ФЕДОРОВ Святослав
ФЕДОРОВ Святослав
ФЕДОРОВ Святослав (врач-офтальмолог, создатель и гендиректор МНТК «Микрохирургия глаза»; погиб в авиакатастрофе 2 июня 2000 года на 73-м году жизни).
Федоров во многом погиб по собственному недосмотру: он слишком надеялся на свою авиатехнику, которая на самом деле находилась не в самом лучшем состоянии. И «звонок» свыше Федорову был еще за три года до трагедии: 4 июля 1997 года с 30-метровой высоты рухнул сверхлегкий самолет «Авиатика», принадлежавший МНТК «Микрохирургия глаза». В той аварии погибла 19-летняя фотомодель Анна Полежаева (дело происходило на дне рождения сына Эдуарда Сагалаева, чья дача находится рядом с федоровской), а пилот Иван Антимонов чудом выжил.
В тот роковой день 2 июня 2000 года Федоров возвращался на французском вертолете «Газель» из Тамбова в Москву. Авария произошла на подлете к столице. Из-за технической неисправности (отказал двигатель, вертолетные лопасти сложились) в половине восьмого вечера вертолет рухнул на землю в ста метрах от Тушинской детской больницы, погребя под своими обломками четырех человек: Федорова, его пресс-секретаря и двух пилотов. Первыми, кто прибежал к месту аварии, была местная детвора, игравшая неподалеку. 14-летняя школьница Оля Батагова рассказывала:
«Мы с друзьями стояли на остановке, ждали автобус. Потом пацаны мне говорят: «Смотри, какой черный вертолет!» Он летел в сторону Митина. Совсем невысоко. А потом остановился на месте и упал вниз… Вертолет превратился в лепешку. Пожара не было. Один человек остался в кабине. Двое лежали метрах в десяти, еще один – метрах в пяти. Он почему-то был в одних трусах. Подошла какая-то женщина, заплакала и говорит: «Да это же доктор погиб, Федоров!»
Полная уверенность в том, что погиб именно Федоров, появилась после того, как на месте аварии были найдены его удостоверение и протез (одна нога у врача была ампутирована). Как писал в «Комсомольской правде» А. Синельников: «До поздней ночи у места аварии толпился народ. Из-за высокого забора ничего не было видно, но никто не уходил. Люди не верили, что ТАМ именно Федоров. Около десяти вечера за оцепление прошла его жена Ирэн Ефимовна в сопровождении Эдуарда Сагалаева.
Обозленные милиционеры едва сдерживали натиск журналистов и любопытствующих. Не менее обозленные чекисты шугали репортеров…»
Похороны погибших состоялись 6 июня. Вот как на них откликнулась центральная пресса.
Г. Сапожникова («Комсомольская правда»): «Черные банты на табличках «Центр «Микрохирургии глаза» возвращали в реальность, а музыка над микрорайоном Бескудниково, который вырос на этом пустыре вслед за МНТК, была удивительно светлой. И только когда к главному входу подъехал катафалк с узнаваемым портретом со смешным «ежиком» и знаменитыми смеющимися глазами, траурный марш всхлипнул по-настоящему, а у врачей, встречавших своего шефа на пороге, затряслись руки.
Дубовый гроб с тяжелыми ручками даже и не пытались открыть: по страшным свидетельствам, от лица Святослава Федорова только что и осталось – подбородок да тот самый седой «ежик», по которому его, собственно, и опознали.
«У меня с народом беда! – в панике шептал в рацию капитан милиции. – Требует, чтобы пустили, а они все идут и идут…» «Они» – это 4 тысячи сотрудников центра плюс представители его 12 филиалов, плюс друзья. Эта смерть собрала всю российскую медицинскую, политическую и культурную элиту…»
Р. Рохель («Московский комсомолец»): «Массивный гроб с телом академика так и не открыли. Ожидания, что рядом будут стоять гробы его подчиненных, погибших вместе с ним, не сбылись. На экран над гробом проецировались слайды: Федоров в загородном имении, Федоров возле беседки-ротонды, Федоров на операции.
В зале горели четыре гигантские люстры, глухие коричневые занавеси до пола не пропускали свет и воздух…
Справа от гроба сидели вдова, дочери, внук, друзья. Вдова, в черных очках и шляпке, которая сползала на затылок после каждого объятия, принимала соболезнования. К ней шли и шли: Боровик-старший, только недавно сам похоронивший сына, Лукин, Травкин, Черниченко, режиссер Меньшов с Алентовой, Искандер, Говорухин, Любшин, Градский…
Слышатся рыдания в голос. Женщину уводят успокаивать в боковую комнату, где видна разобранная койка. Молодой, хорошо одетый мужчина тоже рыдает. Прошли женщины с повязками на глазах. Дорожные работницы, прямо в оранжево-синих жилетах. Следом за премьер-министром Михаилом Касьяновым – потерянные бабульки. Гражданскую панихиду, которую здесь почему-то назвали митингом, сдвинули на полчаса, потом еще на час…»
М. Васильев («Экспресс-газета»): «Хоронили Святослава Федорова в поселке Славино, где он проживал. В той самой могиле на местном церковном кладбище, которую еще два года назад Святослав Николаевич гордо демонстрировал нашему корреспонденту – кусок земли и оградку он приобрел заблаговременно.
Одной из первых на похороны прибыла Алла Пугачева…
Отпевание проходило в храме Рождества Богородицы, отреставрированном на средства Федорова. Когда гроб уже хотели опускать в землю, раздавленная горем вдова хирурга Ирэн вдруг попросила сына знаменитого скрипача Павла Когана: «Димочка, сыграй ту, что дядя Слава очень любил…» Над закрытым гробом полились звуки скрипки – бетховенская «Чакона».
Прогремел прощальный оружейный салют. К этому времени в спорткомплексе «Славино», что неподалеку от поселка, были накрыты длинные столы. Все желающие помянуть покойного допускались без ограничений и аккредитаций: немудреная закуска да стопка водки нашлись для каждого. Скромно, с краешку, сидели Александр Ширвиндт с женой. Без гонора и шума искал себе место Александр Градский. За общим столом в скорбном молчании сидели Валентина Матвиенко, Евгений Примаков, Генрих Боровик, Георгий Жженов… Поминальную трапезу пришлось проводить в три смены…»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.