1959

1959

И снова письма АНа. Письма БНа, к сожалению, утрачены вплоть до 64-го года.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 4 ЯНВАРЯ 1959, М. — Л.

Дорогой Боб!

Прежде всего поздравляю тебя и Адочку с новым прыжком нашим в Космос. Многое мне, правда, непонятно. В частности, если ракету направляли только до Луны, то для чего ей задали вторую космическую? А если ее хотели сделать планеткой, то почему на ней не установили солнечных батарей для передатчиков? Постарайся узнать, чего хотелось и планировалось и напиши.

Льщу себя надеждой, что завтра буду уже иметь «8зПГ», это совершенно необходимо. «ГП» тоже желательно иметь как можно скорее. В этих видах ты, если очень занят, только наметь необходимые по твоему мнению изменения (хотя бы на отдельном листке) и дай образцы твоей стилистики, а всё остальное сделаю я сам. Хотели передать наш «СР» по радио, да помешала речь Хрущева. Ничего, передадут в следующий раз.

Я все-таки не оставляю мысли о «Забытом эксперименте». Психология — психологией, а фантастика без смелейшей фантастики — это тоже не дело. Можно сделать небольшую повестушку а ла «Извне» в трех-четырех главах, написанных от лица разных людей. А идея та, о которой я тебе когда-то говорил: гигантский волчок, сохранившийся при взрыве, выдает энергию в виде магнитного поля огромного напряжения, которое превращается в тепло, дает вспышку, и поле снова спадает до минимума, а затем снова начинает накапливаться и т. д. Подробности ужасны. И роботы. И робот-матка, который управляет рабочими роботами. И прочее. Вот и всё. А в общем нужно приниматься за «СБП». Меня здесь вызывали в Детгиз, хвалили, но посоветовали немного обмажорить конец. Я объявил, что это только первая часть трилогии, меня похвалили, стали нас усиленно уважать, но обмажорить все-таки посоветовали еще раз. С чем я и отбыл. Обойдется, я думаю.

Всё. Привет, Арк.

«Урм не подчиняется» передали-таки. НичеГо. Мама расскажет.

Да, вот еще что. Перешли мне все материалы по Плутону и его спутнику, которые мы присочинили и рассчитали.

Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 8 ЯНВАРЯ 1959, М. — Л.

Здравствуй, Боря.

Говорить о твоей работе над «8зПГ» сейчас не буду, хотя и очень хотелось бы. Но сейчас над нами угроза во сто крат серьезнее. Вчера я встретился с Касселем у него дома, мы могли говорить совсем откровенно, и выяснилось следующее. В этот день его вызвал к себе Пискунов (директор Детгиза) и объявил ему, что в таком виде «СБТ» не пойдет. Слишком мрачно на фоне всеобщего ликования по поводу запуска ракеты. Считается, что мы таким образом вторгаемся на всенародный праздник с предсказаниями о похоронах. Кассель исчерпал все аргументы, терпение и последние капли служебной этики и пригрозил, что уйдет из издательства, но это не помогло. Пискунов аргументы выслушал, согласился и сказал: «И все-таки так книга не пойдет. Уберите хотя бы часть трупов». Причем, заметь, Пискунов рукопись не читал, говорит о ней со слов других и еще не знает ни о погибшем Поле Данже, ни о катастрофе англичан, ни о погибшем бенгальце.

Кассель советует поступиться частью, чтобы не погубить всё. Итак, у нас два пути: либо забрать у них свою рукопись и вернуть аванс, либо спешно начать разработку оптимальных путей к отступлению. Если мы решим забрать рукопись, говорить больше не о чем: я еду в Детгиз, забираю всё, и мы переводим на Детгиз монету со своих книжек. Если говорить о путях к отступлению, то надо предусмотреть такие возможности: 1. Простое мажорирование. Это значит — в конце книги вместо нашего эпилога дать нечто этакое, со стягами, лозунгами и всенародным праздником. Это лучшее, на что мы могли бы рассчитывать, если бы Пискунов, что весьма маловероятно, согласился бы не воскрешать наших покойников. 2. Воскресить только одного, очевидно, это будет Богдан Спицын. Я пересмотрел нее возможные варианты и пришел к выводу, что лучше всего для этого оставить Богдана с Крутиковым на «Хиусе». Тогда: а) Переработке подвергается только одна глава — последняя, б) Это достаточно логично — оставить пилотов на корабле, а взять в экспедицию только геологов, в) Переработка остальных глав будет минимальной — даже «Венера показывает зубы», где потеряется и затем находится под обвалом Дауге, после чего и заболевает. Здесь мы теряем только второе столкновение Юрковского с Быковым. 3. Воскресить Данже, переделать «Сигнал бедствия» и воскресить Спицына. Данже воскресить сравнительно легко — сделать не сообщение о его гибели, а сообщение о его удаче: влез в экзосферу Юпитера и выскочил обратно. Чем и как переделать «Сигнал бедствия» — ума не приложу. С Богданом так же, как и в 2.

Причем, заметь, при всех условиях от нас потребуют стягов в конце.

Я буду драться, как лев, за книгу. Тебе же надлежит в кратчайшие сроки разработать все три варианта отступления, если, конечно, мы решим отступать, а не погибнуть. Подумай и напиши конкретно, какие будут твои предложения.

Теперь вот еще что. Ты, вероятно, уже постиг, что значит работать на службе и заниматься писательством по вечерам. Очень трудно, я тебя понимаю. Учитывая твою слабую грудь и склонность к инфарктам, разрешаю тебе на период твоего вхождения в счетные машины, электронику и прочее перекладывать часть работы на меня. Но при этом предупреждай меня, пожалуйста, сразу, что ты можешь и чего ты не можешь. «8зПГ» был бы давно переделан, если бы ты имел довольно сообразительности отказаться от переделки. А мне теперь приходится работать наспех.

Вот всё. Жду ответа. Время пока есть, но не задерживай.

Привет всем, поцелуй маму и Адочку. Твой Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 15 ЯНВАРЯ 1959, М. — Л.

Дорогой Бобкинс!

