Священник Дмитрий Дудко Труженик Русский

Священник Дмитрий Дудко Труженик Русский

4 апреля 1997 года умер великий русский писатель Владимир Алексеевич Солоухин.

Я не оговорился, что он великий, это покажет самым убедительным образом время. Пока же скажу, почему он великий, и не просто, а русский. Потому что в самое безбожное время он смотрел на православную церковь как на свет, который нужен нашему народу, и русский потому, что я не знаю более такого человека, как он, который бы так болел за Россию.

Возьмите его книги, хотя бы «Письма из Русского музея», «Черные доски», – они вам скажут о многом.

Это вот главное, почему он великий русский писатель.

Ну, конечно, просто писатель он тоже большой. Откройте его «Владимирские проселки», «Капли росы», какой свежестью пахнет в вашу душу и теми образами, и теми естественными, присущими русскому народу словами, которыми он пользуется. Под его пером даже незначительные вещи сияли ювелирной красотой.

Напомню читателю, что третий его день по смерти совпадал с воскресеньем, это как показатель того, что он жил воскресеньем из мертвых вообще, и в частности – России.

9-й день – 12 апреля, суббота – Похвала Пресвятой Богородицы – значит, Матерь Божия опекала его, в 9-й день, как есть предание Церкви, душа идет на поклонение к Богу во второй раз, с 3-го по 9-й она рассматривает красоты рая. Матерь Божия предстанет с ним перед Своим Сыном, Спасителем всех людей. 40-й день, 13 мая, вторник, это как раз пасхальные дни, да торжествует Владимир Солоухин вечно с Богом.

Как обычно пишется на могиле: год рождения 1924-й – тире – год смерти 1997-й. Жития его было 72 года. Царство ему Небесное.

А теперь хочу сказать о личном знакомстве с Солоухиным и как я его напутствовал в вечную жизнь.

Мне позвонила Татьяна Карпова, кинорежиссер, и сказала, что меня хочет видеть Солоухин, немного помолчала и добавила: он тяжело болен. Если вы согласны, вам позвонят и помогут с ним встретиться.

В самом деле, вскоре мне позвонил Чавчавадзе, потомок грузинского поэта Чавчавадзе, с грузинскими писателями Солоухин дружил, и сказал, что Солоухин в больнице, нужно бы его пособоровать и причастить, дал мне телефон больницы.

Я позвонил, подошла женщина, обслуживающая его, передала телефон Солоухину, говорил он слабым голосом, но вполне понятным.

– Как ваше здоровье? – спросил я.

– Неважно.

Соборовать в больнице, он сказал, не надо, для этого нужны соответствующие условия, вот когда выйду, тогда, а причастить хорошо бы.

Договорились в какой день, лучше в пятницу, на этом условились. Через некоторое время мне звонят из больницы:

– Причастие не надо бы откладывать, давайте в четверг.

Я договорился с моим духовным сыном Виктором, жена Солоухина сказала, что она тоже хочет поехать с нами.

До этого я с ней созванивался, и она рассказала, что у него рак, он очень похудел, но радуется, когда к нему приходят.

Ехали мы с трудом, несколько раз путали дорогу, как будто кто-то мешал, не сразу попали в тот корпус, в котором он лежал. Союз писателей, как сказала жена, выхлопотал ему эту больницу (кремлевская) бесплатно, но они много платят тем, кто ухаживает за ним. Деньги пока есть – посчастливилось издать три его последних книги. Помолчала и добавила: за эти три книги пострадали издатели. Эти же книги и главные, за которые ненавидят его враги. Разговор продолжался. Они не знали, какой он болезнью болеет, хотя другим он сообщил. Ему предлагали операцию, он отказался. Сказал, что я уже все сделал для России, что мог, пора и уходить туда.

Наконец, мы попали в палату, в которой он лежал, в это время он спал. Около него дежурила женщина, верующая, как видно, сразу подошла под благословение.

Разбудить его было трудно, но он открыл глаза. Снова закрывал. Жена осторожно продолжала его будить. Более или менее проснулся. Стали молиться. Порой он широко раскрывал глаза, крестился. Начал исповедовать. Он был в полном сознании, вспоминал грехи.

Я спросил: нет ли у него сомнения или отчаяния. Он сказал твердо: нет!

– Находитесь ли вы с кем во вражде?

Он тоже определенно сказал, что нет.

Но как причастить, раздумывал я, проглотит ли он Частицу? Решил от Большой Частицы извлечь маленькую. Все-таки с большим трудом причастился. И сразу повеселел. Те, кто находился возле, говорили:

– Главное, заговорил отчетливо, почти прежним голосом.

Мы еще побыли немного, он помахал нам на прощание рукой.

Я не думал, что на следующий день он умрет. Отпевали его, как известно, в храме Христа Спасителя, о котором он много беспокоился. Еще несколько слов личных.

Когда вышли его «Письма из Русского музея», я ему написал. Он мне сразу ответил. С тех пор мы стали с ним встречаться, дружески и понимающе беседовали. После моего последнего ареста кто-то, наверное, хотел нас развести, мы не встречались. За год или два до смерти я ему позвонил в Переделкино. Он спросил:

– Может, что-то нужно?

– Просто давно вас не видел, – в голосе ничего тревожного не чувствовалось. Но так нам и не пришлось больше встретиться.

Сейчас передо мной лежат его книги. Заглядываю, перечитываю. Да, на российской полке русских писателей встал в ряд еще великий писатель – Владимир Алексеевич Солоухин.

Забыл еще сказать, что во время исповеди Солоухин сказал мне радостным голосом:

– Хорошо, что в последнюю мою трудную минуту вы рядом со мной.

Это и для меня радостно было выполнить мой священнический долг. Но эту радость я отношу к Церкви: значит, был он ее верный сын. Он радовался, что его в тот мир напутствует православный священник.

Владимир Алексеевич, не только я, русский православный священник, с тобой вся православная церковь, вся православная Россия. Низко тебе кланяемся, вечный тебе покой, Царство Небесное.

Похоронили его в Алепино Владимирской области, где он родился. Это знаменательно, это указывает на его преданность своим отцам. Как выразился один философ, умирая: «Ухожу к истокам бытия». Наши русские истоки – деревня, оттуда нравственность, аристократическое благородство, как выразился Бердяев, оттуда наша крепость и сила. Я считаю, что и последний наш царь, Николай II, из крестьян. Конечно, он – самых благородных кровей, но он, в сущности своей, крестьянский царь, и Россия – крестьянская страна, 43 деревни ее корни. Между прочим, Солоухин в жизни пострадал за Царя, потому что носил кольцо с его изображением.

Апрель 1997 г.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.