Apple III и Lisa: новая эра или грандиозный провал?

Apple III и Lisa: новая эра или грандиозный провал?

Первой попыткой спроектировать и выпустить компьютер, при разработке которого во главу угла с самого начала ставились маркетинговые задачи, был Apple III. Его разработка началась в конце 1978 года под непосредственным руководством доктора Уэнделла Сандера, так как Возняк был плотно занят модификациями Apple II и не стал отвлекаться на другие проекты, считая свое детище идеальным компьютером. Проект Apple III был отдан на откуп маркетинговому отделу и лично Стиву Джобсу. Он представлял собой кардинальную переработку Apple II, ориентированную на бизнес, тогда как Apple II предполагалось позиционировать как младшую модель, любительский компьютер для дома. Маркетологи выяснили, что бизнесмены, приобретая Apple II для работы, как правило, докупали к компьютеру две дополнительные платы расширений, позволяющие работать с масштабными таблицами. Было решено поставлять все вместе, в одном корпусе. Планировалось увеличить память и сделать так, чтобы экран вмещал 80 знаков вместо 40 в верхнем и нижнем регистрах. Джобс сам определил размер и форму корпуса и не позволил никому ничего менять даже после того, как группа инженеров добавила к монтажным платам новые компоненты. Получилась плата с чрезмерной плотностью компонентов и плохими коннекторами, которые часто отказывали. При этом габариты и форма корпуса были жестко заданы Джобсом, и он не позволил их изменять. В частности, он не позволил устанавливать вентиляторы – проблема теплоотвода решалась за счет тяжелого алюминиевого корпуса. Джобс в это время занимал должность вице-президента компании по научным исследованиям и разработкам, и его требования выполнялись независимо от их обоснованности. Чтобы не потерять поклонников Apple II, было решено оставить возможность загрузки и в старом режиме. По сути, это были два разных компьютера в одном корпусе. Но поскольку операционная система для Apple III была разработана заново, программы для Apple II ей не подходили.

Apple III был выпущен 19 мая 1980 года. Его выход на рынок сопровождался грандиозной рекламной кампанией. После этого все работы по Apple II были свернуты, а ресурсы переброшены на новый проект. Однако быстро выяснились его кардинальные недостатки. В режиме Apple III компьютеры работали нестабильно и постоянно выходили из строя из-за перегрева, чрезмерной плотности компонентов на монтажной плате и плохих коннекторов. Еще хуже было то, что на рынке практически не было качественных программ для Apple III. А в режиме Apple II полноценно использовать компьютер также было нельзя, поскольку разработчики заблокировали подключение дополнительных внешних плат. В дальнейшем Apple III удалось доработать, повысив стабильность работы, но его репутация уже была безнадежно испорчена. В 1983 году компьютеры IBM PC вышли на первое место по объемам продаж, оставив позади продукцию Apple, а еще через два года Apple III была полностью снята с производства. По остроумному замечанию Рэнди Уиггинтона, «Apple III был похож на ребенка, зачатого во время группового секса: как и следовало ожидать, получился ублюдок, а когда начались проблемы, все заявили, что они тут ни при чем». Хотя в отчетах компании Apple в начале 1980?х годов не указывалось, что основные доходы по-прежнему дает Apple II, и могло сложиться впечатление, будто Apple III неплохо продается, однако аналитики были согласны в том, что Apple III оказался полным провалом.

Успех Apple, однако, оказался под угрозой, когда индустриальный гигант IBM в 1981 году вышел на рынок персональных компьютеров. Apple полностью посвятила себя работе над проектом Стива Джобса под названием Lisa. Эта разработка была названа в честь его внебрачной дочери, хотя свое отцовство он отрицал (эта сложная ситуация, как сам Джобс ошибочно полагал, помешала ему стать Человеком года по версии журнала Time в 1982 году), равно как и то, что компьютер назван в честь дочери. Последнее он признал лишь спустя много лет. Компьютер Lisa стал прорывом благодаря тому, что использовался графический пользовательский интерфейс вместо командной строки. Эта технология, как и многие другие, навсегда изменившие лицо компьютерной индустрии, была разработана научно-исследовательским центром Xerox PARC, однако Apple стала первой компанией, представившей разработку на рынке.

Джобс довольно быстро охладел к Apple III, еще на этапе разработки, возможно, предчувствуя его незавидную судьбу. Этот проект опередил свое время. Неуемная энергия основателя Apple требовала выхода, и Джобс быстро переключился на новый проект. Он привел в Apple двух инженеров из Hewlett-Packard и поставил перед ними задачу разработать «продвинутый» компьютер на базе процессора с 16-битной архитектурой и стоимостью порядка 2000 долларов. Так началась работа над Lisa. Составить бизнес-план Джобс поручил специалисту по маркетингу Трипу Хокинсу. Во главе инженерной группы был Кен Ротмюллер, но позднее его заменил Джон Коуч. В Lisa должен был стоять 16-битный микропроцессор (в отличие от 8-битного в Apple II). Ориентировочная цена нового компьютера составляла две тысячи долларов. Но без Воза, продолжавшего трудиться над Apple II, получился самый обычный компьютер со стандартным текстовым дисплеем. Микропроцессор, хоть и мощный, тоже никаких заметных новых возможностей не давал. Джобс понимал, что машина получается самая заурядная, не окупающая затрат, и здорово злился.

