Глава Х Граждане монархи по-свойски и по-савойски

Глава Х

Граждане монархи по-свойски и по-савойски

Я осторожно отношусь к словам «революция», «путч», «переворот» и другим из этого смыслового ряда. Но еще более осторожно стараюсь судить о деяниях, разграничиваю их по остроте и характеру политических событий. И то, что одни называют революцией, для других – лишь слабое потрясение. И наоборот. Так или иначе, но в Италии референдум 1946 года, победа сторонников республиканского строя, поражение монархистов и вынужденный отъезд из Италии членов семьи правившей династии Савойских стали действиями и историческими фактами революционного характера.

Прошло более полувека. Развитие событий и европейская реальность показали, что нет ничего вечного, а эмиграция Савойских – анахронизм, противоречащий цивилизации, культуре, нормальному ходу исторических процессов.

И что же? Нужна ли новая революция, чтобы вернуть Савойских назад, домой, в родные Пенаты? А ведь речь шла всего-то о двух физических лицах – прямых наследниках-принцах (отце и сыне) Савойских. Но и двое оказались «в поле воинами». Чтобы совершить разумный шаг и по закону впустить Савойских в Италию, следовало изменить Конституцию Республики, выбросить сидевшую, как ржавый гвоздь, XIII статью Основного закона, но для этого нужны особые постановления палат парламента, принятие новых законодательных актов, к которым отношение юридических флангов не было одинаковым.

Левые, например, понимали, что официальное возвращение Савойских создаст условия появления партии монархистов, рано или поздно усилит позиции правых. Значит, процесс въезда принцев в Италию следовало искусственно сдерживать, затягивать.

У правых положение было деликатным: как, не провоцируя левых, добиться возвращения принцев на Родину, провести безболезненную микрореволюцию в сенате и палате депутатов. Это стало возможным только после выборов 13 мая 2001 года и получения правыми большинства в парламенте, но и при этом потребовались еще два года, чтобы покончить с досадными формальностями. В августе 2003 года принцы официально и торжественно въехали в Италию так, как пожелали, посетили с помпой Неаполь, Рим, Милан, были приняты Папой Римским, но пока не поднялись на порог Квиринальского (бывшего королевского) дворца и палаццо Киджи – резиденции правительства Берлускони. Кавальере создал все условия для возвращения Савойских и не ускоряя событий, наблюдал за происходящим со своего Олимпа.

А XIII статьи Конституции больше нет.

Вот как звучала она, а также следующая статья: «XIII. Члены и потомки Савойской династии не являются избирателями и не могут занимать ни официальных постов, ни выборных должностей.

Бывшим королям Савойской династии, их супругам и их потомкам мужского пола запрещается въезд на национальную территорию и пребывание здесь.

Находящееся на национальной территории имущество бывших королей Савойской династии, их супругов и их потомков мужского пола переходит государству. Передача и установление вещных прав на это имущество, произведенные после 2 июня 1946 года, недействительны.

XIV. Дворянские титулы не признаются.

Приставки титулов, существовавших до 28 октября 1922 года, считаются частью фамилии».

Сильвио Берлускони публично не вмешивался в печальную одиссею Савойских, но с 1994 года – со времени своего первого премьерства – наверняка внимательно следил за развитием «бархатной революции» по возвращению Савойских. Еще в 2002 году до голосования в сенате принц Витторио Эмануэле и его сын Филиберто приняли присягу на верность Республики…

… Род Витторио Эмануэле III Савойского восходит к XII веку. Сам же предпоследний король родился в Неаполе 11 ноября 1869 года. 11 августа 1900 года, когда он появился на борту яхты «Эла» («Елена». Так звали его супругу – дочь короля Черногории), он узнал о трагической смерти отца Умберто I, стал королем Италии, присягнул на верность народу и сенату. Как считают многие биографы Витторио Эмануэле III, он мог бы в равной мере быть и «легким королем», и «ретивым социалистом», и «покладистым республиканцем». Но получил прозвище «короля-солдата», стал тем и приобрел то, на что был обречен историей (а для Муссолини он был еще и просто предателем). 9 мая 1946 года король отрекся от престола в пользу сына Умберто II и выехал на пароходе из Неаполя в Египет, в Александрию, где и скончался от заболевания тромбов 28 декабря 1947 года на руках супруги – экс-королевы Елены. (Был захоронен в кафедральном соборе Святой Екатерины в Александрии.)

Уинстон Черчилль написал о короле Италии: «Нельзя сказать, что Витторио Эмануэле III для нас – ноль, его имя дискредитировано. Он слишком долго поддерживал Муссолини… Но это была личность мирового размаха. 45 лет на троне Италии»…

В остальном Витторио Эмануэле III был сложной политической фигурой. Он не имел друзей и не искал ничьей дружбы. Сумел воспитать сына в королевском духе. Это был «принц, наполненный шармом, красотой, элегантностью». А еще, имея пристрастие ко всему грандиозному, он любил видеть сына на коне, во главе 92-го пехотного полка. И вообще его понимание красоты сводилось к фразе: «Легко сойти за умного, если ты красив, молод и богат». И еще… много молчишь. Все это было в достаточном количестве…

* * *

В Европе XX – XXI веков – равенство: паритет сохраняют десять царствующих династий (Англии, Испании, Голландии, Бельгии, Люксембурга, Норвегии, Швеции, Дании, Лихтенштейна и Монако) и столько же нецарствующих (России, Австрии, Греции, Германии, Португалии, Болгарии, Румынии, Италии, Франции и Албании). Только королей, королев, наследных принцев и принцесс, великих князей в Европе более 50, а у тех монархических фамилий, что сошли с исторического тронного марафона, наследников и того больше – около 200–300). Среди них потомки Романовых (48), Бурбоны (французские – более 50, по четырем ветвям), Габсбурги, Савойские (по двумя ветвям), Брауншвейс-Эсте, а также Гогенцоллерн, Виттельсбахи и т. д.