Получил «ГП». Злорадствовал ужасно: ты, провозвестник нового стиля, утвердитель хеммингуизма в НФП, вписал самым обычным стилем и даже, по мнению наших, сильно ослабил то многое новое, что, опять-таки по мнению наших, удалось в рассказе. Вот так-то, брат-хэмми-эх-да-гуэевец! Искать, батюшка, надо, искать, а не копировать. Но эпизод мне нравится, и я его оставлю, хотя немного изменю характеристики. Кстати, почему ты решил оставить японку?

С «СБТ» пока ничего страшного. Пока ясно, что нужны в конце знамёна — смотри только, нежные и деликатные! — так что ты уж постарайся. Что-нибудь насчет будущего Венеры: сковать ее, заковать, переменить атмосферу, сделать землей обетованной, так ее и не так! Вот в таком плане. Я говорил с замглавредом — симпатичная бабенка, сидит на НФП пятнадцать лет, говорит, что ничего, сколько-нибудь сравнимого с «СБТ» не видела за последние пять лет и пророчит книге большое будущее, чуть ли не бессмертие. «Вы уж постарайтесь, голубчики, — говорит она. — Не дайте пропасть книге, не садитесь на улей голым гузном». Я обещал постараться и спросил, как это сделать. Безнадежно. Понимаешь, совершенно безнадежно. Дело не в трупах, не в деталях, а в тоне и колорите. Вот Кассель предлагает для спасения смягчить сумасшествие Дауге, или убрать его (сумасшествие) совсем. Не знаю, может быть, он и прав. Хотя этот псих, на мой взгляд, приятно разнообразил будни экспедиции. Подумай и отпиши немедленно. Кстати, о сроках. Знамёна нужны при всех обстоятельствах, и потребуются они к первому, не позже. Так что пиши и скорее присылай, чтобы я имел возможность тоже поработать.

Так о чем бишь я? Да, колорит. Несомненно, сумасшествие Дауге весьма и весьма влияет на зловещий колорит повести, и без него будет значительно светлее. Подумай, на всякий случай, что можно сделать так, чтобы обойтись минимальными переделками. И скорее, скорее.

«8зПГ» принят благосклонно, отдали мне снова, чтобы исправить некоторые конкретные детали. Вчера читал гранки «Мешка». Его изрядно сократили, но впечатление остается. Видел и иллюстрации к нему. Не очень.

Вот и всё. Дома всё хорошо. Тебе большой привет от всех. Поцелуй маму и Адочку, им тоже посылают приветы и поцелуи.

Твой верный Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 21 ЯНВАРЯ 1959, М. — Л.

Дорогой Бебкинс!

Прежде всего отмечу, что немало обескуражен твоей обидой на невиннейшее хи-хи-с по поводу исправления. Я злорадствовал, это так, но только по одной причине: я убедился в том, что был прав, а именно — что хеминг-эх-да-гуэевский стиль совершенно не годится для острых моментов в научной фантастике, что он исчезает немедленно, как только на сцену выдвигаются вещи или события, фантастические с точки зрения героев. Еще туда-сюда, когда речь идет об обыденном для героев, каким бы фантастичным это ни казалось читателю. Но острые моменты невозможны. И если можно и нужно искать какой-то новый стиль для нас, то он не должен быть современным западным. И если хочешь знать, мне самому «ГП» не очень нравится, и я буду весьма мало огорчен, если его не напечатают. И вот мой вывод: эпизод с чудовищем придется убрать — совершенно выпадает из тона, девицу сделать русской — будут дурацкие вопросы: а как туда попала эта японка? И то, и другое довольно жалко, но увы.

Теперь о положении с «СБТ». Удивлен и разочарован, что ты не понимаешь положения. Кажется, я тебе его описывал дважды. Ты сейчас знаешь столько же, сколько и я, и даже столько же, сколько и они сами. Повторяю: чего они хотят — я не знаю, ты не знаешь, они, оне тоже-таки не знают. Они хотят «смягчить», «не выпячивать», «светлее сделать», «не так трагично». Конкретно? Простите, товарищи, мы не авторы. Конкретные пути ищите сами. Мне не нравится то-то и то-то, но это мое личное мнение, и вы можете меня не слушать, это ваше право, думайте сами. Понял, наконец, как идет разговор? И при этом мольбы: не губите книгу, не подставляйте ее под удары.

Так какого ты, брат мой……… от меня хочешь? Что я тебе могу еще, так сказать, сообщить? Я писал тебе возможные варианты, чтобы ты знал, к чему надо быть готовым в худшем случае. Тов. Н не нравятся умертвия, тов. НН — колорит, тов. ННН — сумасшествие, и все они не согласны друг с другом, но согласны в одном: надо смягчить, светлее сделать, не так мрачно и пр. И вот печальный вывод, брат мой. Мало написать хорошую книгу. Надо еще за нее подраться.

А в остальном, прекрасная маркиза, все так себе.[271] Прислать тебе экземпляр я, естественно, не могу: их было три, один у Касселя, другой у художника, третий у жюри конкурса. Я доходчиво излагаю, понятно? Что касается «8зПГ», то я таки его подправил, а лучше или хуже получилось — не знаю, то есть знаю, что хуже, но в приемлемых ли границах — бог ведает. Я, брат, уже совсем дошел. На работе гонка — к съезду, драка — увольняли одного хорошего парня, так мы здесь с ног сбились, насилу отстояли, ежедневно — лопни, а выдай страницу перевода с японского и т. д. Я запыхался немного, понимаешь ли. И еще кутерьма с «8зПГ» и с «СБТ», и всё это как-то втиснулось в две-три недели. И дома еще в дополнение ко всем радостям домработница женится и уходит.

Ну, сейчас легче станет. Да мы железные, отдышимся.

Ну, будь здоров. Целую всех, жму руку, Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 7 ФЕВРАЛЯ 1959, М, — Л.

Дорогой Бобкинс!

Получил твою бандероль. Мне очень понравилось, и сейчас же позвонил Касселю и сел обрабатывать стилистически. Впрочем, обработка свелась к тому, что я кое-что добавил, кое-что поприумял, так что в основном всё осталось, как у тебя. Сейчас перепечатал и сегодня, наверное, отнесу в Детгиз.