Внебрачная дочь Джобса, в честь которой был назван компьютер, появилась на свет при следующих обстоятельствах. В 1974 году, когда Джобс приехал из Индии, он вместе с Крис поселился на яблочной ферме Роберта Фридланда. «Стив меня позвал за компанию. Мы были молоды, общались легко и непринужденно, – вспоминала Крис Энн. – Меня тянуло к нему».

После возвращения в Лос-Альтос роман как будто заглох. Стив жил с родителями и работал в Atari. А Крис снимала квартирку и основное время проводила в дзэн-центре Кобуна Чино. В начале 1975 года у нее завязался роман с Грегом Кэлхуном. Элизабет Холмс утверждала: «Она была с Грегом, но периодически возвращалась к Стиву. Впрочем, мы все тогда примерно так и жили: то сходились, то расходились. Семидесятые годы, что вы хотите».

У Фридланда на ферме Грег поселился в бывшем курятнике три на шесть метров. Он поднял его на блоки из шлакобетона и оборудовал спальню. Весной 1975 года в курятник перебралась и Крис Энн Бреннан, а на следующий год они с Кэлхуном решили съездить в Индию. Джобс отговаривал Грега брать с собой Крис Энн, убеждал, что она только помешает ему в духовных поисках, но тот предостережение проигнорировал. «Перемена, произошедшая со Стивом после путешествия по Индии, произвела на меня такое сильное впечатление, что мне захотелось там побывать», – вспоминала Бреннан.

Путешествие началось в марте 1976 года и длилось почти год. Когда у них кончились деньги, Кэлхун автостопом отправился в Тегеран преподавать английский. Крис осталась в Индии, а когда срок работы Кэлхуна подошел к концу, они встретились на полпути между Ираном и Индией, в Афганистане, куда добирались автостопом. Сейчас в тех местах таким способом не попутешествуешь.

Из Индии Грег и Крис вернулись порознь, потому что поссорились. Летом 1977 года Бреннан перебралась в Лос-Альтос и жила в палатке на территории дзэн-центра Кобуна Чино. Джобс съехал от родителей и за 600 долларов в месяц вместе с Дэниелом Коттке снял дом в пригороде Купертино, который они в шутку прозвали Пригородным ранчо. «В доме было четыре спальни; одну мы периодически сдавали разным чудикам. У нас даже какое-то время жила стриптизерша», – ностальгировал Джобс. Крис переехала к ним. В доме были две большие спальни и две маленькие. Разумеется, Джобс занял самую большую, а Крис предоставил другую большую. Поскольку две маленькие спальни, больше походившие на детские комнаты, Коттке очень не нравились, он, по его словам, «поселился в гостиной и спал на туристическом коврике». Оставшуюся комнатку использовали как место для медитации и приема ЛСД. В этой комнате был навален пенопласт из коробок с компьютерами Apple. По словам Коттке, «соседские дети приходили к нам, мы возились в этом пенопласте и очень веселились, но потом Крис принесла домой кошек, которые все загадили, и пришлось пенопласт выбросить». Стив и Крис нередко спали вместе. «До моей беременности мы со Стивом пять лет сходились и расходились, – утверждала Бреннан. – Это был как раз тот случай, когда и вместе тесно, и врозь скучно». Через несколько месяцев Крис забеременела от Стива. Когда в 1977 году на День благодарения из Колорадо в гости к Джобсу приехал, как обычно, автостопом Грег Кэлхун, Крис призналась ему: «Мы со Стивом сошлись, я беременна, но отношения у нас запутанные, и я не знаю, что делать». Стив же вел себя так, словно беременность Крис его не касалась и вообще ничего особенного не случилось. Он даже уговаривал Коттке не переезжать от них. Кэлхун свидетельствовал: «Стиву не было никакого дела ни до Крис Энн, ни до ее беременности. Он мог живо заинтересоваться человеком, а потом вдруг уйти в себя. Такое безразличие пугало».

В мае 1978 года Крис родила дочь Лизу Бреннан. Джобс продолжал отрицать свое отцовство, утверждая, что Бреннан встречалась не только с ним. «Я не знал точно, мой ли это ребенок: она ведь спала не только со мной, – утверждал он впоследствии. – Когда Крис Энн забеременела, она даже не была моей девушкой. Просто жила у нас в доме». Бреннан же в отцовстве не сомневалась, поскольку в то время не имела романтических отношений ни с какими другими мужчинами, кроме Стива. Интересно, что Джобс отказался от своей дочери в том же возрасте (23 года), в каком в свое время его биологически отец отказался от него самого. Так или иначе, дети все-таки повторяют путь своих родителей.