Быть королями и королевами, считаться принцами и принцессами, находиться на троне или претендовать на престол, жить при дворе или быть низвегнутыми, пребывать в изгнании, на чужбине – дело непростое, требующее соблюдения четкого протокола, определенных «вековых» условностей. (Принцесса даже банан не откусит и в рот не возьмет как все остальные смертные. Ей приходится подбираться к банану не с кончика, а с боку. Она знает, что за каждым ее движением следят многие пары любопытных всевидящих глаз, все фиксируют фото, кино– и телекамеры).

Монархия – древнейший государственный институт Европы, где республиканские традиции оттеснили «королевскую рать». Но атрибуты монархий – корона и обряд коронования, герб, скипетр, знамена, одежда, – сохранились почти неизменными в течение веков и перешли в новое столетие и тысячелетие.

Мой добрый знакомый герцог Амедео Д’Аоста, в далеком прошлом морской офицер, поклонник традиций всех флотов мира (включая и российского), молодцеватый, высокий, сохранивший выправку владелец самых знаменитых винных погребов марочных напитков Италии и Франции, признанный лидер монархического движения в Италии (хотя сам в возрождение монархии в Италии не верит), считает, что его Габсбургские (армейские) корни сильнее придворно-салонных Савойских. Но те и другие беспомощно повисли в историческом пространстве, стали «прозрачными» от времени, и ими, как ветвистыми оленьими рогами, можно лишь украшать музейные палаццо. Говоря другим языком, они сохранили свои гербы в фамильных склепах, и эти гербы мало кто знает, более того – никто не признает и не понимает.

Герцог – дука Амедео – обладает великолепной памятью и архивами, по которым легко проследить развитие каждой ветви царствующих и нецарствующих европейских монархических династий. В имении Амедео под Ареццо, в сорока километрах от Флоренции, там, где в средневековье слагал стихи опальный Петрарка и строил храмы Донателло, я, пробираясь через многоярусную чащу европейских «королевских деревьев», увидел, как сплетались ветви предков дука Д’Аоста с Романовыми и Бурбонами, Виттельсбахами и Гогенцоллернами, Брауншвейс-Эсте и Ольденбургами с Виндзорской и Оранско-Нассауской династиями, Голициными, Шереметьевыми и Ильинским; нашел ответ на вопрос, почему герцог имеет полное право называться «кузеном» и испанского короля Хуана Карлоса I и Симеона II – сына бывшего болгарского царя Бориса (скончался от инфаркта в 1943 году). Симеон II родился 16 июня 1937 года. В 2001 году победил на выборах в Болгарии и позволил о себе говорить как о вернувшемся потомке монарха с демократической осанкой и свободным характером. В августе 1993 года его мать Йоанна (Джованна Савойская) вместе с сестрой Марией-Луизой приезжала в Болгарию по случаю 50-летия со дня смерти царя Бориса и захоронения сосуда с его бальзамированным сердцем в Рильском монастыре. Сам Симеон еще в в 1996 году заявил в Болгарии, что «монархия имеет смысл лишь в том случае, если она не мешает или нужна большинству» населения страны. Мать Йоанна умерла в Португалии в возрасте 92 лет, похоронили ее в Ассизи (Италия).

– Есть ли будущее у монархии? – спросил я герцога Амедео.

– Вопрос риторический. Общественно-государственный строй монархии и республики в различных формах отражает динамику политического и социально-экономического развития, отвечает условиям, образу мышления, нравам и обычаям конкретных стран. Так я объясняю появление на определенном историческом этапе абсолютных монархий и их крушение. Казнь Людовика XVI во Франции и расстрел царской семьи в России в 1918 году – свидетельства не только чрезвычайной жестокости, но и исторической неотвратимости. Следует ли реанимировать то, что ушло в вечность? Франция доказала, что для французов это невозможно. Испания пока доказывает обратное. В Англии, Голландии, Швеции, в Монако и Дании монархии кажутся незыблемыми. В Лихтенштейне князь Ханс Адам, правящий с 1989 года, не прочь отказаться от престола, присоединить страну к Швейцарии. Но, увы, ему не дают… Испания за 44 года (с 12 апреля 1931 года, когда на муниципальных выборах 70 % избирателей проголосовали за блок республиканцев и социалистов, и до 22 ноября 1975 года, когда Хуан Карлос I принял присягу и стал королем Испании) прошла самые трагические и сложные исторические полосы. Но замечу, дед Хуана Карлоса I король Альфонс XIII, хоть и тайно покинул Мадрид вечером 14 апреля 1931 года, а затем на крейсере «Принц Астурийски» отбыл в Марсель, никогда не отрекался от престола. И не пожелал, чтобы «из-за него пролилась хотя бы одна капля крови». Но о крови, пролившейся в Испании, разговор особый. И не на монархах – главная вина. Альфонсо XIII скончался в феврале 1941 года. За месяц до смерти он передал право на трон своему третьему сыну дону Хуану, графу Барселонскому. 6 июня 1947 года на всенародном плебисците большинство голосовавших (14 млн из 17 млн участников «консультации с нацией») высказались за монархию и за королевство как «конституированное государство»…