Там, кстати, опять для нас неприятности. Какой-то идиот выступил якобы против упоминания в научной фантастике о военных. В крайнем случае нам придется превращать Быкова в бывшего капитана, взятого в УМПС из начальников транспортного отдела геологического сектора в Казахстане. Но я еще не уверен. Посмотрим.

Целую, привет Адочке поцелуй маму твой Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 17 ФЕВРАЛЯ 1959, М. — Л.

Здравствуй, Бобкинс.

Прости, что задержался с ответом. Был весьма занят — большая задолженность по переводу. Вот окончу этот перевод и баста. Больше переводить не буду.

Есть новости.

а) Есть указание безусловно и безоговорочно убрать из всех НФП книг, связанных с атомной энергией и космическими перелетами, военных. Ни одной папахи, ни одной пары погон быть не должно, даже упоминание о них нежелательно. Поэтому мы, посоветовавшись с Касселем, быстро, двумя-тремя смелыми мазками перекрасили Быкова в демобилизованного офицера, уже пять лет работающего зам. нач. по технической части колонны вездеходов штаба Туркестанского геологического округа. Это прошло, по словам Касселя (я еще не видел, это его редактура), совершенно безболезненно, образ почти не пострадал, всё остальное сохранилось в неприкосновенности. Так что не огорчайся. Кстати, пока больше никто не заикается о воскрешении мертвых, поскольку имеется конец «в другом ключе».

б) Месяц назад я бросил в пасть Детгиза «Извне». Бросил без особой надежды, потому только, что Кассель попросил что-нибудь небольшое для «Мира приключений». Результат потрясающий. Кассель и Андреев (помнишь, тот критик, с которым мы виделись у Касселя — ярый ефремовец и вообще наш) пришли в буйный восторг. Они говорят, что это много лучше многого, а ПЕРВЫЙ и ВТОРОЙ рассказы — вообще превосходны. Третий рассказ, как отдающий уэлсовским духом, необходимо изменить — чуть-чуть, в смысле поменьше ужасов и побольше дерзания человеческого. Я заикнулся было, что необходимо бы сначала закончить «СБТ», но они в один голос набросились на меня и заорали, что время не терпит, что «СБТ» уже вот-вот пойдет в производство, а вот «Извне» нужно срочно подготовить к редколлегии «Альманаха», для чего следует внести только упомянутые изменения. А «СБТ» Кассель заканчивает на днях и отдает мне на «добро», после чего, если к тому времени будут готовы иллюстрации, рукопись пойдет в набор и т. д.

Теперь я предлагаю вот что: А) дай на всякий случай еще один вариант «счастливого конца» к «СБТ» — старый мне понравился, но в том, что ты очеркнул и наметил в последнем письме, есть нечто более интересное. Б) Подумай — только подумай — над возможными изменениями в «Извне» и дай мне наметки. Учти, оба эти дела достаточно срочные.

Да, еще одна новость. Создается комитет научной фантастики при «Мосфильме», и Андреев предложил мне принять участие. Я сказал: а) Только с братом, и б) Надо подумать.

Вот всё. Напиши скорее соображения и второй вариант. Очень жду. Да расскажи, что там у вас с семейными делами.

Целую всех крепко, ваш Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 17 ФЕВРАЛЯ 1959, М. — Л.

Дорогой Боб!

Только что отправил тебе письмо и вот пишу снова. За эти три часа произошли некоторые события, кои считаю своим долгом скорее довести до твоего сведения.

Я позвонил к Касселю (я часто звоню ему, так как до меня дозвониться трудно), и он сообщил мне, что секция научно-популярных фильмов Союза работников кино взялась за работу в области научной фантастики. Их делегация побывала в Голливуде и пришла в уныние от постановки этого дела т а м. По ее докладу отдано кем-то распоряжение заняться научной фантастикой у нас. Они обратились в поисках тем к Касселю, ибо он, оказывается, тоже в прошлом работник кино. Он выдал свой редакционный портфель, они смотрели и похваливали, пока не добрались до «СБТ». Тут они и остановились. Руководитель этой секции, Игорь Афанасьевич Васильков вызвал меня к себе, и я только что вернулся от него. Очень мило говорили, «он вдове толковал про долги и аренду, и какая вдова…»[272] Одним словом, нам предлагают: А) Передать секции сценаристов наш роман на экранизацию, или Б) Написать сценарий самим. Парашу о передаче права на экранизацию я с негодованием отмел. Думаю, ты похвалишь меня — я сказал, что если мы что-нибудь и предпримем, то это будет наш собственный сценарий. В душе я, конечно, уже загорелся этой идеей, да и ты, я думаю, тоже. Мы ничего не теряем, во всяком случае. Порядок работы: а) Мы подаем заявку — краткое изложение того, зачем нужен наш фильм и что он дает зрителю, б) В том случае, если заявка будет принята, мы пишем либретто — двадцать страниц с изложением сюжета и выигрышных научных мест. В том случае, если либретто будет на секции утверждено и войдет в годовой план кинопроизводства за подписью министра, мы получаем аванс и пишем сценарий, в) В том случае, если сценарий будет принят, мы получаем пятьдесят процентов еще и начинаем войну с режиссером. Вот и всё.

Как всегда, наш НФП фильм будет снимать студия научно-популярных фильмов. Так что отдуваться по съемкам придется в основном тебе.

Теперь так. Я уже прикинул так и этак и пришел к убеждению, что вдвоем нам сценарий не осилить: не говоря уже о технике этого дела, ни ты, ни я ни черта не знаем ни об администрации, ни о возможностях и практике кино. Поэтому я предлагаю и настаиваю взять в соавторы нашего Касселя, который хорошо знает книгу, отлично знает кино, превосходно знаком с повадками киноволков и сможет отстаивать наши взгляды перед самыми свирепыми комиссиями. Как я узнал, он этим делом грешил много и получалось у него неплохо. К тому же, сейчас, когда я встречаюсь с нашим иллюстратором, я вижу, что чисто сценической фантазии, декоративной, так сказать, у Касселя куда больше, чем у нас с тобой. Поглядел бы ты, что он сделал с «Мальчиком», в какие он его ракурсы ставит!