Крис говорила, что Стив всегда переживал, что его отдали на усыновление, и это отчасти объясняет его первоначальный отказ от дочери, поскольку «тот, кого в детстве бросили, скорее всего, и сам бросит ребенка». Нанятые Джобсом адвокаты уговаривали Коттке дать показания, что он никогда не видел Бреннан в постели с Джобсом, и тщательно собирали свидетельства о других ее романах. «Мне кажется, он просто не хотел об этом задумываться и брать на себя ответственность», – полагал Коттке. Крис кричала, что Стив собирается выставить ее гулящей девкой, чтобы не брать на себя ответственность, и закатывала скандалы с битьем посуды и порчей мебели. Элизабет Холмс согласилась с Коттке: «Стив прикинул, что будет, если он признает отцовство и если откажется, и выбрал второе. У него были другие планы в жизни». Жениться на ней Стив не хотел. Он признавался впоследствии: «Я понимал, что не хочу на ней жениться, мы никогда не будем счастливы и быстро разбежимся. Аборт стал бы лучшим выходом, но Крис Энн никак не могла решить, что делать. Она долго колебалась и в конце концов оставила ребенка. А впрочем, я не знаю, было ли это обдуманным решением. Скорее всего, просто сроки прошли». Бреннан же утверждала, что осознанно оставила ребенка: «Стив заявил, что не возражает против аборта, но никогда не уговаривал меня на этот шаг». Джобс, по вполне понятным причинам, не хотел, чтобы Крис отдала Лизу для удочерения в другую семью, памятуя о собственной судьбе. По словам Крис, «Стив отговаривал меня отдавать ребенка чужим людям». К тому времени, по словам Джобса, он лишь частично знал историю своих биологических родителей: «Я не знал, что им было столько же лет, и это не сыграло никакой роли в ситуации с Крис Энн… Когда выяснилось, что Джоан родила меня в 23, я подумал: „Вот это да!“» Так ли это было на самом деле, сегодня уже не выяснишь.

Между тем с момента беременности отношения Крис и Стива стремительно ухудшались, и дело стремительно шло к явному разрыву. Коттке свидетельствовал: «Крис Энн держалась так, словно она жертва, кричала, что мы со Стивом сговорились против нее. Стива это только забавляло. Он не принимал ее всерьез». Крис в ответ била посуду, ломала мебель, писала ругательства в адрес Стива на стенах и швыряла в него тарелками и всем, что под руку попадалось. По словам Бреннан, «Дэниел не был так суров, и поведение Стива его удивляло. Он то утверждал: „Стив с тобой дурно обращается“, то вместе с ним надо мной смеялся».

Крис помог Фридланд, забрав ее на свою ферму, где она 17 мая 1978 года и родила Лизу. Через три дня на ферму прилетел Джобс, чтобы побыть с Крис Энн и дать ребенку имя. В коммуне Яблоневого сада были распространены азиатские имена, но Джобс настоял на вполне европейской Лизе, раз дочь родилась в Америке. Дочь назвали Лиза Николь Бреннан. Имя Лиза является сокращенной формой от Элизабет и имеет древнееврейское происхождение от Elisheba, что на иврите означает «клятва Бога» или «почитающая Бога», «заклинающая Богом». После этого, по словам Крис, «Стив не хотел иметь ничего общего ни со мной, ни с дочерью».

Крис с дочкой жили в крошечном домике на заднем дворе дома в Менло-Парке. Единственным доходом было социальное пособие, так как Бреннан не хотела взыскивать через суд алименты с Джобса. Но вскоре власти округа Сан-Матео сами подали против Джобса иск, чтобы доказать отцовство и заставить его платить на содержание ребенка. Сперва Стив пытался отбиться. Именно тогда его адвокаты уговаривали Коттке дать показания, что он никогда не видел Бреннан и Джобса в постели, и пытались доказать, что в тот период Крис Энн спала с другими мужчинами. «Помню, как-то позвонила Стиву и заорала: „Ты же знаешь, что это неправда!“ – рассказывала Бреннан. – Он хотел затащить меня в суд с маленьким ребенком и доказать, что я шлюха и что отцом нашей дочери мог быть кто угодно».

