Светлейший князь Петр Христианович Витгенштейн (1769–1843)

Светлейший князь Петр Христианович Витгенштейн (1769–1843)

Первым наставником Петра Витгенштейна на военном поприще был генерал Вильгельм Христофорович Дерфельден. Этот екатерининский генерал на протяжении тридцати лет воевал рядом с А.В. Суворовым, был ценим генералиссимусом и знал, чему научить подчиненных. Под командованием Дерфельдена Витгенштейн отличился в войне с Барской конфедерацией, объединявшей польскую шляхту в ее стремлении отделиться от Российской империи. В сражении при Остроленке 18 октября 1794 г. он во главе эскадрона лихо атаковал вражескую батарею и захватил ее.

Суворов — природный «русак». Дерфельден — эстляндский немец. Витгенштейн — немец «нежинский» (в том смысле, что хоть и из старинной германской фамилии, но родился в Нежине). Всем им (а ведь и другим героям несть числа: грузин П.И. Багратион, шотландец М.Б. Барклай де Толли, сын курляндского барона и шведки Ф.В. Остен-Сакен, сын этнического турка А.И. Кутайсов, армянин В.Г. Мадатов…) Россия была и горячо любимым Отечеством, и алтарем, на который они принесли ратный подвиг, а то и саму жизнь.

Петр родился в семье генерал-лейтенанта на русской службе, но с юных лет воспитывался в доме президента Военной коллегии будущего генерал-фельдмаршала Н.И. Салтыкова, который приходился родственником мачехе Витгенштейна. Уроженец провиции, он получил прекрасное столичное образование. В одиннадцатилетнем возрасте по обычаю того времени был записан сержантом в лейб-гвардии Семеновский полк. В 1790 г. произведен в первый офицерский чин. Боевое крещение получил в войне против польских повстанцев, о чем уже говорилось выше. Его храбрость в сражении под Остроленкой, при штурме Праги и Варшавы была отмечена орденом Св. Георгия 4-й степени.

Отважного офицера перевели на Кавказ: в сентябре 1795 г. Екатерина II вынуждена была двинуть в Грузию войска, чтобы остановить нашествие персов.

Витгенштейн отличился при взятии Дербента и был отмечен своеобразной наградой — его направили в столицу с ключами от крепости. По службе его рост после этого был впечатляющ: в 1799 г. он произведен в генерал-майоры, а в следующем году назначен шефом Мариупольского гусарского полка.

Витгенштейн не раз сходился в бою и с поляками, и с турками, и со шведами. Но его имя в истории оставила, без сомнения, Отечественная война 1812 г. К моменту вторжения французов Петр Христианович, переживший при Павле I необоснованное увольнение в отставку и возвращенный на службу императором Александром I, был уже генерал-лейтенантом, кавалером многих орденов, в том числе Св. Георгия 3-й и 4-й степени. В 1-й Западной армии Барклая де Толли он командовал 23-тысячным корпусом, и на него была возложена задача закрыть путь французам к российской столице по линии реки Двины.

Барклай, избегая окружения, с основной частью армии покинул Дрисский лагерь и направился к Витебску для соединения с Багратионом (см. очерк о М.Б. Барклай де Толли). Витгенштейн же остался, выполняя поставленную задачу. На русский корпус навалились корпуса Макдональда и Удино. Французские полководцы намеревались обойти его и замкнуть кольцо с тыла. Петр Христианович принял единственно верное, хотя и рискованное решение — последовательно напасть на войска противника, пока они действовали порознь.

Первым меткость русских орудий и силу русского штыка выпало испытать Удино. Боевое столкновение произошло 18 июля в районе деревни Клястицы. Оно переросло в трехдневное сражение, в котором с французской стороны участвовало более 23 тысяч человек, а с русской — 18. Огонь артиллерии, непрестанное маневрирование войск, четкие и своевременные приказы командующего — все работало на успех. Удино, потеряв до 10 тысяч штыков, вынужден был возвратиться к Полоцку. «Едва ли бы кто сделал лучше», — отозвался на результаты сражения при Клястицах М.И. Кутузов, говоря о нем, как «полной победе». Но и русским успех дался тяжело, за него было заплачено жизнью 4300 человек, в том числе легендарного генерала Я.П. Кульнева. В сражении был ранен в голову и сам Витгенштейн.

Полководец удостоился особых милостей императора. В обход установленного порядка, не имея еще ордена Александра Невского, он получил орден Св. Георгия 2-й степени и ежегодную пенсию в 12 тысяч рублей, а его супруга стала кавалерственной дамой ордена Св. Екатерины меньшего креста.

