Сальвадор Альенде – пример, который будет жить вечно

Сальвадор Альенде – пример, который будет жить вечно

Он родился сто лет назад, 26 июня 1908 года, в Вальпараисо на юге Чили. Его отец, происходивший из средних слоев общества, работавший адвокатом и нотариусом, был членом чилийской Радикальной партии. Когда родился я, Альенде было 18 лет. Образование он получил в лицее родного города.

Когда он учился в старших классах, старый итальянский анархист Хуан Демарчи познакомил его с книгами Маркса.

Лицей Сальвадор заканчивает с отличием. Ему нравится спорт, и он им занимается. Он поступает добровольцем на военную службу в полк «Кирасиры» в Винья-дель-Мар. Затем просит перевести его в полк «Копьеносцы» в Такну – чилийский анклав, представляющий собой засушливый, пустынный регион на севере страны, позже возвращенный Перу. Из армии он увольняется офицером запаса. К тому времени он уже был человеком с социалистическими и марксистскими убеждениями, причем отнюдь не малодушным и бесхарактерным. Он словно бы догадывался, что однажды ему придется отдать жизнь за свои взгляды.

Сальвадор решает получить благородную специальность медика в Чилийском университете. Одновременно он возглавил кружок людей, которые периодически собираются, чтобы читать и обсуждать марксистскую литературу. В 1929 году он создает группу «Авансе», а в 1930 году его выбирают вице-президентом Федерации студентов Чили, и он активно включается в борьбу против диктатуры Карлоса Ибаньеса.

В 1929 году США пережили масштабную экономическую депрессию, сопровождавшуюся биржевым кризисом. В те времена Куба упорно боролась против тирании Мачадо. Убили Мелью [21]. Кубинские рабочие и студенты протестовали против репрессий. Коммунисты во главе с Мартинесом Вильеной [22]начали всеобщую забастовку. «Нам нужен залп, чтобы мошенников сразить и дело революций завершить…» – написал он в проникновенном стихотворении. Одновременно с этим Гитерас [23], последовательный борец с империализмом, пытается свергнуть тиранию силой оружия. В конце концов режим Мачадо падает, не способный устоять перед протестами всей нации, и вспыхивает революция, которую Соединенные Штаты подавляют за несколько месяцев железной рукой в шелковой перчатке. Абсолютное господство американцев длится вплоть до 1959 года.

Все это время в стране, где империализм жесточайшим образом подчинил себе трудящиеся массы и завладел ее природными богатствами, Сальвадор Альенде последовательно ведет борьбу, ни на шаг не отклоняясь от своей безупречно революционной линии.

В 1933 году Альенде заканчивает медицинский факультет и участвует в создании Социалистической партии Чили. В 1935 году он становится руководителем Чилийской медицинской ассоциации. Почти полгода он проводит в тюрьме. Альенде поддерживает усилия по созданию Народного фронта, и в 1936 году его избирают заместителем генерального секретаря Социалистической партии.

В сентябре 1939 года он становится министром здравоохранения в правительстве Народного фронта, публикует книгу о социальной медицине и организует первую выставку жилья. В 1941 году участвует в ежегодном собрании Американской медицинской ассоциации в Соединенных Штатах. В 1942 году его избирают генеральным секретарем Социалистической партии Чили. В 1947 году Альенде голосует в чилийском сенате против закона «О постоянной защите демократии», прозванного «проклятым законом» из-за его репрессивного характера. В 1949 году он избирается президентом Медицинской коллегии.

В 1952 году Народный фронт выдвигает 44-летнего Сальвадора Альенде кандидатом на пост президента Чили, однако на выборах он проигрывает. В сенате страны он представляет законопроект о национализации медной промышленности. В 1954 году посещает Францию, Италию, Советский Союз и Китайскую Народную Республику.

Четыре года спустя, в 1958 году, его выдвигают кандидатом на пост президента Чили от движения «Народное действие», образованного Народным социалистическим союзом, Социалистической партией Чили и Коммунистической партией. Он проигрывает на выборах консерватору Хорхе Алессандри.