…Герцог Д’Аостский выполнял все почетные функции «связующего звена» Савойских в Италии. Он – представитель большой королевской семьи, хотя и не является прямым наследником бывшей правящей ветви, и потому и жил в Италии. Он не знал, когда прекратит свое действие пресловутая статья XIII, но надеялся, что это будет тоже очень скоро.

Герцог Д’Аоста с точностью «незаинтересованного историка» рассказал, как 2 июня 1946 года (без его участия) монархисты проиграли, собрав 45,7 % голосов (10 719 тыс. бюллетеней – за монархию; 12 717 тыс. – за республику; 1,5 млн листов при голосовании были признаны недействительными). Не помогло монархистам, что они всего три года назад предали Муссолини и победили в войне.

12 июня в Квиринальском дворце состоялся последний ужин Умберто II Савойского и его супруги Марии Жозе. Тайная вечеря. Караул несли кирасиры полковника – герцога Джованни Сфорца (миланский род) и гренадеры «малой гвардии».

13 июня во второй половине дня король с семьей и свитой отправился на Римский аэродром Чампино, где его ждал самолет. Лайнер сделал прощальный круг над столицей и улетел по открытому коридору в Португалию.

Минуло более чем полвека. Не оставалось ни одной европейской страны, кроме Италии, куда бы так или иначе не вернулись наследники (близкие и дальние) бывших монархических династий. Последний пример Италии подала Австрия, «реабилитировавшая» Габсбургов и, видимо, весьма успешно. Но исторических аналогий проводить не следует. Развал Австро-Венгерской империи и падение династии Габсбургов в 1918 году были результатом поражения Вены в Первой мировой войне. Крах Савойских в Италии – не прямой результат разгрома фашизма Муссолини во Второй мировой, а следствие постепенного «полевения» Италии, отказа от репрессивных методов руководства итальянским обществом, результат демократизации страны. Но следы последнего короля из династии Савойских Умберто II и его супруги Марии Жозе, так называемой «майской королевы» или «королевы одного месяца», не выпали из поля зрения историков, итальянских политиков, как республиканцев, так и монархистов, привлекали внимание исследователей, все еще «шлифовавших» свое отношение к роли монархов из династии Савойских и их наследников в развитии вчерашнего и сегодняшнего положения на Апеннинах.

Но теперь дело было в принципе: все понимали, что отныне, если двери Италии откроются перед Савойскими, то они неизбежно захотят иметь место и в парламенте, и, возможно, получат его в палате депутатов или в сенате. Женщинам Савойских, начиная с «майской королевы» Марии Жозе, жившей в Мексике и умершей 27 января 2001 года в возрасте 95 лет в Швейцарии (пожелала, чтобы ее захоронили в одном склепе с мужем), ее дочерям – Марии Габриэле (60 лет), Марии Беатриче по прозвищу Титти (57 лет), и младшей Марии – Пии (53 года), а также невестке Марине Дориа (66 лет), было разрешено вернуться в Италию уже в начале 90-х годов. Но гордая итало-бельгийка Мария Жозе, получив это известие в номере-люксе 614 брюссельского отеля «Руаяль Виндзор», ответила, что вернется в Италию только вместе со своими мужчинами и этой позиции не изменила до конца своих дней (в палате 114 госпиталя Женевы).

Вот воспоминания «майской королевы»:

– Я была третьей дочерью бельгийского короля Альбера I и королевы Елизаветы. Детство прошло в двух шагах от Брюсселя, в королевском замке Ласкен. Последний раз побывала в Брюсселе в 1993 году на похоронах племянника – короля Бельгии Болдуэна. Собралась вся большая семья…

…Врачи не рекомендовали Марии Жозе отправляться в Европу, но экс-королева пренебрегла этим советом. «Долг сильнее…»

– Для «майской королевы», обладавшей удивительным спокойствием и выдержкой, это было первым перенапряжением, – говорила дочь Титти. – Но мама сумела все выдержать, только курила больше обычного («стаж» курения более 75 лет).

Хранительницей архивов и всех сведений о Савойских называют Марию Габриэлу, которой отец, король Умберто II, ушедший из жизни в 1983 году, передал все важнейшие документы семьи и итальянского государства до конца 1945 года.

– Все Савойские, – говорил мне герцог Амедео Д’Аоста, – считали себя литераторами, вели и ведут дневниковые записи, но публикуют лишь немногое и редко. Мария Беатриче вела дневники в Мексике, когда рядом была Мария Жозе, но сейчас это занятие ей наскучило, хотя работу над книгой об Амедео II – первом короле Савойских в Королевстве Обеих Сицилий (1504–1860) она не прекратила. Особое удовлетворение доставляют сведения о том, как ведет любовные дела племянник – принц Эмануэле-Филиберто, а его 65-летний отец Витторио продал на Восток 600 вертолетов. Наследные принцы, правда, неправящих династий, как видно, не брезгуют торговлей, в данном случае авиационным бизнесом (Савойские прежде особенно уважали фирму «Фоккер»).