Но почивать на лаврах времени не было: враг продолжал наступать. В первых числах августа к Удино присоединился генерал Сен-Сир, после чего силы французов выросли до 45 тысяч человек против 17 у русских. Французский маршал вынашивал план, пользуясь почти трехкратным превосходством, дать под Полоцком решительное сражение и не только отомстить за поражение под Клястицами, но и ликвидировать, наконец, преграду на пути к Санкт-Петербургу. Витгенштейн, который поначалу планировал перейти Двину, чтобы обрушиться на корпус Макдональда, вынужден был вносить в расчеты срочные поправки.

Не ожидая наступления со стороны превосходящего противника, он напал первым. Попытался рассечь боевые порядки французов, чтобы отрезать их корпуса друг от друга. Контратаковавшую дивизию Леграна русские приняли в штыки и отбросили к предместьям Полоцка. В атаке был ранен Удино, и командование принял на себя Сен-Сир. 6 августа, предприняв отвлекающий маневр, он атаковал центр и левый фланг русских. Сражение с переменным успехом длилось целый день, и, потеряв примерно по 2 тысячи человек, стороны отошли на исходные позиции. Наполеон, желая вселить в Сен-Сира дополнительное мужество, сделал его маршалом.

Но скорее это была победа русских, ибо враг продолжал топтаться на месте, не в состоянии продвинуться к столице Российской империи. Это в полной мере оценили соотечественники Витгенштейна.

Наш Витгенштеин, вождь-герой,

Петрополя спаситель, Хвала!..

Он щит стране родной,

Он хищных истребитель,

— с таким легко объяснимым пафосом отозвался о нем В.А. Жуковский в поэме «Певец во стане русских воинов»[33].

Петербургское купечество поднесло полководцу 150 тысяч рублей. А от жителей Пскова он получил не менее дорогой дар — икону с изображением покровителя города Св. благоверного князя Гавриила и девизом «Чести моей никому не отдам». Государь повелел внести эту надпись в фамильный герб полководца.

Петр Христианович хорошо понимал, кому обязан такими почестями. Извещая корпус о подношении псковитян, он писал в приказе: «Я остаюсь в совершенной уверенности, что каждый из воинов 1-го корпуса, защищая милую родину свою, подобно Св. князю Гавриилу Псковскому, надписавшему на мече своем: „чести моей никому не отдам“, докажет и впредь, что честь, Отечество и слава августейшего монарха нашего дороже жизни и всего нашего достояния».

10 августа русские войска отошли за реку Дриссу, готовые на новых позициях противостоять неприятелю. Но ни Макдональд, ни Сен-Сир не предпринимали больше решительных действий. В течение почти двух месяцев стороны ограничивались лишь беспокоящими друг друга набегами. В кампании 1812 г. наступал перелом. 7 октября Наполеон покинул Москву и стал откатываться назад. Обстановка кардинально изменилась не только на московском, но и других направлениях.

Портрет генерал-фельдмаршала князя П.Х. Витгенштейна

К этому времени Витгенштейн имел под началом уже 36 тысяч человек и ожидал прибытия еще одного корпуса в 12–13 тысяч, в то время как французы располагали 32 тысячами штыков. 6 октября Петр Христианович перешел в наступление и на следующий день с тяжелыми боями занял Полоцк. Еще заблаговременно от императора был доставлен пакет с повелением не вскрывать его до взятия города. Распечатав пакет в точном соответствии с предписанием, полководец обнаружил в нем рескрипт о производстве в чин генерала от кавалерии.

Отступление из Москвы поставило фланговые корпуса французов в тяжелое положение. На своем театре военных действий этим воспользовался Витгенштейн. 11 октября, как только в Полоцке был наведен надежный мост, его корпус перешел на левый берег Западной Двины и стал преследовать французов. 18 октября при Чашниках он разбил войска Виктора, поспешившего из Смоленска на помощь своим, и Сен-Сира. 25 октября взял Витебск, а 2 ноября нанес новое поражение Виктору при деревне Смольне (Смолянцы).

Жарким оказалось дело: шесть раз деревня переходила из рук в руки, русская пехота неоднократно бросалась в штыки. Обращаясь к войскам по случаю этой победы, Витгенштейн говорил в приказе: «Враги кичливые, изнуренные гладом, усталостью и холодом среди самой Москвы, изумленные чрезвычайной храбростью войск и неимоверными пожертвованиями соотчичей наших… уже бегут из пределов наших… Друзья! Довершим, с помощью Всевышнего, великий подвиг наш, оправдаем доверенность нам государя и Отечества, преодолеем все труды, еще предстоящие и… заставим удивленную Европу воскликнуть вместе с нами: „Велик Бог Русский! Кто против Бога и России!“»[34].