Одним словом, требую скорейшего подтверждения согласия на учреждение фирмы «Кассель, Стругацкий и Стругацкий». Вперед, в кино! Вечная слава героям, павшим в этих самых… мизансценах и наплывах или как их там.

Отвечай одним большим письмом сразу и на это, и на предыдущее. И не задерживайся.

Привет, твой Арк.

[Рисунок «Мальчика».]

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 2 МАРТА 1959,[273] М. — Л.

Дорогой Боб!

Посылаю этот little piece. Глянь, поправь. Это по мотивам одного английского рассказа, сознаюсь.[274] Ставлю тебя в известность также, что Варшавский из «3-С» был в «Молодой гв.», поручен составить срочно сборник советск. н-ф рассказ. Он впихнул наш «СР» и тщится втиснуть «8зПГ» (ныне «6с»).

И еще — журнал «Рационализация и изобретательство» просит у нас напечатать главку из «СБТ».

Целую, Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 10 МАРТА 1959, М. — Л.

Дорогой мой Боб!

Ждал от тебя письма, в частности твоих соображений по скетчу, но так и не дождался. Решил написать сам, думаю, что ты сейчас очень занят и не можешь ответить.

а) «Глубокий поиск» в «Вокруг света» провалился. Я еще не знаю подробностей, но одним из существенных возражений против него было, видимо: «Не может быть, чтобы в будущем ученые работали в такой тесноте». Больше разговаривать там я не стал, хочу показать «ГП» Варшавскому, Касселю и Андрееву.

б) Делаю я сейчас вот что: работаю с Касселем по «СБТ» — окончательная отделка, не позже двадцатого повесть должна пойти в производство; для этого опять приходится всё перепечатывать на машинке — Кассель правит беспощадно, но в общем правильно; сто с лишним страниц уже готово. Читал и правил верстку «6 спичек»; на мой взгляд, получилось неплохо. Пишу сейчас рассказ «Репетиция „СРР“», половину уже написал, это предназначается для журнала «Изобретатель и рационализатор».

в) Говорил с Касселем относительно соавторства в сценарии, он мнется. Кстати, совершенно не согласен с твоей концепцией относительно киношной работы. Если и есть силы, которые способны в какой-то мере повлиять на НФ в кино в хорошую сторону, то это мы. Наемные сценаристы сделают из картины «Тайну двух океанов».[275] Нельзя отдать им на растерзание нашу «Страну». Кроме того, у меня есть замысел создать сценарий из четырех-пяти киноновелл: собираются бывшие одноклассники и рассказывают друг другу, что интересного произошло с ними за время разлуки: «Спонтанный рефлекс», «Глубокий поиск», что-нибудь типично межпланетное, что-нибудь о героизме тех, кто работает в геологии и в ядерной физике.

Вот мои дела. Теперь у меня к тебе просьба. Сходи в журнал «Нева» и предложи им «Человека из Пасифиды». Мы ничем не рискуем, а я вижу, что этот журнал напечатать может. Попробуй. Только оставь у себя копию на всякий случай. И вообще постарайся завязать там хорошие отношения с редакторами. Учти, у нас уже есть известная репутация, от нас уже нельзя так просто отмахнуться. Держись солидно, ты уже не новичок — три рассказа напечатано. Если они предложат тебе писать по линии «НФ» — соглашайся. Сейчас НФ в фаворе, надо утверждаться. Хорошими вещами, конечно.

Вот и всё. Пиши, пожалуйста, скорее. Плохо, когда нет от тебя писем. И думай, думай над рассказами.

Большой привет маме, крепко ее целую, и Адочку тож.

Ваш Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 19 МАРТА 1959, М. — Л.

Здравствуй, дорогой мой друг и брат!

Получил твое письмо, спасибо, наконец-то ты разразился. Скё-ё-ёиктч, действительно, матовый, ничего не скажешь. Но все-таки будем его держать в резерве. Впрочем, об этом ублюдке говорить нечего. Перейдем к делу.

Сейчас я заканчиваю «Репетицию „СРР“» и полагаю прислать ее тебе еще до конца марта. Возвращай, постарайся, скорее. У меня странное чувство: не то это потрясное г…, не то что-то до странности любопытное, хотя и не в литературном смысле. В общем посмотришь и исправишь.

Покушения на главы из СБТ были, но я, признаться, их отверг. Книга уже на мази, и подводить журналы не хочется: напечатают в мае—июне, а книга — глядь — вышла. Им будут неприятности.

Я сейчас редактирую нашего первенца, вожусь с ним и всячески обсасываю, и чем дальше, тем меньше он мне нравится. Все-таки это трив. классика: и диалоги, и сюжет, и ситуации, и приемы. А ты бы поглядел, что выкручивает Полещук! Вот это настоящий талант. Он написал уже третий роман. Второй — блестящая полусказка «Повесть о Механикусе и Говорящей собаке» — это, брат, шедевр. Талантище! Она выйдет в «Мире приключений» вместе с нашим «Извне», вероятно.

Теперь вот что. Я всегда старался, чтобы совесть твоя была спокойна. Стараюсь и на этот раз. Я в третий раз перепечатываю «СБТ» и в третий раз плачу четыреста (400) руб. в советских дензнаках. Так что, если захочешь, можешь, так сказать, соответствовать.

Теперь о «Возвращении». Пришли мне три своих неудачных варианта, хочу поглядеть, по какому ты пути идешь. Все три. У меня сильное подозрение, что ты прешься не по той дорожке — слишком тебя занимает психология. От одной психологии добра не жди. Буду ждать с нетерпением. С этой вещицей, кстати, надобно не медлить. У нас договор с «Знанием-силой».

Кстати, о «Знании-силе». Получил ли ты за «Мешок»? Срочно отпиши, иначе я попаду в неловкое положение в тамошней бухгалтерии. Вышел уже и третий номер с «Шестью спичками». Я еще не видел. Как только получу возможность, пришлю тебе экземпляр с «Мешком» и пару экз. с «Шестью спичками». И вот еще: если у тебя есть охота, пиши маленькие рецензейки на хорошие научные книжки — «3-С» их охотно принимает. Хотя и калечит при этом.