Но главные записи Беатриче – о матери. Когда Мария Жозе приехала в Брюссель, ей прислуживали мексиканцы Марта и Хорхе. Они носили по комнатам в отеле огромную корзину с цветами. В них была воткнута визитная карточка от короля Альбера и его жены Паолы – итальянки из Калабрии. Вот надпись на карточке: «Дорогая тетя! Добро пожаловать!» «Вспомнили, что я – тетя бельгийского короля», – радостно заметила Мария Жозе, никогда ранее не видевшая ни Альбера, ни королеву Паолу. Встреча состоялась в центре Брюсселя.

А что же Мария Беатриче? Она вместе с супругом – аргентинским дворянином – дипломатом доном Луисом Рейна Корваланом вернулась в Мексику и мечтала совершить путешествие в Россию. Оставшиеся годы она была готова прожить только в Нью-Йорке. «Европа отстала», – говорила она. Но в основном потому, что Савойских не пускали в Италию. Даже ЕС проголосовал однажды против невежд, и за возвращение Савойских в Рим. Но все повисло в воздухе…

Однако вернемся к «майской королеве». Мария Жозе прожила четыре года в Мексике у младшей дочери Марии Беатриче, затем неожиданно, не предупредив даже Марию Беатриче, перебралась к другой дочери – Марии Габриэле – в виллу под Женевой на берегу озера, где за ней преданно ухаживал мажордом Алонсо. На коленях Марии Жозе удобно устроился пес – барбончино по кличке Мими. Мария Жозе на черной легкой каталке часами просиживала у окна перед балконом, рассматривала экзотические растения в саду. Курила. Третья дочь Марии Жозе – Мария Пия «держала нейтралитет» и изредка писала матери из Парижа, где она снимала квартиру в XIV аррондисмане.

– Больше всего я любила путешествовать, – говорила экскоролева. – Страсть к путешествиям у меня в крови. Моя мать – королева Елизавета Бельгийская в 75 лет посетила Россию и Китай. Мой отец Альбер I исследовал течение Амазонки, а я? Мне тоже довелось поездить и полетать. Разделяла я и страсть Савойских к автомобилям. С 1899 года монархи Савойские первыми среди суверенов сами сели за руль автомобиля в Кастель Понциано. (Сохранилась фотография, сделанная по распоряжению Умберто I адвокатом, впервые снимавшим в 1898 году туринскую плащаницу. Реликвия христианского мира принадлежала тогда Савойским).

– Летать на аэроплане начала в десять лет, еще до Первой мировой войны. Отец, бельгийский король, пустил меня в кабину самолета и велел запустить мотор. Все дрожали от страха. Кроме меня, – говорила 95-летняя Мария Жозе, закуривая очередную сигарету.

…Из «исторических» воспоминаний «майской королевы» в газеты и журналы изредка попадали ее несистематизированные «интервью» о временах Второй мировой войны, когда она и супруг были готовы начать сепаратные переговоры с англо-американцами за спиной короля и Муссолини. Еще в 1942 году наследный принц Умберто и Мария Жозе в Ватикане зондировали пути выхода из войны, и удивительно, что их никто не выдал. Знал о настроениях Марии Жозе и муж старшей дочери Муссолини – министр иностранных дел граф Чиано. На всех допросах и на встрече с дуче он ни разу не упомянул имя Марии Жозе. Никто не знает – почему.

Самой верной подругой Марии Жозе была в те годы Жанин Роша. Ее больше нет. Экс-королева тяжело переживала утрату. «Это – моя главная боль после ухода из жизни в 1983-м супруга Умберто… А ведь мы столько сделали вместе! А сколько еще могли сделать? Вы знаете, мы даже замышляли убрать Бенито Муссолини в 1943–1945 годах. И сделали бы это, если бы… история распорядилась иначе. Но история – хозяйка времени и мира. Она решила по-своему…» История с арестом Муссолини 25 июля 1943 года на вилле Савойя рассказывается на протяжении шестидесяти лет по-разному. Одни говорят, что это был заговор, в котором участвовал и король, предавший дуче. У других более спокойное мнение: король знал, как и сам дуче, о готовящемся заговоре заранее, не менее чем за две недели, но ни тот, ни другой ничего не предпринимали. Король выжидал и, конечно, не был готов, что арест Муссолини произойдет именно на его вилле, сразу после их конфиденциальной встречи и последнего объяснения. Король, прощаясь, тепло пожал руку дуче и вряд ли кривил душой, тем более, вряд ли, был столь великолепным актером. Но факт остается фактом. Дуче был арестован на королевской вилле. Мария Жозе сказала тогда: «Гитлер спасет дуче. Может пролиться кровь…» И кровь пролилась.

