Выстрел в затылок Зоя Федорова

Выстрел в затылок

Зоя Федорова

З. Федорова родилась в Петербурге 21 декабря 1909 года. Ее отец, Алексей Федоров, трудился рабочим-металлистом на одном из заводов и был на хорошем счету. Его жена, Екатерина Федорова, нигде не работала и воспитывала трех дочерей, среди которых Зоя была самой младшей. Семья Федоровых проживала в прекрасной трехкомнатной квартире и практически ни в чем не нуждалась. Но в 1917 году грянула революция. Алексей принял ее всем сердцем и за короткое время сделал блестящую карьеру в большевистской партии. В 1918 году его вместе с семьей перевели в Москву и назначили начальником паспортной службы в Кремле.

Зоя Федорова впервые увлеклась театром еще в средней школе и исправно посещала детский драмкружок. Однако отец не разделял ее увлечения, считая, что у его дочери должна быть солидная профессия. Поэтому после окончания школы Зоя стала работать счетчицей в Госстрахе. Но в 1927 году ее жизнь и карьера едва не оказались загубленными из-за одной неприятной истории. Федорова посещала в Москве молодежные вечера, которые устраивал у себя дома некий Кебрен. На этих вечеринках она познакомилась с военнослужащим Кириллом Прове.

Молодой человек прекрасно играл на рояле, был красив и, видимо, этим пленил 17-летнюю Федорову. Один раз она даже пригласила его к себе домой в гости. И кто знает, чем бы кончилась эта связь, если бы осенью 1927 года Прове внезапно не арестовало ГПУ по подозрению в шпионаже в пользу Великобритании. Следом за ним чекисты арестовали и Федорову как пособницу иностранного шпиона. Девушку мог ожидать самый печальный финал, однако судьбе было угодно смилостивиться над ней. Видимо, разобравшись в том, что 17-летняя девчонка просто запуталась в своих знакомствах, чекисты после первого же допроса ее отпустили. Это было первое соприкосновение будущей актрисы с органами госбезопасности. Много позже это освобождение породит слухи о том, что все это было не случайно: якобы с тех пор Федорова станет негласным агентом советских спецслужб, выполняя для них разного рода деликатные поручения.

Зоя Федорова не рассталась с мечтой и в конце двадцатых годов поступила в театральное училище, которым руководил Юрий Завадский, ученик К. Станиславского. Через два года училище закрыли, и студенты оказались не у дел. Федорова собиралась вернуться в ненавистный ей Госстрах. Неожиданная возможность поступить, против воли родителей, в 1930 году в училище при Театре Революции, причем на первый курс, определила всю дальнейшую судьбу Зои. Через четыре года она успешно его оканчивает. В 1932 году, будучи студенткой, была приглашена сняться в эпизодической роли жены Чуточкина в фильме «Встречный» режиссеров Фридриха Эрмлера и Сергея Юткевича. Стоит ли говорить, как счастлива была Федорова сыграть даже такую маленькую роль. Когда фильм вышел на экраны, она пригласила всех своих родственников на премьеру фильма, она не знала, что эпизод с ее участием при окончательном монтаже из картины вырезали.

Именно тогда Федорову внезапно заметил молодой режиссер Игорь Савченко, который запускался с музыкальным фильмом «Гармонь». Однажды он остановил актрису за кулисами театра и предложил ей главную роль в своем фильме (Марусенька). «Я же курносая!» – искренне удивилась она такому выбору. «Именно из-за этого я тебя и беру», – ответил режиссер. Так состоялся дебют Федоровой в кино. После этого фильмы с ее участием стали выходить на экраны страны один за другим, а зрители с нетерпением ждали встречи с любимой актрисой.

В 1935 году устроилась и личная жизнь Федоровой – она вышла замуж. Ее избранником стал оператор Владимир Рапопорт, с которым она познакомилась на съемках фильма «Встречный» три года назад.

В 1936 году на экраны страны вышел фильм «Подруги» (Ленинградская киностудия) режиссера Лео Арнштама. Это трогательная история о трех девушках, добровольно ушедших сестрами милосердия на фронт в годы Первой мировой войны. Федорова сыграла в нем роль своей тезки – Зои. Две другие женские роли сыграли: Асю – Янина Жеймо, Наташу – Ирина Зарубина. Фильм имел огромный успех и принес актрисам всесоюзную известность. Например, Федоровой многочисленные поклонники не давали прохода как на улице, так и дома, куда они звонили ежедневно по нескольку раз. Но она к тому времени была уже замужем, хотя с мужем они проживали в разных городах: он – в Ленинграде, она – в Москве. Рапопорта это не устраивало, и вскоре ему удалось выпросить у местных властей отдельную квартиру в городе на Неве для себя и своей молодой жены. Но Федорова переезжать к мужу не торопилась. Она была целиком увлечена своей успешной карьерой в кино.

На этом основании можно предположить, что и брак с Рапопортом Федорова заключила не по любви, а по расчету – ей, как актрисе, нужен был человек, который локомотивом мог бы двигать ее кинематографическую карьеру. И эта карьера развивалась стремительно: только в 1936–1938 годах на экраны страны вышли восемь фильмов с участием Федоровой: «Летчики» (медсестра), «Женитьба» (Дуняша) (оба – 1936), «Большие крылья» (Леля; оператор – В. Рапопорт), «Шахтеры» (Галка) (оба – 1937), «Великий гражданин» (Надя Колесникова), «Враги» (Дуня), «На границе» (Варвара Корниловна Власова; оператор – В. Рапопорт), «Человек с ружьем» (Катя Шадрина), (все – 1938).

