Глава четвертая Брачная лихорадка

Глава четвертая

Брачная лихорадка

Юные девушки, только что вышедшие из подросткового возраста, обладают какой-то удивительной привлекательностью и красотой. И хотя они уже не дети, в них еще нет той рассудительности и прагматичности, которая характерна для таких же юных, но уже вполне созревших красавиц. Именно такая, до конца не сформировавшаяся женственность привлекала Пола. Этот переходный период от детства к зрелости хрупок и мимолетен, однако тридцатилетний миллионер его безошибочно различал.

Гетти-младший не только любовался юными девственницами со стороны, но, будучи уже достаточно богатым, мог позволить себе и большее. Любовные игры с ними тешили его самолюбие. Эти молоденькие прелестницы были не столь требовательны и капризны, как взрослые женщины. Экзальтированность последних всегда раздражала эгоистичного Пола. Он беспокоился лишь о том, чтобы ублажить себя, и чувства других его совершенно не волновали. Страсть к нимфеткам, подобным набоковской Лолите, составляла главную особенность его сексуальности. Впоследствии это влечение стало причиной многочисленных семейных драм и трагедий, в том числе и пяти неудачных браков Пола Гетти, в которых все его избранницы годились ему в дочери.

Первый брачный союз был заключен в 1923 году. Тридцатилетний Пол неожиданно для самого себя сделал предложение семнадцатилетней Джанетт Дюмон — темноглазой красавице, наполовину польке, еще только заканчивающей среднюю школу. Пол, словно влюбленный, но застенчивый подросток, скрыл свой роман от родителей. Все стало известно лишь после возвращения молодоженов в Лос-Анджелес из Мексики, где они в ноябре 1923 года тайно обвенчались.

Джордж и Сара, несмотря на молодость невестки, очень обрадовались и полюбили очаровательную школьницу как родную дочь. Они нашли новобрачным квартиру недалеко от Саут-Кингсли, и когда обнаружилось, что Джанетт ждет ребенка, сделали все возможное, чтобы новая семья стала счастливой. Такое семейное «счастье» не устраивало Пола. Перестала привлекать его и юная супруга, оказавшаяся в полной зависимости от мужа. Перспектива стать отцом Гетти-младшего удручала и даже пугала, и он метался в поисках выхода.

Осознав, что его бесценная свобода под угрозой, Пол стал несдержанным и агрессивным. Джанетт была жестоко отвергнута им, и неисправимый развратник окунулся в ночную жизнь Лос-Анджелеса в поисках новых сексуальных партнерш. Жалобы будущей матери на свою судьбу, как правило, заканчивались ссорами. Пол взрывался и орал: «Мне опротивела ты и жизнь с тобой. Оставь меня в покое!» Позже, на суде, слушавшем дело об их разводе, Джанетт заявила, что муж ее «зверски избивал, и порой до крови», а однажды даже пригрозил, что убьет. Развод состоялся, и Пол снова мог наслаждаться свободой.

Девятого июля 1924 года Джанетт родила сына, и Пол, несмотря на все семейные скандалы и нежелание стать отцом, с нескрываемой гордостью заявил, что назовет его Джорджем Франклином Гетти II — в честь своего отца.

Что касается Джорджа Гетти, ставшего дедом, то у него возникли серьезные проблемы со здоровьем. Еще в начале 1923 года, в возрасте шестидесяти восьми лет, у него случился обширный инсульт. Это произошло в Лос-Анджелесе, на площадке для гольфа. У него расстроилась речь и оказалась парализованной правая половина тела.

После неожиданного выхода отца из строя Пол взял руководство компанией в свои руки. Позже он часто подчеркивал, что «Джордж Гетти Ойл Инк.» оказалась на грани краха из-за бездарного руководства и непродуманных капиталовложений в бесперспективные, бедные нефтью участки земли. Из-за такого резкого заявления и попыток изменить политику компании Гетти-младший окажется в изоляции. Старая гвардия, состоящая в основном из единомышленников и друзей отца, его не поддержит. После того как Джордж Гетти мужественно справился со своей тяжелой болезнью и вернулся в свой офис, он услыхал от своих сотрудников немало жалоб на самоуправство сына и грубость по отношению к ним.

Оказавшись на время главой «Джордж Ф. Гетти Инк.», Пол стал подумывать о том, чтобы помимо добычи нефти организовать и ее переработку. Это позволило бы, по мнению Пола, превратить небольшую по размерам компанию в гигантский концерн, способный насытить нефтепродуктами стремительно расширяющийся американский рынок. Однако отец и исполнительные директора не желали даже слышать об этом.