Сокровища итальянской короны

Из всех неправящих династий в Европе самой богатой, но не использующей свои сокровища из так называемых «моральных и этических соображений» остается династия Савойских. История такова: король Умберто II 5 июня 1946 года приказал министру королевского дома Фалконе Лучиферо забрать из сейфа № 3 королевского дворца все драгоценности и положить эти богатства в «Банка д’Италия» на римской улице Национале. При этом он сопроводил приказ таким замечанием: «Эти богатства принадлежат не мне, королю Италии, а всей исторической королевской семье Савойских. Это – запас прочности короны. И я не имею морального права вывезти его из Италии». И не вывез.

Теперь эти сокровища оцениваются в миллиарды долларов и евро. Вот их «скромный перечень», составленный министром Лучиферо: 12 900 бриллиантов, 2000 жемчужин… И далее: «Только в одной диадеме блистали 541 бриллиант и были заложены 72 жемчужины; в двух золотых браслетах – 940 бриллиантов. В двух колье 664 бриллианта, брошь-полумесяц с 98 бриллиантами, заколки с 60 бриллиантами…»

Возникает вопрос: почему об этих богатствах, хранящихся в центре Рима, никто не знает, почему за минувшие более полвека не писали о них журналисты, не организовали ни одной «познавательной выставки», которые так любят в Италии? И наконец, знал ли обо всех сокровищах Муссолини?

Вопросов возникает множество, но ответ очень короток: итальянское государство не пыталось конфисковать это королевское имущество, а семья Савойских не требовала их возвращения и пересылки к себе за границу, перевода средств в швейцарские банковские сейфы и т. д. Муссолини о сокровищах короны знал. Де-факто эти богатства принадлежат Италии. И они – в Италии! Зачем было напускать туман?

О де-юре владения сокровищами спор не ведется и никогда не начинался. Хотя де-юре это – богатства итальянской короны.

Все оставалось на своих местах до сих пор, даже страховка за ценности регулярно выплачивалась лондонской компанией «Ллойд’с» по договору 1900 года, когда его подписал еще Умберто I незадолго до гибели от руки анархиста в Монце, до прихода к власти короля Витторио Эмануэле III, правившего более 45 лет.

* * *

… В четверг, 11 декабря 1997 года в 5 часов 45 минут зазвонил телефон в небольшой квартире в Нью-Йорке на Манхэттене. Там в течение двух недель находился наследник итальянского престола – принц Витторио Эмануэле с женой Мариной Дориа. Звонили из Рима. На другом конце провода – национальный секретарь Итальянской монархической федерации Серджо Боскиеро. Он сообщил: «Ваше Высочество! Блестящая новость! В парламенте проголосовали за Ваше возвращение в Италию. В палате депутатов «за» 316 голосов из 630; в сенате 163 голоса из 315 в Вашу пользу!» Но последние цифры оказались неточными: 163 были «против».

Казалось, оставалось добавить: «Едем, возвращаемся!» Но этого пока не произошло. Где-то в Швейцарии вблизи итальянских границ находился с друзьями внук последнего короля Умберто II. Перед своей виллой в Женеве он раскатывал на мотоцикле… До Италии опять не доехал… Теперь все ждали контрольного звонка.

Никто не знал, каковы будут политические последствия возвращения Савойских в Италию, где монархисты не утратили свои корни. А предлоги-«тормоза» выставлялись самые разные. Например, в Риме ждали, что Савойские вернут стране пропавшие архивные документы, вывезенные за границу в 1946 году. Особенно всех интересовали материалы 1918–1945 годов – периода Муссолини, характеризующие колониальные захваты, роль Италии в начале Второй мировой войны, завершение войны на стороне союзников и т. д. Только, мол, Савойские знали и знают, как «ломались копья и карты». Италия переходила из одного лагеря в другой… И всегда побеждала…

Но документы эти по неизвестной причине исчезли. То ли часть их «потеряла» в Женеве дочь Умберто II Мария Габриэла, на которую возлагалась ответственность за сохранность архивов, то ли их уничтожил сам экс-монарх Умберто II, считая их «никому не нужными»?.. Ответов на эти вопросы нет, хотя по мнению социологов, они помогли бы залечить «исторические раны», ускорить отмену статьи 13 Конституции и дать возможность Савойским официально вернуться на территорию Италии. А принц Витторио Эмануэле по-прежнему писал послания в Рим, рассчитывая получить дозволение вернуться в столицу до 2002 года, но воз (коли нет кареты) и поныне там же, в Швейцарии, откуда и близко и далеко до Италии. Близок локоток, но…

О деде принца Витторио Эмануэле III в семье ходили легенды. Ему ставили в особую заслугу долголетие (45 лет) пребывания на итальянском троне – он был третьим в Европе (после королевы Виктории в Англии и Франца-Иосифа в Австрии) по времени пребывания на престоле. Поэтому старику прощалось многое.

* * *

Итак, 27 января 2001 года на 95-м году ушла из жизни последняя королева Италии. Мария Жозе Савойская – личность уникальная – историк, писательница, философ, стоявшая в особом ряду монархов католических династий Западной Европы. «Майская королева». Так называли Марию Жозе потому, что она находилась на итальянском троне всего 27 дней мая 1946 года, до референдума 2 июня, когда она отдала свой голос не за монархию (иными словами не за короля-супруга Умберто II – 43-го суверена из династии Савойских и четвертого короля единой Италии, а за республику, за социалиста Джузеппе Сарагата, представителя партии Пьетро Ненни, партии сражавшейся в движении Сопротивления против фашистов, бок о бок с коммунистами Пальмиро Тольятти. Невероятно, но факт.