В 1937 году, во время работы Федоровой и Рапопорта в очередном фильме – «На границе» – карьера актрисы едва не прервалась на самом взлете: Федорова попала в категорию детей «врагов народа». Дело обстояло следующим образом.

За год до этого заболела ее мать (у нее обнаружили рак), и отец нашел для нее частного врача, который оказался немцем. Однако больной он помочь так и не сумел, и его присутствие в доме Федоровых кое-кем было истолковано превратно. Когда в стране началась кампания против «врагов народа», эта связь сыграла злую шутку с Алексеем Федоровым. Он и так порой позволял себе нелестные отзывы в адрес некоторых высоких руководителей (на правах человека, работавшего у Ленина, он считал это правомерным), поэтому когда «ежовщина» охватила всю страну, его постигла участь миллионов несправедливо осужденных. Летом 1938 года Федоров был арестован по статье 58 УК и приговорен к десяти годам лишения свободы.

Став дочерью «врага народа», Федорова мысленно распрощалась со своей звездной карьерой. Однако, как это ни странно, арест отца практически не отразился на дальнейшей судьбе актрисы – она продолжала сниматься. Она записала на свой счет следующие фильмы: «Ночь в сентябре» (Дуня Величко), «Огненные годы» (политрук комсомольской роты Анна), «Станица Дальняя» (Даша), «Музыкальная история» (главная роль – Клава Белкина; 7-е место в прокате – 17,9 млн зрителей), (все – 1940).

Однако, как признавалась позднее сама актриса, она мечтала о других ролях – ярких, музыкальных, а ей приходилось играть героинь, как через кальку списанных друг с друга. Даже пыталась изменить свой имидж, сыграть отрицательную героиню (чтоб курила, пила и ругалась, как базарная торговка), но таких ролей ей никто не предлагал. Так что не все безоблачно было в тогдашней ее кинокарьере.

Тем временем в конце 30-х распался брак Федоровой и Рапопорта. Однако горевала актриса после этого не долго, и в 1939 году Федорова встретила свою новую любовь. Причем опять это был человек заметный. Речь идет о сталинском «соколе», летчике Иване Клещеве.

Почти два года супруги жили, не оформляя своих отношений, а когда все-таки надумали пойти в ЗАГС, началась война с фашистской Германией. Клещев ушел на фронт и стал командовать сначала эскадрильей 521-го истребительного авиаполка на Калининском фронте, а затем стал во главе 434-го авиаполка под командованием самого Василия Сталина. Этот полк был первым в советских ВВС превращен в элитный по своему составу – там сражались настоящие асы летного дела. Сам Клещев к тому времени уже участвовал более чем в 220 боевых вылетах и сбил, по разным данным, от 35 до 54 фашистских самолетов.

Свою посильную помощь фронту оказывала и Зоя Федорова, снимаясь в фильмах, которые помогали фронту. На ее счету тогда были следующие картины: «Шестьдесят дней» (Люсенька), «Фронтовые подруги» (главная роль – Наталья Матвеевна; оператор – бывший муж актрисы В. Рапопорт; Сталинская премия), «Боевой киносборник № 4» (Франя), «Подруги, на фронт!» (Зоя), (все – 1941).

Между тем актриса не прекращала попыток вызволить из тюрьмы отца. Для этого ей даже пришлось напроситься на прием к всесильному наркому внутренних дел Лаврентию Берии. Этот человек тайно симпатизировал знаменитой актрисе и готов был многое для нее сделать в обмен на ее благосклонность. По воспоминаниям многих, через такую «помощь» Берии тогда прошли многие известные женщины страны. Вполне вероятно, что не избежала этой участи и Федорова. В результате в конце лета 1941 года ее отца выпустили на свободу. Однако годы отсидки не прошли для 56-летнего отца Федоровой даром. Из-за обморожения в лагере ему ампутировали пальцы на обеих руках. Жизнь на свободе продолжалась для него недолго, и 22 сентября 1941 года Алексей Федоров скончался. А вскоре Федорову и двух ее сестер постигло новое горе – на фронте погиб их младший брат Иван. А затем Зоя Федорова потеряла и мужа.

В сентябре 1942 года в одном из боев под Сталинградом самолет Ивана Клещева был сбит. Летчика спасло чудо – он выжил, получив тяжелые ранения. Более месяца пролежал в госпитале, его выписали с диагнозом «не годен к полетам». После этого Героя Советского Союза Ивана Клещева распределили для дальнейшего прохождения службы в отдел по расследованию авиакатастроф. В отличие от него Федорова была несказанно рада такому повороту событий и уже мечтала о свадьбе. Однако судьбе было угодно расставить все по-своему. 31 декабря того же 42-го Клещев вылетел к месту очередной катастрофы под Тамбовом, и самолет, в котором он находился, был атакован вражеской авиацией. В неравном бою его самолет был сбит. Так Федорова вновь осталась одна. И вскоре на нее обрушилась новая беда.

Лаврентий Берия не бросил своих попыток ухаживать за знаменитой актрисой. В декабре 1943 года он пригласил ее к себе в особняк на улице Качалова, объяснив свое приглашение просто: «Моя супруга любит вас и хочет отметить ваш день рождения в узком кругу». Отказать всесильному наркому Федорова не смогла, хотя в душе глубоко презирала его. В гостях терпения актрисы хватило только на первый час общения с Берией. Когда выяснилось, что никакой жены наркома на вечеринке не будет, что эту встречу организовал лично он, Федорова внезапно вспылила и оскорбила Берию. Тот тут же приказал ей убираться из его дома. Когда она вышла на улицу, Берия догнал ее на крыльце и вручил ей букет роз. При этом он мрачно произнес:

– Это букет на вашу могилу!

