Оглоблей по голове

Оглоблей по голове

Борис Николаевич Ельцин родился 1 февраля 1931 года в селе Бутка Талицкого района Свердловской области в крестьянской семье. Здесь жили его отец – Николай Игнатьевич Ельцин и мать – Клавдия Васильевна Старыгина.

Ельцин вспоминал – видимо, со слов матери, – что во время крещения хорошо угостившийся священник опустил будущего президента в купель, то есть просто в бадью, а вынуть, заговорившись, забыл. Мать выловила его чуть ли не со дна. Мальчика еле откачали. Некоторые уральцы, впрочем, сомневались потом насчет правдивости этой истории, считали ее байкой – в начале тридцатых на Урале церкви закрывали одну за другой, да и угощать священника было нечем. Однако мать Бориса Николаевича не походила на человека, который мог бы придумать такую историю.

Похоже, ангел-хранитель и в самом деле не обходил Бориса Ельцина своей заботой. Не один раз он помогал ему выпутываться из историй, которые могли закончиться самым плачевным образом.

Семью Ельциных раскулачили. Деда, церковного старосту, лишили гражданских прав и выслали на Север, где он вскоре умер. Отец и дядя уехали из родной деревни, завербовались на строительство Казанского авиационного завода, плотничали.

Николая Игнатьевича Ельцина и его младшего брата Андриана Игнатьевича арестовали в апреле 1934 года. Обвинили их вместе с группой вчерашних крестьян в том, что они «проводили систематически антисоветскую агитацию среди рабочих, ставя своей целью разложение рабочего класса и внедрение недовольства существующим правопорядком. Используя имеющиеся трудности в питании и снабжении, пытались создать нездоровые настроения, распространяя при этом провокационные слухи о войне и скорой гибели Советской власти. Вели агитацию против займа, активно выступали против помощи австрийским рабочим – т. е. совершили деяние, предусмотренное статьей 58–10 УК».

Судебная «тройка» Государственного политического управления (так именовались тогда органы госбезопасности) Татарской АССР 23 мая 1934 года приговорила Николая Игнатьевича Ельцина к трем годам исправительно-трудовых лагерей.

Некоторые исследователи считают, что внук и сын кулака Ельцин затаил ненависть к советской власти и потому, став президентом, запретил КПСС и развалил Советский Союз. Романтические мстители встречаются только в авантюрных романах. Репрессированные родственники были и у Егора Кузьмича Лигачева, и у других видных партийных руководителей, что не мешало им до последнего отстаивать преимущества реального социализма.

Лидерское начало проявилось в Ельцине очень рано – высокий, физически крепкий, задиристый, он увлекал за собой ватагу таких же сорванцов, как и сам. И с юности в нем проявились его знаменитый упрямый характер, способность, сжав зубы, добиваться своего, несмотря на любые препятствия. Школьные годы Ельцина прошли весело. Занятиями он себя не утомлял. Ему не мешало то, что на левой руке у него не было двух пальцев – большого и указательного. Борис покалечил себя, когда мальчишкой украл на складе оружия две гранаты и решил их разобрать. Ударил молотком по гранате, и она взорвалась. Еле добрался до больницы, где ему отрезали пальцы. Еще повезло: мог и зрения лишиться и на всю жизнь остаться инвалидом. Несчастный случай не напугал и не заставил быть осторожнее.

В юности любил подраться. Однажды ему врезали оглоблей по голове. Не будь голова у Бориса Николаевича такой крепкой, история России пошла бы иным путем. Бойцовский характер у Ельцина сохранился на всю жизнь. Оглоблей его больше не били, но доставалось ему изрядно, пожалуй, больше, чем любому политику этого поколения.

В 1949 году он поступил на строительный факультет Уральского политехнического института имени С. М. Кирова. Все институтские годы Ельцин уделял волейболу значительно больше времени, чем учебе. Распределили его после института мастером в трест «Уралтяжтрубстрой». Стройка – суровая школа жизни, воспитывавшая жесткость и привычку добиваться своего любыми средствами. Главное – план: кровь из носу, но сделай! Имеет значение только результат – победителя не судят.

