II

II

Император с профилем орлиным,

С черною, курчавой бородой,

О, каким бы был ты властелином,

Если б не был ты самим собой!

Любопытно-вдумчивая нежность

Словно тень на царственных устах,

Но какая дикая мятежность

Затаилась в сдвинутых бровях!

Образы властительные Рима,

Цезарь, Юлий Август и Помпей —

Это тень, бледна и еле зрима,

Перед тихой тайною твоей.

Кончен ряд железных сновидений,

Тихи гробы сумрачных отцов,

И ласкает быстрый Тибр ступени

Гордо розовеющих дворцов.

Жадность снов в тебе неутолима:

Ты бы мог раскинуть ратный стан,

Бросить пламя в храм Иерусалима,

Укротить бунтующих парфян.

Но к чему тебе победы в час вечерний,

Если тени упадают ниц,

Если, точно золото на черни,

Видны ноги стройных танцовщиц?

Страстная, как юная тигрица,

Нежная, как лебедь сонных вод,

В темной спальне ждет императрица,

Ждет, дрожа, того, кто не придет.

Там, в твоих садах, безгрешность неба,

Звезды разбросались, как в бреду,

Там, быть может, ты увидел Феба,

Трепетно бродящего в саду.

Как и ты, стрелою снов пронзенный,

С любопытным взором он застыл

Там, где дремлет с Нила привезенный

Темно-изумрудный крокодил.

Словно прихотливые камеи,

Тихие, пустынные сады,

С темных пальм в траву свисают змеи,

Зреют небывалые плоды.

Беспокоен смутный сон растений,

Плавают туманы, точно сны,

В них ночные бабочки, как тени,

С крыльями жемчужной белизны.

И, великой мукою вселенной

На минуту грудь свою омыв,

Ты стоишь божественно-надменный,

Император, ты тогда счастлив.

А потом в твоем зеленом храме,

Медленно, как следует царю,

Ты красиво-мерными стихами

Вызываешь новую зарю.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.