Война
Война
Николай II
Николай II
Мы два раза останавливались и выходили посмотреть на позиции наши и австрийские во время первых великих боев в августе прошлого года; множество крестов на братских могилах и отдельных могилках. Поразительно, какие длинные марши армия проделывала тогда с боем каждый день! (…) 10?го апреля. Я выехал из Львова по железной дороге в австрийских вагонах и прибыл в Самбор в час дня; там я был встречен Брусиловым и, к моему великому изумлению, почетным караулом милых стрелков 16?го Одесского полка. Ротой командовал мой приятель фельдфебель, так как все офицеры были ранены, а капитан убит. Когда они проходили маршем, оркестр играл марш, который нам всем так понравился в Ливадии, и я не мог удержать слез.
12 апреля 1915 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
M?me Янова[20] прислала нам вчера цветы из милой Ливадии: глицинии, золотой дождь, лиловые ирисы, которые раскрылись сегодня утром, лиловые и красные итальянские анемоны, которые я любила рисовать и которые опять хочу начать рисовать, ветка Иудина дерева, один пион и тюльпаны. Их вид в вазах наводит на меня грустные мысли. Разве не кажется странным — ненависть, кровопролитие и все ужасы войны — а там прямо рай, солнце, цветы — такая благодать, но такой контраст!
20 апреля 1915 года
Александра Федоровна
Я только что брала Марию к Знаменью поставить свечи, ходили на могилу нашего Друга. (…)Я принесла тебе этот кусочек дерева с Его могилы, где я стояла на коленях. (…) Солнце светит так ярко, и я ощущала такое спокойствие и мир на Его дорогой могиле! Он умер, чтобы спасти нас.
26 февраля 1917 года
Николай II
Николай II
Мы не только защищаем свою честь и достоинство в пределах своей земли, но боремся за единокровных братьев Славян… Уверен, что вы все, каждый на своем месте, поможете мне перенести ниспосланные испытания, что все, начиная с меня, исполнят свой долг до конца. Велик Бог земли Русской.
26 июля 1914 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Следовало бы сделать заранее большие запасы, так как у нас масса беженцев, которые будут страдать от голода и холода. О, через какие мучения они проходят! Масса народу умирает по дороге, сбивается с пути, и всюду подбирают заблудившихся детей.
26 августа 1915 года
Александра Федоровна
Поезда ходят очень неаккуратно из?за колоссальной работы на линиях. С военной точки зрения, это одно из величайших наших затруднений.
Войска, военные материалы, провиант идут в одном направлении, а эвакуация и в особенности эти несчастные «беженцы» — в противоположном! Нет возможности удержать этих бедных людей от оставления своих жилищ пред лицом наступающего неприятеля, так как никто не хочет рисковать, оставаясь в руках германцев или австрийцев. Кому не находится места в поездах, те идут или едут по дорогам, и так как наступают холода, то это паломничество становится страшно тяжелым; очень сильно страдают дети, и многие из них, к сожалению, умирают на дороге.
Все местные власти и члены разных комитетов трудятся и делают все, что могут, — я знаю это; но они откровенно сознаются, что всего не могут сделать. Мучительно думать, сколько неожиданных страданий принесла с собой война, не считая обычных бедствий, которые она всегда приносит!
И все же это должно кончиться когда?нибудь!!!
27 августа 1915 года
Александра Федоровна
Какие ужасные дни мы переживаем! Страшно себе представить, что стоим у пропасти европейской войны.
Но я верю в Божью милость. Он защитил нас в прошедшие годы, когда война казалась так же неизбежной и Ники оставался мужественным и стойким. Сейчас все намного сложнее, все надежды теперь направлены на то, что он сохранит спокойствие и проявит терпимость. Но это так тяжело… Ежеминутно приходят телеграммы, звонки, и никто не знает, что будет дальше. Можно только молиться и просить о том, чтобы это несчастье было отвращено. Слава Богу, на нашей стороне Англия и Франция, и, кажется, уже мобилизовались даже Бельгия и Дания. Все же я возлагаю всю свою надежду на Бога. Он должен нам помочь и поможет. Вынесет ли тот (Вильгельм) весь вопрос на Гаагскую конференцию? Прости за короткое письмо, но я не в состоянии писать. Я должна собрать все свои силы, чтобы помочь нашему любимому…[21]
14/27 июля 1914 года
Николай II
Николай II
В последние четыре дня погода стала великолепной. Лес так восхитительно пахнет, и пташки так громко поют. Это настоящая сельская идиллия — кабы только не война!
11 мая 1915 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Такая война должна очищать душу, а не загрязнять ее, не так ли? В некоторых полках очень строго, я знаю, и стараются поддерживать порядок, но слово сверху не повредило б. Это моя собственная мысль, дорогой, потому что мне хочется, чтоб имя наших русских войск вспоминалось впоследствии во всех странах со страхом, уважением и восхищением. Здесь люди не всегда проникнуты мыслью, что чужая собственность священна и неприкосновенна. Победа не означает грабежа. Вели полковым священникам обратиться к солдатам с речью по этому поводу. Вот я надоедаю тебе вещами, которые меня не касаются, но я делаю это исключительно из любви к твоим солдатам и к их репутации.
24 сентября 1914 года
Николай II
Николай II
Единственным большим и серьезным затруднением для наших армий является то, что у нас опять не хватает снарядов. Поэтому во время сражений нашим войскам приходится соблюдать осторожность и экономию, а это значит, что вся тяжесть боев падает на пехоту; благодаря этому, потери сразу сделались колоссальны. Некоторые армейские корпуса превратились в дивизии; бригады растаяли в полки и т. д…
19 ноября 1914 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
…уже то, что я помогаю облегчить страдания раненых, утешает мое израненное сердце. Помимо всего, что я чувствую с Тобой, с нашей любимой страной и ее людьми, я страдаю также за свою маленькую старую родину и ее войска, за Эрни и Ирину[22] и друзей, которые там в горе (…) И еще стыд, унижение, когда думаешь о том, что Германия себя так ведет! Но больше всего мне лично больно от разлуки с Тобой — мы к этому не привыкли, a ведь я люблю Тебя так бесконечно, мое единственное, дорогое, милое сокровище.