Работать приходилось даже с заключенными. Побывав в такой компании, уже никого и ничего не боишься. О себе Ельцин не без удовольствия говорил: «Вообще мой стиль работы назвали жестким. И это правда». Стройка приучала и к спиртному, и к привычке объясняться исключительно матом. От горячительных напитков Ельцин не отказывался.

Аркадий Вольский работал тогда в отделе машиностроения ЦК КПСС:

– Не раз летал в Свердловск. Наблюдал Бориса Николаевича и в таком виде, и в таком. Иногда после полета в Свердловск надо было три дня отгулов брать. Как навалится: «Ты что, не хочешь за Брежнева выпить? Ты что, за партию не хочешь?»

Свердловская область соревновалась с Днепропетровской. Первый секретарь Днепропетровского обкома Евгений Качаловский, вернувшись домой, с восхищением рассказывал:

– Борис Николаевич мог вечером выпить литр. Утром все в разобранном виде, еле языком ворочают, а он в шесть утра уже на стройке. Уральская натура.

Его приметил и взял на партийную работу первый секретарь Свердловского обкома Яков Рябов. Он же и учил Ельцина азам аппаратной науки:

– Я всегда объяснял: тех, кто не выполняет моих заданий, я могу раз предупредить, второй раз. А третьего предупреждения уже не будет. Я так говорю: или ты должен уходить, или я. Но я-то не уйду, меня может освободить только вышестоящий орган. Так лучше я тебя уберу, не стану ждать, пока насчет меня примут решение.

Это дивный принцип: умри сначала ты, а потом я! Так и делались карьеры. Вверх шли по головам менее ловких и умелых. Ничему иному партийная жизнь и не могла научить Ельцина. Стоило ли потом удивляться и возмущаться, что, став первым секретарем в Москве, он ломал судьбы своих партийных подчиненных, не способных обеспечить ему успех? Он рвался вверх, и рядом с ним выживали только те, кто мог ему помочь подняться еще на одну ступеньку. И всю свою профессиональную жизнь он без сожаления расставался с теми, кто стал ему не нужен.

Ельцин сменил Рябова на посту первого секретаря Свердловского обкома, стал членом ЦК КПСС. Приезжая в Москву, он стучался в самые высокие кабинеты, и его всегда принимали. Первые секретари обкомов – одна из главных опор режима. От них зависел даже генеральный секретарь, потому старался с ними ладить.

Будущую жену Ельцин встретил в институте. Анастасия Иосифовна Гирина на год моложе Бориса Николаевича. Дома ее всегда звали Наей, в школе Наиной. В шестидесятые годы она даже официально поменяла имя и получила новый паспорт на имя Наины. Студенческий роман перерос в крепкое чувство. Наина Ельцина прошла рядом с мужем весь его трудный путь. Он, наверное, по-своему всегда ее любил, но был слишком занят карьерой. Борис Николаевич бывал грубоват, мог прикрикнуть. Сам признавался:

– Я человек жестковатый, не отрицаю. Наине со мной трудновато.

Александр Шохин, вице-премьер в правительстве России, описывал характерную сцену. Кто-то из приближенных наполняет Ельцину рюмку. Жена пытается его остановить:

– Борь, ну не пей!

– Цыц, женщина!

Приносят борщ. Ельцин берет солонку. Наина Иосифовна предостерегает:

– Борь, ты попробуй сначала. Борщ соленый.

Не обращая внимания на ее слова, начинает трясти солонку…

Наина Иосифовна – волевая сильная женщина. Иначе бы она не смогла жить с человеком такого трудного характера. Наина Иосифовна была ему преданна. Никогда не жаловалась и не рассказывала о семейных проблемах.

В 1956 году Наина и Борис поженились, через год родилась Елена, еще через три года – Татьяна. Ельцин хотел сына, но вырастил двух девочек. Отсутствие наследника в семье со временем сделает более обостренным поиск наследника политического…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.