После этой встречи и грозного предупреждения Берии актриса ждала только одного – ареста. Однако его тогда так и не последовало. Постепенно жизнь вошла в свое русло, и Федорова успокоилась. Она не могла даже догадаться, какие события ждут ее.

В 1943 году Федорова снялась в своих последних фильмах сталинской поры. Это были «Иван Никулин – русский солдат» (Маруся Крюкова) и «Свадьба» (главная роль – Дарья Кирилловна). А потом в ее кинокарьере наступил долгий перерыв, вызванный вмешательством большой политики. А произошло следующее.

Осенью 1942 года Федорова, будучи на выставке американского кино в Москве, познакомилась с корреспондентом американской газеты «Юнайтед пресс» Генри Шапиро. Он ввел ее в круг своих друзей, среди которых оказался заместитель главы морской секции американской военной миссии Джексон Тэйт. Их первая встреча произошла накануне наступления «именного» года Петуха – в январе 1945 года на торжественном приеме в особняке на Спиридоновке. На следующий день после приема Тэйт внезапно пригласил актрису в ресторан «Москва». Так началось их знакомство, которое переросло в любовь.

Эти отношения породят потом массу слухов. Например, некоторые источники будут утверждать, что актриса, став негласным агентом МГБ, была специально введена в круг американских дипломатов. Но кураторы Федоровой от МГБ, видимо, не учли того, что она была обыкновенной женщиной, которая не смогла устоять перед чарами американского красавца капитана. Видимо, этим объяснялась и последовавшая после знакомства с Тэйтом беременность Федоровой. Правда, рождение дочери Виктории, которая окажется астрологической «родней» своей матери (она появится на свет 18 января 1946 года), отец так и не застал.

После окончания войны американцы из наших союзников превратились во врагов – и связь Федоровой с Тэйтом не могла закончиться хеппи-эндом. Даже непонятно, на что она рассчитывала в то время, решив родить от американского дипломата ребенка. В июле 1945 года актрису внезапно отправили на гастроли в Крым, и в это же время Тэйт получил распоряжение советских властей в течение ближайших сорока восьми часов покинуть пределы СССР. Когда Федорова вернулась в Москву, ее любимого там уже не было.

Джексон Тэйт получил новое назначение на военно-морскую базу рядом с Сан-Педро в Калифорнии. Он ничего не знал о судьбе Федоровой и даже не представлял, что она родила ему ребенка. Влюбленный Тэйт чуть ли не ежемесячно слал в СССР письма и запросы. Но ответа не было. И вот когда он уже потерял всякую надежду что-либо узнать, на его имя внезапно пришло короткое послание, отправленное из Швеции. В нем сообщалось, что Федорова вышла замуж за некоего композитора и счастливо растит с ним двоих детей. Подписи под этим письмом не было.

Кто написал это письмо, так до сих пор доподлинно не известно. Но доля правды в нем была. Еще в начале 40-х она познакомилась с композитором Александром Рязановым, стала в его джаз-квартете вокалисткой. Когда вышел указ о наказании матерей-одиночек, Рязанов предложил ей расписаться, но Федорова ему отказала, а затем согласилась. Скорее всего она испугалась и хотела скрыть факт рождения ребенка от иностранца и поспешила выйти замуж за соотечественника.

Разрыв с Тэйтом и замужество за соотечественником не спасло Федорову от беды. И первые признаки того, что у нее над головой сгущаются тучи, актриса почувствовала еще в августе 1946 года. Именно тогда она обнаружила, что за ней следят. А в начале зимы того же года, явившись с утра в свой Театр киноактера, она вдруг заметила, что со стены исчез ее портрет. Теперь вместо него висело изображение другой актрисы. Это было плохое предзнаменование, и оно вскоре действительно сбылось.

27 декабря 1946 года, после вечера, проведенного в доме английского журналиста Верта и его жены, Федорову арестовали в ее квартире на улице Горького. Более полугода она провела во внутренней тюрьме на Лубянке, где ее методично подвергали систематическим издевательствам (обливали кипятком, били, не давали спать). Наконец 15 августа 1947 года Федорова и еще шесть человек были приговорены за шпионаж в пользу иностранных государств к 25 годам тюремного заключения. После приговора Федорова пыталась повеситься в камере лефортовского тюремного изолятора, однако бдительные надзиратели не позволили ей довести дело до конца.

20 декабря 1947 года из лагеря в Потьме она пишет полное отчаяния письмо Л. Берии, которое завершает словами: «…наказали не меня, а моих маленьких детей, которых у меня на иждивении было четверо: самой маленькой, дочери, два года, а самому старшему, племяннику, десять лет. Я умоляю Вас, многоуважаемый Лаврентий Павлович, спасите меня! Я чувствую себя виноватой за легкомысленный характер и несдержанный язык. Я хорошо поняла свои ошибки и взываю к Вам как к родному отцу. Верните меня к жизни! Верните меня в Москву!»

Однако это обращение к Берии не помогло. Федорову тогда так и не выпустили на свободу, и она сполна хлебнула тюремного лиха. Сначала ее содержали в челябинской тюрьме, затем перевели в знаменитую «Владимирку» – закрытую тюрьму во Владимире. Там она одно время сидела в одной камере с певицей Лидией Руслановой. В один из дней Федоровой передали коротенькую записку от ее сестры Александры – это было первое послание с воли, которое она получила. Сестра писала, что у нее все нормально и что Виктория выросла хорошей девочкой. И хотя никаких подробностей в записке не было (Александра с тремя ребятишками жила в деревне Полудино в Северном Казахстане, а вторая их сестра Мария получила 10 лет лагерей и в 1952 году умерла в Воркуте), однако для Федоровой и этого короткого послания было достаточно, чтобы воспрянуть духом. Главное – ее дочка жива, с ней все в порядке.