22 сентября 1914 года
Александра Федоровна
Эта ужасная война, ну когда же она закончится? Я уверена, Вильгельм должен временами переживать страшные мгновения отчаяния, понимая, что это он, особенно его антирусское окружение, начал войну и ведет свою страну к погибели. И всем небольшим государствам еще в течение многих лет затем придется ощущать последствия. Мое сердце обливается кровью, когда я думаю о том, как упорно боролись Папа и Эрни за то, чтобы принести нашей небольшой стране нынешнее благосостояние во всех отношениях.
Божьей волей все пойдет хорошо и славно закончится, все это тем не менее подняло мораль и избавило многих от дурных мыслей. Война принесла единство чувств, так что это «здоровая» война в моральном смысле.
19 сентября 1914 года
Николай II
Николай II
…Большой радостью было видеть тебя здоровой и так хорошо помогающей раненым. Как сказал наш Друг, в такое время Бог помогает нам многое вынести. Верь мне, любовь моя, не бойся и, когда ты одна, верь в свои силы, тогда все пойдет успешно.
Да благословит тебя Бог, родная моя. Нежно целую тебя и детей. Ну, держись и старайся не думать, что ты одна.
18 ноября 1914 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Дети здоровы и веселы — очень жаль, что сейчас я не могу поехать с санитарным поездом, я жажду быть рядом с фронтом, раз ты от него далеко, чтобы они почувствовали нашу близость, и это придало бы им мужества…
(24 сентября 1914 года)
Александра Федоровна
…Ах, эта проклятая война! Бывают моменты, когда больше невозможно выносить все эти несчастья, кровь. Поддерживают только надежда и вера в безграничную справедливость и милость Божию. Во Франции дела идут медленно, но тем не менее мы слышали об успехах и о том, что у немцев громадные потери. У меня так болит сердце, когда я думаю об Эрни и его войсках, о многих людях, которых я знаю.
По всему миру потери! Ну, хоть что?нибудь хорошее должно из всего этого выйти, и вся эта кровь прольется не напрасно. Жизнь трудно понять. «Так и надо — потерпи». Это все, что можно сказать.
Так хотелось бы, чтобы вернулись спокойные счастливые времена, но придется долго ждать, прежде чем мы вернем себе мир во всех отношениях! Нельзя поддаваться отчаянию, но бывают мгновения, когда ноша так тяжела, а на тебе груз ответственности за всю страну.
27 октября 1914 года
Николай II
Николай II
Поехал в действующую армию. Давнишнее мое желание отправиться туда поближе — осуществилось, хотя грустно было покинуть свою родную семью!
Трудно поверить, что невдалеке отсюда свирепствует великая война, все здесь кажется таким мирным, спокойным. Здешняя жизнь скорей напоминает те старые дни, когда мы жили здесь во время маневров, с той единственной разницей, что в соседстве совсем нет войск.
20 сентября 1914 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Бог мой, какие ужасные раны! Боюсь, что некоторые из них обречены, — но я рада, что они у нас и что мы, по край ней мере, можем сделать все от нас зависящее, чтобы помочь им. Мне сейчас следовало бы отправиться посмотреть на остальных, но я слишком утомлена, так как у нас кроме этого было еще 2 операции, а в 4 я должна быть в Большом Дворце, так как хочу, чтобы кн. также осмотрела бедного мальчика и одного офицера 2?го стрелкового п., ноги которого уже стали темного цвета; опасаются, что придется прибегнуть к ампутации.
Я вчера присутствовала при перевязке этого мальчика — ужасный вид, он прижался ко мне и держался спокойно, бедное дитя. В Большом Дворце у нас несколько тяжелых случаев.
19 ноября 1914 года
Александра Федоровна
Сегодня утром мы присутствовали (я, по обыкновению, помогаю подавать инструменты, Ольга продевала нитки в иголки) при нашей первой большой ампутации (рука была отнята у самого плеча). Затем мы все занимались перевязками (в нашем маленьком лазарете), а позже очень сложные перевязки в большом лазарете. Мне пришлось перевязывать несчастных с ужасными ранами… они едва ли останутся мужчинами в будущем, так все пронизано пулями, быть может, придется все отрезать, так все почернело, но я надеюсь спасти, — страшно смотреть, — я все промымыла, почистила, помазала иодином, покрыла вазелином, подвязала, — все это вышло вполне удачно, — мне приятнее делать подобные вещи самой под руководством врача. Я сделала 3 подобных перевязки — у одного была вставлена туда трубочка. Сердце кровью за них обливается, — не стану описывать других подробностей, так это грустно, но, будучи женой и матерью, я особенно сочувствую им.
20 ноября 1914 года
Александра Федоровна
Какие тревожные известия поступают. Я не слушаю городские сплетни, иначе еще больше разнервничаюсь, а верю только тому, что сообщает нам Николаша (Великий князь Николай Николаевич — ред.). Тем не менее, я попросила А. телеграфировать нашему Другу, что дела очень серьезные и мы просим его помолиться. Да, против нас сильный и упорный враг… Сегодня утром в большом госпитале у нас было четыре операции…
24 ноября 1914 года
Александра Федоровна
Я прочла, что эвакуировано Цетинье и что их войска окружены. Ну, вот теперь король с сыновьями и черными дочерьми, находящимися здесь и так безумно желавшими этой войны, расплачиваются за свои грехи перед Богом и тобою, так как они восстали против нашего Друга, зная, кто Он такой! Господь мстит за себя. Только мне жаль народа, это все такие герои, а итальянцы — эгоистичные скоты, покинули их в беде — трусы!
