Дмитрий ХАРАТЬЯН

Дмитрий ХАРАТЬЯН

Д. Харатьян родился 21 января 1960 года в городе Алмалыке Узбекской ССР. Его отец — Вадим Михайлович Харатьян — преподавал в техническом вузе, мать — Светлана Олеговна Тищенко — работала инженером-строителем. В 1963 году Харатьяны перебрались в подмосковный город Красногорск.

Как рассказывает мама Дмитрия, жили они тогда в типичной коммуналке на несколько семей, жили трудно. Пока мать была на работе, Дима целыми днями пропадал во дворе с мальчишками.

Д. Харатьян вспоминает: «В детстве я несколько раз застревал в трубах. Мне было годика три, мы с соседским мальчиком Вовочкой отправились гулять на близлежащую стройку. В руках у нас были одинаковые свирельки. Я случайно выронил свою свирельку, и мне показалось, что она попала в трубу. Я залез вовнутрь, но вылезти обратно не смог: меня охватил страх, я начал истошно орать, чем насмерть перепугал Вовочку — он убежал, позвал родителей, и те уже помогли мне выбраться.

В другой раз я забрался в бочку на стройке, а когда попытался выбраться, застрял в ней. Бочка повалилась, я начал в ней кататься и опять же истошно орать. Пацаны, игравшие со мной, с перепугу все разбежались. А я вдруг увидел, что ко мне бежит взрослый мужчина. Когда он приблизился к бочке, я так испугался, что он будет ругать меня, что вылетел как пробка из бутылки. С тех пор, видимо, у меня появились зачатки клаустрофобии (боязнь замкнутого пространства)…»

В 1967 году родители Димы развелись. В том же году Харатьян пошел в школу. Поначалу учился на одни двойки, но затем выровнялся. В старших классах стал заниматься спортом — играл в хоккей, волейбол. В пятом классе увлекся музыкой и стал играть на гитаре в школьном ансамбле. Летом обычно отдыхал в пионерском лагере «Метеор», путевки в который доставала мама. Именно из этого лагеря он и шагнул в большой кинематограф.

Летом 1975 года, закончив восьмой класс, Дима в очередной раз отправился в «Метеор». В этом же лагере отдыхала и девочка Галя Ставбунская с Мосфильмовской улицы, которая уже с трёх лет часто пробовалась в кино. А тем летом ее пригласили на пробы в фильм Владимира Меньшова «Розыгрыш», который рассказывал о десятиклассниках. Главным героем в нем должен был стать красивый юноша, поющий и играющий на гитаре. Актера на эту роль искали очень долго, но найти никак не могли. Именно в этот момент Галя и вспомнила про мальчика, который к тому времени стал руководителем ансамбля в пионерлагере и имел большой успех у публики. Когда смена в лагере закончилась и все школьники разъехались по домам, Галя позвонила Харатьяну домой и сообщила: «На «Мосфильме» снимают фильм про десятиклассников. Нужен парень, который поет. Так что бери гитару, и завтра с утра поедем на студию. Вдруг это твоя судьба».

Отправляясь на эту пробу, Харатьян не сильно верил, что именно его кандидатура заинтересует режиссера. Просто хотелось хоть раз в жизни побывать на съемочной площадке, увидеть настоящих киношников. Однако судьба распорядилась по-своему — проба Димы оказалась самой удачной и именно его режиссер утвердил на роль Игоря Грушко.

Д. Харатьян вспоминает: «В этом фильме я совсем не был актером как таковым. Просто все, что происходило во время съемок, было очень похоже на настоящую жизнь. Мне был понятен и близок сценарий, ребята, с которыми я снимался. Была приятна сама царившая там атмосфера, и я очень органично вписался го все это…»

Фильм «Розыгрыш» вышел на широкий экран в 1977 году и получил очень теплый прием у публики. В прокате он занял 10-е место, собрав на своих сеансах 33,8 млн. зрителей. Песня композитора А. Флярковского «Когда уйдем со школьного двора», прозвучавшая в финале картины, мгновенно стала шлягером в мо юдежной среде.

