«Нас ловко провела судьба, отсрочив счастья миг»

«Нас ловко провела судьба, отсрочив счастья миг»

У виллы Богарта стояла вереница автомобилей, и каждую минуту подъезжали новые. Открываемые швейцаром, одетым в камзол кавалера двора Людовика Прекрасного, дверцы выпускали в ароматный воздух синего вечера элегантнейших мужчин и женщин. Клифу Оуэну пришлось расстараться, чтобы его протеже зарекомендовала себя с лучшей стороны, по крайней мере, не села в лужу. К счастью, она притихла, поглощенная созерцанием. И, что интересно, вовсе не выглядела при этом смущенной провинциалкой, не хихикала, не закатывала глаз. Осанка королевы, мраморное лицо, не тронутое косметикой, загадочный взгляд изумрудных глаз. На вопросы любопытных Оуэн отвечал лаконично: «новая находка Льва», и старался Люси, вернее, теперь уже Аву, ни с кем не знакомить — этот церемониал еще следовало освоить. А то вытрет ладошку о юбку и протянет ее «лодочкой» с грацией горничной, да еще не дай бог в книксене присядет…

Подружку Аве Клиф наметил, руководствуясь эстетическими и моральными соображениями. Брюнетке — блондинку, тоненькой — пухленькую, пуританке — вопиющую секси, провинциалке — опытнейшую куртизанку Голливуда. Не только экранные роли Ланы Тернер отличались рискованными любовными интригами. Ее и в жизни нельзя было назвать паинькой, вот уж кто подбрасывал прессе самые горячие темы! Сейчас все следили за ее страстным романом с Фрэнком Синатрой — звездой эстрады, лучшим певцом года, кинодебютантом, устремленным к серьезным ролям.

Оркестр в золотых костюмах и цилиндрах, расположившийся на возвышении у подсвеченного бассейна, заиграл вступление к песне. Посыпались аплодисменты и крики: «Фрэнки! Фрэнки!» В свет прожекторов вышел невысокий гибкий джентльмен. Темный костюм, широкополая мягкая шляпа, интимный блеск голубых глаз. Он взялся за микрофон, одарил всех сверкающей улыбкой и, слегка прищелкивая пальцами в ритм, запел. Да так, что каждой из находящихся здесь дам казалось, будто бархатный баритон звучит только для нее.

Пышная блондинка, обтянутая сверкающей чешуей серебряного платья, небрежно куталась в меховой палантин. Приблизившись к эстраде, она присела на край бассейна. Ноги, изгиб бедра, округлости высоко поднятой груди, щедро представленной глубоким декольте, — все сплошной соблазн и наслаждение. Слегка закинув голову, она смотрела на Фрэнка. Кончик языка облизывал блестящие алые губы.

— Это же сам Фрэнк Синатра! Ни хрена себе! Мы с Корой часто слушали его по радио. А в дансинге танцевали под его песни! — Ава уставилась на певца во все глаза.

— Я же предупреждал: следи за лексиконом! — Клиф наступил на кончик туфельки Золушки.

Но она и не заметила:

— Обалдеть можно! Никто не поверит, когда расскажу — совсем живой Синатра!

— И даже удивительно, что еще живой, — съязвил Клиф. — При такой нагрузке. Этот парень теперь нарасхват. Бесконечные съемки в музыкальных фильмах и романы с самыми отборными красотками. Он не щадит жену, сидящую с малютками, — журналисты в подробностях описывают победы любимца публики. На наших глазах, как ты поняла, разворачивается бурный роман Фрэнки с очаровательной Ланой Тернер.

— Еще бы! Она невероятная красавица. Как из сказки, — вздохнула Ава, обрывая лепестки у цветка азалии и не отрывая глаз от влюбленных. — Офигенная пара. Я всегда хотела быть блондинкой.

— Э, нет! Никаких перемен внешности без одобрения Льва. В контракте цвет волос и вес зафиксированы. Эти волосы, — Клиф дотронулся до блестящих волнистых прядей Авы, — и это тело… — он ограничился обволакивающим взглядом, — принадлежат студии. Когда-нибудь все сладкоголосые соловьи в этих лесах будут петь для тебя, крошка. — Клиф про — гнал мечтательное выражение со своего строгого лица. — А сейчас, думаю, тебе стоит познакомиться с Ланой.

