Глава шестая. Агенты влияния
Глава шестая. Агенты влияния
— Кстати, Ганнибал, ты в начале нашей беседы обмолвился, что знаком с сыном бывшего самодержца Центрально-Африканской империи, Антуаном Бокассой. Что с ним? Где он? О нем что-то давно ничего не слышно… Ну, с его папашей все ясно — ему инкриминировали геноцид в отношении малолетних подданных его империи, и он едва не угодил в качестве обвиняемого на скамью Гаагского международного трибунала. Говорят, что сейчас он мирно доживает свой век где-то в укромном уголке юга Франции. А вот его старший сын Антуан, чем он занимается сегодня?
— Аристотель, можно задать вопрос? — перебил грека Аношин.
— Да хоть десять!
— А почему вдруг российскую разведку заинтересовал Антуан Бокасса?
— Ну-у, Ганнибал, уж от кого — от кого, а от тебя я такого наивного вопроса не ожидал… Тебе наверняка известна расхожая шутка советских контрразведчиков: «Агента — в каждую семью!» Но это — шутка. Хотя в каждой шутке — лишь доля шутки… А если серьезно, то ответ на твой вопрос я могу предварить лекцией о становлении разведки, как таковой, и государственных деятелях, ее организовавших. Ну как?
— Сгораю от нетерпения, Аристотель Константинович!
Грек посмотрел на часы, затем на сидящую к нему спиной Ширин, безмятежно поглощавшую новорожденного барашка, вываренного в парном молоке, и, поудобнее усевшись в кресле, назидательным тоном лектора из Высшей школы КГБ начал просвещать своего друга о зарождении и становлении агентурной разведки.
— Ты, конечно, Ганнибал, знаком с общеизвестной легендой о Троянском коне — как Одиссей научил греков, безуспешно осаждавших Трою, хитроумной уловке.
Греки притворились, будто сняли осаду, и, погрузившись на корабли, якобы убрались восвояси. В покинутом неприятельском лагере троянцы обнаружили огромного деревянного коня.
Это знают все, не знают другого — что без агента Одиссея по имени Синон этот деревянный конь так и остался бы невостребованным…
По указанию Одиссея, один сдавшийся в плен троянцам греческий юноша Синон, сообщил неприятелю, что, по предсказаниям жрецов, конь наделен волшебными качествами, и пока он будет находиться в Трое, крепость останется неприступной. Обрадовавшись, троянцы увезли коня в город и, празднуя победу, перепились до положения риз.
Ночью по сигналу Синона греческие суда вернулись к стенам крепости. Одновременно многочисленные воины, прятавшиеся в деревянном туловище коня, выбрались наружу и перебили спящих троянцев. Так за одну ночь с помощью юного агента-дезинформатора, а именно в этом амплуа надо рассматривать Синона, была достигнута цель, которую в течение долгих десяти лет не могли достичь греки…
Пример второй.
Знаменитый полководец Ганнибал, не раз громивший армии римских императоров во время Второй Пунической войны в III веке до нашей эры, многими своими победами обязан не только своему полководческому гению, но и отлично отлаженной агентурной разведке. Задолго до своего похода в Италию он заслал в Рим своих агентов, регулярно снабжавших его стратегически важной информацией. Впрочем, он и сам не гнушался посетить Рим под видом просящего подаяние нищего. Нацепив парик и приклеив фальшивую бородку, он проникал в римский стан, чтобы составить личное мнение о том, как обстоят дела у противника и насколько объективны в своих донесениях агенты…
Пример третий.
Одним из самых известных правителей древности, наиболее эффективно использовавшим агентурную разведку, был царь Понта Митридат VI, живший в I веке до нашей эры.