«После этого фильма я «проснулся знаменитым», — рассказывает Дмитрий. — Пачками стали приходить письма, меня узнавали на улицах, пальцем показывали — в зависимости от воспитания. Стерегли у подъезда, приезжали иногородние, присылали посылки. Я даже не мог себе представить, что такое возможно. То есть гипотетически представлял, что вот есть Алла Пугачева, которой толпы поклонников просто не дают жить, но думал, что это здорово, классно. Но когда дело коснулось меня самого… Первое время, конечно, было приятно, но затем это внимание стало досаждать, даже злить. Пришлось даже поменять номер телефона, но это не спасло. За многими звонками, письмами скрывались не только добрые побуждения, но очень часто — и злые, хамские. Письма, например, матерные получали…»

В год выхода фильма на экран Харатьян благополучно закончил среднюю школу и снялся еще в одной картине — «Фотографии на стене» режиссера А. Васильева. А затем вдруг отправился в геологическую экспедицию в Центральные Кызыл-Кумы искать золото и серебро. Причем задача у молодого геолога была достаточно ответственной — он шел последним в группе, измерял радиацию и записывал показания. Вернувшись из пустыни через год, Дмитрий подал документы во все театральные учебные заведения столицы, однако прошел только в одно — в театральное училище имени Щепкина Причем, по его же словам, экзамены он сдавал не очень блестяще. Басню «Волк на псарне» ему, оборвали на полуслове, то же самое произошло со стихотворением А. Блока. Затем дело дошло до этюда, и его попросили изобразить канатоходца. Он изобразил, но в конце показа не удержался на воображаемом канате и упал. В приемной комиссии все рассмеялись. Выйдя из кабинета, Харатьян был уверен, что провалился. Однако все вышло наоборот. Из десяти абитуриентов, сдававших экзамены вместе с ним, прошел только он.

В те же летние дни 78-го в жизнь Дмитрия вошла девушка, которая вскоре стала его первой женой. Ее звали Марина. Судьба свела их на пороге училища имени Щукина, где Марина училась не первый год и куда Харатьяна так и не приняли. Сам он так вспоминает о своей первой супруге: «Жить с моей будущей женой стали, когда мне и девятнадцати не было. В двадцать лет я женился. Рано, конечно. Не случайно, что из этого брака ничего хорошего не получилось. Причем по моей вине. Я ведь не хотел жениться. Понимал, что еще пацан, никакой не глава семьи, не муж. Да и страсти безумной, скажу прямо, не было. Но Марина училище уже закончила (она старше меня), ей из Москвы надо было уезжать. И я из ложного представления о благородстве сделал красивый жест. Восемь лет, которые мы с ней прожили, не сделали нас счастливыми. Одно утешение: мы приобрели опыт семейной жизни…»

В январе 1984 года у Харатьяна родилась дочь, которую назвали Александрой. Причем, по стечению обстоятельств, девочка родилась в один день со своим отцом, и даже год по гороскопу у них совпал (оба родились в год Крысы).

В 80-е годы на широкий экран вышли несколько фильмов с участием Дмитрия Харатьяна. Среди них «Охота на лис» (1980), «Плывут моржи» (1981), «Скорость», «Дыхание грозы» (оба — 1983) и др.

В год выхода последнего фильма на экраны страны Харатьян был в армии, куда его забрали сразу после окончания училища. Правда, даже на службе актер не забывал о творчестве — в свободное время пел в ансамбле внутренних войск.

Новая волна успеха у зрителей пришла кХаратьяну в 1988 году, когда на экраны страны вышла картина С. Дружининой «Гардемарины, вперед!», в котором он сыграл одну из главных ролей — Алешу Корсака. Такого массового ажиотажа со стороны поклонниц наш герой не знал даже во времена «Розыгрыша». Когда он с концертами приезжал в какой-нибудь провинциальный городок, выйти на улицу не было никакой возможности, так как оголтелые поклонницы готовы были в безумном восторге буквально растерзать своего кумира. Поэтому Харатьяну приходилось скрываться от них в номере гостиницы и пить горькую. Кстати, о последней. В те годы она занимала главное место в жизни Харатьяна, что, собственно, послужило одним из поводов к тому, чтобы семья актера распалась.

Д. Харатьян вспоминает: «Пристрастие к алкоголю у меня давнее — еще в школе, в училище случалось баловаться спиртным. Но сильные запойчики начались году в 86-м. Но жутко неординарного со мной ничего не происходило. Я достаточно мирный. Когда сильно переберу, просто ложусь спать. Но морально тяжеловато. Стыд возникает, как у Горького «На дне»: «Стыдно, а выпьешь — не стыдно…».

Стоит отметить, что в 1988 году Харатьян впервые всерьез задумался о собственном здоровье и «зашился». И тут же в его судьбе стали происходить перемены к лучшему. В следующем году на него обратил внимание знаменитый комедиограф Леонид Гайдай, который предложил ему главную роль в своем новом фильме «Частный детектив, или Операция «Кооперация». Хотя до этого актеру ни разу не приходилось играть в комедии, он это предложение с радостью принял. И в дальнейшем совершенно об этом не пожалел. Во-первых, потому что встретиться на одной съемочной площадке с самим Гайдаем он мечтал всю жизнь, а во-вторых, на съемках фильма в Одессе он познакомился с 18-летней актрисой из Тирасполя Мариной Майко (она в те дни снималась в экранизации бабелевского «Заката»), которая вскоре стала его женой.