После смерти Сталина Федорова просидела в тюрьме еще два года. Наконец в феврале 1955 года она вышла на свободу. Вернувшись в Москву, она оказалась совершенно одна. Квартиры у нее не было, а когда она пришла на киностудию «Мосфильм», директор ее просто выгнал, так как у нее на руках не было реабилитационных документов. Единственным человеком, который тогда пригрел ее, была ее тюремная подруга Лидия Русланова. Именно у нее Федорова и жила первое время после освобождения. Еще ей помог Сергей Михалков, который пригласил ее к себе домой и дал две тысячи рублей. Это был царский подарок для женщины, у которой за душой не было ни гроша.

А затем состоялась долгожданная встреча Федоровой со своей девятилетней дочерью Викторией. Эта встреча произошла весной 1955 года на Казанском вокзале, куда Виктория приехала из города Петропавловска. Ей сказали, что она встречает тетю. За маму себя выдавала Александра, чтобы девочку не дразнили лишний раз дочерью «врага народа». Для девочки это оказалось серьезным испытанием – обрести новую маму. Однако постепенно их отношения наладились.

Карьера Федоровой в кино возобновилась буквально через несколько месяцев после возвращения из тюрьмы. Причем произошло настоящее чудо. В то время как многие коллеги-ровесницы Федоровой, стартовавшие в кино еще при Сталине, после его смерти постепенно ушли в тень, а некоторые и вовсе исчезли с небосклона отечественного кинематографа (вроде Марины Ладыниной), Федорова, которая почти десять лет отсидела в тюрьме, сумела не только вернуться в актерскую профессию, но и вспомнила свою былую славу. И хотя в большинстве своем она теперь играла не главные роли, но даже они не остались незамеченными зрителем. Первым режиссером, кому она была обязана своим возвращением в большой кинематограф, был Виталий Войтецкий, пригласивший ее в картину «Своими руками» (Мария Сергеевна; 1956).

Между тем в период с октября 1956-го по декабрь 1959 года на экраны страны вышли следующие фильмы с участием Федоровой (отметим, что в «именном» году Петуха вышло больше всего фильмов с ее участием – целых пять): «Медовый месяц» (повариха Елизавета Федоровна; 1956), «Поэт» (Тарасова), «Девочка и крокодил» (Надежда Федотовна), «Борец и клоун» (одесситка), «Ленинградская симфония», «Ночной патруль» (Марфа Потаповна), (все – 1957), «Дело «пестрых» (мать Игоря Пересветова), «Дружок» (тетя Наташа), «Жених с того света» (главврач Елизавета Владимировна), «Девушка без адреса» (Раиса Павловна Комаринская), (все – 1958), «Я Вам пишу…» (мама; 1959).

Самой заметной из перечисленных оказалась роль деловой женщины Раисы Павловны Комаринской в комедии Эльдара Рязанова «Девушка без адреса». Роль хоть и была небольшой по объему (примерно десять минут экранного времени), однако навсегда врезалась в благодарную память широкого зрителя. Фразы, слетавшие из уст героини Федоровой, до сих пор на слуху у многих людей: «Эта не та пыль, с которой надо бороться», «Это же богемское стекло!», «Чего хочет Масик?» и т. д.

Другой ее партнершей по фильму была исполнительница главной роли Светлана Карпинская. Она вспоминает: «Зою Федорову я побаивалась. Поначалу она мне показалась очень высокомерной, даже злобной. Нас с ней в одной машине после съемок развозили по домам. Всю дорогу она молчала, очевидно, не воспринимая меня всерьез. Катерину по ходу фильма сбивала федоровская машина. Пришлось делать много дублей, я по-настоящему падала, потом долго ходила в синяках. Меня удивляло, что Зоя Федорова, сидевшая за рулем, ни разу не подошла потом и не выразила сочувствия. Я, честно говоря, в душе обижалась на Зою, пока совершенно случайно не узнала от гримерши, сколько известной актрисе пришлось пережить: оказывается, она отсидела восемь лет в лагерях. Помню случай, когда на нее кто-то из группы повысил голос, в ответ Зоя как рявкнет: «На меня восемь лет кричали, не смейте!» Казалось, известная актриса все время от кого-то оборонялась, даже когда на нее никто не нападал…»

Летом 1959 года Федорова впервые за долгие годы решила узнать о судьбе Джексона Тэйта. Через свою подругу, которая работала в гостинице «Украина», ей удалось выйти на некую Ирину Керк, русскую, которая была замужем за американцем. Будучи с детских лет преданной поклонницей таланта Федоровой, она согласилась помочь ей найти ее бывшего возлюбленного. Правда, на эти поиски у нее ушло немало времени. А когда она наконец обнаружила Тэйта, тот внезапно не проявил сильного порыва увидеть ни свою бывшую возлюбленную, ни родную дочь. Объяснить это было просто: к тому времени Тэйту было далеко за шестьдесят, у него была своя семья, а свою дочь от русской женщины он никогда не видел. Но Федорова этого не знала и с нетерпением ждала новостей от Керк. И вот в один из дней ее подруга, работавшая в гостинице, внезапно сообщила ей, что Керк встречалась с Тэйтом, но тот порвал фотографию дочери и отказался ее признавать. И актриса поверила этому. Много позже, в 70-х, она узнала от самой Керк, что это была ложь от первого до последнего слова. Кто заставил лгать подругу Федоровой, так и осталось неизвестным, вполне вероятно, что за этим стоял КГБ.