Он вступил на престол, будучи ребенком. Впоследствии был свергнут в результате дворцовых интриг, выброшен из страны на произвол судьбы и долгое время беззащитным ребенком скитался по странам Малой Азии. Как он выжил, питаясь объедками бедуинов и прося милостыню, — он и сам по прошествии времени удивлялся…
В 14 лет он понял, что главной зачинщицей заговора против него были его мать и ее родственники. Он поднял восстание, которое вернуло ему престол. После этого Митридат казнил свою мать и ее ближайшее окружение. Умный и беспощадный деспот в борьбе против более сильного противника — Рима, он умело прикидывался другом покоренных римскими легионами народов. Вместе с тем многочисленные и надежные агенты Митридата неутомимо действовали во всех азиатских владениях Рима и Греции. Информацию, полученную им от секретных агентов, Митридат, царь Понтийский, постоянно реализовал в своих интересах. В частности, он, отлично разбиравшийся во внутриполитическом положении Рима, с помощью своей секретной агентуры сумел получить для себя выгоды из гражданской войны, раздиравшей Римскую империю…
Пример четвертый.
Крупнейший полководец античности Юлий Цезарь особую ставку делал на агентурную разведку в покорении Галлии. По его указанию туда регулярно засылались агенты-дезинформаторы с ложными сведениями о неприятеле, то есть о самом себе. Поэтому можно с уверенностью сказать, что агентурная разведка при Юлии Цезаре оформилась как постоянный государственный институт, имеющий в своих рядах профессиональных разведчиков-наставников и секретных агентов, готовых выполнить любое их задание.
…Серьезные исследователи считают, что разведка, в частности, и шпионаж вообще возникли задолго до Одиссея. Следы их возникновения уходят в глубь тысячелетий. Если верить Библии, то сам Господь Бог вознамерился организовать разведывательную службу, после того, как создал небо, и землю, и человека по образу и подобию Своему. Впрочем, после акта Сотворения мира Господь устал и решил непосредственное руководство шпионажем передать в руки кому-нибудь из пророков.
В 13-й главе Книги Чисел и в Книге Иисуса Навина говорится о том, что руководителем разведки был назначен пророк Моисей.
Мораль, к которой подводят упомянутые источники и Библия, состоит в том, что высокопрофессиональная агентурная разведка приносила и продолжает приносить бесценные плоды — секретную информацию. А кто ею владеет, тот властвует миром…
— Мой друг, — подвел итог экскурсу в историю Аристотель, — исходя из всего мною сказанного, возникает вопрос, какую же из профессий: охоту, домостроение, земледелие, проституцию, журналистику или разведку — считать наиболее древней. Я, будучи профессионалом, склоняюсь к мысли, что древнейшей профессией является все-таки агентурная разведка.
Аристотель раскурил очередную сигарету, обвел взглядом полупустой зал и, подмигнув притихшему Ганнибалу, спросил:
— Ну, как тебе нравится лекция из моего «Курса молодого бойца»?
— Очень интересно, Аристотель Константинович!
— Ну, тогда продолжим… Что касается венценосных особ, то они всегда находились и находятся в поле зрения спецслужб любой державы. Их, как правило, используют в качестве так называемых агентов влияния, иными словами — «особо оберегаемых источников». Они и их ближайшее окружение: советники, члены правительства — золотой фонд любой спецслужбы и являются потенциальными, если не уже используемыми особо оберегаемыми источниками. С их помощью можно формировать не только политику в их собственных странах, но и воздействовать на геополитические процессы — ведь все они имеют союзников, которые прислушиваются к их мнению.
Наконец, они и их союзники обладают голосом в ООН, а это, милый мой, уже целый хор, которым-то и дирижирует спецслужба той страны, на чьем обеспечении находятся эти особо оберегаемые источники…
— Скажи, Аристотель, а у них, у агентов влияния, так же как и у обычных агентов, отбирают подписку, проводят с ними встречи на явочных квартирах, отрабатывают задания?
— Абсолютное заблуждение! Агентура влияния не вербуется в классическом, традиционном понимании этого слова. Она завоевывается, а затем терпеливо и ненавязчиво воспитывается. Да и к отбору кандидатов в агенты влияния спецслужбы относятся с большей ответственностью и осторожностью, нежели к вероятному источнику из числа рядовых иностранцев.
