Не терпел шушуканья

Не терпел шушуканья

– Политбюро всегда заседало в Кремле. В первый период собирались там же, где и жили. Несколько лет, короткое время. Там же были и заседания Совнаркома, – при Ленине. Рядом с кабинетом Ленина.

– Это где сейчас кабинет-музей Ленина?

– А я не знаю, я там не был. А потом Сталин оборудовал все совершенно по-новому. Этажом ниже. Кабинет Ленина был на третьем этаже, а это на втором. Я тоже на втором сидел, после Ленина и после Рыкова. Рыков на третьем сидел, у него там был кабинет, когда он был заместителем. А кабинет Сталина был на втором этаже. Там же потом оборудовали большую комнату с вертящимися креслами. Это более просторное помещение, и гораздо больше кресел. А для тех, кого приглашали, сбоку кресла. Это было уже, вероятно, после Ленина лет через пять-шесть. Всегда было правило: председательствовал на Политбюро председатель Совнаркома. После Ленина – Рыков, потом десять лет я был председательствующим.

08.03.1974

– А Фотиева жива, сколько ей лет?

– Жива. Наверное, 175, – улыбается Молотов. – Фотиева – старый член партии. Она еще в Швейцарии была знакома с Лениным.

Я у Фотиевой прочитал интересное место. Ленин страшно не любил – это я тоже помню, а она специально оговаривает, что Ленин не любил, – когда во время заседания разговаривают. Человек напряжен, нервничает, хотя сам он успевал переводами заниматься с английским словарем, пока прения идут. Да, да. А Троцкий, например, читал какую-нибудь книгу во время заседания Политбюро. Но, когда во время заседания шушукались, Ленин очень не любил. Не признавал совершенно курения. Сам не курил. Шепот, разговоры всякие его страшно раздражали. Это можно вполне понять. Фотиева пишет в своих воспоминаниях: на одном из заседаний Совнаркома я, как всегда, ведала протоколами заседания, подписывала постановления, ко мне подошел один из участников совещания и стал что-то спрашивать, а Ленин мне записку: «Я вас выгоню, если вы будете продолжать разговоры во время заседания». Выгоню! – ни больше, ни меньше, такой резкий тон. Конечно, раздражение.

Фотиева была техническим секретарем в последние годы Ленина. Она записывала протокол и сидела недалеко от Ленина, чтоб в случае необходимости дать посмотреть Ленину. К ней подходили наркомы, заглядывали в протокол, шушукались. Ленин обычно посылал такие записочки на маленьких кусочках бумаги – то члену Политбюро, то наркому, то пришедшему; ставил вопрос и тут же требовал: отвечайте запиской! Но, в общем-то, он, конечно, очень умел держаться. Не пользовался положением. Грубости никакие не оправдываются. Нельзя это превращать в особый вопрос, но и оправдывать нельзя. Попал наверх – должен держать себя как положено. Терпи, иначе ты не руководитель, если не можешь терпеть. Это элементарная обязанность. А для подчиненного, если его будут колотить, не жизнь, а каторга. Ему и так трудно, да еще сверху…

06.06.1973, 28.11.1974, 16.06.1977

Данный текст является ознакомительным фрагментом.