Соловей-разбойник

Соловей-разбойник

Соловей-разбойник является персонажем поздних славянских легенд и былин, в основном, киевского цикла. Этот персонаж сочетает в себе черты птицы, злого волшебника и одновременно богатыря, способного участвовать в сражении с силачами, представителями рода человеческого. Соловей-разбойник является также более поздним аналогом чудовищ змееподобной породы. Это человек-оборотень. По легенде, Соловей-разбойник жил в лесах под Черниговом около речки Смородины и в течение 30 лет сторожил дорогу в Киев, никого туда не пропуская, оглушая путешественников чудовищным свистом и ревом.

У Соловья-разбойника было гнездо на семи дубах. В легенде также говорится о том, что у него имелся терем и три дочери. Былинный герой Илья Муромец не испугался чудовища и вступил с ним в бой, во время которого свист Соловья-разбойника повалил весь лес в округе. Богатырь привез плененного злодея в Киев, где князь Владимир ради интереса попросил Соловья-разбойника посвистеть — чтобы проверить, правду ли говорит молва о суперспособностях этого злодея. Соловей, конечно же, свистнул, да так, что чуть не разрушил половину города. После этого Илья Муромец увез его в лес и отрубил голову. Соловей-разбойник в дальнейшем выступил помощником Ильи Муромца в бою.

Этот разбойник представляет собой сложный образ мифического князя-оборотня, в котором проявляются черты птицы и человека. Он свил себе на двенадцати дубах гнездо, залег на дороге в Киев и тридцать лет никого по ней не пропускал. Это событие имеет символический смысл. Оно непосредственным образом связано с историей взаимоотношения русских князей с соседями, в частности, с половцами. Они мешали северным князьям в торговле с южными рынками, нападали на караваны и грабили их. Поэтому в 1185 году князь новгород-северский Игорь Святославович предпринял поход на половцев. Его целью было овладение рекой Дон и городом Тмутаракань. Эта территория в конце XII века входила в состав Половецкой земли. В X–XIII веках эти прямоезжие дороги перехватывали не только половцы, но также печенеги, еще раньше хазары, а позднее с XIII по XVI века волжские или крымские татары. Очищение этих дорог от «соловьев-разбойников», в воображении составляющих былины, имело политическое значение, поэтому они поэтизировали героев-борцов с врагами, усиливая вражьи черты таким образом, что они представляли собой нереальных по мощи и внешнему виду персонажей.

В былине «Илья Муромец и Соловей-разбойник» борьбу Ильи Муромца с Соловьем-разбойником можно трактовать, как символическую борьбу неподкупного добра со злом. Когда жена Соловья-разбойника хотела подкупить Илью Муромца, поскакал он к Соловьиному гнезду, натянул тетиву и пустил стрелу, которая угодила Соловью в правый глаз и вылетела через левое ухо. Так раненого Соловья Илья связал ремнями сыромятными и подвязал к левому стремени. В тот же час разбойник понял, что попал в крепкие руки и что больше на свободе жить не будет.

Образ Соловья-разбойника напоминает мифологических героев, которые превращались в зверей, чаще всего в птиц. В былине разбойник принял вид соловья, который свистал по-соловьиному, рычал по-звериному, шипел по-змеиному. Ужасный звук парализовал и обессиливал противников. Богатырь, несмотря на опасность, сражается с разбойником. Мир, который изображен в былине «Илья Муромец и Соловей-разбойник», кажется сказочным, но при ее прочтении появляются различного рода исторические параллели. Миф и история переплетаются.

Некоторые современные исследователи трактуют образ Соловья-разбойника, как образ типичного уголовника из верхов общества, что по нынешним меркам, вероятно, сравнимо с высокопоставленным чиновником-коррупционером. На тот факт, что Соловей-разбойник, символизирующий собой определенного злодея, принадлежит к верхам общества, наводит обращение его дочерей к богатырю Илье Муромцу, как «мужичище-деревенщине». Сам Соловей-разбойник, похоже, деревенщиной себя отнюдь не считает. Но этот «деревенщина» и задает разбойнику в конце концов, вывозит в чисто поле и срубает голову, чтобы не бесчинствовал на дорогах, где добры люди ходят.

Сам по себе соловьиный свист может также ассоциироваться с соловьиными трелями, которые в переносном смысле означают увод человека от истины, заговаривание зубов, ложь. В этом вероятно и виделся авторам былинного и сказочного образа Соловья-разбойника настоящий разбой на дороге жизни. Потому что, если поведешься на эти трели, потеряешь иногда не только время жизни, но и самого себя. В этом образе также проскальзывают черты христианского лукавого, сатаны, сбивающего человека с истинного пути своими наваждениями, которые можно расценить как свист, от которого ничего в жизни не разберешь.