Если ты вербуешь нужный тебе объект, ты обязан раскрыть ему цель, почему ты привлекаешь его к секретному сотрудничеству, так ведь? Совсем по-другому обстоит дело с агентами влияния. Их подбирают строго конспиративно, уж не говоря о том, что конечная цель должна быть от них скрыта безусловно.
Только в результате длительной и кропотливой обработки выбранного тобой политика или государственного деятеля появляется возможность считать его агентом влияния, а последний и не догадывается, что занесен какой-то иностранной спецслужбой в файл особо оберегаемых источников.
На нашем профессиональном слэнге это называется «использовать подходящий объект втемную».
— Но он все-таки получает какое-то материальное вознаграждение, иначе чего бы он старался, этот агент влияния? — недоуменно спросил Ганнибал.
— А как же, конечно, получает, да еще какое! Ты знаешь, Ганнибал, спецслужбы настолько в этом поднаторели, что всех форм поощрения агентуры влияния никто тебе никогда не перечислит. Все зависит и от объективных условий, в которых живет и действует особо оберегаемый источник, и от изощренности воображения его «кукловодов» — офицеров-агентуристов, — и еще от многих факторов, которые вот так, с ходу, назвать просто невозможно…
К самым простым способам вознаграждений относятся выплаты огромных гонораров в твердой валюте за якобы изданные на Западе миллионными тиражами книги особо оберегаемого источника или приглашение его прочесть серию лекций в каком-нибудь западном университете. Плата за чтение таких лекций, как ты понимаешь, в десятки раз превышает ту, которую получила бы местная профессура, разглагольствуй она перед аудиторией на ту же самую тему. А по окончании чтения лекций в университете следует, как правило, бесплатный отдых для агента влияния и членов его семьи на каких-нибудь экзотических островах…
— Ну а отдача от такого агента для его хозяев какова, в чем она может конкретно выражаться? — настаивал Ганнибал. — Деньги, потраченные на него, надо ведь как-то отрабатывать!
— Отдача, друг мой, от агентуры влияния колоссальная.
Это и принятие Госдумой законов, или одобрение Правительством России тех или иных проектов, которые, на первый взгляд, должны были бы пойти на пользу Федерации, а на самом деле создадут режим наибольшего благоприятствования той стране, которая курирует такого агента из числа руководителей фракций нашего Парламента или членов Кабинета министров.
Это и заключение российским Правительством сделок по инициативе агентов влияния, которые на поверку оказываются выгодными кому-то, но только не нам, да мало ли… Кстати, во времена Горбачева очень активно играл в пользу наших противников его министр иностранных дел Шеварднадзе, за свою дьявольскую изворотливость прозванный западными политиками Седой Лис.
Что ни удар — все в наши ворота!
Стремительный вывод, а вернее, бегство нашей огромной группировки войск из стран Восточной Европы — это его заслуга, не знаю точно, перед кем, но только не перед Россией… В голове не укладывается, как можно было вывести более пятисот тысяч солдат и офицеров, тысячи танков и самолетов, десятки тысяч орудий за какие-то полгода!
Канадцы, к примеру, лишь одну общевойсковую бригаду, насчитывавшую три тысячи военнослужащих, выводили из Западной Германии целых восемнадцать месяцев!
А в какую копеечку обошлось России предоставление Седым Лисом американцам права на сверхльготных условиях вести разработку шельфа Берингова пролива, богатого залежами высококачественной нефти и редчайшими породами рыбы?! Этого никто не знает, ибо делалось все келейно, за занавесом «сохранения государственной тайны».
По неподтвержденным данным, почерпнутым из публикаций вездесущих западных папарацци, репортеров желтой прессы, Седой Лис за свои услуги якобы был поощрен Союзом промышленников Германии роскошным трехэтажным особняком в элитарном районе Парижа, который был ему передан в безвозмездное пользование на сто лет. Дом будто бы оформлен на дочь Лиса, которая в настоящее время использует его как гостиницу для сверхважных персон. По слухам, в этом доме-замке во время вояжей по Европе останавливались Мадонна, Сильвестр Сталлоне, Шварценеггер, Шарон Стоун.