Д. Харатьян рассказывает: «Марина жила в той же гостинице, что и я. Так вот, сначала я увидел ее ноги — она была в коротких штанишках. Обратил внимание: стройная, высокая блондинка с голубыми глазами — в общем, эталон. Спросил: «Кто?» Мне объяснили. Стали мы с ней гулятъ по пляжу, разговаривать. Оригинальность нашего знакомства — она вообще не знала, кто я, чем гордится до сих пор. Если многие западали на «артиста известного», то она, как ни странно, кино не увлекалась и меня в нем не помнила. И она же была «Мисс Тирасполь», это с ней носились, а она на всех смотрела свысока…»

Стоит отметить, что роман Дмитрия, едва начавшись, чуть не свершился трагедией. Дело было так. После съемок в Одессе, Марина отправилась на досъемку в Евпаторию. Туда же вскоре приехал и Харатьян. Причем, чтобы совместить приятное с полезным, он решил приобрести на местном автомобильном рынке первый в своей жизни автомобиль. Им оказался подержанный «Nissan».

Послушаем рассказ самого Дмитрия: «Вместе с Мариной и парнем, который помогал нам перегонять машину, мы поехали в Москву. Мы уже подъезжали к дому, Марина сидела рядом, парень спал сзади. Было раннее утро, чтобы не заснуть, я купил папиросы «Север» — по дороге невозможно было купить нормальных сигарет. И вот я стряхиваю пепел и вижу: сноп искр потоком ветра заносит обратно в салон, и они попадают Марине на волосы. Я начал тушить ее волосы, отвлекся от дороги, а когда повернулся к рулю, машина уже наполовину была в кювете и двигалась прямо на деревья. Я успел вывернуть и некоторое время ехал между деревьями по обочине. И тут я совершил ошибку: вместо того чтобы просто остановиться, я решил выехать обратно на дорогу.

Дорога значительно выше, машина перевернулась, упала на крышу и продавила ее настолько, что она оказалась где-то на уровне лба. Тут же откуда-то появились люди, перевернули машину, вытащили нас. К счастью, никто не пострадал. Потом машину отремонтировали, но я на ней больше никогда не ездил. И с тех пор я за рулем никогда не курю».

Начало 90-х годов оказалось для Харатьяна творчески на редкость удачным. В те годы на экраны страны вышли сразу несколько фильмов с его участием, которые вновь вознесли его на вершину успеха: «Мордашка» (1990, режиссер Андрей Разумовский), продолжение истории про гардемаринов «Виват, гардемарины!» (1991), «Гардемарины-III» (1992), «Черный квадрат» (1992, режиссер Юрий Мороз) и «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди» (1993, режиссер Л. Гайдай). После выхода двух первых фильмов на широкий экран Д. Харатьян, по опросу читателей журнала «Советский экран», был назван лучшим актером 1991 года.

Д. Харатьян вспоминает: «У меня после этого появился синдром Олега Меньшикова — не давать интервью. Все достало — залезли во все доступные и недоступные места. Я был выхолощен насквозь. Еще я ездил с концертами — 200–300 раз одно и то жe. Кошмар! Это продолжалось около двух лет. После этого мне было все равно. Я был абсолютно безразличный, потухший человек. Глаза у меня были потухшие. Мне ничего не нужно было в этой жизни, абсолютно. Ничего меня не радовало, ничего не интересовало, даже женщины…»

Отмечу, что в эти годы актер вновь стал прикладываться к рюмке. Например, в Ялте он выпил лишнего и прямо на улице его раздели неизвестные — сняли с него дубленку, шарф, часы. В другой раз он «под градусом» сел за руль автомобиля и едва не погиб — врезался в бордюр. Пришлось ему вновь «зашиваться».

В период 1993–1995 годов Харатьян, по его словам, переживал время сильной депрессии — мало снимался, не давал никаких интервью, мало появлялся в свете. Затем стал постепенно выходить из этого состояния. В 1995 году вместе со своими друзьями — актрисой Мариной Левтовой и ее мужем режиссером Юрием Морозом — Харатьян открыл клуб «Кино», который довольно быстро стал одним из любимых мест проведения досуга людей самых разных профессий. Среди них: М. Жванецкий, Ю. Башмет, Г. Кремер, А. Макаревич, известные спортсмены, бизнесмены.