Что касается «Человека из Пасифиды», то это делается просто. Рукопись укладывается в конверт, к ней прилагается короткое письмо — я такой-то и такой-то, прошу принять и рассмотреть, вот мой телефон и адрес, в случае, если не пригодится, прошу немедленно известить, чтобы я мог забрать обратно. Затем конверт заклеивается и относится на почту. Если Адочка свободна, она может завезти лично, спросить, кто занимается художественной литературой и вручить ему, сказав, что муж-де работает допоздна и приехать не может. Вот и всё. Шевелитесь, друзья мои. Надо и вам узнать эту сторону дела.

Вот пока всё. Итак, жду «Возвращение».

Да, наша идея «СБП» горит синим огнем. НИКАКИХ боев в межпланетном пространстве. Даже смотреть не будут. Надо придумать что-то другое.

Целую крепко, ваш всегда Арк.

Да, Борис, узнай, куда и когда мама собирается ехать на лето. Надо настоять, чтобы съездила хорошо и богато, ни в чем себе не отказывая.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 23 МАРТА 1959, М. — Л.

Дорогой мой Бобкинс!

Вот, добил, наконец, «Репетицию „СРР“». Сразу скажу: я этой вещью недоволен. На мой взгляд она растянута, в ней есть много лишнего, а также есть то, чего у нас в рассказах никак не должно быть: лобовая мораль. Но не в пример тебе, я не считаю, что должен добиться совершенства сам. Я отдаю рассказ в твое полное и безраздельное пользование. Главные требования к тебе: а) По возможности сократить; б) По возможности дополнить активными эпизодами или хотя бы несколькими строчками, чтобы рассказ стал живее; в) Подать туда хоть немножко твоего знаменитого «юмора положения». Следовало бы также, пожалуй, сделать героиню менее трусливой, если найдешь возможным и нужным.

Вот так-то. Еще довожу до твоего сведения, что работа над СТБ идет полным ходом, вносятся изменения и вставки, выбрасываются целые эпизоды. Скоро я пришлю тебе весь новый экземпляр, тогда почитаешь и увидишь. Что не понравится — по мелочам, конечно, — можно будет еще исправить в верстке.

Жду «Возвращения». Не надо его «доводить». Отдавай для доводки соавтору. Потом, по получении от соавтора, будешь еще работать.

Но гляди, «РСРР» не задерживай долго. Худо ли, хорошо ли, она должна быть у меня к апрелю. Постарайся, брат, сделай из этого г… конфетку. Уж больно мне идея (научная) нравится.

Вот пока всё.

Целую крепко, твой Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 27 МАРТА 1959,[276] М. — Л.

Дорогой Боб!

Деньги получил. 600 руб — напрасно. Ладно, выпью за здоровье.

Посылаю окончательный вариант. Полагаю, многое тебя удивит, а может быть, и рассердит. Но я больше не мог с ними бороться. Здоровье и нервы, знаешь ли.

Так-то.

Целую, Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 2 АПРЕЛЯ 1959, М. — Л.

Дорогой Бобик!

Посылаю тебе копию рецензии Андреева на «Извне». Вот подумай. По-моему, принципиально менять ничего не надобно, а изменить только тон вещи — побольше юмора и бодрости и чего-нибудь — ты уж попробуй, извернись — в рассуждении братства Разума во Вселенной. А «пауков» можно где-нибудь в последней трети главы сделать посердобольнее, пусть они, скажем, оказывают ему посильную поддержку продовольствием (покорно останавливаются, когда он кидается на жратву, которую они несут), а также пусть ведут себя, как добродушные домашние животные. Но жажду оставь и покажи, что пауки не могут догадаться, чего он хочет. В общем, подумай.

Посылаю тебе также первый сюжет. По такому образцу будем теперь обмениваться сюжетами. Первый вариант пишет тот, кто подал заявку. Сюжет в двух экземплярах, один у заявителя, другой — соавтору.

Заявку подготавливаю. Но всё еще не знаю, подать ли ее в Детгиз или в Мол. Гв. Или даже в «Трудрезервиздат», именуемый в просторечьи «Презервативиздат».

Почти все твои поправки к «Испытателю „СРР“» приняты. Отредактировал, сдал на машинку.

Вот всё. Приеду утром тридцатого. Нужно обобщить опыт и посмотреть. По-моему, уже выявились кое-какие закономерности.

Привет маме и Адочке. Ваш Арк.

«СУМАСШЕДШИЙ МИР»

Время действия: ок. 2000 г.

Место действия: околосолнечное пространство.

Действующие лица:

1. Командир корабля «Искатель» Кузьмин, якут, 40 л.

2. Штурман Багров, 35 л.

3. Борт-инженер, я, Ерошин, 30 л.

4. Врач Малышева, 30 л.

Практиканты — космогаторы

5. Второй штурман Ландсберг, 20 л.

6. Второй борт-инженер Васильев, 20 л.

7. Третий борт-инженер Чен Ним, кореянка, 20 л. Содержание:

Новый планетолет «Искатель» в годичном испытательном рейсе. Совершает в данный момент полет инерциальный, по орбите, перпендикулярной эклиптике. Вдруг обнаруживает новую планету, не простую, а двойную, компоненты весьма слабые, диаметр каждой — порядка 200–300 км. Определение орбиты дало: наклон к эклиптике ок. 80°, перигелийное расстояние — 700 млн. км, афелийное — 1,5 млрд. км. Наблюдение за вращением показало, что центральная планета имеет массу, равную массе Земли, т. е. состоит из вещества огромной плотности (нужно подсчитать — какой) и имеет густую атмосферу. Инфракрасное излучение не соответствует альбедо. Спутник — вторая компонента — вполне нормальный. Светимость их мала, поэтому они долго не были открыты.

Кузьмин радирует на Землю об открытии. Тем временем Ландсберг и Васильев предлагают высадиться и посмотреть. Кузьмин категорически отказывает: «Искатель» в испытательном рейсе, кибернетических разведчиков для предварительного обследования у них нет, а в атмосфере планеты творятся жуткие вещи — вспышки, всплески и так далее. Ландсберг и Васильев настаивают и со вздохами вспоминают о тех временах, когда высаживались без кибернетических обследований и действовали, как Колумбы. Но Кузьмин призывает их к порядку.