5 января 1916 года
Александра Федоровна
С начала войны обе взрослые девочки и я после окончания курсов работаем медсестрами, перевязываем раненых и подаем инструменты во время операций и ампутаций. Шесть недель я была весьма больна и не ходила на работу (лежала с сердечными болями в постели) — все забываешь, когда заботишься об этих героях и их страшных ранах (…)
Это как в кошмарном сне, слава Богу, Папе не довелось дожить до того, как все теперь встали друг против друга. Дa, у этих храбрых солдат можно ежедневно учиться тому, как никогда не жаловаться, стоически переносить свои страдания; на днях мне так стало жалко одного, он, должно быть, терпел такую большую боль и лишь приговаривал: «Ничего, Христос терпел и нам велел…» Такие слова и эта глубокая вера меня сильно тронули. Еще я получаю такие славные письма от солдат различных полков с фронта, они благодарят за вещи и находят такие красивые слова, такие обнадеживающие (…) Дa, наши чувства никогда не изменятся из?за всего этого, я по?прежнему молюсь за Вас (…) Сердце обливается кровью от такого большого горя, и, определенно, лучшие на фронте (…) Слава богу, Твои славные воины по другую сторону (не на фронте против России) — дa они никогда и не были бы такими жестокими, как п(руссаки). Сердцем и душой я с Тобой и Твоей милой семьей…[23]
17/30 апреля 1915 года
Александра Федоровна
Это слишком строгие приказы, совершенно несправедливые и жестокие. Если офицер не возвращается в указанный срок, то подвергается дисциплинарному взысканию и т. п. Я тебе не могу всего этого написать, бумага тебе все скажет. Приходишь к заключению, что с теми, кто ранен, обходятся вдвое хуже — лучше быть в тылу или прятаться, чтобы остаться невредимым. Я нахожу, что это очень несправедливо, — не думаю, чтоб это везде так было, — правдоподобнее, что только в некоторых армиях. Прости, дорогой, что я надоедаю тебе, но ты сейчас там на месте можешь помочь в этом Деле. Не следует порождать озлобления в их бедных душах.
1 марта 1915 года
Николай II
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Закон о восьми или девяти месяцах ужасно жесток; у нас есть некоторые люди со сломанными членами, которые могут срастись только через год, но после этого они опять будут годны к службе. А теперь они никак не могут возвратиться в свой полк и таким образом лишаются жалования. А некоторые из них очень бедны и не имеют никакого состояния. Это в самом деле является несправедливостью. Искалеченные, не всегда на всю жизнь, но на долгое время, исполнившие мужественно свой долг, раненые и потом брошенные, как нищие, — их моральное страдание должно быть велико. Некоторые из них спешат обратно в полк, только чтобы не лишиться всего, и из?за этого могут совершенно потерять здоровье. Конечно, некоторых (немногих) надо торопить обратно в полки, так как они уже способны опять к службе. Это все так сложно.
12 мая 1915 года
Николай II
Николай II
Вчера мне было радостно увидеть 6?й эскадрон моих гусар, проходивший через станцию. Поезд был остановлен на 15 мин., все люди вышли — и вынесли знамя. Я видел, как они снова садились и отбыли, весело крича «ура». Какое радостное, освежительное чувство!
Драгуны тоже прошли здесь, но твои уланы проехали по другой линии. Я согласен с тобой, душка моя, что мое главное дело — смотреть войска. Я часто беседовал об этом с Воейковым — практически это очень трудно организовать отсюда.
Из Беловежа, конечно, легче. Но, не будучи здесь, я не знаю, где какие войска находятся, а те, что за линией фронта, вечно перемещаются взад и вперед, и их трудно найти. Разъезды в поезде теперь исключаются. Это вроде тупика, как говорят французы!
26 июня 1915 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Мое желание исполнилось, и я увидела санитарный поезд, который привез свежих раненых из шестой пехотной дивизии, преимущественно Муромцы, Низовские. С серьезными ранениями среди них не было, слава Богу. Многим из них я сказала, что расскажу тебе, что видела их, и их лица просияли.
8 мая 1915 года
Александра Федоровна
Вы, девочки мои, меня не обижаете, но те, кто старше вас, могли бы иногда и думать… но все вполне естественно. Я абсолютно понимаю чувства всех русских и не могу одобрять действия наших врагов. Они слишком ужасны, и поэтому их жестокое поведение так меня ранит, а также то, что я должна выслушивать. Как ты говоришь, я вполне русская, но не могу забыть мою старую родину.[24]
29 октября 1914 года
Александра Федоровна
…Ты знаешь, перед нашим прибытием в Москву три военных поезда с немецкими и австрийскими ранеными отправили с глаз подальше, в Казань — я читала донесение молодого господина (русского), который их принимал, — многие, которых и трогать было нельзя, были еле живы и по дороге умерли, другие с ужасными зловонными ранами, которые несколько дней не перевязывали — так их мучили в убогих санитарных поездах как раз во время их праздника Рождества. Из одного госпиталя раненых послали даже без сопровождения доктора, только с санитарами! Я послала письмо Элле, чтобы она в этом разобралась и устроила хороший нагоняй. Это отвратительно и для меня совершенно непостижимо…
… Говорят, Церковный Собор издал указ не проводить рождественских елок — я собираюсь выяснить, правда ли это, и поднять шум. Это не их дело и не дело Церкви, и зачем лишать удовольствия раненых и детей только потому, что эта традиция пришла из Германии. Какая узость мышления…
14 декабря 1916 года
Александра Федоровна
Представь себе, в лазарете Ольги Орловой был молодой человек, Шведов, с георгиевским крестом (немного подозрительно, как мог вольноопределяющий я получить офицерский крест), мне он сказал, что никогда вольноопределяющимся не был, — совсем мальчик на вид. Когда он уехал, в его столе нашли немецкий шифр, — а теперь я узнаю, что его повесили как шпиона. Это ужасно, — а он просил наших фотографий с подписями — я помню. Как можно было запутать такого мальчика?