В сердце Джорджа накапливалась обида и злость на сына. Когда он узнал, как тот обошелся с Джанетт, то пришел в ярость.

— Этот негодяй заслуживает хорошей взбучки, — в сердцах выпалил Джордж.

Однако подобная угроза из уст человека, с трудом передвигавшегося по кабинету с палочкой, прозвучала как-то неубедительно.

Поведение Пола и его развод с Джанетт не стала защищать даже всепрощающая Сара. Одной из своих приятельниц она доверительно сообщила, что почти уверена в том, что Пол оказался «во власти дьявола».

Еще не оправившись от брака с Джанетт и последовавших за ним неприятностей и проблем, Пол снова начал метаться в поисках невесты. Позже он назовет эти метания «брачной лихорадкой».

Он жаждал новой свадьбы столь же страстно, как алкоголик желанной бутылки виски. Но сколь приятна для него была мысль о женитьбе, столь ненавистно было само упоминание о семейной жизни. Свадьба — это волнующе и романтично, а все, что после, — тягостные семейные обязанности и ограничение свободы, к которой он стремился всю жизнь.

Зимой 1926 года Пол отправился в столицу Мексики, чтобы подучиться в университете испанскому языку. В перерывах между занятиями он садился в свой ярко-красный «дьюзенберг» и колесил по побережью Мексиканского залива в поисках нефтяных концессий. В университете он увлекся двумя премиленькими студентками — Белиной и Эллин Эшби — дочерьми техасского фермера. Пол одновременно ухаживал за обеими. Белина была симпатичней сестры, однако той было всего семнадцать, и это больше привлекало Пола, все еще помешанного на нимфетках.

В октябре того же года Гетти-младший вместе с Эллин Эшби отправился в своем «дьюзенберге» в маленький мексиканский городок, где они и обвенчались. В пылу страсти жених совершенно упустил из виду то, что его развод с Джанетт еще до конца не оформлен. В результате Пол Гетти формально превратился в двоеженца.

Но Мексика есть Мексика. В этой стране подобное мало кого волнует, и Пол безо всяких проблем вступил во второй брак. Эллин, однако, не только избежала беременности, но и вообще раздумала оставаться миссис Гетти. Ее супруг тоже очень скоро к ней охладел, и они расстались полюбовно, без ссор или скандалов.

Теперь Пол уже не мог рассчитывать на то, что ему удастся обвенчаться тайком в третий раз, а тем более в Мексике. Слухи о случившемся дошли и до Саут-Кингсли, и в начале декабря Джордж Франклин Гетти связался по телефону со своим адвокатом.

Джордж обладал удивительной способностью скрывать свои чувства. Все это время, несмотря на пошатнувшееся здоровье, ему удавалось сдерживаться при разговорах с Полом, и тот подумал, что прощен.

Из-за болезни Джордж стал еще нетерпимее в вопросах религиозной морали. Община Третьей церкви Христа[2] в Лос-Анджелесе избрала его в совет мирян Первой церкви Христа в Бостоне, штат Массачусетс, основанной Мэри Бейкер Эдди. В соответствии с моральными принципами, провозглашенными этой грозной леди, поведение Пола заслуживало самого сурового осуждения. «Неверность в браке — социальный бич всего человечества. Это чума, поражающая плоть в ночи, и проказа, съедающая разум средь бела дня, — писала Эдди и добавляла: — Заповедь „Не прелюбодействуй“ столь же обязательна для людей, как заповедь „Не убий“».

Подобное заключение выглядит слишком категорично, однако для Джорджа, преданного последователя учения Эдди, оно стало моральной догмой.

О возмущении отца поведением сына знал лишь адвокат Джорджа. Гетти-старший никогда не осуждал Пола открыто.

Новый, 1927 год начался для семейства Гетти довольно спокойно. Пол с родителями отправился в Европу, казалось, в семье воцарились мир и согласие. Такое совместное путешествие могло даже в те годы показаться странным. Гетти-младшему уже исполнилось тридцать пять, и он уже два раза побывал в роли мужа. Родители же его были уже довольно старыми, а отец к тому же почти инвалидом. Но на самом деле ничего странного в этом не было. Пол, несмотря на свои выходки, был очень привязан к отцу и матери. Он все еще оставался им верным и внимательным сыном, таким же, как и во время поездки в довоенную Европу.