Перед отъездом в Париж мне в руки попала книга Вячеслава Широнина, не слышал о таком?
— Нет…
— О нем мало кто слышал и знал до выхода его книги «КГБ-ЦРУ. Секретные пружины перестройки», ведь он был, ни много ни мало, заместителем начальника контрразведки Союза и возглавлял управление «А» — аналитика и прогнозирование, — личность, как ты понимаешь, особо засекреченная и надежно охраняемая.
Так вот, в своей книге Широнин, кроме прочего, утверждает, что Эрих Хонеккер, бывший глава ГДР, который знал очень многое, незадолго до смерти прямо указывал на предательство Шеварднадзе.
На основе конкретных документов он обвинял Горбачева и Шеварднадзе в том, что «обновление ГДР», закончившееся присоединением к ФРГ, были запрограммированы в Вашингтоне в результате закулисных переговоров Горбачева и Шеварднадзе с руководством США еще на заре перестройки.
«Шеварднадзе, как и позднее господин Козырев, — писал Хонеккер, — приложили немало стараний, чтобы Россия утратила самостоятельность на международной арене и по всем ключевым вопросам выступала бы как послушный сателлит Соединенных Штатов».
Ты, наверно, помнишь, Ганнибал, что во времена перестройки с экранов телевизоров не сходила целая плеяда «новых политиков», чьи имена сегодня связаны с разрушительными для Советского Союза тенденциями. Это — Елена Боннэр, Галина Старовойтова, Валерия Новодворская, Геннадий Бурбулис, просвещавшие общество, как перейти «от стадии гниения империи к стадии ее цивилизованного демонтажа».
На доступном языке это означало, что на карте СССР должны были бы появиться пятнадцать или двадцать «суверенных государств». В то же время Яковлев, Шеварднадзе, Медведев, члены горбачевского Политбюро — все они не без оснований подозреваются спецслужбами России в сотрудничестве с ЦРУ в качестве агентов влияния — с пеной у рта уверяли, что такого рода сепаратистские настроения якобы никакой угрозы не представляют.
«Время показало, — пишет генерал Широнин, — что позиция и разглагольствования этих деятелей как раз-то и способствовали развалу СССР».
— Кстати, одним из самых красноречивых способов приобретения агента влияния являлась агентурная разработка советскими и английскими разведчиками твоего отца. Прости, что пришлось затронуть больную для тебя тему…
— Ничего… Все уже пережито и осмыслено, а от кровоточащей раны остался только рубец… Я вот о чем думаю, Аристотель. Ты упомянул руководителей фракций депутатов Госдумы, членов Правительства РФ, ряд общественных деятелей. Так неужели же агенты влияния из числа политических и государственных деятелей имеются в арсенале только иностранных разведок? А что же наша Служба внешней разведки? Ведь среди ее оперативников немало умных ребят, тонких психологов, которым только дай команду: «фас!» — и они, что называется, не жалея живота своего, привлекут к негласному сотрудничеству столько особо оберегаемых источников, сколько того потребует руководство ФСБ…
— Почему ты вдруг решил, что иметь агентов влияния — это прерогатива только западных спецслужб? Есть они и у нас. И в немалом количестве…
Кстати, тот же Антуан Бокасса, сын самодержца Центрально-Африканской империи, по моему твердому убеждению, был нашим агентом влияния.
— А в чем конкретно выражалось его сотрудничество с нами?
— Ганнибал, ты слишком многого от меня требуешь! Всего я, конечно, знать не могу, потому что не был его оператором, но один факт из его биографии как сына государственного деятеля бесспорно указывает на то, что он, будучи кронпринцем, то есть наследником императора Бокассы I, являлся нашим особо оберегаемым источником.