В 1959 году Альенде присутствует на вступлении в должность президента Венесуэлы Ромуло Бетанкура, который в те времена считался революционно настроенным левым деятелем.

В тот же год он посещает Гавану, где встречается с Че Геварой и мной.

Вместе с Че на встрече Организации американских государств, проходившей в 1961 году в уругвайском Пунта-дель-Эсте, он обличает демагогический характер «Союза ради прогресса» [24].

В 1964 году его вновь выдвигают кандидатом в президенты, однако он вновь терпит поражение, уступив Эдуардо Фрею Монтальве – христианскому демократу, который победил только потому, что опирался на ресурсы господствующих классов и, по данным, фигурирующим в рассекреченных документах Сената США, получал от ЦРУ деньги для своей предвыборной кампании. В период его правления империалисты придумали так называемую «Свободную революцию» – идеологический ответ на Кубинскую революцию. Именно она и положила начало фашистской тирании. Тем не менее на выборах в тот год Альенде получил более миллиона голосов.

В 1966 году он возглавил делегацию, участвовавшую в Конференции трех континентов в Гаване. Во время празднования 50-й годовщины Октябрьской революции Альенде посещает Советский Союз. В 1968 году совершает поездку в Корейскую Народно-Демократическую Республику и Демократическую Республику Вьетнам, где имеет удовольствие познакомиться и побеседовать с выдающимся вьетнамским руководителем Хо Ши Мином. Тогда же он посетил Камбоджу и Лаос, где активно идут революционные процессы.

После смерти Че он лично сопровождает на Таити трех кубинцев – участников партизанской борьбы в Боливии, уцелевших после гибели партизана-героя на чилийской территории.

Народное единство – политическая коалиция, объединявшая коммунистов, социалистов, членов Радикальной партии, Движение единого народного действия (МАПУ), Национальную демократическую партию (ПАДЕНА) и Независимое народное действие, – выдвигает его 22 января 1970 года своим кандидатом, и он одерживает победу на выборах 4 сентября того же года.

Победа Сальвадора Альенде стала классическим примером борьбы за установление социализма мирным путем.

После его победы на выборах правительство США во главе с Ричардом Никсоном немедленно начинает действовать. 22 октября совершается покушение на командующего чилийской армией генерала Рене Шнейдера (он умер три дня спустя), который отказался выполнять требование империалистов устроить государственный переворот. Попытка помешать приходу Народного единства к власти терпит неудачу.

3 ноября 1970 года Альенде вступает в должность президента Чили. Оказавшись во главе страны, он начинает героическую борьбу против фашизма. К тому времени ему уже исполнилось 62 года. После победы Кубинской революции я имел честь целых 14 лет рука об руку с Альенде бороться против империализма.

На муниципальных выборах в марте 1971 года Народное единство получает абсолютное большинство голосов – 50,86 %. 11 июля президент Альенде принимает закон о национализации медной промышленности – тот самый, который он предложил парламентариям 19 годами ранее. Закон был принят единогласно, так как никто не осмелился возражать.

В 1972 он обличает в Генеральной Ассамблее ООН международную агрессию, ведущуюся против его страны. После его речи делегаты встали и устроили ему долгую овацию. В тот же год он посещает Советский Союз, Мексику, Колумбию и Кубу.

В марте 1973 года после парламентских выборов Народное единство получает 45 % голосов и увеличивает число своих представителей в парламенте.

Попытки американцев сместить президента не имеют успеха.

Империалисты и правые усиливают беспощадную борьбу против правительства Народного единства и организуют в стране серию террористических актов.

В период с 1971 по 1973 год я написал ему шесть конфиденциальных писем – от руки, мелким шрифтом и тонким пером; в них я с величайшей осмотрительностью рассматривал важные для него темы.

21 мая 1971 года я написал:

«Мы восхищаемся твоими исключительными усилиями и безграничной энергией, которые проявляются в деле защиты и укрепления победы.

Очевидно, что народная власть завоевывает сторонников, несмотря на сложность стоящей перед ней задачи.

