«В надежде славы и добра…»
«В надежде славы и добра…»
Новый король, как мы уже знаем, любил театр. Со времени его вступления на престол, с 1603 года, по год смерти Шекспира (1616) при дворе Джеймза состоялось сто семьдесят семь спектаклей труппы «слуг его величества».
Придворные спектакли были выгодным делом для труппы, ибо независимо от количества публики они оплачивались по твердой таксе, сначала установленной Генрихом VIII в сумме шести фунтов стерлингов, а при Елизавете поднятой до десяти фунтов стерлингов. Кроме того, в знак монаршей милости актерам платили еще некоторую сумму сверх этой.
В ночь на Святого Стивена, 26 декабря 1604 года, в королевском дворце Уайтхолл «слуги его величества» представили пьесу «Мера за меру». Как и предшествующая комедия, это пьеса, в которой все «кончается хорошо». Но прежде чем наступает этот хороший конец, происходят странные, страшные и просто чудовищные вещи. В Венском герцогстве вводятся в действие суровые законы, карающие смертью за прелюбодейство. Блюститель закона Анджело не разбирает ни правых, ни виноватых. Он судит одинаково строго и Клавдио, чья возлюбленная забеременела, прежде чем он успел с ней обвенчаться (проступок, вполне извинительный в глазах мужа Энн Хетеуэй), и содержательницу публичного дома. Нам нет нужды пересказывать всю эту историю, известную у нас не только по пьесе Шекспира, но и по переложению ее, сделанному Пушкиным в поэме «Анджело».
Пьеса Шекспира направлена против пуританского лицемерия. Воплощением этого порока представлен Анджело. Интересно, что произведение Шекспира было злободневным для лондонцев его времени. В один из последних годов правления Елизаветы главный судья королевства сэр Джон Попхэм задумал произвести чистку лондонских пригородов от публичных домов. Современный документ сообщает, что судья «преследовал бедных красивых девок без всякой жалости и снисхождения».
В пьесе Шекспира действие происходит в Вене, но зрители без труда узнавали знакомую им картину лондонских пригородов, где находились — часто по соседству с театрами — всякие злачные места.
«Мера за меру» — драма о том, как правосудие со страшной силой обрушилось на невинного человека — Клавдио. Видимо, во все эпохи классового господства случались такие «казусы», и гуманные писатели поднимали голос против несправедливости. Странно, что не заметили этой черты в Шекспире такие люди, как страстный защитник Каласа Вольтер и автор «Воскресения». «Мера за меру» — это своего рода «спор о Клавдио»: виновен он или не виновен, прав ли закон? Главные персонажи пьесы проверяются их отношением к судьбе злосчастного молодого человека. Центральная сцена драмы происходит в тюрьме, где Клавдио ожидает казни.
Суд и тюрьма определяют атмосферу этой пьесы, попавшей в разряд комедий только потому, что в ней все кончается благополучно. Шекспир написал ее для того, чтобы осудить ненужные жестокости законов и чтобы прославить «доблесть доброты». Образ доброго герцога выражает идеал, о котором мечтали во все времена деспотизма, — идеал справедливого и милосердного правителя. С такими образами у реалиста Шекспира всегда получались лишь частичные успехи. Для них не было живой модели, и поэтому они получались у него искусственными. Так обстоит и с добрым венским герцогом, который ходит переодетым среди своих подданных, чтобы проверять, справедливо ли управляют его наместники, и вовремя исправлять зло, причиняемое их произволом.
Такова первая пьеса, которую поставил на сцене Шекспир при новом короле.
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКДанный текст является ознакомительным фрагментом.
Читайте также
Глава двадцатая. В надежде на американских агрессоров
Глава двадцатая. В надежде на американских агрессоров «Знать и уметь усе от сих и до тых» Два месяца до присяги считались не настоящей службой, а «курсом молодого бойца». Пока не пройден курс и не принята присяга, солдату нельзя доверять оружие, нельзя посылать его в
Глава двадцатая. В надежде на американских агрессоров
Глава двадцатая. В надежде на американских агрессоров «Знать и уметь усе от сих и до тых» Два месяца до присяги считались не настоящей службой, а «курсом молодого бойца». Пока не пройден курс и не принята присяга, солдату нельзя доверять оружие, нельзя посылать его в
Надежде не обязательно умирать. Даже последней
Надежде не обязательно умирать. Даже последней Трудно найти иные слова для начала любой публикации на тему о жизни нашего общества. Так мне показалось. Посему и пишу, как многие: страна переживает тяжелое время. Общество не может опомниться от недавних потрясений. Людей
Глава 2 НЕТ ХУДА БЕЗ ДОБРА
Глава 2 НЕТ ХУДА БЕЗ ДОБРА Солнце садилось над морем, похожим на кипящую смолу, и еще до того, как оно опустилось за горизонт, его поглотили свинцово-серые облака. Сгустилась тьма, и начали сбываться предсказания «лягушки в кувшине» — так называли корабельного метеоролога.
VII.IX. Империя интимного добра
VII.IX. Империя интимного добра После выхода книги «Пристрастный реквием» меня на встрече с читателями спросили: «Верил ли Листьев в Бога? Был ли он искренне верующим человеком?» Да не знаю я, Интимное это дело, Сегодня все заявления в отношении православия — такое же минное
Глава IV В надежде
Глава IV В надежде Смертный миг наш будет светел… Пушкин «Из Франции в 1814-м году мы возвратились морем в Россию… Во время молебствия полиция нещадно била народ, пытавшийся приблизиться к выстроенному войску. Это произвело на нас первое неблагоприятное впечатление по
«КРАСОТА НЕОТДЕЛИМА ОТ ДОБРА»[37]
«КРАСОТА НЕОТДЕЛИМА ОТ ДОБРА»[37] Наступил апрель 1834 года. Трехмесячное перенапряжение сил не могло не сказаться на состоянии Бальзака. Работая над «Цезарем Биротто», «Старой девой», «Серафитой» и «Девушкой с желтыми глазами», он беспощадно эксплуатировал собственное
Навруз — праздник добра
Навруз — праздник добра Навруз — один из древнейших и любимых праздников азербайджанского народа. Он связан с доисламскими обрядами и поверьями. В переводе — это Новый год, день весеннего равноденствия, начало пробуждения, обновления природы. В переносном смысле —
В надежде на дубль
В надежде на дубль В далекие детские годы сей говноящик вполне дружелюбно показывал мне мультипликационный фильм "Варежка", донельзя слезодробительный. И эти рыдательные напоры сменялись печалью.Конечно, сейчас ориентиры переиначились, и все-таки телезрители упорно
Делай, как я (эстафета добра)
Делай, как я (эстафета добра) В бронетанковых войсках, еще задолго до научно-технической революции, в эпоху прославленных тридцатьчетверок, если выходила из строя рация, что частенько случалось в бою, командир взвода или роты подавал сигнал флажками над башней танка:
«Добра!»
«Добра!» Владимир Семенович, когда подписывал фотографии и давал автографы своим бесчисленным поклонникам, обычно писал: «Добра! Высоцкий». Он по-доброму, с любовью относился к людям, и его песни также несут этот заряд добра и творят добрые дела, уже после его смерти. В
Не делай добра
Не делай добра Говорят: «Не делай человеку добра, не получишь зла!» Пожив так долго на свете и повидав много, ох как много всяких и разных людей, я частенько вспоминаю эту поговорку: «Не делай добра!» Да…Наверное, небезосновательно она засела в памяти поколений, наверное,