Два эпизода, рассказанных Евгенией Владимировной Серебровской — вдовой Александра Павловича Серебровского, заместителя Орджоникидзе
Незадолго перед арестом ее мужа они были как-то в Кремле, навещали вдову Орджоникидзе. Возвращались поздно ночью# Вдруг сзади голос:
— Здравствуйте.
Повернулись. Гуляющий Сталин. Сталин говорит:
— Счастье ваше, что узнал вас все-таки. А то вы так нежно обнявшись шли, что я мог бы подумать, что ваш муж с какой-нибудь девушкой идет, и было бы недоразумение.
Я ответила на это:
— Иосиф Виссарионович, муж с девушкой мог встретиться где угодно, но только не в Кремле. Сюда вы пускаете только по пропускам и только с женами, так что здесь это исключено.
Он в ответ посмеялся. Посмеялся, а потом сказал:
— Ну, что касается вас, Серебровская, это я пошутил. Что касается вас, вы всегда с ним будете вместе, даже на луне…
Тогда мне этот разговор понравился, а потом он уже вспоминался по-другому, когда сначала Серебровский, а потом и я оказались в тюрьме.
* * *
Ровно за десять дней до ареста мужа — он лежал в это время в Кремлевке с резекцией ребра, ко мне на квартиру на улице Грановского, позвонил Сталин:
— Здравствуйте. Что вы такая печальная? Говорят, что вы печальная.
Я на это ответила, конечно я печальная, потому, что вы же знаете, Иосиф Виссарионович, что муж мой, Александр Павлович, на операции.
— Нет, — говорит он, — вы такая печальная, что можно подумать хуже.
Я ничего на это не ответила ему.
— Говорят, вы пешком ходите? Где машина ваша?
Я ответила, что наша машина на ремонте, а мне особенно-то и ходить некуда. Кремлевка напротив.
— Завтра пришлю вам машину, чтобы пешком не ходили, чтобы не создавалось впечатление, что что-то случилось.
На этом мы расстались. А через десять дней после операции, мужа с высокой температурой взяли прямо из Кремлевки в тюрьму.