13 апреля 1915 года
Николай II
Николай II
В Барачовичах. После церкви, моим черным красавцам?казакам роздали георгиевские кресты, — многие из них посадили на пику или зарубили по несколько врагов.
(26 января 1915 года)
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Татьяна K.[25] получила георгиевскую медаль за то, что побывала, якобы, под огнем — в автомобиле, во время поездки для раздачи подарков эриванцам. Тамошний генерал поднес ей эту медаль. Это неправильно, это понижает ценность ордена — если бомба, граната разрывается вблизи автомобиля, а ты просто катаешься случайно с подарками на руках, но не работаешь под огнем, и ты получаешь, а другие месяцами работают, подобно Ольге, тихо, в одном месте, и так как здесь не пришлось быть под огнем, то они медали не получают. Вот увидишь, в ближайшее время Михень еще вернется, украшенная этим орденом, — тогда уж Елена[26] и Мария гораздо больше заслужили это за их работу в Пруссии в начале войны.
26 января 1915 года
Николай II
Николай II
Вообрази, я только что получил от Думбадзе[27] телеграмму о том, что этот гнусный «Бреслау» сделал около 40 выстрелов по Ялте и изрядно испортил гост. «Россия».
26 января 1915 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Из всей массы людей, представленных к знаку отличия, пока лишь один (кн. Гантимуров) получил георг. оружие, тогда как он сам не представлен ни к какой награде «за отсутствием начальников, в подчин. коих находился: нач. див. ген. — лейт. фон Геннингс отчислен от должности, а ком. бригады ген.?м. Быков — в плену». Ужасно обидно и огорчительно, что у них нет знамени. Они умоляют тебя дать им новое «представл. об этом уже сделано военн. мин. главнокомандующ. 7?го февр. за № 9850». Потери их были колоссальны — полк четыре раза вновь пополнялся «за время боев под д. Б»… — но я лучше запишу все на особом листочке, вместо того, чтобы этим заполнять мое письмо; я сделаю для тебя выписки из этой бумаги. Боюсь, что это письмо снова очень скучное.
5 марта 1915 года
Александра Федоровна
Твое путешествие, наверное, очень интересно, и так должно волновать зрелище могил наших славных героев. Сколько тебе придется рассказывать нам по возвращении сюда!
10 апреля 1915 года
Николай II
Николай II
На следующий день Одесса была полна энтузиазма. На улицах царил совершенный порядок. Наши красавцы из Гвард. Экип. были внушительнее, чем когда бы то ни было, — вся эта масса великолепных людей. Мне пришлось сказать им несколько теплых слов и человек 20 наградить орденами. (…) Слишком долго описывать все, что я видел там[28] — было удивительно интересно и отрадно видеть, на что наш народ способен, когда берется за дело всерьез; 3 дредноута, 4 крейсера, 9 истребителей и множество больших подводных лодок, паровозы, вагоны, турбины и шрапнели без конца.
17 апреля 1915 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Какая гнусность этот обстрел Ялты с Бреслау — это сделано только на зло — слава Богу, нет жертв! Я уверена, тебя потянет слетать на автомобиле, чтобы посмотреть на причиненные повреждения. Опять на фронте упорные бои и тяжкие потери с обеих сторон; эти дум?дум[29] — адское измышление.
27 января 1915 года
Александра Федоровна
Как отвратительно, что они опять стреляют разрывными пулями! Но Бог их накажет.
14 марта 1916 года
Александра Федоровна
Мои маленькие летучие поезда?склады выполняют трудную и полезную работу в Карпатах, а на наших мулах перевозят вещи в горах. Опять и на севере идут жестокие бои — сердце обливается кровью! (…) А тут еще эти проклятые аэропланы в Карпатах! Я пошлю денег беднейшим семьям и иконы раненым.
18 апреля 1915 года
Александра Федоровна
Получила твою телеграмму о том, что ты отложил свою поездку. Это более чем понятно. В эти тяжелые дни легче быть ближе (к фронту). Дай Бог, чтобы этот «луч света» разгорелся! Так жажду успеха! А теперь еще Эссен[30], которого немцы боялись, умер! Ах, какие испытания Бог посылает! Хотела бы я знать, кого ты намерен назначить на его место. Кто обладает такой же энергией, как он, столь необходимой в военное время? Ненавижу быть вдали от тебя, когда ты мучишься! Но Всемогущий Бог поможет, наши потери не напрасны, все наши молитвы будут услышаны, как бы тяжело ни приходилось теперь. Но быть разлученными, без известий от тебя — очень больно, и все же ты не можешь быть ближе. Дорогой мой, я знаю твою верность и покорность Богу. Завтра Николин день. Да заступится этот святой за наши храбрые войска!
8 мая 1915 года
Николай II
Николай II
Прекрасная 6?я сибирская дивизия понесла много потерь, но и истребила огромное количество германских войск, прибывших из?под Вердена. Всюду, где неприятель пользуется разрывными пулями, мы не берем пленных! Это было официально объявлено на днях, нужно, чтобы весь мир знал об этом. Расспроси своих раненых об этом.
12 июня 1916 года
Николай II
Как странно, что погода у вас внезапно переменилась и настали сильные морозы! А здесь быстро тает — это и есть главная причина того, что наши атаки начинаются на днях. Если мы подождем еще неделю, то на многих частях нашего фронта окопы будут залиты водой и придется отвести войска очень далеко назад. А в таком случае месяц или полтора они будут лишены возможности двинуться вперед, до тех пор, пока дороги не подсохнут. И тогда, несомненно, германцы атаковали бы нас с огромным количеством тяжелой артиллерии, как прошлым летом. Поэтому решено взять инициативу в наши руки, пользуясь их нападением на Верден. Да хранит и благословит Господь наши доблестные войска! Прошу тебя, никому об этом не говори.
