем большую роль. Через год я проверю лично. Если забуду — напомни… А сейчас все то же самое еще раз!

Микки долго тянул с разводом, пытаясь удержать Аву. Но она была непреклонна. В 1943 году, прожив в браке семнадцать месяцев, Ава и Микки развелись. Теперь у Авы были деньги, перепавшие ей по суду после развода. Она поселилась в выделенном студией бунгало и начала сниматься. Первую заметную роль — Джин Браун — Гарднер получила в 1944 году в ленте Гоулдбека «Трое мужчин в белом». Ее заметили, но фурора не произошло. Шла Вторая мировая война, и Голливуд был не в лучшем состоянии.

А у Микки Руни впереди была долгая жизнь, семь браков, от которых родилось пятеро сыновей и четыре дочери. В 1954 году Микки открыл свое ТВ-шоу Мickey Rооney Show. В 1983 году шестидесятитрехлетний актер получил премию Lifetime Achievment Oscar — его заслуги перед киноискусством были признаны на высочайшем уровне.