Через год Джобс согласился пройти тест на отцовство, который доказал, что он является отцом ребенка с вероятностью 94,41 %. Тесты на ДНК тогда только появились, почем и вероятность была чуть ниже нынешней 99,99 %. Джобса тестировали в Калифорнийском университете. Он утверждал: «Я читал о тестах на ДНК и с радостью согласился, чтобы все выяснить». Крис удивилась. Но на самом деле это согласие не было проявлением альтруизма, а диктовалось сугубо прагматическими соображениями. Apple вскоре должны преобразовать в открытое акционерное общество, и доля в нем Джобса могла быть объектом судебных преследований со стороны Крис Бреннан от имени Лизы. Поэтому Джобс заранее хотел уладить все претензии, рассчитывая на меньший размер алиментов. Суд штата Калифорния обязал Джобса ежемесячно выплачивать 385 долларов на содержание ребенка, подписать согласие признать отцовство и вернуть государству 5856 долларов, уже выплаченных Крис Энн в качестве пособия. Стиву позволили навещать ребенка, но он нескоро воспользовался этим правом, поскольку долгое время отказывался публично признавать дочь. Он уверял доверчивую публику, что стерилен. Как вспоминал Артур Рок, «в конце концов он нам обо всем рассказал на совете директоров, но продолжал упорствовать, что, скорее всего, отец не он. Полный бред». Репортеру Time Майку Морицу Стив на голубом глазу божился, что, согласно статистике, «отцом ребенка могли стать 28 % мужского населения Соединенных Штатов», что было совсем уж полной ерундой. Хуже того, когда до Крис Энн Бреннан дошли слухи о злосчастных 28 %, она по ошибке решила, будто Джобс утверждал, что она переспала с 28 % мужчин США. Крис вспоминала: «Он пытался выставить меня шлюхой, продажной девкой. Ему проще было считать меня проституткой, чем взять на себя ответственность».

Статья за подписью Майкла Морица вышла в последнем номере Time за 1982 год. Мориц впоследствии от нее отрекся, утверждая, что материал о Крис Энн и Лизе добавил в нее нью-йоркский редактор журнала Джей Кокс, обычно писавший заметки о рок-музыке. Стив догадался, что журналистам о Лизе рассказал Коттке, и публично упрекнул его в этом. Возможно, он считал, что бывший друг мстит ему за отказ в предоставлении акций. «Когда репортер Time спросил меня, правда ли, что у Стива есть дочь по имени Лиза, я ответил „да“, – вспоминал Коттке. – Отрицать это было бы не по-товарищески. Я не мог допустить, чтобы мой друг выглядел негодяем, отказавшимся от своего ребенка. Стива это задело, он пришел в ярость и при всех заявил, что я его предал».

Впоследствии Джобс рассказывал своему биографу Айзексону: «Time решил выбрать меня Человеком года. Мне было всего 27 лет, меня волновали такие вещи, и я решил, что это здорово. Журнал прислал ко мне Майка Морица, который должен был написать статью. Мы ровесники, при этом я добился успеха, и он мне явно завидовал; было ясно, что его это задевало. Статья получилась клеветнической и оскорбительной. Нью-йоркские редакторы получили материал и решили, что для Человека года я кандидатура неподходящая. Я расстроился. Но это был хороший урок. Я научился спокойнее относиться к известности: все-таки средства массовой информации созданы для развлечения, и не стоит воспринимать их всерьез. Мне прислали экземпляр журнала; помню, как открыл бандероль, ожидая увидеть на обложке свое лицо, а обнаружил там скульптуру в виде компьютера. „Вот оно что“, – подумал я. А потом прочитал статью, и она оказалась такой отвратительной, что я заплакал».

На самом деле никакого искажения фактов в статье Time, кто бы ее ни написал, не было, и Джобс даже не пытался подать в суд на журнал и журналистов или публично обвинить их в клевете. Да и никаких оснований завидовать Джобсу в тот момент ни у Майка Морица, ни у Джея Кокса не было. Ведь они трудились совершенно в разных отраслях.

По словам Уолтера Айзексона, «что бы там ни думал Стив, никто не планировал выбирать его Человеком года. Редакторы (я тогда был помощником редактора) заблаговременно решили посвятить итоговый выпуск компьютерам, а не какому-то конкретному человеку, и за несколько месяцев выбрали для фотографии на обложку произведение известного скульптора Джорджа Сигала». Главным редактором Time тогда был Рэй Кейв. «Мы не рассматривали кандидатуру Джобса, – подтверждает он. – Компьютер невозможно персонифицировать, поэтому тогда мы впервые решили поставить на обложку фото неодушевленного предмета. Скульптура Сигала – настоящий шедевр; мы не искали никакого лица на обложку».