Сначала семейство Гетти направилось в Рим, затем побывало в Швейцарии и в Париже. Во французской столице они как и прежде остановились в своем излюбленном «Континентале». Сара была счастлива снова повидать Европу, однако из-за ухудшения состояния Джорджа поездку пришлось прервать, и старики решили вернуться домой. Полу спешить было некуда, и он решил на некоторое время остаться в Европе. Любящий сын проводил родителей до Ливерпуля, откуда они на трансатлантическом лайнере отплыли к родным берегам. Потом Гетти-младший снова вернулся в Париж, снял комнату с видом на Эйфелеву башню и решил насладиться неожиданной свободой.

Однако очень скоро прелести Парижа и парижанок ему наскучили, и он отправился в Берлин. Ночная жизнь германской столицы ему очень пришлась по вкусу. Он даже решил изучить немецкий, поскольку очаровательных немок, готовых стать наставницами богатого иностранца, было более чем достаточно.

Вскоре Пол получил послание от отца, в котором тот просил сына срочно вернуться в Калифорнию. Из-за болезни Джордж утратил былую хватку, и прибыли его компании стали стремительно падать.

В случае если Полу удастся это остановить, отец обещал продать ему треть акций «Джордж Ф. Гетти Ойл Инк.» на сумму один миллион долларов. Такая форма благодарности могла показаться несколько странной, поскольку Пол был единственным наследником. Возможно, это был тактический шаг с целью выгадать за счет уменьшения налогов. Вдаваться в подробности Пол не стал, поскольку условия этой сделки его очень устраивали. Джордж согласился принять наличными лишь четверть миллиона. Остальную часть Пол мог отдать векселями.

Чтобы уберечь компанию отца от краха, Полу пришлось приложить немало усилий. В Европу он смог вырваться в начале лета 1928 года. В то время в Амстердаме проходили Олимпийские игры, и Пол сразу же направился в столицу Нидерландов. Там ему посчастливилось стать свидетелем триумфа финского легкоатлета Пааво Нурми, установившего новый олимпийский рекорд в беге на 10 тысяч метров. После этого Гетти-младший решил и сам поучаствовать в играх, но уже иных.

Пол с удовольствием вспоминал о времени, проведенном в Вене. Приехав туда в этот раз, он был несколько разочарован. После первой мировой войны город сильно переменился и выглядел уже не столь процветающим. Однако в Гранд-отеле все сохранилось по-прежнему — шикарные номера, прекрасное обслуживание, изысканные блюда и вина в ресторане отеля. В такой обстановке его снова стали мучить приступы брачной лихорадки.

В этот раз объектом ухаживаний стала неотразимая семнадцатилетняя голубоглазая блондинка, обедавшая за соседним столом в компании какой-то немолодой пары. Пол решил попытать счастья и передал ей записку с приглашением отужинать с ним. Юная и еще наивная красавица эту наживку тут же заглотила.

Вскоре Полу удалось узнать, что девушка учится в школе при церкви на севере Германии и приехала в Австрию со своими родителями на каникулы. Ее отец — Отто Хелмле — глава промышленной компании в Карлсруэ, а его дочь зовут Адельфиной, хотя родители и друзья семьи предпочитают называть ее более нежно — Фини.

Опытный тридцатишестилетний ловелас очень скоро убедился в том, что его ухаживания еще срабатывают. Он не пытался скрывать своего возраста и изображал перед Фини умудренного жизненным опытом, галантного мужчину. По-немецки он говорил с сильным акцентом, и девушку это очень забавляло.

Девушка была заинтригована. Воздыхатель Фини был, правда, не намного моложе ее отца, но его изысканные манеры резко контрастировали с развязностью ее школьных ухажеров. Во время первого свидания он был ласков и внимателен, и зачарованная Фини не нашла в себе сил отказаться от еще одной встречи. Через несколько дней они стали любовниками. Когда девушка сообщила, что уезжает с родителями в Карлсруэ, Пол решил последовать за ними. Когда он завел разговор о женитьбе, Фини потребовала, чтобы он обсудил это с ее отцом.

Глава семейства, будучи убежденным католиком, ревностно придерживался строгих моральных принципов и не захотел даже слышать о браке горячо любимой дочери. Кандидат в женихи ему явно не понравился, да и Пол, похоже, был тоже не в восторге от будущего тестя. В результате вместо романтичных приготовлений к свадьбе Гетти-младшему пришлось заняться выяснением отношений с отцом своей избранницы.

