Песнь Заратустры
Юные, светлые братья
Силы, восторга, мечты,
Вам раскрываю объятья,
Сын голубой высоты.
Тени, кресты и могилы
Скрылись в загадочной мгле,
Свет воскресающей силы
Властно царит на земле.
Кольца роскошные мчатся,
Ярок восторг высоты;
Будем мы вечно встречаться
В вечном блаженстве мечты.
Жаркое сердце поэта
Блещет, как звонкая сталь.
Горе не знающим света!
Горе обнявшим печаль!
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Песнь II Зазвенело в ушах. Н.Минаев. На вилле у прелестной Нэти Все вкуса тонкого полно. В ее никитинском буфете Есть драгоценное вино Из лоз профессора Бабенки И славный шиловский коньяк. Как жар блестят под желтый лак Отполированные стенки. Везде порядок, чистота. Хоть
Песнь III Роятся звездами корыта. И. Минаев Гремит оркестр. Кружатся пары. Меж пальм и кактусов стоят С жезлами бравые швейцары. Лакеев пудреных отряд Разносит лакомства. Кипят Из красной меди самовары. Вот мармелад и пастила, Вот барбарисные конфеты. Кругом художники,
Песнь IV Недаром сегодня так пальцы хрустели. Н. Минаев Окончен пир. Уходят гости Домой. Один Санпье-паук Задумчиво телячьи кости На кресле гложет. Легкий стук – И входит Нэти. Взоры блещут, Уста дрожат, алеет нос. Стан, плечи, шея, грудь трепещут. «Вы кто, поэт иль эскимос?»
Песнь V Как и вчера нам повезло. Н. Минаев Есть на Таганке серый дом, И есть квартира в доме том, А в той квартире печь и нары. На нарах, развалившись, спят Две подозрительные пары И, как извозчики, храпят. Сюда по улице свернула Карета – крытый дилижанс – И Нэти в серый дом
Песнь VI И прошла знакомая эстонка. И. Минаев Вокзал. Сигнал на Нижний дан, И совершился ход событий: Пока Санпье прощался с Митей, Линяев стибрил чемодан. Увы, напрасно Ноки с Булькой За ним пустились, лая вслед, Явился жалкою сосулькой Домой ограбленный поэт. Линяев между
Песнь о Москве Люблю тебя, моя столица, Люблю глаза твоих реклам, Люблю прохожих вереницы, И древний Кремль, и вечный Храм, Твои проспекты и бульвары — Твои ладони и лицо, Твои шаги и тротуары, Твоё Садовое кольцо, Нескучный сад и гул вокзалов, Тверскую, Сретенку люблю
Песнь души Волны, будто знаками вопросов, До меня тянулись неспроста. Пеликаны, чайки, альбатросы… Закрывали к небу ворота. Тяжело молчал песок прибрежный. Крабы рыли норки пред ногой. Океан дыханием мятежным Обострял душевный непокой. На скалу взойдя, под небом
Песнь Деворы (1) Иехошуа умер в 120-летнем возрасте. Сыны Израиля оплакали его и похоронили «в пределе его удела в Тимнат-Серахе, что на горе Эфраим, на север от горы Гааш». С его смертью Израиль лишился вождя, который мог объединить весь народ. «Сильные мужи», которые при
"ПЕСНЬ ПЕСНЕЙ" Дунаевскому было семнадцать лет, когда матушка-Россия, как змея, сбросила с себя старую кожу и явилась миру в новом, доселе невиданном облике. В облике Красного Дракона.В Харькове страсти Господни переживали по-особому, индивидуально. Революция наступила
Лебединая песнь По последним данным, у нас теперь столько атомных бомб, что можно не только уничтожить жизнь на Земле, но и заставить Землю сойти с орбиты, отправив ее, пустую и холодную, навеки в бесконечность. Одно теперь мне совершенно ясно: наука — враг человека. Она
Песнь ангела 1В Лермонтове, как ни в ком другом из русских поэтов, небо сошлось с землей.Можно только догадываться о том, как это произошло, но итог съединения, соития, сплава невозможно не ощутить: обаяние, магнетизм Лермонтова столь велики, что не тают с годами, река времен
Песнь о Нибелунгах В средневековой легенде о Нибелунгах две королевы – Брунхильда и Кримхильда – спорят о том, чей муж – Гюнтер или Зигфрид – лучше и сильнее, а следовательно, и выше рангом. Спору предшествовала игра мужчин, полная интриг: король Гюнтер сумел покорить
«Песнь атамана» Чулкову же принадлежит заслуга дебютной публикации цикла песен о Степане Разине. Замечу, что Михаил Дмитриевич выпускает «Разиниаду» (3-я и 4-я часть вышли в 1773 и 1774 гг.) в разгар крестьянской войны под предводительством Емельяна Пугачева.До этого песни о
Наследник Заратустры Фауст, объявлявший себя кладезем некромантии, почти не делал других столь же громких заявлений. Хотя Тритемий критиковал Фауста за излишнюю напыщенность, при внимательном чтении провозглашённых им титулов может оказаться, что Фауст, напротив,