В конце концов Джобс признал Лизу своей дочерью. Он даже утверждал, что добровольно сделал это сразу же после теста, что тоже было неправдой, поскольку признать отцовство его вынудило судебное постановление. Джобс снял для Крис и Лизы дом в Пало-Альто и оплачивал учебу дочери. Когда Лиза выросла, они с отцом более или менее поладили и относительно часто встречались. Лиза даже жила в семье Джобса четыре года, пока училась в средней школе в Пало-Альто. В итоге Джобс признал свою неправоту и раскаялся в своем поведении по отношению Крис (а каяться он ох как не любил!) Он утверждал: «Мне не стоило так себя вести. Тогда я не представлял себя отцом, не был к этому готов. Но когда результаты теста подтвердили, что Лиза – моя дочь, я ни на секунду в этом не усомнился, согласился содержать ее до 18 лет и помогать деньгами Крис Энн. Я нашел в Пало-Альто дом, отремонтировал его и пустил их туда жить, причем без всякой платы. Крис Энн выбирала для Лизы лучшие школы, и я оплачивал обучение. Я старался поступать правильно. Но если бы сейчас можно было все изменить, я бы, конечно, повел себя лучше». Как вспоминала Крис о Стиве, «он человек просветленный, но при этом на удивление жестокий. Странное сочетание».

Хотя Джобс принимал определенное участие в судьбе дочери, но, пока она была маленькой, почти не навещал Лизу. «Я не хотел быть отцом, поэтому и не был им», – признавался потом Джобс с легким сожалением. Однажды, когда Лизе было три года, Стив проезжал мимо дома, который он купил для нее и Крис Энн, и решился зайти. Лиза не знала, что это ее отец. Джобс сидел на крыльце, так и не зайдя в дом, и разговаривал с Крис Энн. Обычно он навещал их пару раз в год, без предупреждения, спрашивал о жизни дочери, говорил, какую школу ей выбрать. Когда в 1986 году Лизе исполнилось восемь лет, Стив стал заходить чаще. В NeXT у него было больше свободного времени, чем раньше в Apple. Да и главный офис теперь располагался в Пало-Альто, недалеко от дома Крис Энн и Лизы. Однажды Джобс привез дочь в офис, чем удивил подчиненных.

Эви Теванян, инженер из NeXT, подружившийся с Джобсом, вспоминал, что, когда они собирались поужинать, иной раз заезжали к Крис Энн за Лизой: «Он был с ней очень мил. Он и Крис Энн были вегетарианцами, а Лиза нет. Он воспринимал это спокойно, предлагая ей заказывать курицу, что она и делала». Лиза впоследствии так описывала их с матерью меню: «За припасами – пунтареллой, киноа, сельдереем, орехами в глазури из плодов рожкового дерева – мы ходили в особые магазины, где пахло дрожжами и куда ходили женщины, никогда не красившие волосы. Но порой мы позволяли себе полакомиться чем-нибудь. Иногда мы покупали курицу с острыми приправами в лавке, где на вертелах рядами крутились птицы, и ели ее в машине, прямо руками, из бумажного пакета».

Иногда Стив гулял с Лизой. Они катались вместе на роликах, иногда останавливаясь около дома Джоанны Хоффман или Энди Херцфельда. Лиза свидетельствовала: «Я не жила с ним, но он иногда заезжал к нам – он был как божество, посещавшее нас на несколько восхитительных минут или часов». Хоффман Стив представил ее, просто сказав: «Это Лиза». Джоан сразу все поняла: «Было очевидно, что она – его дочь. Ни у кого другого не могло быть такой челюсти. Фирменная челюсть».

Однажды Джобс взял Лизу в деловую поездку в Японию. В суши-баре отеля Okura он заказал огромную порцию унаги-суши, с угрем. Джобс так любил это блюдо, что относил копченого угря практически к вегетарианской еде. Суши были присыпаны мелкой солью или политы сладким соусом, и Лизе нравилось, что они буквально таяли во рту. Она вспоминала: «Именно когда на столе выстроились эти блюда, я впервые почувствовала себя рядом с отцом довольной и расслабленной. Изобилие, дозволенность, теплота свидетельствовали, что открылось прежде не доступное пространство. Он стал менее жестким с собой, даже человечным, когда сидел в комнате с чудесными потолками, с низенькими скамеечками, с суши и со мной». Лиза любила отца, но он виделся с ней не слишком часто и порой был холоден. Зато когда она чувствовала исходившую от него теплоту, то была счастлива. Порой они ссорились, а потом из упрямства не могли помириться. Незадолго до смерти Стив признался: «Наверное, я недостаточно сделал для нее».