9 марта 1916 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Дай Бог чтобы Л. и П.[31] не были взяты и чтобы наступающие великие праздники принесли нам успех! О твоей поездке, увы, не получаю никаких телеграмм и черпаю сведения из газет. Мы переживаем очень тревожное время, и я рада что тебя здесь нет, тут все принимается в другом освещении. Только раненые смотрят на все более здраво.
9 мая 1915 года
Александра Федоровна
Тяжело, что нам пришлось оставить тот город[32], — хотя он не был вполне нашим, все же горько, что он попал им в руки. — Теперь Вильгельм, наверное, спит в постели старого Франца?Иосифа, — которую ты занимал одну ночь. Мне это неприятно, это унизительно, но можно перенести. Но при мысли, что те же поля сражения будут опять усеяны трупами наших храбрых солдат, сердце разрывается. Я знаю, я не должна говорить с тобою об этих вещах — у тебя и без того достаточно скорби, мои письма должны быть веселыми, но это немного трудно, когда тяжело на душе и на сердце.
12 июня 1915 года
Николай II
Николай II
Ты пишешь, что слыхала, будто в городе много говорят о потерях среди некоторых гвардейских полков. Это выдумка, так как они в 50 верстах от боевой линии, и я их все еще держу в резерве в глубоком тылу. Они немного продвинулись к Двинску — вот и все.
15 марта 1916 года
Николай II
Я уверен, что ты получила от Григоровича подробности морского сражения, если же нет, попроси его сообщить тебе все, что он знает. Англичане признали потерю «Queen Mary», «Invincible» и «Warspite» и 6 миноносцев?истребителей. Германцы, должно быть, потеряли, по крайней мере, такое же количество — во всяком случае, больше, чем они до сих пор опубликовали! Разумеется, это печально — но подумай, сколько мы потеряли под Цусимой 11 лет тому назад!! Почти весь флот!
Сегодня ночью мы начали бомбардировку австрийских позиций несколько севернее Ротю. Да благословит Бог наши войска, которые так рвутся в наступление!
22 мая 1916 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Как бы я хотела знать, каковы известия с фронта! Такая тревога на душе!
14 июня 1915 года
Александра Федоровна
Могу себе представить, как захватывающе интересна теперь твоя работа. Хотелось бы быть вблизи тебя, чтоб вместе следить по карте и разделять с тобой радости и заботы. Издали мы все это делаем, сердцем и душою. Да, этот мороз очень плох для войск, нечего делать. Бог поможет.
12 марта 1916 года
Александра Федоровна
Правда ли, что наши потери очень велики? Конечно, при атаке не может быть иначе: все же мы взяли много пленных (а немцы говорят, что они не дали нам продвинуться ни на шаг, что у нас огромные потери и что они будто бы взяли 17 офицеров и 800 солдат в плен).
12 марта 1916 года
Николай II
Николай II
На фронте все довольно хорошо. Н. в хорошем настроении и по обыкновению требует винтовок и снарядов. Вопрос о снабжении углем наших железных дорог и фабрик носит тревожный характер, и я просил Рухлова взять все это в свои руки. Подумать только, что у нас приостановилась бы выделка военных припасов! И притом из?за недостатка угля или, вернее, от того, что его недостаточно добывают в наших угольных копях на юге! Я убежден, что энергичные меры выведут нас из этих затруднений.
2 марта 1915 года
Николай II
Нынче отовсюду приходят вполне хорошие вести. Маленький Осовец успешно выдерживает бомбардировку, все поврежденное днем — исправляется ночью, дух гарнизона великолепен, и он довольно силен; я послал им свое спасибо. На этот раз германцы находятся дальше, чем в первый раз, в сентябре.
2 марта 1915 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Дорогой, помни, что у тебя есть особый телеграфо?телефон, или как он там называется, — и если случится что?нибудь особенно важное, вели Воейкову переговорить с Ресиным, или ты со мною. Я очень волнуюсь и хочу знать известия раньше, чем они появятся в газетах, где они печатаются через 24 часа.
12 марта 1916 года
Александра Федоровна
Сердце обливается кровью при мысли о всех этих потерях на море — столько жизней загублено, это такая трагедия!
22 мая 1916 года
Александра Федоровна
Как тебя должны утомлять все эти сложные разговоры! Дай Бог, чтобы удалось поскорее разрешить вопрос об угле и ружьях. Но ведь и у них, вероятно, ощущается недостаток во всем.
4 марта 1915 года
Николай II
Николай II
Случилось то, чего я боялся. Настала такая сильная оттепель, что позиции, занимаемые нашими войсками, где мы продвинулись вперед, затоплены водой по колено, так что в окопах нельзя ни сидеть, ни лежать. Дороги быстро портятся, артиллерия и обоз едва передвигаются. Даже самые геройские войска не могут сражаться при таких условиях, когда даже невозможно окопаться. Поэтому?то наше наступление было приостановлено, и нужно выработать другой план. Чтоб это обсудить, я думаю опять вызвать трех главнокомандующих в ставку, что даст мне возможность повидать Брусилова перед началом его новой деятельности.
15 марта 1916 года
Николай II
Я рассказал Алексееву, как ты интересуешься военными делами и про те подробности, о которых ты меня спрашиваешь в своем последнем письме. Он улыбнулся и молча меня слушал. Конечно, эти вещи принимались и принимаются во внимание; наше преследование остановится на р. Сучаве, все узко— и ширококолейные железные дороги сразу исправляются и проводятся новые, непосредственно вслед за нашими войсками. Ты не удивляйся, если теперь настанет временное затишье в военных действиях. Наши войска там не двинутся, пока не прибудут новые подкрепления и не будет сделана диверсия около Пинска. Прошу тебя, храни это про себя, ни одна душа не должна об этом знать!
