Топор в саду

Топор в саду

Летом 1911 года, через семь лет после смерти Чехова, «Вишневый сад» был впервые поставлен в Лондоне. Впоследствии сообщалось, что в конце второго акта появились признаки неодобрения и многие покинули театр. К концу третьего акта ушла половина публики.

Тихо в зале, только шорох

Элегантного атласа. Пару знатную заметив,

Смотрят все из-под ресниц.

Эта пара сочетает защищенность с превосходством,

И печать верховной власти

На породистости лиц.

Сэр Никто и леди Некто

(Их теперь никто не вспомнит) – эта леди, как принцесса

Из созвездья королей,

Из волос ее служанка гордый шлем соорудила,

Бархат зимних роз пурпурных

Приколов на платье ей.

Тем, кого она узнала, смело может поклониться

Сэр Никто, как славный воин,

Непокорной головой,

И усов его холеность обнаруживает важность

Их носителя, который

Чтим влиятельной молвой.

О, зачем они в театре? Праздны и нелюбопытны.

Но должна хозяйка дома, в это верит леди Некто,

Современной быть во всем,

Чтобы поддержать беседу,

Обсудить с гостями пьесу

Среди скуки за столом.

Между сценой и четою возникал полупрозрачный

Флагманский корабль, затмивший

Этой пьесы колдовство,

Сэр Никто и леди Некто

Никогда б не угадали, что их флагман обреченный

Назывался status quo.

Сэр Никто в своей программке выудил холодным взглядом,

Как преступно в этой пьесе

Попран избранных закон.

Он кричал: «Ну что ж, посмотрим!»

(Это означало: «Хватит».)

Весь театр встревожил он.

«Что за тип? Какой-то русский?

Никогда о нем не слышал. Но, держу пари, свернул он

Где-то с верного пути.

Господи! Четыре акта! И у этих иностранцев

Сами имена к тому же

Неприличные почти!»

Утешала леди Некто: «Тише, дорогой, я знаю», —

К раздражительному тону

Подготовлена она,

Слышно только бормотанье: «Удивительные люди:

Ничего не происходит!

Эта вещь – глупа, скучна».

Заразительно брюзжанье, до конца второго акта

Громогласно объявил он,

Что уже идти пора.

Как они держались прямо!

Словно отчитать решили молодого драматурга,

Не творящего добра.

Но, как было неизбежно, когда сцена опустела

И домой ушли актеры,

Бутафоры – все ушли,

Гулко разнеслись удары,

Это топора удары

Вырубали сад вдали.

И стучал топор все громче,

Он стучал невыносимо,

Вырубая сад легко.

Он умолк. И только пушки

Ухали в садах французских. И была от них Россия

В двух шагах – недалеко.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.