Расставшись с Крис, Стив серьезно изменил образ жизни. Он перестал хипповать, отказался от наркотиков, сделал стильную стрижку, купил дорогой костюм от Brioni и модные рубашки в дорогом магазине Wilkes Bashford в Сан-Франциско, а также сильно смягчил фрукторианскую диету. Завершая формирование образа успешного бизнесмена, Джобс сделал своей любовницей сотрудницу рекламного агентства Реджиса Маккены, Барбару Ясински, наполовину польку, наполовину полинезийку и редкую красавицу. Они поселились в особняке, выстроенном в тюдоровском стиле в Лос-Гатосе. Впрочем, страсть к эпатажу и образу жизни хиппи Стив так и не смог окончательно в себе побороть. Они с Барбарой и Коттке купались в чем мать родила в озере Фелт-лейк, находившемся неподалеку от Стэнфорда. А в 1979 году на первой вечеринке Apple в честь праздника Хэллоуин Джобс нарядился Иисусом Христом. Ему это показалось забавным, но окружающие шутку не оценили. Роман Стива и Барбары продлился до 1983 года. Постепенно отношения сходили на нет. Однажды их посетил сосватанный Джобсом в Apple Джон Скалли со своей женой Лизи. Она захватила с собой сковородку и приготовила вегетарианский омлет (Джобс на тот момент отказался от строгих диет). «Уж не обессудьте, у меня пусто, – извинился он перед гостями. – Никак не могу выбрать мебель». У Джобса была только лампа Tiffany, антикварный обеденный стол и видеомагнитофон с оптическим диском, подключенный к телевизору Sony Trinitron, а вместо диванов и стульев – подушки из стирофома.

Джобс признался Скалли: он думает, что умрет молодым, поэтому должен действовать быстро, чтобы успеть оставить след в истории Силиконовой долины. «Нам отпущено очень мало времени, – сообщил он в то утро за завтраком супругам Скалли. – И не так много дано сделать по-настоящему хорошо. Никто не знает, сколько проживет, не знаю этого и я, но чувствую, что, пока молод, должен успеть как можно больше».

Между тем слухи о личной жизни Джобса оказывали негативное влияние на имидж компании. PR-менеджерам из агентства Реджиса Маккены пришлось изобрести невразумительный бэкроним (набор слов, используемый для создания аббревиатуры-акронима из известного слова-неакронима) для Lisa – Local Integrated Systems Architecture (это можно перевести как «Архитектура локальных интегрированных систем», что очень трудно было соотнести с конкретными свойствами нового компьютера), будто бы расшифровывающий название проекта. Обмануть кого-то таким образом было невозможно, и в компании ходили альтернативные шуточные расшифровки вроде «Lisa: Invented Stupid Acronym» (Лиза: Идиотский Заумный Акроним). Инженеры Apple выполнили задание, спроектировав качественный и более мощный по сравнению с Apple II, но совершенно заурядный компьютер, в котором, по сути, не было ничего нового. Единственным светлым пятном оказались приложения, написанные инженером Биллом Аткинсоном, в частности, версия языка программирования высокого уровня PASCAL для Apple II.

Аспирант-нейробиолог Аткинсон, когда ему предложили пойти работать в Apple, был не в восторге от этого предложения и отказался. Но ему прислали не подлежавший возврату билет на самолет, и Билл решил, что все-таки стоит съездить и поговорить с Джобсом. «Мы изобретаем будущее, – сказал ему Стив в конце трехчасовой беседы. – Представьте, что вы на гребне волны. Дух захватывает! А теперь представьте, что вы пытаетесь эту волну догнать. Уже не то, верно? Поэтому лучше присоединяйтесь. Оставим вместе след во вселенной». Аткинсон согласился. Для самого Джобса такой след был важнее прибыли, хотя и не сводился к чистому альтруизму. Прибыль для него была таким же мерилом успеха, как и инновация, и эстетическое совершенство продукта.

Первым заданием Аткинсона стала разработка программы, которая отслеживала портфель акций путем автодозвона до сервиса Dow Jones. Программа узнавала цену акций и нажимала отбой. Билл вспоминал: «Работать пришлось быстро, потому что в журнале появилась реклама Apple II, на которой муж сидит за кухонным столом и смотрит на экран Apple, где показаны графики стоимости акций, а рядом стоит счастливая жена. Но такой программы не существовало в природе, так что я был вынужден ее придумать». Потом Аткинсон написал для Apple II версию PASCAL, высококачественного языка программирования. Джобс особого восторга не проявил, поскольку верил, что, кроме BASIC, Apple II ничего не надо. Но возражать не стал и лишь сказал Аткинсону: «Если тебе так уж хочется, даю шесть дней на то, чтобы доказать мне, что я неправ». Аткинсон справился, и Джобс проникся к нему еще большим уважением.

Такой результат Джобса разочаровал. Ему нужен был настоящий прорыв. Стиву помог Джеф Раскин, специалист Apple по компьютерным интерфейсам и преподаватель Билла Аткинсона по Калифорнийскому университету в Сан-Диего. Впервые Джобс и Раскин встретились в 1976 году, когда Раскин, у которого была небольшая консалтинговая фирма, по просьбе Джобса приехал в гараж, увидел Возняка, что-то мастерившего за верстаком, и согласился за 50 долларов написать инструкцию для Apple II.