«Королева с глубокими голубыми глазами». Одного взгляда этих глаз боялись король Витторио Эмануэле III и его сын Умберто II. Не выдерживал «зрительной дуэли» с Марией Жозе и сам дуче Бенито Муссолини, против которого строптивая принцесса выступала публично еще в 1930 году, едва став женой (в октябре 1929 года) наследного принца Италии. (Ходили сплетни, будто Мария Жозе была любимицей дуче. Ложь!)

«Красная принцесса» и затем «Красная королева». Эти эпитеты Мария Жозе заслужила в самом монархическом доме Савойских за то, что выступала в поддержку антифашистской оппозиции. В 1931 году, переодевшись как обычная работница, она участвовала в одной из демонстраций под Неаполем, а затем в апреле 1943 года, за несколько месяцев до путча и ареста Муссолини, заявила, что готова к решительным действиям вплоть до изгнания дуче. Мария Жозе была противником союза Италии и Германии, считала создание «оси Рим – Берлин – Токио» опасным шагом к развязыванию мировой войны, которая грозила привести Италию к тяжелому поражению: «Падут на фронтах не менее 400 тыс. итальянцев, – говорила Савойская в Берне в 1943 году итальянскому коммунисту Кончетто Маркези. Она ошиблась только в одном – в количестве жертв. Но исход войны предугадала точно. Сама же во время войны, выполняя свой гражданский долг, неоднократно выезжала на фронт в качестве сестры милосердия. Рисковала собой, но ни разу мужество не покинуло ее. И ранена не была.

И почти 60 лет спустя оставалось только удивляться, что эта «красная принцесса» не была физически уничтожена. Она искала и сумела найти контакты с представителями союзников по антигитлеровской коалиции, через посредников вела переговоры с офицерами английской и американской разведок, выступала за выход Италии из войны. 3 сентября 1942 года негласно, на заднем сиденье малолитражного автомобиля встречалась и вела переговоры о союзе против Муссолини с кардиналом Монтини, который затем стал Папой Римским, принял сан и тронное имя Павел VI. Все эти контакты были зафиксированы наружным наблюдением спецслужбы Муссолини, но дуче почему-то не счел необходимым расправиться с Марией Жозе, хотя именно на этом настаивал Берлин, в частности, Геринг и Гиммлер. Они питали личную неприязнь к итальянскому королю Витторио Эммануэле, его супруге Элене и особенно к молодой чете – Умберто и Марии Жозе…

Возможно, антифашистские позиции, занятые некоторыми членами королевского дома Савойских во время и особенно на заключительном этапе Второй мировой войны, привели к тому, что монархия в Италии сначала устояла, а затем пала под действием не силы, а демократического волеизъявления всех слоев населения (перевес голосов в пользу республиканской формы правления, как мы видели, был минимальным). Побежденный Умберто II (1904–1983), находившийся у власти с 9 мая по 2 июня 1946 года, вылетел в Португалию, а «майская королева» Мария Жозе на крейсере «Дука дельи Абруцци» отправилась в изгнание в Египет, в Александрию, куда на том же корабле ранее был вывезен тесть, 42-й суверен (отчет шел в древе Савойских от Амедео VIII) и третий король Италии, Витторио Эмануэле III (1869–1947), и его жена экс-королева Элена. «Я уезжаю из Италии, – писала Мария Жозе, – и захватываю на вечную память с неапольского пляжа лишь песчинки, забившиеся в мои любимые сандалии. Отныне я ухожу из Истории и впереди только катафалк». Но впереди были почти 55 лет жизни. Большой жизни.

… Мне довелось встретиться с Марией Жозе в Женеве, куда она вернулась из Мексики, где жила у младшей дочери Марии Беатриче (родилась в 1943 году). В Женеве жили дочь Мария Габриэлла (1940), единственный сын – принц Витторио Эмануэле (1937) с супругой Мариной Дорна и внук – принц Эмануэле Филиберто, заправский служащий одного из швейцарских банков и болельщик туринского футбольного клуба «Ювентус». (В декабре 2003 года женился на 32-летней французской актрисе). Старшая дочь Мария Пия (1934) жила «между Европой и Америкой», ее главная резиденция-вилла находилась во Флориде.

В течение полвека Мария Жозе не изменяла своему решительному характеру. Выкуривала в день несколько сигарет с крепким табаком, сидела в каталке перед открытыми дверями на балкон, не отказывала себе в рюмке-другой марочного коньяка или бренди, много читала, исписала горы бумаги, содержание записей неизвестно, но может стать известным только теперь в XXI веке, если о них сообщит дочь Мария Габриэла, которая в большом семействе Савойских исполняет роль «ответственного держателя и контролера всех сокровищ», включая рукописи-манускрипты. Документы «майской королевы» тоже могут превратиться в достояние Итальянской Республики, только для этого им предстоит совершить путешествие из Швейцарии в Рим. Но здесь есть своя «загвоздка», которую не стерла даже смерть королевы.