Тем временем с Земли предложили остаться и вести наблюдения в ожидании испытанного исследовательского корабля «Ленинград», оснащенного всем необходимым для разведки. Кузьмин делает «Искатель» искусственным спутником и ждет. Но в первую же «ночь» Ландсберг и Васильев украдкой залезают в спасательную ракету и удирают вниз, на планету. Кузьмин устраивает ВОПЛ. Что делать? Сопляки погибнут, как пить дать. Ждать несколько суток до подхода «Ленинграда» нельзя. С другой стороны, «Искатель» мало приспособлен для посадок на планетах с атмосферами, рисковать остальными людьми страшно. Тогда Кузьмин решает высадить экипаж на спутник и попытаться сесть самому. Но остаться никто не захотел, все рвутся в бой. И они нырнули на «Искателе» все вместе.

Против ожиданий посадка удалась без труда. Атмосфера спокойна, только в стратосфере бушуют электрические вихри. Еще когда спускались, заметили в одной точке вспышки дюзового пламени: азбука Морзе, но ничего не понять. Радиосвязи так и не было. Полетели на вспышки и скоро приземлились возле них. Вышли в скафандрах. Вся поверхность покрыта живым тестом. Волны из теста, смерчи из теста, пирамиды, башни, тучи из теста. Кажется, что тесто рвется в вышину. Едва включили радио, чтобы связаться с беглецами, как тесто набрасывается на них. Хоронит их. Погребает их. Приходится отбиваться струями плазмы. Взрывы.

Наконец, после некоторых приключений, отыскивают беглецов. Их спасательная ракетка плотно забита тестом, и освободить ее нет никакой возможности. Пока идут обратно, отбиваясь, оставшийся в «Искателе» Багров выжигает плазмой дорогу. Удирают.

Вся планетка — необычна и уникальна, она гость из других участков вселенной. Предполагается, что в центре она имеет одно ядро из ядерного вещества, окруженное плотными облаками электронов, на которых уже располагается кора обычного вещества.

Тесто — исполинская молекула псевдо-жизни, непрерывно распадающаяся и снова усваивающая продукты распада за счет энергии радиоизлучений, которыми периодически обдает ее ядро планеты. Но в промежутках между этими «вздохами» ядра тесто голодает. Поэтому оно и набросилось так жадно на радиоприемники, поэтому оно лезет в небо ловить космическое радиоизлучение.

Но это всё гипотезы. Исследования продолжаются. Три комплекта роботов исчезли на этой планете, хотя последний комплект имел оптическую и звуковую, связь, а не радио.

А планету назвали «ЧЕННИМА» — потому что первым на ней высадился Ландсберг.

Тема: любовь и рыцарство против дисциплины.

Рецензия Андреева, о которой писал АН в начале письма, сохранилась.

АНДРЕЕВ К. РЕЦЕНЗИЯ НА «ИЗВНЕ» АРКАДИЙ СТРУГАЦКИЙ, БОРИС СТРУГАЦКИЙ

«ИЗВНЕ»

(Научно-фантастическая повесть в трех рассказах)

Научно-фантастическая повесть «Извне» показывает, что ее молодые авторы сделали большие успехи в овладении литературным мастерством. В литературном отношении эта повесть — значительный шаг вперед по сравнению с их научно-фантастическим романом «Страна багровых туч» (во всяком случае по сравнению с тем его вариантом, который мне пришлось рецензировать).

Повесть «Извне» посвящена теме первого контакта между жителями Земли и разумными существами иных миров, — вернее, вторжению разведочного звездного корабля неизвестных жителей иного мира. Состоит она из трех рассказов: «Человек в сетчатой майке» (рассказ офицера штаба Н-ской бригады майора Кузнецова), «Пришельцы» (рассказ участника археологической группы «Апиды» К. Н. Сергеева) и «На борту „Летучего Голландца“» (рассказ бывшего начальника археологической группы «Апиды» Б. Я. Лозовского).

В первом рассказе, написанном в хорошей реалистической манере, с превосходным знанием армейского быта и языка, повествуется о появлении таинственного незнакомца в сетчатой майке, как потом выясняется, высаженного с чужого межзвездного корабля. Рассказ почти не требует редактирования и лишь немного растянут (в первой части).

Во втором — впервые появляются «Пришельцы» — человекоподобные роботы, посланные с корабля для сбора образцов земных минералов, флоры и фауны. Из обрывочных записей Б. Лозовского, случайно похищенного «пришельцами», читатель узнает, что Лозовский, по своей воле, проник на улетающий звездолет. Рассказ интересен и тоже не вызывает возражений.

Третий рассказ представляет собой дневник или рассказ Б. Лозовского о его пребывании сначала на космическом корабле, а потом — на временном искусственном спутнике Земли, посланном из другого мира. Он представляет собой столь мрачную фантазию, что она не может не вызвать резких возражений со стороны всех, кто любит и создает новую по своему характеру советскую реалистическую фантастику.

Со времен появления романа Г. Уэллса «Борьба миров» создалась дурная традиция изображать жителей иных миров враждебными, злобными, отвратительными и во всех отношениях нечеловеческими существами. В американских периодических изданиях — журнале «Галактика» и альманахе «Пришельцы на Землю» — посвященных научной фантастике, тема борьбы миров является господствующей. И очень важно отметить тот факт, что именно советский писатель И. А. Ефремов впервые решил эту проблему встречи двух миров в гуманистическом плане. В романе «Туманность Андромеды» тема «Великого кольца» — тема великого единства культуры и мысли всех человекоподобных существ (по сути дела очень мало отличающихся от человека), тема не только мирного сосуществования, но и содружества обитателей всех миров нашей Галактики. И в последнем рассказе «Сердце Змеи» (журнал «Пионер» № 1 за 1959 год) И. Ефремов прямо противопоставляет западное и советское решение первого контакта обитателей разных Вселенных.

Имеются в последнем рассказе А. и Б. Стругацких неувязки: нужен ли «пришельцам» — роботам музей с витринами, да еще столь грандиозный? Могли ли сохраниться животные с других планетных систем живыми, если этот космический корабль-разведчик странствовал в межзвездном пространстве тысячи и десятки тысяч лет?