Раскин с Аткинсоном уговорили Джобса начать сотрудничество с научно-исследовательским центром Xerox PARC, расположенном в Пало-Альто. Компания Xerox, специализировавшаяся на копировальной технике, владела многими передовыми IT-разработками, но имевшими пока ограниченное распространение. Так, компьютер Xerox Alto, разработанный еще в 1973 году, поддерживал графический интерфейс пользователя, но производство этой машины так и не было поставлено на поток. Несколько тысяч этих компьютеров использовались в самом Xerox PARC и в различных университетах. Годом раньше сотрудник Xerox Уильям Инглиш изобрел шариковую компьютерную мышь, которая также к тому времени еще не нашла широкого применения.

Инженеры Xerox PARC начали разрабатывать графику, понятную для простого пользователя, вместо командных строк и DOS-запросов, которые пугали новичков. В результате они изобрели рабочий стол с документами и папками, которые можно было открыть, просто кликнув по ним мышкой.

Этот графический интерфейс пользователя, GUI, удалось упростить благодаря еще одному изобретению инженеров Xerox PARC: выводу данных на экран в виде растровой графики. Прежде на большинстве компьютеров стояли текстовые интерфейсы. После нажатия кнопки на клавиатуре на экране появляется символ, как правило, в виде люминесцирующе-зеленоватых линий на темном фоне. Количество символов было ограничено, поэтому не требовалось много команд и большой процессорной мощности. В растровой же системе каждый из пикселей на экране контролировался битами в памяти компьютера. Чтобы воспроизвести на экране букву или какой-либо иной символ, компьютер посылал каждому пикселю команду быть светлым или темным, либо соответствующего цвета, если дисплей был цветным. Это требовало большей вычислительной мощности, но позволяло создать впечатляющую яркую графику, шрифты и очень хорошее качество изображения.

Растровое отображение и графические интерфейсы стали характерными особенностями моделей компьютеров Xerox PARC – например, Alto – и первого общедоступного объектно-ориентированного языка программирования Smalltalk, разработанного Ларри Теслером. Джеф Раскин считал, что это будущее компьютеров, и уговаривал Джобса и коллег из Apple съездить в Xerox PARC.

Немаловажным было то, что компания Xerox занималась венчурными инвестициями. Летом 1979 года ее руководители захотели приобрести акции Apple. Джобс выдвинул следующее условие: 100 тысяч акций по 10 долларов за штуку, а взамен сотрудники Apple получают доступ к последним разработкам Xerox. Соглашение было достигнуто. Стива и еще нескольких сотрудников Apple пригласили осмотреть Xerox PARC. В Xerox полагали, что «выскочки» из Apple, мало что смыслящие в науке, все равно ничего не поймут в новейших разработках, а если и поймут, то сотрудничество будет взаимовыгодным, поскольку от их применения Xerox тоже получит доходы. Теслеру такое внимание со стороны Джобса польстило, поскольку собственное начальство не слишком его поощряло. Другой разработчик Smalltalk, Адель Голдберг, напротив, была возмущена действиями руководства, вдруг решившего сдать все секреты конкурентам, и приложила все усилия, чтобы Джобс с коллегами узнали как можно меньше. Она сделала так, что Стиву и его людям показали лишь несколько текстовых приложений на Alto. Джобс понял, что его хотят провести, и позвонил в штаб-квартиру Xerox с требованием повторной экскурсии. Теперь он прихватил с собой Билла Аткинсона и программиста Брюса Хорна, ранее работавшего в Xerox PARC. Сотрудники Xerox вновь постарались отделаться «малой кровью», показывая гостям текстовые редакторы, а затем попытались выдать открытую демонстрационную версию Smalltalk за полнофункциональную. Но Аткинсон их быстро раскусил. Джобс очень разозлился, позвонил начальнику отдела венчурных инвестиций Xerox и в ультимативной форме потребовал показать ему все. Руководство компании тут же связалось с научным центром и потребовало немедленно показать Джобсу полные возможности разработки. Гольдберг капитулировала. «Он ни секунды не стоял на месте, странно, как ему вообще удалось что-то разглядеть. Но судя по тому, какими вопросами засыпал меня Джобс, он все понял, – вспоминал Теслер. – Каждое мое действие он встречал восторженным воплем». Джобс повторял, что не понимает, почему Xerox не запустил все это в серийное производство. Он восклицал: «Это же золотая жила! Поверить не могу, что Xerox до сих пор этим не воспользовался!».