Но вернемся на творческую «кухню» Федоровой.

Активно войдя в кинематограф, в котором она отсутствовала около двенадцати лет, Федорова в следующем десятилетии продолжала развивать свою карьеру. Только в первой половине 60-х она снялась в 15 фильмах. Причем тогда она вернулась к исполнению главных ролей. Первая из них состоялась в самом начале 60-х – в фильме «Взрослые дети» (1961) Вилена Азарова, где Федорова сыграла мать семейства Татьяну Ивановну Королеву. По сюжету ее дочь Люся выходила замуж и приводила в дом своего мужа Игоря. Поначалу отношения зятя с тещей и тестем складывались непросто, но потом все приходило в норму.

В первой половине 60-х актриса снялась, помимо названного, в следующих фильмах: «Алые паруса» (гувернантка; 1961), «Сердце не прощает» (Домна Егоровна; 1962), «Это случилось в милиции» (Екатерина Ивановна), «Шестнадцатая весна» (соседка Кораблевых), (оба – 1963), «Пропало лето» (главная роль – тетя Даша), «Слепая птица» (женщина с кошелкой), «Сказка о потерянном времени» (тетя Наташа), «Зеленый огонек» (заведующая салоном для новобрачных), (все – 1964), «Ракеты не должны взлететь» (фрау Кестлер), «Хотите – верьте, хотите – нет» (бабушка Миши), «Дайте жалобную книгу» (дворник Екатерина), «Иностранка» (Евдокия Михайловна), «Пущик едет в Прагу» (тетка Фекла), «Операция «Ы» и другие приключения Шурика» (тетя Зоя). Как видим, несмотря на обилие фильмов, главная роль у Федоровой выпала лишь однажды – в комедии «Пропало лето».

Однако самой кассовой из перечисленных выше фильмов с участием Федоровой стала комедия Леонида Гайдая «Операция «Ы» и другие приключения Шурика» (69,6 млн зрителей, 1-е место). Правда, роль в ней у Федоровой была небольшая (соседка Лиды, тетя Зоя).

В год выхода фильма на широкий экран (1965) З. Федоровой присвоили звание заслуженной артистки РСФСР.

Во второй половине 60-х наша героиня записала на свой счет еще семь фильмов: «Спящий лев» (жена Телегина), «Стряпуха» (дама на рынке), (оба – 1966), «Скверный анекдот» (мать Пселдонимова; 1966, 1988), «Формула радуги» (тетя Шура), «Свадьба в Малиновке» (Горпина Дормидонтовна, она же Гапуся), (оба – 1967), «Улыбнись соседу» (главная роль – Анна Петровна Иванова; 1969), «Внимание, черепаха!» (учительница музыки Виктория Михайловна), «Меж высоких хлебов» (Мотря), (оба – 1970).

Самой заметной из перечисленных была роль Гапуси в фильме-оперетте «Свадьба в Малиновке», которую снял Андрей Тутышкин. Фильм собрал на своих сеансах 74,64 млн зрителей и занял в прокате 2-е место.

В середине 60-х по стопам матери пошла и Виктория Федорова. Окончив ВГИК, она довольно быстро сумела стать одной из самых востребованных молодых актрис советского кинематографа. Первый фильм с ее участием вышел в 1965 году – «Возвращенная музыка» (Таня), после чего до конца того десятилетия она снялась в восьми фильмах: «До свидания, мальчики!» (Женя), «Двое» (главная роль – Наталья Светлова), (оба – 1965), «Западня» (девушка на танцах; 1966), «Они живут рядом» (Инга), «Сильные духом» (Валя Довгер), (оба – 1967), «Урок литературы» (Лена; 1968), «Зинка» (главная роль – Зина; 1969), «Преступление и наказание» (Авдотья Романовна Раскольникова; 1970).

Что касается личной жизни Виктории, то она была не менее бурной, чем когда-то у ее матери (отметим, что еще в 1961 году мать решила открыть дочери правду и рассказала ей об отце. Виктория восприняла эту историю с удивительным спокойствием).

Еще будучи студенткой ВГИКа, Виктория познакомилась с сыном известного грузинского кинорежиссера Ираклием, который, видимо, следуя отцовской традиции, учился на режиссерском факультете. Они полюбили друг друга и на третьем курсе, в январе 1967 года, поженились.

Отметим, что Зоя Федорова была против брака своей дочери с грузином. «Все грузины – тираны, – говорила она дочери. – Дикие, необузданные люди, к тому же чудовищно ревнивые». Эта неприязнь сыграла значительную роль в последующих событиях.

