Фрида Кало и Диего Ривера
Фрида Кало и Диего Ривера
Эти двое любили друг друга так, что их любовь скорее напоминала борьбу. Но согласитесь, что любовь без борьбы – это все равно что борьба, не имеющая никакой цели!
Фрида Кало и Диего Ривера
Великая мексиканская художница, гордость и символ своей страны, Магдалена Кармен Фрида Кало Кальдерон родилась в 1907 году. У девочки было слабое здоровье: в шесть лет она переболела полиомиелитом – болезнью, после которой выжившие почти никогда не ведут полноценный образ жизни. Но она, которая отличалась необыкновенной жаждой жизни и оптимизмом, выкарабкалась. Одна нога у нее была короче и тоньше другой, но Фрида не сдавалась: занималась спортом, закаляла тело и прежде всего – дух.
Однако над ней как будто тяготел злой рок – в семнадцать она попала в страшную аварию: автобус, в котором она ехала, столкнулся с трамваем. Тройной перелом таза, тройной перелом позвоночника, одиннадцать переломов костей, раздробленная стопа и вдобавок – железный прут, который прошил ее живот, на всю жизнь лишив возможности иметь детей! Никто не думал, что она выживет, в том числе сами врачи. Она перенесла тридцать две операции и провела в гипсе и инвалидной коляске не месяцы, а годы, прежде чем снова встала на ноги.
Именно будучи прикованной к больничной койке, она начала серьезно заниматься живописью. Это было неимоверно трудно, но для Фриды сконструировали специальный подрамник, чтобы девушка, цеплявшаяся за жизнь, могла хоть чем-то заниматься. Она пишет в основном автопортреты – для этого над ее кроватью прикрепили зеркало. В течение года она пишет саму себя, закованную в ортопедический корсет. Но, хотя тело ее скованно и непослушно, душа свободна. И сама Фрида верит, что встанет на ноги и будет знаменита и счастлива.
Через несколько лет судьба свела ту, кто больше всего на свете хотела жить и рисовала бабочек и цветы на своем гипсе, с прославленным Диего Риверой – символом свободной Мексики и основателем школы монументальной живописи. Да и сам Ривера по прозвищу Слон был весьма монументален: он возвышался над Фридой, как скала над воробьем, и не спешил отдавать ей рисунки обратно. И автопортреты, и эта дерзкая девчонка настолько его впечатлили, что он внимательнее вгляделся в ее упрямо сжатый рот и так же упрямо сжатые кулачки. А она в это время сказала себе: «Он будет моим. Я выйду за него замуж и рожу сына!»
Диего был старше Фриды на двадцать лет, безобразно толст и некрасив. Волосы у него росли какими-то неопрятными клочьями, глазки были маленькими и скрывались в огромных набрякших веках. Диего трезво оценивал свою внешность, более того, он любил ее высмеивать. Чаще всего он изображал себя в виде карикатурной жабы с чьим-то сердцем в бородавчатых лапах.
Однако, несмотря на внешнюю неприглядность, художник обладал такой мощной энергетикой, что женщины буквально вешались ему на шею. Казалось, у Кало нет шансов попасть в ряды тех красавиц, которые могли пленить избалованного вниманием и доступностью женщин всех сословий Риверы. Но он сам обратил внимание на Фриду: ему нравились ее остроумие, независимость и жизнелюбие, а также та страстность, которая прочитывалась в ее рисунках. Кроме того, ему очень хотелось узнать: почему эта девочка не улыбается ни на одном из своих портретов?
Она добилась своего – они с Риверой поженились. Однако в личной жизни самого Диего от этого почти ничего не изменилось. Он, так же как и раньше, продолжал волочиться за женщинами, гулять до самого утра и… оставался самым любимым и дорогим ей человеком, хотя от острой боли и ревности Фрида все чаще прикладывалась к рюмке. В дневнике, который вела почти всю жизнь, она записала: «Я хотела утопить свои печали, но эти ублюдки научились плавать…»
На людях она была неизменно весела, а то, что творилось у нее в душе, выливалось в гениальные полотна, полные намеков и символов. «Фрида в операционной», «Несколько маленьких уколов», «Сломанная колонна», «Две Фриды»… Она пыталась быть для него тем, чем он сам был для нее – то есть всем миром. Фрида пишет о муже: «Диего – начало, Диего – мой ребенок, Диего – мой друг, Диего – художник, Диего – мой отец, Диего – мой возлюбленный, Диего – мой супруг, Диего – моя мать, Диего – я сама, Диего – это все».