Мало удачно заключение («Выдержки из протокола заключительного заседания Сталинабадской комиссии»). Если прибегать к протокольной точности (вообще говоря, метод чрезвычайно эффективный в научной фантастике), то нельзя давать только выдержки. Кроме того, подобного типа повесть должна допускать двоякое решение (бред, ошибка, неверно понятое или неверно истолкованное событие). В этом — специфика жанра.

В таком виде повесть «Извне» напечатана быть не может: нужна кардинальная переработка третьего рассказа. Трудно подсказывать авторам: можно, конечно, использовать и бредовые видения голодного человека и его ошибки. Не обязателен контакт с жителями иных миров — может быть, Б. Лозовский находит на космическом корабле какую-то фильмотеку, где, как виденье, наблюдает картину (пусть смутную) другого светлого мира…

Хочется думать, что способные авторы сумеют довести до конца свою так хорошо начатую работу.

Кирилл Андреев

М. 11.II.59 г.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 15 АПРЕЛЯ 1959, М. — Л.

Дорогой Бобкинс!

Дождался письма от тебя и пишу ответ.

1) «Забытый эксперимент» (шифр, естественно, «ЗЭ») получился, на мой взгляд, вполне хорошо. Но печать торопливости на нем очевидная. В частности: первые две части чересчур растянуты, исполнены подробностей, не играющих совершенно, тогда как последние части очень беглы и смутны; читатель, по сути, так и не понимает, что произошло, объяснить надо лучше — я не говорю о физических принципах, а о сюжете; кое-что просто недодумано — напр., если новое излучение не фиксируется приборами, то почему оно остановило роботов? Но в общем, повторяю, хорошо. Я сейчас специально работаю над «ЗЭ», привезу его с собой, и мы посмотрим вместе, что можно сделать еще.

2) «Испытание „СКР“» одобрено и идет в № 7 «Изобррацион» без сокращений и почти без поправок.

3) Удручен, что мой сюжет так провалился. Ай-ай-ай. Но ты, конечно, прав вполне. Дерьмо, так и будем считать. Твоя идея сборника «Под чужим небом» много лучше и заслуживает внимания, конкретной разработки и детального определения сюжетов. Надо дать рассказов шесть. Но об этом поговорим по приезде. А самое главное, все-таки — это «СБП», прежде всего надо подумать об этом,

4) «СБТ» называется-таки просто «Страна багровых туч». Это я так ошибся. На титулах в рабочей рукописи значится «Страна».

5) Кассель в третий раз просит нас дать заявку на сборник. Думаю, так и придется сделать, тем более, что если ты управишься с «Извне» быстро, то сборник в одну повесть и три-четыре рассказа издадут в следующем же году, а стоить это нам ничего не будет. Сборник подготовлю я, пока ты будешь потеть над «СБП». «Презервиздат» и «МГ» — трусы трясущиеся, и нам очень, очень везет, что мы имеем дело с Касселем. Хочешь пример? Вот. Сейчас в «МГ» выходит сборник лучших образцов новой советской НФ. Начинается он, как легко понять, ефремовским «Сердцем Змеи» и включает наш «Спонт. реф.» (кстати, его опять сегодня передают по радио, сволочи). Так вот, редактор выступил против «СР» на том основании, что изображается «БУНТ МАШИН», и понадобились объединенные усилия составителя, двух консультантов и одного главного редактора, чтобы доказать, что «СР» включить необходимо.[277] А ведь эта вещь уже всем известна. А вот Кассель — он хватается за «Извне», за «СР» и даже обещает пропихнуть «ГФ», если ему удастся, хотя он и не уверен. Так, короче, подавать заявку, или нет? Напиши сейчас же, по получении этого письма и тут же сообщи, как идет работа с «Извне». И немедленно — немедленно — вышли черновики «Возвращения».

6) На рецензию Андреева не обижайся. И если хочешь знать, это действительно социальный заказ: заказ ЦК ВЛКСМ, противопоставить нашу НФП тому, что идет в Европу из Америки. Я читал этот доклад и при встрече расскажу тебе подробнее.

Вот, кажется, и всё, что я имел… э-э… так сказать, сообщить. Мотай на ус.

А Кассель, между прочим, да и многие другие, убежден, что «несмотря на довольно очевидные недостатки, ваша повесть будет иметь очень большой резонанс, А. Н.»

Кассель даже в официальных разговорах зовет нас «братья-разбойники». «Так это вас называют „братья-разбойники“?[278] Ахах, никогда бы не подумала!»

Целую, поцелуй всех, Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 8 МАЯ 1959, М. — Л.

Дорогой Боб!

Посылаю тебе модель для пролога к «СБП», новый вариант «ГП» и экземпляры «ЗЭ» и окончания «Извне».

Хочу тебя порадовать: пришла (уже!) верстка «СБТ». Нам удивительно повезло, как раз в тот момент, когда мы с Касселем потели над последним вариантом рукописи, Таллинская типография оказалась в прорыве и слезно запросила Детгиз дать немедленно работу. Вот Детгиз и дал. И вместо полутора-двух месяцев мы получили верстку через полмесяца. Кассель говорит, что теперь книга выйдет не позже конца июня.

Должен, правда, и огорчить тебя. То, что в оригиналах выглядело как отличные иллюстрации, сильно поблекло, огрубело и плохо смотрится. Сейчас я сяду за правку, а когда правка будет перенесена на рабочий экземпляр, вышлю дубликат тебе. А вообще лучше дождись готовой книги.

Теперь вот что. Кассель просит подкинуть ему что-нибудь для шестого номера альманаха. Как славно было бы, если бы мы успели управиться с «СБП». Но это нужно сделать к началу августа, в крайнем случае — до сентября. Как ты на это смотришь? Отпиши. Сегодня иду в «Знание-смачно» торговать «ЗЭ».

Маме и Адочке привет и поцелуи.

Твой Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 20 МАЯ 1959, М — Л.

Дорогой мой Боб!

Вот уже двадцатое, больше полумесяца, как мы расстались, а я всё не имею от тебя ни строчки. Договор ты не соблюдаешь, чем повергаешь меня в горестное недоумение. В окрестностях пятнадцатого я всё ждал вожделенного конверта-бандероли, но так и не дождался. Ах-тех-тех-тех-те… Эти мне братья и соавторы!