Молодожены жили вместе с тещей (в той самой двухкомнатной квартирке на набережной Т. Шевченко), им постоянно приходилось подстраиваться под ее желания и прихоти. Порой Федорова вела себя с молодыми бесцеремонно, даже врывалась без стука к ним в комнату, часто вспыхивали ссоры. По словам В. Федоровой: «Мамино поведение внесло дисгармонию в наши сексуальные отношения с Ираклием. Никогда нельзя было предугадать, когда в нашу комнату решит заглянуть мамуля. Отсюда то постоянное нервное напряжение, которое отмечало наши интимные отношения, и, если мы не сгорали от желания, легче было отложить любовь до следующего дня. Наши попытки найти выход в отсутствие мамули тоже не привели ни к чему хорошему. Акт любви превращался в какое-то трусливое, а потому обесцененное действо, как будто мы занимались чем-то недозволенным. Очень скоро секс и вовсе ушел из нашего брака…»

Как выяснилось, Ираклий оказался чрезвычайно ревнив. В один из вечеров, когда Федорова-старшая была в отъезде и в их доме собрались друзья на вечеринку, молодой супруг внезапно приревновал свою жену к кому-то из гостей, ушел в соседнюю комнату и бритвой перерезал себе вену на руке. К счастью, порезы оказались несерьезными, и его удалось спасти. Однако через три месяца попытка нового суицида повторилась, но и на этот раз все обошлось хорошо. После третьего случая, когда во время выяснения отношений молодой супруг попытался выпрыгнуть в окно (они жили на восьмом этаже), стало ясно, что семью не сохранить.

Через некоторое время Виктория снова вышла замуж – на этот раз ее мужем стал сын давней подруги ее матери Сергей, архитектор. Но и этот брак оказался неудачным, даже несмотря на то, что Виктория переехала жить в шестикомнатную квартиру его родителей. Только теперь на дороге у молодых вставала свекровь – мать Сергея. А затем и сама Виктория в один из моментов поняла, что никогда не любила своего нового мужа. В 1972 году и этот брак распался, как бы подтверждая, что в семейной жизни она так же несчастлива, как и ее мать. Кстати, о последней.

В первой половине 70-х она снялась в тринадцати фильмах. Это были: «Шельменко-денщик» (главная роль – Фенна Степановна Шпак; 1971), т/ф «Алло, Варшава!» (администратор гостиницы), «За рекой – граница» (тетя Клава), «Русское поле» (Матрена Дивеевна), (все – 1972), «Дело было, да?» (Басалаева; 1973), т/ф «Кортик» (бабушка Миши), «Назначение» (Елизавета), «По собственному желанию» (тетя Надя), т/ф «Происшествие» (главная роль – Глафира), (все – 1974), «Автомобиль, скрипка и собака Клякса» (Анна Константиновна), «Врача вызывали?» (Мария Иосифовна), «Гнев» (дама), (все – 1975).

В одном из перечисленных фильмов – «Гнев» – Федорова снялась со своей дочерью Викторией (последняя играла в нем главную роль – Донку Младенову). Вообще Виктория в первой половине 70-х снималась реже своей матери – на ее счету было участие в семи фильмах. Правда, главных ролей у нее было больше. Назовем эти фильмы: «О любви» (главная роль – Галина; картина была удостоена приза на Московском кинофестивале), «Осенний этюд» (главная роль – Вика), «Расплата» (Катя Фарина), (все – 1971), «Ход белой королевы» (главная роль – Алиса Бабурина; 1972), «Вид на жительство» (Хилари), «О тех, кого помню и люблю» (Рита Меньшикова), (оба – 1973).

В те годы Виктория крутила любовь с известным сценаристом Валентином Ежовым, автором сценариев к таким легендарным фильмам, как «Баллада о солдате» (1959) и «Белое солнце пустыни» (1970). Влюбленные жили под одной крышей в течение нескольких лет, однако безоблачными эти отношения назвать было сложно. Во-первых, оба они в ту пору увлекались «зеленым змием», во-вторых – у Ежова так и не сложились отношения с хозяйкой дома – Зоей Федоровой. В итоге именно последняя и разработала план, согласно которому мужчина-Обезьяна должен был не только навсегда покинуть пределы их квартиры, но и навсегда уйти из жизни Виктории.

Все произошло как-то вечером, когда Ежов по своему обыкновению выпил лишнего и нес очередную нескончаемую околесицу. Виктория возьми и скажи:

– Если бы кто-нибудь хоть раз увидел его в таком состоянии, мы бы, глядишь, и избавились от него.

Мать сразу поняла, к чему клонит ее дочь, и взяла инициативу в свои руки. Она позвонила по телефону сразу по нескольким адресам и пригласила к себе на квартиру несколько человек, которых сценарист боялся как огня. Среди них были: председатель писательской организации, в которой имел честь состоять Ежов, секретарь партийной организации, а также участковый врач и милиционер. Когда они пришли, Зоя ткнула пальцем в сценариста и хорошо поставленным голосом произнесла:

– Я пригласила вас сюда, товарищи, чтобы вы воочию увидели человека, столь высоко вами ценимого, человека, которого мы вытащили из грязной лужи, не то он бы в ней захлебнулся.

Ежов, который с первых же мгновений после появления в квартире внушительной делегации впал в прострацию, попытался было что-то возразить, но тут свой голос вплела в ткань разговора Виктория. Не давая опомниться бывшему возлюбленному, она спросила:

– Кто-нибудь из вас знает, каким образом этот человек потерял четыре передних зуба?

Врач, к чьей компетенции относился этот вопрос, высказал предположение, что сценарист, видимо, поскользнулся и упал на улице. На что Виктория рассмеялась:

– Все произошло вот в этой комнате. Валентин напился до чертиков и упал, ударившись лицом о спинку вот этого кресла.

Понимая, что любая его реплика в сложившейся ситуации может быть воспринята против него, Ежов заявил, что уходит спать. Но тут уже в дело вмешался милиционер. Преградив сценаристу путь, он заметил:

– Здесь вам спать не положено. Вы тут не прописаны.

Сценарист схватился за сердце, но этот картинный жест не произвел на присутствующих никакого впечатления. Все уже были настроены против него. Даже парторг, который некогда симпатизировал сценаристу, теперь с металлом в голосе произнес:

– Какой позор, Валентин. Вас удостоили наивысшей награды, какую только может получить член партии в нашей стране, а вы ее опозорили.