Выборы 4 апреля стали блестящей, воодушевляющей победой. Главную роль в этой победе сыграли твоя отвага и решимость, твой ум и упорные усилия по продвижению и развитию революционного процесса.

Впереди вас наверняка ждут трудности, с которыми придется бороться в условиях, которые никак нельзя назвать идеальными, однако решительно проводимую справедливую политику, опирающуюся на поддержку народных масс, нельзя победить…»

11 сентября 1971 года я ему писал:

«Это письмо передаст тебе человек, который обсудит с тобой детали визита.

Поначалу, учитывая возможность прямого рейса на самолете Cubana de Aviacion, мы подумали, что будет лучше приземлиться в Арике и начать визит с посещения севера Чили. Но тут вспомнился упомянутый тобой интерес Веласко Альварадо [25]к встрече со мной; кроме того, была возможность отправиться на советском самолете Ил-62 с большей дальностью полета. На этом самолете при желании можно прибыть прямо в Сантьяго.

К письму прилагается план поездки и мероприятий – ты можешь вносить в него любые изменения, какие сочтешь нужными.

Я пытаюсь думать исключительно о том, что представляет политический интерес, не особенно заботясь о темпе и интенсивности работы; абсолютно все остается на твое рассмотрение – я готов выслушать любые твои соображения.

Мы очень радовались исключительному успеху твоей поездки в Эквадор, Колумбию и Перу. Будет ли у нас на Кубе возможность посоперничать с эквадорцами, колумбийцами и перуанцами в той беспредельной любви и теплоте, с какими они тебя принимали?»

После той поездки, план которой я передал президенту Альенде, я чудом остался в живых. Десятки километров я ехал вдоль толп людей, стоявших вдоль дороги. ЦРУ пыталось организовать мое убийство во время этой поездки – для этого оно провело три операции. На пресс-конференции, о которой было известно заранее, в телекамеру венесуэльского телеканала был вставлен автомат – этой камерой оперировали наемники кубинского происхождения, проникшие в Чили с венесуэльскими документами. Однако все то время, что длилось интервью и все камеры были обращены в мою сторону, этим наемникам, которым нужно было всего-навсего нажать на спусковой крючок, не хватило мужества. Они не захотели рисковать своей жизнью. Кроме того, агенты ЦРУ преследовали меня по всему Чили, однако я больше к ним не приближался и был неуязвим. Лишь спустя много лет я смог узнать подробности этой трусливой акции. Мы даже не представляли, насколько далеко зашли спецслужбы США.

Я писал Сальвадору 4 февраля 1972 года:

«Военная делегация была встречена здесь с большим интересом. Революционные вооруженные силы практически все время посвятили этому приему. Встречи были дружескими и по-человечески теплыми. Программа визита получилась насыщенной и разнообразной. Я считаю, что поездка была очень полезной – нам стоит и далее развивать эти двусторонние связи.

Я переговорил с Ариэлем насчет твоего приезда и прекрасно понимаю, что напряженная работа и тон политической борьбы этих последних недель не позволили тебе выбрать ту примерную дату, которую предлагали мы. Этих обстоятельств мы не учли.

С моей стороны, в день накануне моего возвращения, когда мы глубокой ночью ужинали у тебя дома ввиду нехватки времени, я тешил себя мыслью, что довольно скоро мы опять встретимся на Кубе и поговорим. Я надеюсь, что ты сможешь приехать ко мне до мая. Упоминаю этот месяц, потому что не позднее середины мая я должен буду отправиться в поездку, которую уже невозможно откладывать – в Алжир, Гвинею, Болгарию, СССР и ряд других стран. Этот визит займет у меня довольно много времени. Я благодарен тебе за высказанное мнение по поводу сложившейся ситуации. Все мы с каждым днем все больше и больше узнаем о ситуации в Чили, внимательно следим за новостями, которые приходят оттуда. Сейчас нам лучше понятны те пыл и страсть, которые должна была вызвать на первых порах Кубинская революция. Глядя на Чили, мы как бы вновь переживаем революционный опыт, только на этот раз как внешние наблюдатели.