7 июня 1916 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Это прямо отчаяние, что на фронте наступила оттепель, и мы не можем наступать, так как сидим глубоко в воде. Ужасно не везет, но, может быть, это скоро пройдет. Хорошо, что ты послал за тремя главнокомандующими, чтоб все с ними обсудить.
16 марта 1916 года
Александра Федоровна
От всего сердца поздравляю тебя с нашими успехами и со взятием Черновиц, хвала Господу Богу! Только б нам не зарваться слишком вперед — прокладываются ли у нас узкоколейные дороги для подвоза продовольствия и снарядов к фронту? Я просила Татьяну немедленно протелефонировать последние известия в лазарет — радость была беспредельна.
6 июня 1916 года
Александра Федоровна
Спасибо за сведения о планах; конечно, я никому не стану рассказывать.
8 июня 1916 года
Николай II
Николай II
Немцы подвозят к Ковелю все больше и больше войск, как я этого, впрочем, и ожидал, и теперь там происходят кровопролитнейшие бои. Все наличные войска посылаются к Брусилову, чтобы дать ему как можно больше подкреплений. Опять начинает давать себя чувствовать этот проклятый вопрос о снарядах для тяжелой артиллерии. Пришлось отправить туда все запасы Эверта и Куропаткина; это вместе с большим передвижением войск очень усложняет работу наших железных дорог и штаба. Но Бог милостив, и я надеюсь, что через несколько дней или через неделю этот критический момент пройдет!
9 июня 1916 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Получила телеграмму от командира моего 21?го сибирского полка относительно потерь 13?го — такой ужас, последний из старых офицеров убит и масса тяжело раненных! Кн. Гедройц видела их теперь. Затем я, наконец, получила географическую карту и донесение от моих крымцев, составленное 3 недели тому назад. В сегодняшней вечерней газете в сообщении из твоей ставки упоминается мой дорогой полк. Я очень этим горжусь — мои 2 раненых в отчаянии, что они не там сейчас, когда идет такой горячий бой.
23 июня 1916 года
Николай II
Николай II
Опять, слава Богу, хорошие известия от Лечицкого. Вчера его армия захватила в плен 221 офицера и 10200 солдат! Столько новых рук для работ на наших полях и фабриках!
15 июня 1916 года
Николай II
В будущий вторник начнется наше второе наступление там, и выше, почти на всем протяжении фронта. Если б только у нас было достаточно снарядов для тяжелой артиллерии, я был бы совсем спокоен. А теперь нам приходится приостанавливать наступление через неделю — две, чтобы пополнить наши запасы, а это делается слишком медленно вследствие недостатка топлива!
Таким образом наши военные операции затрудняются только тем, что армия не получает достаточного количества тяжелых снарядов.
С отчаяния можно прямо на стену полезть!
17 июня 1916 года
Николай II
Войска чудно сражаются, и многие батальоны и даже отдельные части проявляют столько героизма во время битвы, что трудно запомнить все случаи. Наши одесские стрелки дерутся, как львы, но — увы! — только четвертая часть их уцелела! Твои крымцы готовятся преследовать австрийцев глубоко в их тылу. Твои сибирцы отведены в тыл на отдых, вполне ими заслуженный, а также для пополнения. Через два дня, с Божьей помощью, наше наступление возобновится, при участии крупных свежих сил.
19 июня 1916 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Все мои мысли и молитвы с тобой и с нашими дорогими войсками — да поможет Бог и да дарует Он победу! Боюсь, что им очень трудно придется. Как только получишь известия, сообщи мне, я очень тревожусь.
15 июля 1916 года
Александра Федоровна
Позволь мне от всей души поздравить тебя с добрыми вестями — какой это был для нас сюрприз, когда сегодня утром Рита объявила нам об этом лазарете — я не успела перед тем прочесть газеты! Броды взяты — какая удача! Это прямой путь на Львов, это начало прорыва — начинаются успехи, как предсказывал наш Друг. Я так счастлива за тебя — это великое утешение и награда за все твои заботы и за тяжелые подготовительные труды! Но каковы наши потери? Душой и сердцем я там с тобой!
16 июля 1916 года
Николай II
Николай II
На кавказском фронте у нас крупные успехи. Завтра начинается наше второе наступление вдоль всего Брусиловского фронта. Гвардия продвигается к Ковелю! Да поможет Господь нашим храбрым войскам! Я невольно нервничаю перед решительным моментом, но после начала меня охватывает глубокое спокойствие и страшное нетерпение как можно скорее узнать новости.
14 июля 1916 года
Николай II
Гвардия вчера атаковала и сильно продвинулась вперед, благодарение Богу! Они и армия Сахарова захватили в плен более 400 офицеров, 20000 солдат и 55 орудий.
16 июля 1916 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Итак, гвардия уже была в деле. Таубе очень хотелось узнать об этом. Количество вновь взятых пленных, действительно, огромно. Душка, не можешь ли ты мне сообщить, где сейчас находятся мои сибиряки, так как один из моих офицеров должен к ним на днях вернуться, и он не знает, куда ехать, — приходится терять массу времени на разыскивание своего полка, а тебе ведь это хорошо известно — не сообщишь ли ты мне, где они?
17 июля 1916 года
Александра Федоровна
Хотелось бы знать, кто эти 16 убитых солдат; слава Богу, потери не так уж велики. Вообще будь добр сообщать мне списки раненых и убитых, потому что все родственники по телефону обращаются ко мне за справками. Многие наши поезда сейчас там — ранено множество офицеров 4?го стрелкового полка. С таким волнением ждешь известий!
18 июля 1916 года
Николай II
Николай II
Слава Богу, наши доблестные войска, несмотря на тяжелые потери, прорываются через неприятельские линии и движутся вперед. Число взятых пленных и тяжелых орудий увеличивается с каждым днем. Взятые нами пушки почти исключительно германские, и треть пленных тоже немцы. В открытом поле они не могут противостоять нашему натиску. Гвардия тоже наступает и творит чудеса.