После этого в разговор вновь вступила Зоя Федорова:

– Правильно. Пока этот человек будет продолжать настаивать на проживании в этой квартире, на что не имеет законного права, он будет позорить коммунистическую партию. Мы, две слабые женщины, не можем справиться с ним.

В итоге Ежова заставили быстренько одеться и, что называется, под белые рученьки увели из квартиры Федоровых. Правда, уже на следующий день он попытался по телефону попросить прощения у Виктории, но та была краткой:

– Если ты хочешь вернуться, то знай, что тебя встретит моя мама со скалкой. Поэтому, если ты осмелишься когда-нибудь подойти ко мне или к мамуле, клянусь, я позову милицию.

Этот скандал действительно отрезвил сценариста, и он прекратил всякие попытки наладить отношения с Викторией. И правильно, кстати, сделал – она была ему явно не пара (как и ее мама).

Той же осенью 73-го, когда Виктория снималась в Молдавии в фильме «Гнев», им с матерью пришло письмо от Джексона Тэйта. В письме он просил у двух дорогих ему женщин прощения за то, что стал невольным виновником постигших их бед. Получив это письмо, Виктория загорелась желанием во что бы то ни стало увидеть своего отца и попросила помочь ей Ирину Керк. Так началась почти двухлетняя эпопея с ее отъездом в США.

Кульминацией этой истории стала статья в «Нью-Йорк таймс» от 27 января 1975 года, в которой рассказывалась история любви американского военного Джексона Тэйта к советской актрисе Зое Федоровой, их вынужденной разлуке и желании встретиться вновь. Статья произвела впечатление на американцев, и сразу несколько продюсеров Голливуда изъявили желание снять об этом фильм. Естественно, что вся эта шумиха не прошла мимо официальных советских властей, которые все-таки решили выдать Виктории визу для поездки в США. Весной 1975 года Виктория Федорова и Джексон Тэйт наконец встретились на небольшом островке недалеко от Флориды. А уже 7 июня того же года Виктория вышла замуж за пилота Фредерика Пуи и осталась навсегда в США. А что же ее мать, которая осталась в СССР?

Зоя Федорова после отъезда дочери отнюдь не стала для властей персоной нон грата. В 70-е годы она продолжала хоть изредка, но сниматься в кино, записав на свой счет еще три фильма: «Живите в радости» (Анисья; 1979), «Утренний обход» (Егорова), «Москва слезам не верит» (вахтерша в общежитии, тетя Паша).

Тогда же она въехала в шикарную квартиру в престижном доме на Кутузовском проспекте. В апреле 1976 года ее отпустили в США, где она встретилась со своим возлюбленным Джексоном Тэйтом и дочерью.

В тот свой приезд Зоя Федорова вполне могла бы остаться в Америке, однако почему-то этого не сделала. В июле 1978 года Д. Тэйт скончался от рака в возрасте 79 лет, но Федорова еще два раза после его смерти посетила США, где жила у дочери, и вновь вернулась в СССР. Что-то ее удерживало в этой стране. В 1980 году она вновь засобиралась в США, но на этот раз ее долго не отпускали, мотивируя это тем, что ее дочь снялась в антисоветском фильме и издала книгу «Дочь адмирала». И все же виза на отъезд в конце концов была получена. Но днем 10 декабря 1981 года (за 11 дней до своего 72-летия и в «именной» год Петуха) Зоя Федорова была застрелена в своей квартире № 234 в доме № 4/2 по Кутузовскому проспекту. Обстоятельства этого преступления выглядели следующим образом.

11 декабря 1981 года, примерно в шесть часов вечера, племяннику Федоровой позвонила близкая подруга его тетки и взволнованным голосом попросила его срочно приехать к ее дому на Кутузовском проспекте и своими ключами открыть дверь федоровской квартиры. «Я сегодня дважды приходила к Зое, но оба раза мне не открыли дверь, – сообщила подруга. – Мне кажется, с ней что-то случилось!»

Последняя фраза заставила племянника немедленно отправиться на зов.

К сожалению, звонившая оказалась права. Когда племянник открыл дверь квартиры и вошел внутрь, его глазам предстала страшная картина. Его тетка сидела за столом, сжимая в руке телефонную трубку и запрокинув голову на спинку кресла. Левая часть ее лица была залита кровью. Женщина была мертва.

На момент отъезда дочери в Америку Зоя Федорова уже редко снималась в кино (всего три фильма за всю вторую половину 70-х, в то время как за предыдущее пятилетие она снялась в четырнадцати картинах), и основной заработок ей приносила другая деятельность. В народе ходили слухи, что популярная актриса занимается скупкой и перепродажей бриллиантов и на этой почве даже подружилась с Галиной Брежневой. Благодаря помощи последней Федорова получила престижную квартиру на Кутузовском проспекте, недалеко от дома, где проживало семейство Брежневых. Поэтому, когда в декабре 1981 года по Москве пронеслась весть о том, что Зоя Федорова убита в своей собственной квартире выстрелом в голову, все связали эту смерть именно с деятельностью актрисы на бриллиантовом поприще.

Приехавшая по вызову оперативно-следственная группа зафиксировала смерть 72-летней актрисы от огнестрельного оружия иностранного производства – бельгийского пистолета «Зауэр» модели 38, калибра 7,65 мм. Убийца хладнокровно выстрелил женщине в затылок в тот момент, когда она собиралась кому-то позвонить. Кому? Это предстояло выяснить следствию.