Ты, безусловно, помнишь, с какой помпой в СССР отмечались юбилеи Великой Октябрьской социалистической революции. Руководители всех стран социалистического лагеря готовы были выпрыгнуть из штанов, чтобы только показать, как они чтят наш юбилей. По их указанию выпускалась масса агитационного материала: книги, значки, плакаты и т. п.
Так вот, единственной капиталистической страной, которая приняла участие в пропагандистском марафоне, посвященном 60-летию ВОСР, была, кто бы ты думал? — Центрально-Африканская империя!
Антуан, кронпринц Центрально-Африканской империи и сын Бокассы I, без согласования с отцом, но на его деньги, а это — сотни тысяч франков — выпустил десятки тысяч почтовых марок, прославляющих завоевания Октября. Марки были рассредоточены в филателистических магазинах и пунктах продажи прессы всей Западной Европы. Должен тебе сказать, Ганнибал, что идея этой акции зародилась в недрах Комитета, им инициирована и реализована через нашего резидента во Франции Гелия Куприянова. Разумеется, она вызвала бурю негодования прежде всего в администрации президента Соединенных Штатов. Но, увы, дело было сделано, маховики пропагандистской машины раскручены на полную мощность!
Есть и другие, на первый взгляд, менее сенсационные факты выполнения наших заданий агентами влияния.
Пример второй, но не последний.
Как ты понимаешь, я оперирую сведениями лишь из уже рассекреченных особо оберегаемых источников. Так вот. Выборы 1972 года принесли коалиции СДПГ СвДП победу, в результате которой канцлером Западной Германии стал Вилли Брандт. Его референтом и казначеем партийной кассы был некто Гюнтер Гийом, наш особо оберегаемый источник.
Начиная с 1 января 1973 года он постоянно участвовал как в заседаниях правлений партии и фракций, так и в совещаниях заведующих отделами партии, влияя на их ход и принятие выгодных нам решений.
Мнение Гийома по тем или иным проблемам воспринималось присутствующими как точка зрения его шефа Вилли Брандта, поэтому партийные номеклатурщики считали, что Гюнтер Гийом является его рупором, а против воли первого лица в государстве вряд ли кто осмелился пойти.
В последующем Гийом немедленно сигнализировал нам о всех принятых на партийных форумах решениях, об обострении международной обстановки, о подготовке Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, о позиции западногерманского федерального правительства относительно переговоров по разоружению между США и СССР и другим менее важным вопросам.
Таким образом, западногерманские парламентарии и местные партийные боссы всех уровней следовали в фарватере его предложений, совершенно не подозревая, что высказанные им концепции являются не плодом его интеллектуальных изысков и дара анализировать сложившуюся обстановку, а заданием, полученным им от сотрудников одного из управлений центрального аппарата КГБ. Кроме того, будучи казначеем партии, он по своему усмотрению мог направлять финансовые потоки, поступавшие в кассу коалиции СДПГ-СвДП от промышленников Западной Германии в нужном нам русле.
Своим агентом влияния КГБ собирался сделать, кого ты думаешь? Кристину Онассис, дочь мультимиллиардера Аристотелеса Сократеса Онассиса!
С ее мнением считались воротилы бизнеса и государственные деятели, банкиры и политики, словом, вся олигархия Запада и Востока, потому как после смерти своего отца она унаследовала принадлежавшее ему состояние.
И вдруг 1 августа 1978 года в районном загсе Москвы она оформляет брак с заурядным клерком нашего «Совфрахта» Сергеем Каузовым. Это был, пожалуй, самый сенсационный брак ХХ века.
