Тенор Большого театра

Тенор Большого театра

В воскресенье приехал Кирилл с Мирой Гинзбург, она мне очень понравилась. Рассказывала, что была на концерте Ивана Жадана — тенора московского Большого театра. До войны в Большом театре их было трое: Козловский, Лемешев и Жадан. Вот Жадан и оказался здесь, среди перемещенных лиц.

— Все просто бесновались, так всем понравился его голос и особенно манера петь.

— Я тоже любила его голос. Немного слабее, немного слащавее, чем у Лемешева и у Козловского, но ангельская манера петь, заламывая рученьки. А ведь главное — это то, что здесь он никогда не будет тем, кем он был в России, в Москве.

— Да, конечно, он здесь у кого-то работает садовником, — сказала грустно Мира. — Что здесь делать таким людям, оторвавшимся от родной почвы?

Кирилл рассказал, что видел Макса Истмана и Лену на его лекции. Макс все больше и больше становится махровым антикоммунистом, сообщил он.

— Передавали тебе большой привет и снова приглашали тебя к себе.

Я спросила у Кирилла:

— Есть ли у тебя деньги хоть на хлеб и молоко детям?

Он ответил уклончиво:

— Есть.

И мне стало так жалко Кирилла, он выглядит просто измученным.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.