Однако самому Диего, казалось, было нужно лишь получать новые ощущения и удовольствия. Его ответ Фриде и всему миру был таков: «Чем сильнее я люблю женщин, тем сильнее я хочу заставить их страдать». Художница отчаянно хотела забеременеть, но ее попытка родить закончилась тремя выкидышами и приговором врачей, что матерью она не станет никогда. Последней каплей в их первом браке стало то, что муж совратил ее младшую сестру, Кристину. Этого Фрида уже не стерпела. Они с Диего развелись.
Несмотря на развод, их все равно притягивало друг к другу, словно магнитом. Они попробовали друг друга на вкус и уже не могли жить иначе. Фрида и Диего снова поженились. Но теперь она уже знала цену семейной жизни, и если Диего было позволено все, то почему она сама должна была себя хоть в чем-то ограничивать? Фрида пила, курила, материлась и заводила романы на стороне, в том числе и лесбийские. Ей хотелось изведать все, пока жизнь снова не приковала ее к больничной койке. Авария не прошла бесследно: ее постоянно мучили боли, а организм так до конца и не восстановился.
Фрида была умна, красива сногсшибательной экзотической красотой, невероятно талантлива, и поэтому неудивительно, что от нее потерял голову один из лидеров большевиков, Лев Троцкий, которого занес в Мексику ветер гонений. Троцкий открыто начал ухаживать за Фридой, и она отвечала ему взаимностью. Диего, наверное, впервые в жизни начал ревновать. Ревность была столь острой и всепоглощающей, что порой он чувствовал: может не сдержаться и убить соперника…
Между тем здоровье Фриды, подорванное тремя неудачными беременностями, неуклонно ухудшалось. Она месяцами ходила затянутая в ортопедический корсет. Хрупкая женщина превозмогала боли, которые не смог бы вытерпеть и крепкий мужчина. В 1950-м Диего был вынужден положить жену в больницу. Там она провела год, и на ее первую персональную выставку Фриду привезли на больничной кровати, украшенной цветами!
Снова в корсете, снова мучительные боли и семь операций подряд… Однако ее Диего рядом: чтобы подбодрить жену, он поет и танцует у ее койки, хотя в глазах у него стоят слезы… У Фриды началась гангрена, ей ампутировали правую ногу. Диего постоянно был рядом, а когда он ненадолго отлучался, то посидеть с ней приходили другие. Муж просил, чтобы Фриду ни на минуту не оставляли одну, и такой преданности того, кого многие до сих пор считали «чудовищем во плоти», не ожидали и самые близкие люди, да и сама Фрида, честно говоря, тоже.
За восемь дней до смерти она написала натюрморт с искрящимися солнечной плотью арбузами, названный ею «Да здравствует жизнь!». Внизу она приписала: «Я весело жду ухода и надеюсь никогда не возвращаться…»
Она ушла навсегда 13 июля 1954 года. Из сорока семи прожитых ею лет только первые шесть она прожила без боли. Ривера тяжело перенес смерть жены. Он пил, но алкоголь не приносил облегчения. Однако Фрида заботилась о муже и после смерти: зная, что Диего не может жить без женской поддержки, незадолго до своей кончины она попросила агента и помощницу в делах Риверы Эмму Уртадо после ее смерти выйти за Диего замуж. Это была необычная просьба, но все вышло так, как того хотела Фрида. Через год Эмма действительно вышла замуж за Риверу и скрасила последние годы его жизни. У Диего развился рак, и в 1957-м его не стало.
Последним желанием умирающего Диего Риверы было то, чтобы его прах смешали с прахом той, кого он любил больше жизни – его обожаемой Фридой Кало…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.