Запад едва не задохнулся от изумления, он просто онемел от шока и возмущения. Еще бы! Кристина жила в сказочной роскоши, была немыслимо богата и при желании могла выбрать в мужья хоть короля испанского, хоть принца датского, хоть султана брунейского, ан нет же! Она вдруг остановила свой выбор на одноглазом, с редкими волосиками на голове русском мужике не первой свежести и перебралась в крошечную двухкомнатную хрущобу на окраине Москвы, где ей пришлось сожительствовать еще и со своей свекровью, матерью Каузова…
— Невероятно! Неужели все так и было?! А что, собственно, побудило Кристину выйти замуж за русского? — от возбуждения Ганнибал стал передвигать стоявшие на столе приборы, пепельницы, теребить салфетку.
— Представь себе, да! Все так и было на самом деле. От вступления в брак с русским лапотником Кристину отговаривали все ее великосветские друзья, поклонники и многочисленные родственники. Но она хоть и была взбалмошной женщиной, способной эпатировать окружение своими экстравагантными выходками, однако при всем том обладала кремневой волей и стальным характером своего отца.
Особо рьяным оппонентам невеста со смехом отвечала:
«Да — он русский! Да — он коммунист! Да — он агент КГБ! Но мне так хочется заглянуть внутрь этого ящика Пандоры, что я обязательно выйду за него замуж!»
— Теперь тебе ясно, что побудило Кристину связать себя супружескими узами с «мужиком из страны березового ситца»?
— Ясно… А как они познакомились?
— Познакомились они в Москве, куда Кристина приехала по делам своих многочисленных фирм: она владела крупнейшим в мире танкерным флотом, а Каузов служил в отделе танкерных перевозок «Совфрахта».
Ее сразу потянуло к этому умному, обаятельному, в некоторой степени даже застенчивому мужчине, выгодно отличавшемуся от своих коллег изысканными манерами, так не свойственными русскому человеку, хоть и москвичу, хоть и не раз побывавшему за границей и общавшемуся с высокоинтеллигентными и воспитанными людьми. Мне кажется, Каузова навстречу Кристине подтолкнула какая-то сила…
— Или его операторы из нашей конторы! — улыбаясь, подсказал Ганнибал.
— Не исключаю и такого варианта… Впрочем, нет! Думаю, Комитет подключился позже, когда там убедились в серьезности намерения Кристины связать свою жизнь с Каузовым…
Полагаю, и ты со мной согласишься, что как бы Комитет ни подталкивал Каузова к установлению дружеских, а затем и любовных отношений с Кристиной, но последнее слово все-таки оставалось за ней. Недаром народная мудрость гласит: «Насильно мил не будешь» — так ведь, Ганнибал?
— Резонно!
— Кроме того, тот факт, что Кристина вдруг воспылала любовью к безвестному русскому, надо рассматривать с учетом ее душевного состояния, в общем контексте ее личной драмы… Ну ты только представь: от редчайшего заболевания, атрофии мышц, умирает ее отец. Все нажитое им несметное богатство переходит к его старшему сыну Александру, который по прошествии нескольких месяцев со дня смерти Онассиса-старшего погибает при загадочных обстоятельствах, пилотируя личный спортивный самолет.
После его гибели Кристина становится полновластной хозяйкой всего движимого и недвижимого имущества, нажитого ее отцом.
Вскоре, опять же при загадочных обстоятельствах, уходит из жизни мать Кристины. А накануне умерла любимая тетка, родная сестра отца. В течение года-двух все ближайшие родственники новоиспеченной миллиардерши переселились в фамильный склеп на острове Скорпиос. Жизнь для Кристины потеряла смысл, как вдруг господин случай подставляет ей Каузова…
Я не исключаю, что в любви и браке с Каузовым Кристина пыталась обрести душевное равновесие, суеверно полагая, что смена быта, обстановки, наконец, окружения поможет остановить этот водопад несчастий, обрушившийся на род Онассисов…
— Прямо мистика какая-то, Аристотель!
— Нет, милый мой, это — жизнь и… смерть!
…После первой встречи в Москве Каузов и Кристина вскоре сталкиваются в Париже. Думаю, что «сталкиваются» — слово, подходящее только для непосвященных в подоплеку их взаимоотношений.