17 июля 1916 года
Николай II
Списки убитых и раненых офицеров посылаются в Петроград в Главн. Штаб. Здесь же мы получаем только списки полковников и командиров полков.
19 июля 1916 года
Николай II
Да, сегодня ровно два года, как эта ужасная война была объявлена. Один Бог знает, сколько времени она еще протянется!
19 июля 1916 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Сердцем и душою с тобой! Эта ужасная война длится уже 2 года! Бог да благословит и поможет тебе!
19 июля 1916 года
Александра Федоровна
Прости меня, но чем спокойнее я в вагоне обдумывала то, что написал Павел и что говорили Дмитрий и другие, тем все более я по чести находила, что ему следует уйти — это будет блестящим доказательством твоей мудрости. Он преступно погубил твою гвардию и опять не будет ладить с Лешем и с Брусиловым, — ты милостиво помог ему выпутаться в прошлогодней истории и дал ему прекрасный случай реабилитировать себя, которым он позорно злоупотребил, — это не должно пройти безнаказанно. Пусть он пострадает, зато другим на пользу будет этот пример. Я жалею, что не поговорила об этом более настойчиво в ставке, и притом не с Алексеевым, — твой престиж был бы спасен, а то станут говорить, что ты проявляешь слабость, что ты не отстаиваешь свою гвардию, столь тобой любимую, — не следует рисковать новой неудачей. Генералы знают, что у нас еще много солдат в России, и поэтому не щадят жизней, — но это ведь были великолепно обученные войска и все — понапрасну. Я знаю, какое горе это тебе причинило, но будь благоразумен, мой ненаглядный, слушайся твоей старой женушки, которая думает исключительно о твоем благе и которая знает, что это единственно верный шаг, — пускай Алекс думает иначе, — лучше совсем его отставить, так как ведь ты сам говоришь, что строгий выговор расстроит ему нервы, сделай это ради твоей славной гвардии, и все станут тебя за это благодарить; они очень уж возмущены его безрассудством, вследствие которого погибли все их солдаты.
Прости, что первое же мое письмо — о делах, но все касающееся армии так важно для нас всех, мы этим живем. Я по часам слежу за всем тем, что ты делаешь в течение дня, мой дорогой.
4 августа 1916 года
Николай II
Николай II
Слава Богу, известия хорошие — в первый день нашего наступления мы взяли в плен 300 офицеров и более 15000 австрийских и германских солдат.
19 августа 1916 года
Николай II
Я только что видел Воейкова, который привез мне твой привет. (…)
Я тоже ему посоветовал не быть самоуверенным, особенно в таких серьезных вопросах, как окончание войны!
21 июля 1916 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
В молитвах и мыслях я на фронте. Они, вероятно, как и всегда, выступят в 4 часа утра, — помоги им Боже и Святая Дева в день ее праздника — да благословит она наши войска!
14 августа 1916 года
Александра Федоровна
Видела Воейкова. От него несло сигарами, он полон своими миллионами и постройками, самоуверен, как всегда — война совершенно определенно кончится к ноябрю, а теперь, в августе, будет начало конца — он меня раздражает; я сказала ему, что одному Богу известно, когда будет конец войне, что многие предрекают этот конец к ноябрю, но что я в этом сомневаюсь, — во всяком случае, глупо быть постоянно таким самоуверенным.
20 июля 1916 года
Николай II
Николай II
Не мог тебе написать, так как буквально ходил на голове, благодаря всем этим министрам, из которых каждый желал быть принятым отдельно. Теперь?то, наконец, я с ними покончил! (…) Голова у меня еще идет кругом от всех дел, о которых я думал или слышал, когда здесь были министры, и очень трудно привести опять мысли в порядок.
30 июня 1916 года
Николай II
Я, конечно, приму всякого храброго офицера, которого ты направишь ко мне. Пусть они спрашивают через штаб. Я постоянно принимаю офицеров, полковников и генералов, возвращающихся с фронта, и приглашаю их к завтраку или обеду. Многие отставленные от должности приезжают сюда с жалобами, и их дела здесь разбираются. Могилев напоминает огромную гостиницу, где проходит масса народа и где всегда видишь самые разнообразные типы людей.
4 июля 1916 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Легко представляю себе, как твоя бедная голова должна быть утомлена от твоих тяжелых трудов — так трудно постоянно обо всем помнить!
1 июля 1916 года
Александра Федоровна
Большое спасибо за офицеров. Они будут в безумном восторге, тем более, что сами они не решались о том просить; они приедут туда еще при нас, чтобы не так стесняться.
5 июля 1916 года
Александра Федоровна
Я ненавижу твое пребывание в ставке — и многие разделяют мое мнение, так как ты там не видишь солдат, а слушаешь советы Н., которые не хороши и не могут быть хорошими. Он не имеет права себя так вести и вмешиваться в твои дела. Все возмущены, что министры ездят к нему с докладом, как будто бы он теперь Государь.
Ах, мой Ники, дела идут не так, как следовало бы! Поэтому Н. и удерживает тебя там, чтобы влиять на тебя своими мыслями и дурными советами. Неужели ты мне еще не хочешь поверить, мой мальчик?
Разве ты не можешь понять, что человек, который стал просто предателем Божьего человека, не может быть благословен и дела его не могут быть хорошими? Впрочем, что ж, если надо, чтобы он оставался во главе войск, ничего не поделаешь. Все неудачи падут на его голову, но во внутренних ошибках — будут обвинять тебя, потому что никто внутри страны и не думает, что он царствует вместе с тобой.
Это все так невыразимо фальшиво и скверно!