В результате Джобс получил важнейшие секреты Xerox: Ethernet (технологии пакетной передачи данных для компьютерных сетей), возможности объектно-ориентированного программирования, графический растровый интерфейс, принцип WYSIWYG (от англ. What You See Is What You Get, «что видишь, то и получишь», свойство прикладных программ или веб-интерфейсов, в которых содержание отображается в процессе редактирования и выглядит максимально близко похожим на конечную продукцию), а также манипулятор «мышь». Чтобы воплотить эти идеи в жизнь, сотрудникам Apple, по оценке Аткинсона, требовалось полгода. Джобс прокомментировал ситуацию достаточно цинично: «Пикассо говорил: „Хорошие художники копируют, великие – воруют“. И мы никогда не стеснялись воровать великие идеи». Но уже в 1981 году в продажу поступил компьютер Xerox Star, содержавший все новинки, «уворованные» Джобсом. Это было на несколько лет раньше, чем их применила Apple. Однако Xerox Star блестяще провалился с коммерческой точки зрения. Компьютер получился медлительным, и чтобы сохранить на нем файл большого размера, требовалось несколько минут. Цена в 16 595 долларов в розницу была явно неподъемной для основной массы потенциальных индивидуальных потребителей. Поэтому Xerox Star предназначалась в основном для использования в корпоративных сетях. Неудивительно, что было продано всего 30 тысяч компьютеров. Это было полное фиаско. А Джобс позаимствовал у инженеров Xerox PARC такие характерные черты компьютеров Macintosh, как мышь и иконки на экране.

Джобс и его коллеги-инженеры усовершенствовали концепцию графического интерфейса, который им показали в Xerox PARC. Мышка, разработанная Xerox, имела три кнопки, была сложна в обращении, стоила 300 долларов и не могла плавно перемещаться. Через несколько дней после второго посещения Xerox Джобс отправился в местную компанию, занимающуюся промышленным дизайном, и сообщил одному из владельцев, Дину Хови, что ему нужна простая мышь с одной кнопкой и не дороже 15 долларов. Он также требовал, чтобы «она скользила хоть по пластику, хоть по моим джинсам». Хови заказ охотно и быстро выполнил.

С помощью мыши, разработанной Xerox, нельзя было перетаскивать окна по экрану. Инженеры Apple придумали интерфейс, который позволял не только перетаскивать окна и файлы, но и складывать их в папки. Чтобы выполнить любую операцию, от изменения размера окна до смены расширения файла, в системе Xerox нужно было выбрать команду. А в системе Apple на появившемся на экране рабочем столе, как на настоящем письменном столе, можно было все трогать, двигать и перетаскивать с места на место. Там появились красивые иконки, выпадающее меню для каждого из окон и возможность открывать файлы и папки двойным щелчком мышки.

Вскоре Джобс переманил в Apple Ларри Теслера и инженера Xerox Бобби Белвилла. И стал еще активнее вмешиваться в работу группы Lisa. Стив требовал, чтобы, с одной стороны, в проекте были реализованы идеи Xerox, причем все и на более высоком уровне исполнения, а с другой – чтобы компьютер оставался доступным для массового покупателя.

Так, когда Аткинсон решил, что экран должен быть с белым, а не с темным фоном, неожиданно разразился настоящий скандал. Белый фон имел то немаловажное преимущество, что позволил бы добиться того, что Джобс и Аткинсон называли WYSIWYG («what you see is what you get» – «что видишь, то и получаешь»): то, что пользователь видел на экране, он получал и в распечатке документа. Аткинсон вспоминал не без юмора: «Разработчики железа вопили как резаные. Заявили, что придется использовать люминофор, а он не способен обеспечить непрерывное свечение, и экран будет чаще мигать». Тогда Аткинсон обратился к Джобсу, и тот поддержал его предложение, сразу же оценив его коммерческую перспективу. Инженеры поворчали-поломались, но смирились и в конце концов придумали, как сделать экран со светлым фоном. Аткинсон свидетельствовал: «Инженер из Стива был не самый лучший, но он прекрасно понимал, что скрывается за тем или иным ответом, и мог определить, отказываются ли сотрудники потому, что это невозможно, или только потому, что они не уверены в своих силах».

Аткинсон и Джобс стали лучшими друзьями и порой вместе ужинали в ресторане Good Earth. Но Джон Коуч и другие инженеры-консультанты из команды, работавшей над Lisa, требовали, чтобы Стив не вмешивался в работу, и обижались на его грубость. Джобс нередко звонил тому или иному инженеру среди ночи и передавал ему свои указания в обход непосредственного руководителя группы. А его манера поведения становилась все агрессивнее. Джобс хотел создать простой и недорогой компьютер для народа, а команда Коуча ориентировалась на дорогой компьютер для корпораций, и между ними шла борьба.

В конце концов Джобс настолько достал сотрудников, что Марккула и Скотт в тайне от него провели реорганизацию Apple. В конце 1980 года 25-летнего Джобса сместили с поста вице-президента по научным исследованиям и разработкам, назначив председателем совета директоров, не имевшим реальных полномочий. Для Коуча придумали должность главы отдела по разработке проекта Lisa, и теперь его решения не могли быть отменены членами Совета директоров.

Джобс признавался: «Я расстроился. Марккула меня бросил. Они со Скотти решили, что я не способен руководить разработкой Lisa. Я много думал об этом».

Но вскоре он переключился на другой проект.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.