Скорее всего, Сергей по заданию своих шефов из Конторы Глубокого Бурения еще в Москве обусловил с ней встречу за границей. А тот факт, что они оказались в Париже, на мой взгляд, — чистая случайность.
Они тайком встречались в дешевых парижских гостиницах, в тех, которые обычно используются проститутками для работы со своими клиентами.
Только для французских спецслужб и для ЦРУ это был секрет Полишинеля, ибо после знакомства Каузова с Кристиной в Москве они с нее глаз не спускали, хотя и были бессильны помешать развитию ее отношений с Сергеем…
— Ну и чем же вся эта история закончилась? — Ганнибал заерзал в кресле от нетерпения.
— Закончилась трагедией. Комитет, полагаю, разобрался наконец, что из себя представляет Кристина Онассис. В Центре, возможно, поняли, что она настолько неуправляема, что сделать из нее агента влияния не сумеет ни сам Господь Бог, ни сатана…
Каузов прожил с Кристиной около полутора лет. Его бывшей жене и двум дочерям госпожа Онассис купила четырехкомнатную кооперативную квартиру, муженьку же, чтобы подсластить пилюлю расставания, отстегнула несколько танкеров. Он, не будь дураком, получив отступные в виде нефтеналивных судов, сразу же организовал свою фирму.
Невероятная история про Альфонса-Золушку в образе одноглазого чиновника из «Совфрахта» продолжается по сей день…
— Что? Каузов был еще и одноглазым? — удивлению Ганнибала не было предела.
— Ганнибал, я об этом сказал в самом начале… Ты, видимо, был так ошарашен событием как таковым, что просто не обратил внимания на эту деталь. Ну да, один глаз у Каузова стеклянный…
Последний раз о Сергее Каузове упомянула радиостанция «Свобода» в прошлом году.
«Вчера на нью-йоркском пляже 60-летний русский миллионер Каузов, бывший муж Кристины Онассис, одноглазый, обрюзгший, лысый и с вставной челюстью тайный агент КГБ, приставал к несовершеннолетним школьникам. Дряхлеющий жиголо был так настойчив в своих домогательствах, что жертвам его вожделений пришлось призвать на помощь полицию».
— А Кристина? Вновь вышла замуж или…
— Или! Она бросилась в такой бесшабашный загул, что Северная и Южная Америки дрожали, как при землетрясении. Кристина не только умела зарабатывать деньги, но и знала, как их потратить. Клубы для избранной публики она меняла чаще, чем носовые платки в сумочке. Пила по-черному…
В ноябре 1988 года ее бездыханное тело обнаружили в одном из клубов для лесбиянок в предместье Буэнос-Айреса. Ей было всего 36 лет.
Ее родственники поспешили заявить, что она умерла от сердечного приступа. Потом западные папарацци запустили в массы новую версию: Кристина покончила с собой, приревновав свою партнершу-лесбиянку к сопернице…
Впрочем, Ганнибал, у меня есть собственная версия смерти Кристины…
— А именно?
— Месть ЦРУ за отказ сотрудничать.
— Вполне может быть. — Ганнибал укоризненно покачал головой.
— Так что, как видишь, мой юный друг, — продолжил свои рассуждения «КОНСТАНТИНОВ», — тайная война разведок не утратила своей актуальности даже в связи с кардинальными переменами, происшедшими в мире и в России за последние полтора десятилетия. Чтобы не быть голословным, приведу тебе некоторые высказывания моего друга генерала Карпова во время наших с ним посиделок за рюмкой чая у него на кухне:
«Тайная война разведок отнюдь не прекращена, — говаривал Карпов, — она лишь вышла на качественно новый виток, несмотря на общее потепление атмосферы международной обстановки. Приобретение агентуры влияния продолжает оставаться на повестке дня всех держав, заботящихся не только о собственной безопасности, но и пытающихся подобраться к чужим секретам. В подтверждение этого тезиса некоторые аналитики из наших спецслужб отмечают расширение круга лиц, среди которых секретные сообщества как Запада, так и Востока изыскивают возможности отобрать себе лакомый кусочек — кандидатов в особо оберегаемые источники.