25 июня 1915 года
Николай II
Николай II
Нынче погода хороша, но морозно и масса снегу. Солнце так чудно светит сквозь деревья, стоящие перед моим окном. Мы только что вернулись с нашей послеобеденной прогулки. Дороги на полях ужасно скользки, и мои господа иногда падают. Несколько дней тому назад Сазонов упал, переходя с поезда в свой вагон, и разбил себе нос и ногу. Вчера на том же месте поскользнулся Дрентельн и разорвал себе сухожилие щиколотки; ему пришлось лечь, и Федоров пользует его. Сегодня на нашей прогулке упал Граббе[33], но вполне благополучно. К концу он провалился сквозь лед в канаву, но тоже без вреда.
Из этого ты видишь, что мы проводим время спокойно и без значительных событий.
5 марта 1915 года
Николай II
Несчетно благодарю тебя за твое милое письмо… и злюсь на себя, что не писал тебе каждый день, как собирался. Курьер уезжает в 6 ч. 30 м., и после 5?ти часов мне всегда приходится торопиться с бумагами, когда же я занимаюсь на обычном утреннем докладе, то едва ли остается время писать письма раньше завтрака. Все мы здесь поражаемся, как быстро идет время. Затяжка моего пребывания здесь оказалась полезной, так как нам пришлось обсудить уйму серьезных и неотложных вопросов, а если бы меня здесь не было, то потребовалось бы лишнее время и обмен телеграммами.
7 марта 1915 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Твои прогулки, наверное, должны освежающе действовать на тебя, а случаи падения должны нарушать однообразие (если только они не причиняют слишком сильных болей). Любимый мой, твои письма — словно солнечный луч для меня.
6 марта 1915 года
Николай II
Николай II
Мои планы еще не выяснились. Н.[34] и слышать не хотел о том, чтобы я съездил в Ломжу в первый же день. Он говорит, что там над нашими войсками летают германские аэропланы, выслеживая наши резервы, что все дороги забиты транспортами и вагонами и что по этим причинам он советует генералу По не ездить в этом направлении. Я посмотрю, как поступить. Я отправил Джунковского[35] посмотреть, что там делается. И так как он человек практичный, то сможет судить, возможна ли эта поездка.
2 марта 1915 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Интересно, что ты сейчас думаешь предпринять. Не говори Н., куда ты намереваешься ехать, тогда ты можешь проехать неожиданно — я уверена, что он гораздо меньше знает, куда можно проехать, чем ты сам.
4 марта 1915 года
Александра Федоровна
Так любопытно бы мне узнать, куда и когда ты сможешь двинуться, — это долгое сиденье в ставке способно довести до отчаяния.
6 марта 1915 года
Николай II
Николай II
Мне кажется, ты думаешь, что Н. удерживает меня из удовольствия не давать мне двигаться и видеть войска. В действительности это совсем не так.
Недели две тому назад, когда он писал мне, советуя приехать, он говорил, что в ту пору я легко мог навестить три армейских корпуса, потому что они были сгруппированы вместе в тылу. С той поры многое изменилось, и все они были отправлены на линию фронта; это верно, я получаю тому доказательства каждое утро, во время доклада. Даже генералу По не позволили отправиться в Ломжу (мое местечко).
7 марта 1915 года
Николай II
Душка моя, я не согласен с тобой, что Н. должен остаться здесь, когда я поеду в Галицию. Напротив, именно потому, что я еду во время войны в завоеванную провинцию, главнокомандующий должен сопровождать меня. Я думаю, что все окружающие меня находят это правильным. Он сопровождает меня, а не я нахожусь в его свите.
7 апреля 1915 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Прости мне, что я это говорю, но Н. не должен тебя туда сопровождать — ты должен быть главным лицом в этой первой поездке. Ты, без сомнения, сочтешь меня старой дурой, но если другие об этом не думают, то приходится мне. Он должен оставаться и работать, как всегда. Право, не бери его, ведь ненависть против него там должна быть очень сильна, а твое присутствие обрадует всех любящих тебя.
6 апреля 1915 года
Александра Федоровна
Не можешь ли ты слетать в Холм, чтобы повидать Иванова, или остановиться по дороге, чтобы видеть солдат, посылаемых для пополнения полков? Хотелось бы, чтобы каждая твоя поездка была радостью не только для ставки (без войск), но и для солдат или раненых, которые более нуждаются в твоем ободрении, и тебе это тоже полезно. Делай то, что ты хочешь, а не то, чего желают генералы. Твое присутствие везде подымает бодрость.
4 мая 1915 года
Николай II
Николай II
Эти 3 дня не было совсем времени тебе писать, очень был занят военными операциями и перемещениями. Должен был написать Пол. и объяснить, почему я был недоволен. Я вполне уверен, что добрый, старый Шуваев — как раз подходящий человек на должность военного министра. Он честен, вполне предан, нисколько не боится Думы и знает все ошибки и недостатки этих комитетов. Затем я должен был принимать и читать мои противные бумаги, все в такой спешке!
14 марта 1916 года
Николай II
Насколько мне известно, назначение Шуваева приветствуют все преданные и благомыслящие люди.
15 марта 1916 года
Николай II
На фронте дела подвигаются весьма медленно, в некоторых местах у нас тяжелые потери, и многие генералы делают крупные ошибки. Всего хуже то, что у нас очень мало хороших генералов. Мне кажется, что они забыли за долгий зимний отдых весь опыт, приобретенный ими в прошлом году! Боже, я начинаю жаловаться, но этого не надо делать! Чувствую себя хорошо и глубоко верю в конечный успех.
14 марта 1916 года
Александра Федоровна
Александра Федоровна
Могу себе представить, какое ты почувствовал облегчение, когда, наконец, решил вопрос о военном министре. Да благословит Господь выбор твой, и да окажется он достойным твоего доверия!
15 марта 1916 года
Александра Федоровна
Интересно, как Шуваев справится с делами, энергичен ли он? Какое будет счастье, если он окажется подходящим человеком!
16 марта 1916 года
Данный текст является ознакомительным фрагментом.