Ее муж, король Умберто II ушел из жизни в 1983 году, так и не получив права вернуться на Родину. «Майская королева» Мария Жозе осталась верна своей участи эмигрантки и даже тогда, когда в 1987 году президент Италии, социалист, в прошлом один из лидеров движения Сопротивления Сандро Пертини дал ей официальное право-разрешение вернуться на Родину, королева гордо ответила: «Я счастлива вернуться, но вернусь только вместе с моими мужчинами». Этого возвращения продолжали ждать и тогда, когда на 2 февраля 2001 года заказали «тот самый катафалк», чтобы отвезти Марию Жозе в 15 часов на кладбище Откомб и похоронить рядом с мужем – королем Умберто II. Но, возможно, когда-нибудь, как считал герцог Амадео Д’Аоста, анахронизмы истории уйдут в прошлое и Мария Жозе займет свое заслуженное место в римском Пантеоне, где покоятся художник Рафаэль Санцио (1520), король – объединитель Италии Витторио Эмануэле II (умер в 1878), Умберто I (1844–1900) и королева Маргерита (1851–1926).

А пока члены семьи династии Савойских скрупулезно собирали и публиковали все сведения об усопшей «майской королеве». Родилась 4 августа 1906 года во Фландрии, на вилле у берега Северного моря. Отец – наследный принц, с 1909 года король Бельгии Альбер I. Мать – принцесса Елизавета Баварская. Мария Жозе познакомилась с наследником итальянского престола в Венеции, в ноябре 1917 года, в день, когда в России свершилась революция. В октябре 1929 года Умберто и Мария Жозе были официально объявлены женихом и невестой, а 8 января 1930 года – стояли под венцом, чтобы в мае 1946 года на самый короткий срок в истории Италии, стать королем и королевой.

По воле судеб они ушли друг от друга с разницей в 18 лет, но в одной и той же женевской больнице на первом этаже. Он – в палате 112, она – в номере 114. Мария Жозе умерла от воспаления легких 27 января, в 18 часов 55 минут… «С этого дня и часа мне будет так не хватать матери и друга», – сказал, закрывая двери, словно страницу исторической книги, принц Витторио Эманулле. «А мне – бабушки и учителя истории», – добавил внук Эмануэле Филиберто.

* * *

Но история шла вперед. В 2001 году итальянский сенат подавляющим большинством голосов (235 «за» и 10 «против» при 15 воздержавшихся) поддержал прошение о возвращении в страну принцев Савойских – 64-летнего Витторио Эмануэле и его сына, 29-летнего Эмануэле-Филиберто. Но в качестве рядовых граждан – без каких-либо претензий на трон.

Связавшись с принцами в Швейцарии, журналисты застали их за ужином: шампанское, тосты за успех на долгом пути домой. Хотя впереди еще были три голосования в парламенте. Ближайшее – в палате депутатов, затем пересмотр статьи XIII Конституции, запрещавшей въезд в страну наследников-мужчин династии Савойских. Впрочем, теперь это была не более чем формальность. Против могли проголосовать только представители «зеленых» и коммунистов – меньшинство депутатского корпуса, не способное поставить барьер на пути возвращения династии в Рим.

«Вопиющий анахронизм преодолен», – с удовольствием заявил глава правительства Сильвио Берлускони. Он подчеркнул, что более 80 % итальянцев одобрили решение парламента. Романо Проди, экспремьер и председатель Еврокомиссии, выразил уверенность, что принцы уже скоро окажутся в Италии Пожизненный сенатор Джулио Андреотти заметил: «Мало кто поверит в будущем, что люди, итальянцы по происхождению, не могли на законных основаниях обрести право ступить на родную землю. Это абсурдное положение исправлялось».

Однако если на поверхности процесс возвращения Савойских обещал пройти чинно и гладко, то далеко не все политики, даже те, кто дружно проголосовали «за», готовы были и впредь благосклонно воспринимать в своем кругу новых лиц, которые непременно станут лидерами монархического движения. Совсем не исключено, что отказ от претензий на наследный трон, присяга верности законам республики, которую принесли принцы, могут быть быстро забыты.

Впрочем, с памятью в Европе, и в частности в Италии, дело обстоит не самым лучшим образом. Кто, например, вспомнит теперь, что лет 20 назад разгневанный принц Витторио Эмануэле прикончил во французских водах германского юношу? Следствие установило, что выстрел произошел по «недоразумению», принц был оправдан, хотя инцидент и оставил горький осадок. Убийство – всегда убийство.

А знаменитые политические «ляпы» Савойских-наследников? Напомним лишь о некоторых. Итальянских политиков, затянувших процесс возвращения Савойских на родину, Витторио Эмануэле назвал «откровенными лентяями». По его мнению, «суть проблемы» именно в лени, а не в политике. Но всем было ясно, что Савойских не пускали в Италию по политическим соображениям, чтобы не дать возможности правым укрепить свои силы во всех эшелонах власти. Между тем принц продолжал упорно доказывать, что монархия как институт власти стоит значительно выше республиканской модели – «лучше защищает, объединяет, консолидирует интересы нации». Отстаивал он и «справедливость» расистских законов, принятых еще его дедом во времена Муссолини в 1938 году.