В том же году Харатьян снялся в телевизионном сериале «Королева Марго» в роли графа де Ла Моля. Продюсером этого фильма выступил Сергей Жигунов, с которым Дмитрия связывают давние приятельские отношения. Они вместе играли в «Гардемаринах», затем Жигунов продюсировал фильм «Черный квадрат» с Харатьяном в главной роли, и, наконец, Харатьян записал компакт-диск «Склонность к дождю», на котором исполнил песни на стихи Жигунова. Для большинства зрителей их союз выглядел безупречным и нерушимым. Однако после фильма Королева Марго» этот союз внезапно распался. О том, почему но произошло, рассказывает Д. Харатьян: «Я не хотел играть эту роль. Мне казалось, что это повторение того, что я уже делал, и кообгце романтический образ уже отработан. Я хотел играть Генриха Наваррского или Карла. Это мощные драматические роли. Но Сергей Жигунов меня уговорил. У меня же были большие сомнения. И они затем подтвердились. Так получилось, что эту роль я так и не озвучил. И другие актеры, занятые в нем — Миша Ефремов, Женя Добровольская, Вера Сотникова, — тоже себя не озвучивали.

Первой Жигунов снял с озвучания Женю Добровольскую. Сказал, что она не подходит ему по голосу. Женя играет королеву Марго, я — Лa Моля. У меня вся роль завязана на ней. Мне очень важно, кто будет говорить вместо «моей возлюбленной». Я попросил второго режиссера в отсутствие Жигунова показать пробы актрисы, которая будет ее озвучивать. Жигунов приехал и распорядился и меня снять. И взял Лешу Иващенко из дуэта бардов «Иващенко и Васильев». Поэтому я не могу полноценно отвечать за свою работу в «Королеве Марго». Вообще стоял вопрос суда. Насколько знаю, только Сотникова подала иск…

Позднее Жигунов зашел в наш клуб «Кино». Он всем тут хамил, и я перестал с ним общаться. Правда, он извинился потом, но не сразу. А после в прессу просочилась информация о нашей ссоре «из-за еды». На самом деле… мы разные люди. Я очень терпимый. Я практически был последним, кого он потерял…»

В 1996 году в жизни Дмитрия произошло сразу несколько событий, о которых необходимо упомянуть. Во-первых, в августе он наконец-то официально оформил свои отношения с Мариной Майко. Это событие молодые отметили в клубе «Кино», где по этому случаю собрался чуть ли не весь столичный бомонд.

Во-вторых, осенью Харатьян впервые в своей творческой карьере стал выступать на театральных подмостках — на сцене «Под крышей» театра Моссовета он играет в спектакле «О мышах и людях» Джона Стейнбека.

Что касается кино, то в 1996 году он снялся в фильме своего друга Гарика Сукачева «Кризис среднего возраста», а в 1997 приступил к съемкам в очередной картине С. Дружининой «Тайны дворцовых переворотов». Причем в последнем фильме у него отрицательная роль — наставник мальчика Петра II.

Сегодня Харатьян живет все в том же подмосковном Красногорске вместе с женой и мамой (мама живет в доме напротив). Кроме них, в хозяйстве актера есть ирландский сеттер Форрест, кошка Ксюша и ее сын-котенок Федя, а также синий «Мерседес-190».

Из последних интервью Д. Харатьяна: «Я понял, характер с возрастом осложняется. Марине и моей маме памятник нужно ставить, потому что я жуткий зануда — придирчивый, въедливый. Я их в черном теле держу. А результат нулевой — меня никто не слушается…

Моя дочь от первого брака очень скромный ребенок и, наверное, больше похожа на свою мать: чисто внешне и по характеру. Бывшая жена сейчас уже не актриса, а педагог по английскому языку. Кстати, обе мои жены — Марины Владимировны. Роковое совпадение…

Я отдаю себе отчет, что по большому счету ничего серьезного, значительного в кино не сделал. Мне просто достался счастливый лотерейный билет. Ты тянешь его — и в выигрыше. А рядом с тобой человек более достойный, заслуженный стоит, он тянет — и пусто. Да, я попал, меня занесло в любимый зрителями жанр приключенческого фильма, в амплуа романтического юроя. И неважно, войду ли я в историю кинематографа, но в память людей с чем-то добрым, чистым, светлым я уже, смею наняться, вошел. Ребята, которые сегодня «балдеют» от «Гардемаринов», понесут в сердцах наших героев, как понес я через годы романтику, отвагу «Неуловимых мстителей». А это не так уж и мало…»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.