По словам подруги убитой (той самой, которая вызвала на место происшествия племянника Федоровой), она приходила к дверям квартиры № 234 дважды: в начале второго и около пяти вечера. Оба раза она долго звонила в дверной звонок, но ей никто не открыл. Это было странно, так как потом следствие установит, что в начале второго Федорова находилась дома и была еще жива. Установить это помог свидетель, который в промежуток времени с 13.45 до 14.30 дважды разговаривал с актрисой по телефону. Они обсуждали вопросы предстоящей гастрольной поездки актеров Театра-студии киноактера. Отсюда возникал вопрос: почему Федорова не открыла дверь своей подруге? Боялась? Или ждала в гости кого-то другого? Если этот другой и был убийцей, то выходило, что Федорова его хорошо знала. Такой вывод напрашивался сам собой. Дело в том, что следствие установило – Федорова была крайне осторожным человеком. За все время своего проживания в доме на Кутузовском проспекте она ни разу не пустила к себе в квартиру не только никого из соседей, но даже техника-смотрителя. Обычно с посторонними посетителями актриса разговаривала через дверь, и, если гость настаивал на встрече, Федорова просила его спуститься во двор и встречалась с ним там.

Версия первая: бытовое ограбление.

Эта версия «хромала» с первых же дней – следов активного поиска драгоценностей в квартире обнаружено не было (даже две тысячи рублей, лежавшие на тумбочке, убийца не взял). А что это за грабитель, который ничего в доме у жертвы не ищет и не берет весьма большие, по советским меркам, деньги, лежащие на виду?

Версия вторая: убийство по личным мотивам.

Она тоже ни к чему не привела. Оказалось, что у актрисы было не так много недоброжелателей, но даже среди них не нашлось человека, которому покойная могла «насолить» настолько, чтобы тот взялся за пистолет.

Версия третья: политическая.

Согласно ей, к убийству Федоровой был причастен КГБ. История этой версии уходит своими корнями в конец 20-х годов, когда Федорова якобы была завербована ГПУ (мы об этом упоминали в начале этой главы). Эта связь могла длиться не одно десятилетие. Однако в 1981 году Федорова вдруг засобиралась в США, причем в этот раз случайно проговорилась, что намерена остаться у дочери навсегда. Однако в очередной поездке ей отказали, а через несколько дней после этого к ней пришел убийца.

Версия четвертая: «бриллиантовый» след.

Эта версия базируется на том, что Федорова в течение нескольких лет входила в так называемую бриллиантовую мафию, костяк которой состоял из жен и детей высокопоставленных кремлевских деятелей. Участники этой мафии занимались скупкой и перепродажей изделий из золота, антиквариата и произведений искусства. Федорова вошла в этот клан в начале 70-х и добилась в нем определенных высот. Во всяком случае, она довольно быстро сумела поменять свою двухкомнатную квартиру на набережной Тараса Шевченко на роскошную квартиру в престижном доме на Кутузовском проспекте. Отныне ближайшими соседями стали семьи Брежнева, Андропова, Щелокова. Не каждому смертному выпадала удача попасть в такой привилегированный круг.

Согласно этой версии, Федорова обладала уникальной информацией о многих участниках бриллиантовых махинаций в СССР. О ее широкой осведомленности говорит такой факт: в ее записной книжке были записаны 2032 телефонных абонента, 1398 почтовых адресов (971 московский и 427 иногородних). Не исключено, что именно эта осведомленность и стоила Федоровой жизни. Когда ее не отпустили в США, она могла пойти ва-банк и попытаться шантажировать кого-то из высокопоставленных мафиози (она могла стать весомым козырем в руках конкурента Андропова – Щелокова, который всячески стремился скомпрометировать шефа КГБ, стремившегося к власти в Кремле). Чтобы не допустить подобного исхода, Лубянкой и было принято решение о ее ликвидации.

Версия пятая: щелоковская.

Эта версия была запущена КГБ, и впервые ее обнародовал писатель Юрий Нагибин в своем рассказе «Афанасьич» (конец 80-х). Согласно этой версии, убийство Федоровой заказала не Лубянка, а ведомство-конкурент – МВД с его министром внутренних дел СССР Николаем Щелоковым. Якобы в личной коллекции актрисы был уникальный бриллиант, который очень нравился супруге министра Нонне. Чтобы завладеть им, министр и наслал на Федорову наемного убийцу.

Ничего не скажешь, красивая версия. Однако малоправдоподобная. Первым ее разоблачителем был другой известный писатель – Юлиан Семенов. В своей повести «Тайна Кутузовского проспекта» он мотивировал свои сомнения следующим аргументом. Федорова часто устраивала «левые» концерты артистов, и МВД было прекрасно об этом осведомлено. Поэтому убивать актрису не требовалось. Достаточно было завести на нее уголовное дело, прийти с обыском и конфисковать бесценную реликвию.

Следствие по делу об убийстве Зои Федоровой велось довольно активно первые год-два. В ходе его было опрошено около четырех тысяч свидетелей, среди которых, без сомнения, фигурировал и убийца. Сыщики, видимо, догадывались, кто он, и это стало известно дочери убитой Виктории Федоровой-Пойнт. В сентябре 1984 года она прислала в МУР письмо, в котором благодарила сыщиков «за найденную справедливость». Однако далее произошло непонятное. Подозреваемый так и не был привлечен к уголовной ответственности, имя его так и не стало достоянием гласности. В итоге с момента преступления минуло уже почти три десятка лет, но убийца так и не предстал перед законом. Одно из самых громких и загадочных преступлений советской эпохи по сей день остается нераскрытым.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.