Но, как говорится, кто старое помянет, тому… Сейчас закладываются основы новых отношений. Ожидают, что Савойские вернут огромные богатства, которые оставили или вывезли из Италии после поражения на референдуме 1946 года. А это – и большие ценности, и важные исторические документы, проливающие свет на многие стороны итальянской действительности эпохи фашизма.

Есть еще одна немаловажная деталь, о которой почему-то не говорят историки. Все негодуют по поводу 56-летней ссылки Савойских, забывая при этом, что в ссылку-то их никто не отправлял – такого государственного акта не существовало. Эмигрировали они, опасаясь возможных расправ, по доброй, так сказать, воле. Впоследствии отъезд наследников королевской династии из страны постфактум был юридически оформлен и узаконен статьей XIII Конституции. Тогда же был наложен и запрет на их возвращение.

Словом, шампанское – спутник успеха – при неправильном хранении и некоторых примесях может оказаться и прокисшим… Но у Савойских доброе шампанское. Таким оно будет и в будущем. Они еще поднимут бокал и с Сильвио Берлускони и вспомнят всех Савойских.

О всех королях из династии Савойских:

1861–1878 – Витторио Эммануэле II

1878–1900 – Умберто I

1900–1946 – Витторио-Эммануэле III

1946–1983 – Умберто II

1946–1993 – Первая Республика

С 1994 – Вторая Республика

И, как с юмором говорят итальянцы, – с мая 2001 г. – Республика Сильвио I…

Турин

Исторически столицей северо-итальянской области Пьемонт, в прошлом оплотом династии Савойских, а в XX веке резиденцией и опорой фирмы «Фиат» был и остается город Турин.

Город этот (ему более 2 тыс. лет) имеет особый нрав и, видимо, решил навечно сохранить молодость. Каким образом? Первым в Италии 130 лет назад он образовал спортивное общество «Череа», что в переводе с местного диалекта означает «Привет». Следующее спортивное общество «Армида» также возникло в Турине.

Правление «Армиды», не раз принимавшее Аньелли и Берлускони, обосновалось в небольшом уютном доме на берегу реки По, где начинается парк Валентино, протянувшийся примерно на 6 км.

– Так вот. Турин не собирается стареть, – говорил, улыбаясь, Аньелли. – Город тоже установил свои традиции. И не собирается отступать. К началу третьего тысячелетия Турин прославился успехами футбольного клуба «Ювентус», который знают все в мире («Ювентус» Аньелли был главным в Италии соперником клуба «Милан» С. Берлускони). А еще Турин известен туринской плащаницей – главной реликвией христианского мира, когда-то принадлежавшей Савойским, а ныне – Папе Римскому Иоанну Павлу II.

С архитектурной точки зрения Турин – это один из самых «математически» четко спланированных городов Италии и Южной Европы. Его население – 1 035 565 человек. Расстояние до Рима – 669, до Милана – 140, до Ниццы – 220 км… В городе находятся дворцы и музеи не только европейского, но и мирового значения. Например, Музей дворца Академии наук, обычно называемый просто Египетским из-за представленной в нем египетской коллекции античных времен, уступает лишь древнеегипетским экспозициям Каирского и Лондонского музеев. Во дворце Мадама представлена ценнейшая коллекция античных искусств. Музей автомобилей. Королевский дворец с его уникальной оружейной палатой и Туринский кафедральный собор.

При правительстве Берлускони в 1994 году жителей небольшого селения Вербано в области Пьемонт провинции Новара коммуны Белджирате осчастливили. Их горная долина у берегов озера Мадджоре приобрела в мире ученых-астрономов всеобщую известность. 22–23 ноября 1994 года на вилле Карлотта (Белджирате) было официально объявлено, что один из астероидов, открытый специалистами Крымской обсерватории, получил название Вербано. (Там успешно прошел Международный конгресс ученых, занимающихся проблемами исследований астероидов, комет и других «малых тел» Солнечной системы.)

На форуме ученых астрономов в Белджирате обсуждалась проблема небесных тел, находящихся в опасной близости от Земли и относящихся к трем «семействам»: «Амур», «Аполлон» и «Афины». В работе белджиратской встречи принимали участие «крестители Вербано» – ученые из СНГ (из Санкт-Петербургской, Крымской и Харьковской обсерваторий). Они зарегистрировали 5655 астероидов, из которых 4512 получили официальные названия (астероид Д. С. Лихачева, астероид Е. А. Долматовского и др.). Достижения науки и техники позволяют открывать новые «малые тела» во Вселенной. Только ученому Эду Боуэллу удалось обнаружить 341 астероид. В туринском списке «первооткрывателей новых небесных тел» на втором месте стоит Элинор Хэлин. На его счету 154 астероида. Среди лидеров – российские и украинские астрономы. Руководитель туринской обсерватории, директор научного журнала «Орион» Вальтер Феррери выявил около 40 ранее неизвестных малых небесных тел. В сумме это больше, чем выявили ученые США и Канады. Этот факт – гордость европейцев. Подчеркивается, что сделано это при С. Берлускони.

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

Монарх монарха погоняет.

Из королей да в принцы, это не из огня да в полымя, а хуже.

Не лови майских бабочек – могут оказаться и королевой.

Храп и королевский слух не украшает.

Два короля в сапогах – пара.

Режь последнюю королевскую пиццу, как соленый огурец.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.