III

Рамсей Макдональд с забавной наивностью «салонного» социалиста, который бросает слова на ветер, совершенно не понимая их серьезного значения, совершенно не думая о том, что слова обязывают к делам, заявляет: в Берне была сделана «уступка общественному мнению несоциалистических кругов».

Вот именно! Весь бернский Интернационал мы считаем желтым, предательским, изменническим, ибо вся его политика есть «уступка» буржуазии.

Рамсей Макдональд великолепно знает, что мы построили III Интернационал и безоговорочно порвали с II, ибо убедились в его безнадежности, в его неисправимости, в его роли слуги империализма, проводника буржуазного влияния, буржуазной лжи и буржуазного разврата в рабочем движении. Если Рамсей Макдональд, желая рассуждать о III Интернационале, обходит суть дела, ходит кругом да около, говорит пустые фразы и не говорит о том, о чем надо говорить, это его вина и его преступление. Ибо пролетариат нуждается в правде, и нет ничего вреднее для его дела, как благовидная, благоприличная, обывательская ложь.

Вопрос об империализме и о его связи с оппортунизмом в рабочем движении, с предательством рабочего дела рабочими вождями, поставлен давно, очень давно.

Маркс и Энгельс в течение сорока лет, с 1852 по 1892 год, постоянно указывали на обуржуазение верхушек рабочего класса Англии вследствие ее экономических особенностей (колонии; монополия на всемирном рынке и т. д.){28}. Маркс завоевал себе в 70-х годах прошлого века почетную ненависть подлых героев тогдашнего «бернского» интернационального направления, оппортунистов и реформистов, за то, что заклеймил многих вождей английских тред-юнионов, как людей, продавшихся буржуазии или оплачиваемых ею за услуги ее классу, оказываемые извнутри рабочего движения.

Во время англо-бурской войны англосаксонская пресса поставила уже вполне ясно вопрос об империализме как новейшей (и последней) стадии капитализма. Если память мне не изменяет, то не кто иной, как Рамсей Макдональд вышел тогда из «Фабианского общества»{29}, этого прообраза «бернского» Интернационала, этого рассадника и образца оппортунизма, охарактеризованного Энгельсом с гениальной силой, яркостью и правдой в переписке с Зорге{30}. «Фабианский империализм» – таково было тогда ходячее выражение в английской социалистической литературе.

Если Рамсей Макдональд забыл об этом, тем хуже для него.

«Фабианский империализм» и «социал-империализм», это одно и то же: социализм на словах, империализм на деле, перерастание оппортунизма в империализм. Это явление стало теперь, во время войны 1914–1918 гг. и после нее, всемирным фактом. Непонимание его есть величайшая слепота «бернского», желтого, Интернационала и величайшее преступление его. Оппортунизм или реформизм неизбежно должны были перерасти в имеющий всемирно-историческое значение социалистический империализм или социал-шовинизм, ибо империализм выделил горстку богатейших, передовых наций, грабящих весь мир, и тем самым позволил буржуазии этих стран подкупать на счет своей монополистической сверхприбыли (империализм есть монополистический капитализм) верхушки рабочего класса этих стран.

Не видеть экономической неизбежности этого факта при империализме могут либо круглые невежды, либо лицемеры, которые обманывают рабочих, повторяя общие места о капитализме и заслоняя таким образом горькую правду о переходе целого течения в социализме на сторону империалистской буржуазии.

А из этого факта вытекают два бесспорных вывода:

Вывод первый: «бернский» Интернационал есть фактически, по его действительной исторической и политической роли, независимо от доброй воли и невинных пожеланий тех или других из его членов, организация агентов международного империализма, действующих внутри рабочего движения, проводящих в нем буржуазное влияние, буржуазные идеи, буржуазную ложь и буржуазный разврат.

В странах с давней демократически-парламентской культурой буржуазия великолепно научилась действовать не только насилием, но и обманом, подкупом, лестью, вплоть до самых утонченных форм этих приемов. «Завтраки» английских «рабочих вождей» (т. е. приказчиков буржуазии по части надувания рабочих) недаром приобрели известность и об них говорил еще Энгельс{31}. Того же порядка факт есть «обворожительный» прием господином Клемансо социал-предателя Мергейма, любезные приемы министрами Антанты вождей бернского Интернационала и прочее и тому подобное. «Вы их обучите, а мы их купим», – говорила одна умная английская капиталистка господину социал-империалисту Гайндману, который рассказал в своих мемуарах, как эта госпожа – более догадливая, чем все вожди «бернского» Интернационала, вместе взятые, – оценивала «труды» социалистов-интеллигентов по обучению социалистических вождей из рабочих.

Во время войны, когда Вандервельды, Брантинги и вся эта банда предателей устраивала «международные» конференции, французские буржуазные газеты смеялись очень ядовито и очень верно: «У этих Вандервельдов нечто вроде тика. Как люди, страдающие тиком, не могут сказать двух фраз без странного подергивания мышц лица, так Вандервельды не могут выступать политически, не повторяя попугайски слов: интернационализм, социализм, международная солидарность рабочих, революция пролетариата и т. п. Пускай повторяют какие угодно сакраментальные формулы, лишь бы они помогали водить за нос рабочих и служили службу нам, капиталистам, при ведении империалистской войны и при закабалении рабочих».

Английские и французские буржуа бывают иногда очень умны и превосходно оценивают лакейскую роль «бернского» Интернационала.

Мартов писал где-то: вы, большевики, поносите бернский Интернационал, но в нем состоит «ваш» же друг, Лорио.

Это – довод мошенника. Ибо всем известно, что Лорио борется за III Интернационал открыто, честно, геройски. Когда Зубатов устраивал в Москве в 1902 году собрания рабочих в целях одурачения их «полицейским социализмом», рабочий Бабушкин, которого я знал с 1894 года, когда он был в моем рабочем кружке в Питере, один из лучших, преданнейших рабочих-«искровцев», вождей революционного пролетариата, расстрелянный в 1906 году Ренненкампфом в Сибири, ходил на зубатовские собрания, чтобы бороться с зубатовщиной и вылавливать рабочих из ее лап. Бабушкин так же мало был «зубатовцем», как Лорио «бернцем».