Отнес я в «3-С» наш «ЗЭ». Прочли и засмущались. Всё им, видишь ли, подходит, а только много слишком разговору и действия мало. Я взбеленился, отправился к ним и прочел Варшавскому получасовую лекцию об отношении большой литературы и НФ. Понимаешь, никто, по-видимому, не разделяет всерьез нашу установку о том, что НФ может и должна быть большой литературой. По их мнению, в НФ должны быть взрывы, умертвия и пр., и никакой психологии. Мне трудно всё это доказывать, ведь это наша вещь, понимаешь? Доказывать, что твоя вещь — это вещь! Хвастовство, да и только. Кажется, я их не убедил, но они обещают подумать. Может быть, придется кое-что изменить, в смысле сокращения прямой речи. Как ни странно, именно это им мешает больше всего.

«СБТ» тщательно считал, исправил, кое-где поправил бесчинства Касселя. Сегодня пришлось случайно заехать на съезд,[279] в Кремль, искал своего одного японца. И неожиданно столкнулся с Кимом и Касселем. Га-га-га! Го-го-ro! А мы только что о вас говорили. А пропо, сборник я собрал и отдал Касселю неделю назад, причем «СР» выбросил ко всей трох-тибидох. Так вот, Кассель рассказал, что книготоргфюреры, прочитав верстку, потребовали тираж «СБТ» в размере 25х10 4 экз., явление малопрецедентное. Это (буде будет осуществлено) несколько укрепит наши финансовые позиции, но и только, поэтому я не особенно обрадовался. А вот другое. Кассель первым из редакторов очень похвалил «ГП» и «ИспСКР». Значит, пробиться можно таки. В тот момент, когда он перешел к «ЗЭ», нас прервали, мне пришлось удалиться. Но завтра я ему позвоню и выясню всё до конца. Ефремов сборник одобрил и похвалил, что в нем не будет «СР» — стандарт, как он говорит, и я согласен, и рад, что допер до этого самостоятельно.

Теперь третье. Как я тебе говорил, нас включили в сборники на иностранных языках. Срочно необходимы наши фотографии. Пришли срочно свое фото, по возможности жанровое (с книгами, или у приборов). Я предложил твое у теодолита (помнишь такое?), но ретушеры отказались работать с ним, слишком темное. Снимись на хорошую яркую и контрастную карточку у счетных машин, вот это будет здорово. Мне тоже предстоит сниматься.

Ну всё, жду письма и бандероли. Твой Арк.

Поцелуй Адочку.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 23 МАЯ 1959, М. — Л.

Здравствуй, Боб.

По-прежнему с прискорбием отмечаю полное отсутствие известий от ленинградского филиала АБ и K°. Но мирюсь. И сам удивляюсь своему долготерпию.

Пишу я тебе вот по какому поводу. Вчера вечером мне звонил Варшавский и сообщил, что «ЗЭ» всем в редакции очень понравился, в том числе и ему самому по вторичном чтении. Это очень симптоматично: рассказ просто непривычен для этого жанра. Он нетрадиционен. «Это настоящая художественная литература без скидок. Попробуйте читать Нагибина, если вас в шутку предупредят, что это детектив. Вы будете разочарованы. Вот так же и здесь». Одним словом, претензия одна: нужно либо дать больше в научной части, либо меньше. Я думаю, лучше меньше. Быстренько сделай и пришли мне новый вариант научной части, где написано очень мало. Придумай что-нибудь.

Теперь так. «Знание — сила» устраивает нам с тобой бенефис. Они дают в 8 или 9 номере сразу два наших рассказа, наши портреты и биографии. Молодые, так сказать, таланты. Я срочно сажусь за «Букет». Его надо сдать в редакцию в конце июня. Пришлю я его тебе до десятого июня. А ты, повторяю, прямо сейчас же садись за работу и дай краткий вариант научной части.

Привет всем, твой Арк.

Вариант должен у меня быть до пятницы во всяком случае.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 29 МАЯ 1959, М, — Л.

Здравствуй, дорогой Боб.

Получил вариант научной части (как раз вовремя) и пародию. Пародия, действительно, хороша. Ничего не скажешь, стиль тот. Научная часть мне нравится, думаю, подойдет. Сегодня иду к Варшавскому и отдам.

Рад, что «Нева» не отвергла. Наверное, теперь возьмут. Тем более, что сейчас опять у нас в литературе антиколониальные веяния. Если «Нева» возьмет, я думаю, мы выбросим «ЧиП» из сборника. Нечего ему там болтаться и колорит портить.

Есть уже гранки «ИсСКР», сегодня пойду смотреть. Что до верстки «СБТ», то звонил Кассель, он дает. Заеду к нему, возьму и вышлю.

Усиленно работаю над «БР». Очень трудно, сам понимаешь. Но две трети уже сделал. Остается самая сложная — последняя.

Я построил рассказ несколько необычно, любопытно, как ты его воспримешь. Но метод, по-моему, неплох, и даже если «БР» не понравится тебе, нужно будет этот метод не упускать из виду.

Сейчас мне кроме всего прочего поручено написать сценарий для третьей передачи о научной фантастике (есть у нас такие передачи по телевидению). Передача посвящена «Туманности Андромеды». Я потребовал иностранные нф-фильмы. Кажется, разрешают. На днях поеду в Белые Столбы выбирать. То-то поглазею! Жаль, тебя нет со мной. А передача будет 13-го июня.

Вероятно, придется встретиться и с Ефремовым. Познакомимся.

Вот и всё.

Поцелуй Адочку, привет, твой Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 2 ИЮНЯ 1959, М. — Л.

ПРОЧИТАТЬ ПОСЛЕ РАССКАЗА!!!

Дорогой Боб.

Посылаю тебе то, что вышло у меня из «Букета роз». Как видишь, рассказ неокончен. И это не от лени, уверяю тебя. Третью и последнюю новеллу по праву должен написать ты. Почему? Прежде чем ответить на этот вопрос, хочу пояснить тебе идею рассказа — на тот случай, если она тебе еще не совсем ясна.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.