Кроме политиков, общественных и государственных деятелей сегодня они проявляют пристальный интерес к российским капитанам индустрии, крупным бизнесменам, ближайшему окружению руководителей наших естественных монополий и к отечественным олигархам».
— Ну вот видишь, Аристотель! Иностранные спецслужбы наступают по всему фронту, значит, нам тоже нужно не обороняться, а идти в контрнаступление… Раз уж мы смогли провернуть такую мощную пропагандистскую операцию с помощью африканского вурдалака Бокассы I и привлечь к сотрудничеству эстетствующего интеллектуала — Гюнтера Гийома, то, значит, можем! Было бы желание. Я никогда не поверю, что и сегодня у нас нет кандидатов в агенты влияния среди государственных деятелей Западной Европы. Есть, наверняка есть! Надо только дать задание нашим разведчикам, находящимся за рубежом, — и дело в шляпе!
— Эх, Ганнибал, Ганнибал! Твоими бы устами да мед пить… Расскажу тебе еще одну историю, услышанную от генерала Карпова.
Пятнадцать лет назад его сын поступал в КГБ. Чтобы попасть в контору, он прошел тщательное медицинское обследование, тестирование и беседу с психологом и психиатром. И что ты думаешь? Начальник медицинской службы КГБ, будучи в приятельских отношениях с Карповым, наставлял его так:
«Пусть твой сын, Боже упаси, не обнаруживает слишком высоких показателей при тестировании! Если он покажется комиссии слишком умным, его не примут. Потому, что наш лозунг: “Дураки с ума не сходят! КГБ нужны здоровые, но недалекие парни!”Если у нашего разведчика вдруг “поедет крыша”, начнутся проверки, разбирательства. А кому из начальства это нужно? Да никому! Поэтому они и стараются принимать на службу людей серых, заурядных, звезд с неба не хватающих, отлично понимая, что оперативники с утонченной душевной структурой наиболее подвержены всякого рода психическим расстройствам. Поэтому, Леонтий Алексеевич, еще раз прошу тебя, втолкуй своему отроку, чтобы он, во время прохождения тестирования, ни в коем случае не высовывался и не раскрывал своих дарований в полной мере. Он должен прикинуться мышкой, серой мышкой — тогда будет беспрепятственно принят на службу в органы госбезопасности, усвоил?!»
«Вот потому-то, — негодовал Карпов, — за последние пятьдесят лет наша разведка не предложила оригинального решения ни одной мало-мальски значимой международной проблемы! А все почему? Да потому, что наши разведчики, генетически связанные с советским тоталитарным государством, только и думают о том, чтобы не потерять работу за рубежом, а чтобы рискнуть, заварив какую-нибудь кашу, — увольте. Пусть рискуют новички».
— В общем, Ганнибал, выводы делай сам — а я умываю руки, — Аристотель раскурил сигарету, посмотрел на одиноко сидящую Ширин, потягивающую апельсиновый сок из очередного бокала, и вернулся к начатому разговору об Антуане Бокассе.
— Ну, как считаешь, сможем мы с тобой сделать из наследного принца агента влияния?
— Нет! — коротко ответил Ганнибал. — На мой взгляд, в настоящее время он ни для нас, ни для иных спецслужб уже не представляет ни малейшего интереса, так как к делам бывшей империи не имеет абсолютно никакого отношения. Да и вообще, он недосягаем!
— То есть как это — недосягаем?
— Потому, что Антуан Жан-Бедель Бокасса по решению консилиума всемирно известных психоневрологов и сексопатологов и с одобрения президента Франции был пожизненно госпитализирован в одну из психиатрических клиник в предместье Парижа с диагнозом: «социально опасный сексуальный маньяк с каннибалистскими наклонностями».
— Ничего себе сюрприз! — «КОНСТАНТИНОВ» раскурил новую сигарету.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.