Убедить непреклонного бюргера Полу так и не удалось. Но он не собирался сдаваться и уговорил безумно увлеченную им девушку проигнорировать отца и отправиться вместе с ним на Кубу. Расстроенная фрау Хелмле очень волновалась за судьбу и репутацию дочери и решила поехать с ними. Пол и Фини оформили брак в декабре 1928 года, буквально через два дня после окончания дела о разводе Пола с Эллин Эшби. Сразу после брачной церемонии молодожены направились в Лос-Анджелес, где Пол представил свою очередную супругу Джорджу и Саре.

Те надеялись, что их взбалмошный сынок наконец успокоился, и приняли Фини с необычайной теплотой. На следующий день молодые переехали в квартиру жениха, казалось, что для их семейного счастья нет никаких преград.

Но вскоре, как и в браке с Джанетт, семейная жизнь стала раздражать Пола, и особенно после того, как супруга забеременела. Он все чаще отлучался из дома, и юная Фини чувствовала себя несчастной и одинокой. По утрам ее мучила тошнота, а вечерами — тоска по родному дому. Когда ее родители предложили ей отправиться рожать в Германию, Пол заявил, что удерживать ее не собирается, но сам с ней ехать не намерен. И Фини уехала в Берлин одна.

В октябре 1929 года пошли слухи о приближающемся кризисе на Уолл-стрит, и Пол поспешил в Нью-Йорк, чтобы воочию созерцать падение могущественной финансовой империи. После этого его что-то потянуло в Германию, и он отправился в Берлин. К тому времени у Фини уже родился сын. Она заметно похорошела, и Пол снова почувствовал влечение к ней. Первое время казалось, что в семье снова воцарились любовь и согласие. Малыша назвали Рональдом. Пол выглядел счастливым и заботливым отцом.

Но идиллия продолжалась недолго. Фини заявила, что хочет съездить в Карлсруэ и показать своего первенца родителям. Пол поехать с ней наотрез отказался. Эта размолвка стала предвестницей конца их брака. После возвращения Фини в родительский дом Отто Хелмле настоял на том, чтобы Фини осталась в Карлсруэ и подала на развод. Возражений со стороны ее супруга не последовало. В это время Гетти увлекся симпатичной немкой, с которой познакомился в одном из берлинских танцевальных залов и которую уже успел затянуть к себе в постель. Однако тесть оказался не менее предприимчивым, чем зять. По совету известного адвоката, занимавшегося делами о разводах, он потребовал от Пола выплаты его дочери и внуку значительной суммы.

Пол не желал расставаться с деньгами и стал даже подумывать о том, чтобы отказаться от развода. Для начала он позвонил Фини и предложил встретиться на нейтральной территории — в швейцарском городке Монтре, чтобы обсудить, как им жить дальше. Но встреча эта не состоялась, так как 22 апреля пришло неожиданное известие о том, что у отца случился второй инсульт и он находится при смерти.

Путь домой был неблизким, и Пол появился у родителей лишь через девять дней. Джордж Гетти был еще жив, но Сара уже понимала, что супруг скоро покинет этот мир, и совершенно обезумела от горя. От стресса она вообще перестала что-либо слышать, и общаться с ней можно было лишь с помощью записок. Верный учению церкви Христа, Джордж наотрез отказался от помощи врача. Пол постарался успокоить мать и настоял на том, чтобы все же вызвать врача, а затем в течение месяца исполнял обязанности медсестры.

Джордж умер 31 мая 1930 года. В момент смерти возле него находились жена и сын. Лица их выражали глубокую скорбь. В этот же день Пол напишет в своем дневнике о том, что смерть отца явилась для него «невосполнимой потерей и тяжелейшим ударом в жизни», не подозревая о том, что более беспощадный удар он ощутит после того, как ему зачитают завещание Джорджа Гетти. Это произойдет на следующий день после похорон. Именно тогда Гетти-младший узнает о том, что распорядительницей всего своего состояния, оцениваемого в несколько десятков миллионов долларов, Джордж назначил Сару Гетти. Управление компанией отец Пола передал совету директоров, внук — Джордж Гетти-младший, получил 350 тысяч долларов, а единственный сын — на сто тысяч меньше. Такое решение фактически означало, что Пол лишен наследства.