Из твоего письма я вижу твое прекрасное расположение духа и спокойное мужество, с какими ты готов бороться с трудностями. Это главное в любом революционном процессе, особенно когда он развивается в таких чрезвычайно сложных и трудных условиях, которые имеют место в Чили. Я вернулся из этой страны под глубоким впечатлением от моральных, культурных и человеческих качеств чилийского народа и от его замечательного патриотического и революционного призвания. Тебе выпала особая честь быть его руководителем в решающий момент истории Чили и всей Америки – выступая на стадионе, ты сказал, что это кульминация всей жизни, полной борьбы, посвященной делу революции и социализма. Непреодолимых препятствий не существует. Как кто-то совершенно справедливо сказал, в революцию вступают “с отвагой, отвагой и еще раз отвагой”».

Я снова писал президенту Альенде 6 сентября 1972 года:

«С Беатрис я отправил тебе послание, касающееся самых разных тем. Уже после ее отъезда, в связи с новостями, появившимися на прошлой неделе, мы решили направить товарища Османи, чтобы подтвердить тебе нашу готовность оказать любую помощь, и ты, в свою очередь, мог бы передать через него свою оценку ситуации и свои соображения по поводу поездки сюда и в другие страны. Предлогом для поездки Османи будет инспекция кубинского посольства, и никакой огласки не будет. Мы хотим, чтобы его пребывание там было крайне недолгим и незаметным.

Пункты, переданные тобой через Беатрис, уже осуществляются.

Мы понимаем нынешние трудности чилийского процесса и верим, что вы найдете способ их преодолеть. Всегда можешь рассчитывать на сотрудничество с нами. Братский революционный привет тебе от всех нас».

30 июня 1973 года мы послали официальное приглашение президенту Сальвадору Альенде и партиям блока «Народное единство» на празднование 20-й годовщины штурма казармы Монкада.

В отдельном письме я ему написал:

«Сальвадор!

В предыдущем письме – официальное приглашение на празднование. Было бы замечательно, если бы ты смог прибыть на Кубу к этой дате. Можешь представить себе, какую радость этот визит принес бы кубинцам. Тем не менее я отлично знаю, что возможность приехать зависит от твоей работы и ситуации в стране. Поэтому оставим это на твое усмотрение.

Мы все еще находимся под впечатлением революционной победы на выборах и твоей личной, блестяще сыгранной роли в этих событиях. Естественно, многие трудности сохранятся, но я уверен, что это первое успешно выдержанное испытание воодушевит вас и укрепит доверие народа. На международной арене эти события имеют огромное значение, и они оцениваются как крупная победа.

Если чилийская революция будет действовать так, как ты действовал 29-го числа, то она выйдет с победой из любого испытания, каким бы тяжелым оно ни было. Еще раз повторяю, что мы, кубинцы, рядом с тобой и что ты можешь рассчитывать на своих верных друзей».

29 июля 1973 года я направил ему последнее письмо:

«Дорогой Сальвадор, под предлогом обсуждения вопросов, касающихся заседания Движения неприсоединения, к тебе едут Карлос и Пинейро. Настоящая цель их поездки – разведать обстановку и заверить тебя, как всегда, в нашей готовности сотрудничать в борьбе с трудностями и опасностями, препятствующими революционному процессу. Их пребывание будет очень коротким, поскольку на Кубе их ждет много дел – тем не менее мы решили отправить их в Чили не без ущерба для работы.