Когда песня закончилась и Синатру увлекли в дом, Клиф успел перехватить красотку:

— Счастье мое! У меня к тебе дело на миллион долларов. Лев лепит звезду. — Он кивнул на Аву. — Знакомьтесь, девочки. Надеюсь, вы подружитесь — считай, Лана, это его личная просьба.

— В таком случае я пригрела бы на груди даже жабу.

— На такой груди… — Клиф закатил глаза. — Жаба превратилась бы в бутылку виски. Это славная, но совсем еще не обтесанная девочка. Она всегда мечтала стать похожей на тебя.

— Вот это уж совсем не обязательно. Мне конкурентки не нужны! — Лана шутливо шлепнула Клифа веером и улыбнулась новой знакомой: — Это с тобой мистер Майер с лету подписал пятилетний контракт? — Она придирчиво оглядела соперницу. — Как тебя там — Молли, Долли? Кесси Смит, угадала?

— Ава Гарднер, — поправил Оуэн.

— Это они с Майером придумали мне дурацкое имя.

— Тс-с-с, детка! Великого мистера Майера здесь не ругают, а его решения не обсуждают — они бывают только гениальными. Если он сказал Ава, то именно Ава и никак иначе. Поняла? — строго выговорила Лана, тут же весело улыбнулась, взяла новенькую под руку и шепнула ей на ухо: — Завтра мы совершим экскурсию по здешним достопримечательностям, посидим в ресторанчике и… — Она перевела взгляд на Клифа. — Через месяц вы не узнаете свою крошку. Проведу блиц-курс голливудской грамотности…

К ним подошел хозяин дома Хамфри Богарт. Море мужского шарма, проницательный взгляд, заслуженная слава киногероя. Он даже, вопреки обыкновению, не был особенно пьян.

— Кого ты тут от меня прячешь, Клиф? О, скромный цветок. Шампанское? — Он подозвал официанта с подносом, заставленным искрящимися бокалами.

— Не пью спиртного, — отрезала Ава и гордо вздернула подбородок.

— И, наверное, не ошибусь, если добавлю: не носишь туфель на каблуках и не спишь с кем попало. Я почти волшебник, детка. — Богарт посмотрел на красотку сквозь бокал, подмигнул. — За тебя, невинная крошка!

— Вы не ошиблись, мистер Богарт. Да, невинная! Меня хорошо воспитывали. Хотя я и не прочь побегать босиком. А мужчину я выберу себе самого лучшего!

Клиф усмехнулся про себя, ему-то было ясно, с кем проведет эту ночь его подопечная. В колледже он занимался борьбой и мог гордиться своей фигурой. Если бы не вдавленный, мелковатый для крупного лица подбородок, Оуэн мог бы блеснуть на кастинге претендентов на роль какого-нибудь античного героя. В списке побед Клифа были известные женские имена. Когда оркестр в золотых смокингах и цилиндрах заиграл блюз и пары томно закачались в полутьме у бассейна, Клиф пригласил на танец Дикую Королеву. Куст розового олеандра скрывал их в ароматной полутени, саксофон страстно стонал, взывая к нежным чувствам. Клиф обнял дикарку, ее голова склонилась к нему на плечо. Сейчас он прижмет ее еще сильнее, и она почувствует его желание. Чуть спустив руку ниже талии девушки, он прижал ее бедра к своим. О, как опьяняюще благоухала ночь, как знойно, как оглушающе стонал саксофон… Но звук пощечины оказался еще более громким. Клиф застыл, но быстро среагировал и бурно захохотал:

— Отлично, отлично! Вот так и действуй на пробе. Со всего размаха. Умница. Поняла, детка?

— Похвально! — захлопал в ладоши явившийся из-за куста Богарт. — Оказывается, Оуэн у нас записался в режиссеры и работает с актрисой даже на вечеринке. Надеюсь, по системе Станиславского?

— Отвяжись, Боги! — огрызнулся Клиф и, потирая щеку, повел Аву по аллее к выходу. Сажая ее в автомобиль, он нежно улыбнулся: — Тебе пора баиньки. Хватит на первый раз. А то туфли исчезнут и принцесса останется босиком, в пропахших куриным дерьмом тряпках.

Он уже решил, что обязательно отомстит этой провинциальной дряни.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.