Петр Христианович отличался храбростью, был любим войсками, хорошо понимал природу боя. Все же он не смог утвердиться как военачальник, плодовитый на оригинальные идеи и способный вести крупные самостоятельные операции. (Советский историк Е.В. Тарле даже назвал Витгенштейна «третьестепенным полководцем»[35], хотя это уж слишком.)

Так или иначе, но он, действуя совместно с адмиралом П.В. Чичаговым, мог бы у Борисова победно завершить войну. Главная квартира поставила перед ними задачу воспрепятствовать переправе французской армии через Березину 15–16 ноября. До тех пор Витгенштейну и Чичагову приходилось соперничать на поле брани с наполеоновскими маршалами и генералами, а здесь в поединок с ними вступил сам Бонапарт. Имитируя строительство моста южнее Борисова, французский император организовал действительную переправу к северу от города, у Студянки, и так и ускользнул с небольшой частью войск.

«К несчастью, дорога оказалась для артиллерии непроходимой», — так объяснял неудачу историк Д.Н. Бантыш-Каменский. К несчастью, добавим мы, русские военачальники слишком рано поверили, что французский император окончательно деморализован, способности к военному искусству потерял и на правом берегу Березины ему не бывать. И, как видим, напрасно. Правда, горькую пилюлю Витгенштейн все же подсластил победой над оборонявшими переправу войсками Виктора, потерявшего 5 тысяч человек убитыми и 13 тысяч пленными. У русских из строя выбыло 4 тысячи.

П. Хесс. Переправа через Березину

С переносом военных действий за пределы России войска, руководимые Витгенштейном, отличились еще не раз. 27 февраля 1813 г., нанеся несколько чувствительных ударов по отступавшему от Риги корпусу Макдональда, они вошли в Берлин.

После кончины М.И. Кутузова генерала от кавалерии Витгенштейна российский и прусский государи избрали на роль главнокомандующего союзными войсками, хотя из четырех достойных кандидатов (кроме него — генералы А.П. Тормасов, М.А. Милорадович и немецкий маршал Г. Блюхер) он обладал наименьшим стажем пребывания в чине. Вероятно, такой выбор не был удачным. Поражения союзников в сражениях при Люцене (20 апреля) и Бауцене (9 мая) побудили Витгенштейна подать на имя Александра I прошение, содержавшее ходатайство о назначении на его место М.Б. Барклая де Толли. Надо упомянуть, что этому прошению предшествовал визит к главнокомандующему генерала Милорадовича, который заявил: «Благо Отечества требует, чтобы вы были сменены».

Последней серьезной акцией войск Витгенштейна стало участие в сражении союзников при Бар-сюр-Обе (15 февраля 1814 г.). Здесь он был ранен в ногу, но поля брани не покинул, пока не стих гром пушек. Двадцать лет спустя его заслуги в этом сражении король Пруссии оценил возведением Петра Христиановича в княжеское достоинство с титулом светлости, и с тех пор он стал именоваться светлейшим князем Витгенштейн-Сайн-Берлебургом.

Не был Витгенштейн обижен невниманием к своим заслугам и на родине. Повелением Александра I он получил место в Государственном совете. Николай I в 1826 г. произвел его в чин генерал-фельдмаршала. Полководец стал также шефом Гусарского полка, получившего его имя. Император разрешил Петру Христиановичу и его потомкам носить княжеский титул, полученный от прусского короля, в России.

С началом русско-турецкой войны 1828–1829 гг. Витгенштейн был назначен главнокомандующим войсками на Дунайском театре. В течение короткого времени русские заняли Молдавию и Валахию. Этот успех дал основание прибывшему к армии Николаю I препроводить фельдмаршалу алмазные знаки ордена Св. Андрея Первозванного, полученного им еще за битву при Люцене (хотя то сражение и завершилось неудачей).

В начале кампании следующего, 1829 г., полководец «ввиду совершенно расстроенного здоровья» запросил отставку. Есть, правда, и другая версия: его тяготило пребывание при армии императора, великого князя Михаила Павловича и начальника Главного штаба генерал-адъютанта И.И. Дибича, что сводило самостоятельность самого главнокомандующего к нулю. В любом случае последовало согласие Николая на отставку при сохранении «полного содержания, по званию главнокомандующего вам производимое».

Известный военный историк А.И. Михайловский-Данилевский знал что делал, когда после кончины Витгенштейна в 1843 г. писал: имя защитника Петрова града навсегда останется драгоценным для России. Что это так, свидетельствует факт современности. В мае 2002 г. в Каменке, бывшем фамильном владении Витгенштейнов (на территории бывшей Подольской губернии, ныне — Приднестровья), заложен мемориальный камень в честь Петра Христиановича. Торжественный акт прошел с участием делегации представителей исторической родины полководца — немецких предпринимателей из города Айленбург. В перспективе здесь планируется открыть памятник фельдмаршалу.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.