Я вижу, что сейчас вы в Чили заняты решением щекотливого вопроса, а именно диалогом с христианскими демократами. Этот диалог протекает на фоне таких событий, как жестокое убийство твоего адъютанта по военно-морским делам и новая забастовка водителей грузовиков. Я представляю, какие значительные силы тратятся на эту задачу, и отлично понимаю твое желание выиграть время, чтобы улучшить соотношение сил – на случай если разразится борьба, а также чтобы найти русло, в котором можно было бы продолжать революционный процесс без гражданской войны, учитывая лежащую на вас историческую ответственность. Это похвальные намерения. Однако возможно, что другая сторона, чьи подлинные замыслы мы не в состоянии отсюда оценить, будет упорствовать в проведении вероломной и безответственной политики, требуя от Народного единства и революции цену, которую невозможно заплатить. Если такое случится, то на помощь надо призвать мощный рабочий класс Чили, уже оказывавший тебе поддержку в трудные моменты. Рабочие Чили откликнутся на твой призыв «Революция в опасности» и смогут парализовать мятежников, перетянуть на свою сторону колеблющихся, навязать властям свои условия и разом решить, если это будет необходимо, судьбу Чили. Пусть враги знают, что им готова противостоять серьезная сила. Чаша весов в столице, таким образом, может склониться в твою пользу, даже если другие обстоятельства окажутся неблагоприятными.

Принятое тобой решение твердо и с честью защищать революционный процесс даже ценой собственной жизни – решение, которое, как все знают, ты выполнишь несмотря ни на что, – привлекут на твою сторону все способные сражаться силы и всех достойных мужчин и женщин Чили. Твоя отвага, твое спокойствие и твоя смелость в исторический для твоей родины момент, твердое и героическое руководство – главные особенности сложившейся ситуации. Сообщи Карлосу и Мануэлю, чем можем тебе помочь мы, твои верные кубинские друзья. Еще раз напоминаю тебе о любви и безграничном доверии нашего народа».

Это я написал за полтора месяца до переворота. Моими посланниками были Карлос Рафаэль Родригес и Мануэль Пинейро.

Пиночет беседовал с Карлосом Рафаэлем. Он делал вид, что лоялен и тверд так же, как был лоялен и тверд генерал Карлос Пратс – главнокомандующий армией в правление Народного единства, достойный офицер, которого олигархи и империалисты заставили подать в отставку. Позже, после фашистского переворота 1973 года, он был убит в Аргентине агентами Национального директората разведки (ДИНА).

Я не доверял Пиночету с тех пор, как прочел те книги по геополитике, которые он мне подарил во время моего визита в Чили. С таким же недоверием я наблюдал за поведением, заявлениями и действиями его как командующего армией в период, когда провокации правых заставили президента Альенде объявить осадное положение в Сантьяго-де-Чили. Я помнил, о чем предупреждал Карл Маркс в статье «18 брюмера Луи Бонапарта».

Куда бы я не приехал, командиры военных округов и их штабов желали встретиться со мной. Они проявляли интерес к нашей освободительной борьбе и Карибскому кризису 1962 года. Встречи длились часами по ночам – в единственное свободное для меня время. Я соглашался помочь Альенде, убеждая офицеров, что социализм – не враг военных институтов. Пиночет как военачальник не был исключением. Альенде считал эти встречи полезными.

11 сентября 1973 года он героически гибнет, сражаясь до последнего вздоха при защите дворца «Ла-Монеда».

Революционеры, отбивавшие нападение фашистов на дворец, рассказывали удивительные истории о последних минутах жизни Сальвадора. Их версии не всегда совпадали, потому что сражавшиеся находились в разных точках дворца. Некоторые из самых близких сподвижников Альенде погибли или были убиты после тяжелого и неравного боя.

Различие в рассказах свидетелей заключалось в том, что одни утверждали, будто Сальвадор застрелился, когда у него остался последний патрон, а другие – что он погиб от вражеской пули. Президентский дворец, атакуемый танками и авиацией, загорелся – никто не ожидал, что переворот натолкнется на такое сопротивление. Версии свидетелей сходятся в том, что Сальвадор выполнил свой долг.

В нашей борьбе за независимость не раз случалось, что героические бойцы, видя, что защищаться невозможно, лишали себя жизни, чтобы не попасть в плен.

Можно еще многое рассказать о том, что мы были готовы сделать ради Альенде – об этом уже написано другими.

Сегодня исполняется сто лет со дня рождения Сальвадора Альенде. Его пример будет жить вечно.

26 июня 2008 года

18 ч. 34 мин.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.